***
Солнце, постепенно клонящееся к горизонту, освящает большую зеленую поляну уже не так ярко, и Дженни радуется этому, поскольку уже запарилась от жары. «А только апрель месяц. Что же будет летом?». Свадебная церемония Джису и Чана прошла просто замечательно, и сейчас девушка просто наблюдает за гостями, дожидаясь Чеён, что пошла за прохладным лимонадом: некоторые сгрудились у стола, заполненного едой, некоторые болтают где-то в стороне, отец Джису о чем-то спорит по телефону со своим сотрудником, его дочь вместе с Баном позируют фотографу. «Они такие красивые. Наверное, у них будет прелестные детишки». По траве бегает тройка малышей старшего брата и сестры невесты, одна маленькая девочка уж очень западает в сердце Дженни своей милой сущностью. - Держи. Розэ протянула девушке стакан лимонада, который сейчас был чуть ли не спасательным кругом, поскольку у старшей в горле пересохло ужасно, она в совсем короткий срок осушает сосуд. Пак смотрит на все это с нескрываемым удивлением, сама же она попивает спокойно. Закончив, она тянутся к Дженни за поцелуем и, конечно, получает его, короткий и нежный, но этого достаточно, чтобы старший брат Джису забеспокоился за собственную дочь. Он подходит к малышке, что так запала в сердце Ким, начинает что-то бормотать о том, что ей не стоит на такое смотреть, но девочка не хочет уходить, поскольку желает продолжить свою игру с двоюродным братом. - И чего вы себе позволяете? – мужчина смотрит на девушек раздраженно и с долей ненависти, которая читается в его глазах. – Дома делайте, что хотите, но тут дети. - Чонхун, ты чего к ним пристал? – подоспела на помощь Джису. – Они имеют право выражать свои чувства друг к другу где угодно, как и ты со своей женой. - Но это ненормально! Тебе вообще приятно дружить с… такими? У невесты от такой фразы на глаза слезы наворачиваются, и Чеён готова высказать все то «хорошее» ее брату, что она о нем думает, но Дженни болезненно впивается коготками в кожу на ладони Пак, останавливая. Розэ понимает ее без слов, словно контакт телепатический возник между ними. «Он просто провоцирует, такой же недалекий человек, как и все остальные. Джису и так плохо из-за конфликта с ним, не делай хуже, это ее свадьба, все-таки». Чонхуну все равно на готовую заплакать младшую сестру, он сверлит презирающим взглядом «этих извращенок», стараясь увести дочь подальше и попутно высказывая свои мысли. - Вот насмотрится она на это, а потом будет думать, что так правильно, - бросил он напоследок. - Ага, это именно так и работает! – крикнул вслед удаляющемуся Чонхуну подошедший к девушкам Юнги, он обеспокоенно взглянула на расстроенную Джису и приобнял ее за плечи. – Все хорошо, в нем просто слишком сильны предрассудки, не грусти сильно по этому поводу. - Просто… не хочу, чтобы он обижал моих друзей, - успокаиваясь, произнесла девушка и взглянула в сторону Чеён и Дженни, что были заметно поникшие. – Девочки, вы в порядке? - Да, не беспокойся по этому поводу, - выдавила улыбку младшая Ким. – Нам не привыкать. Тем не менее, ее злило это не меньше, чем Розэ, все эти взгляды в их сторону, перешептывания за спиной, да, их никто не бил и тому подобное, но негативное отношение общества давило, как пресс, будто хотело сделать из одной фигуры другую, похожую на них. Спасало только то, что семьи девушек нормально относились к их паре, если бы и они отвернулись, то Дженни точно бы не смогла нормально существовать, их поддержка ободряла, говорила, мол, не переживайте, что другие плохо относятся к вашему выбору, мы всегда будем рядом. - Что произошло? – к ребятам подошла обеспокоенная мама Джису, которая видела небольшую перепалку, пусть и то, о чем шла речь, не долетало до ее слуха. - Просто одному человеку надо научиться быть терпимее, - таки вырвалось у Чеён. - Чонхун стал наезжать на девочек, что они целовались, - пояснила Джису. – А также «тонко» намекнул, что я не должна с ними общаться. - Ох, ну и болван, - женщина легонько шлепнула себя ладонью по лбу. – Ну целовались и целовались. Хорошие ведь девочки и подруги замечательные. Какая разница, что они вместе? В такие моменты Розанне казалось, словно среди старшего поколения гомофобов гораздо меньше, будто, пройдя длинный жизненный опыт, человек становился более терпимым к окружающим. Да, такое встречалось не всегда, но, все же, среди ее ровесников и ребят немного старше плохое отношение к не таким было более распространенно. На одном из занятий преподаватель объяснял им, что терпимость очень хорошо показывает то, насколько мудр человек, и пожилые, пройдя через различные жизненные ситуации, часто более спокойные и понимающие. Также он уточнил, что это происходит только в том случае, если ты уже в молодости был человеком достаточно умным, а дурак он и в старости дурак. - Он разозлился конкретно на то, что это видела его дочь, - Дженни постаралась сгладить углы произошедшего конфликта, портить свадьбу подруги не хотелось. – Не стоит сильно его осуждать, он просто… не понимает, что это никак на нее не повлияет. - Согласен, - закивал головой Юнги. – Ему просто навязали, что, если ребенок увидит, то все. Особенно, если учитывать политику нашей страны… - Ребенок увидит, - хихикнула Розэ, наконец, расслабившись. – Если бы я повторяла в своей жизни все то, что видела…***
Чеён ищет работу, она выкладывает свое резюме на различных сайтах, ходит по психиатрическим клиникам, но все без толку, даже ее внушительный диплом с «отличием» не создает на потенциальных работодателей впечатления. У всех один ответ: «У нас все должности заняты». Ближе к концу мая, когда Пак уже успешно сдает на права, она было теряет надежду, в голову закрадываются грустные мысли о том, что стоило получить образование в другой сфере, когда на электронную почту приходит весьма объемное письмо с ссылкой на один из сайтов, где Розэ выкладывала свое резюме. Пишет ей некий Джозеф Мерлен, австралиец французского происхождения, мужчина средних лет, который является главврачом психиатрической клиники в Мельбурне. «Мельбурн. Как давно я не была там», - с улыбкой погружается в ностальгию Чеён. Его привлекло резюме девушки, порадовал ее диплом с «отличием», а также то, что она жила в Австралии, причем, в самом Мельбурне большую часть своей жизни и хорошо владеет английским. Джозеф обещал, что поможет ей с гражданством и жильем, если она согласится, а также отдельный кабинет и пусть пока не огромный, но стабильный доход. Все звучало настолько фантастично, что Пак не могла даже поверить, поэтому попросила у мужчины сканы документов. «Мало ли, мошенник какой-то». Тем не менее, все бумаги оказались в норме, а на сайте больницы он действительно был указан как главный врач. Розэ несколько дней вынашивала свои мысли по поводу того, соглашаться ей или нет. С одной стороны, предложение было невероятно выгодным, радовала возможность вернуться на родину, а также, несомненно, то, что там они могли бы пожениться с Дженни и даже завести ребенка. А вот с другой Пак сильно сомневалась, что возлюбленная захочет покинуть Корею, но сперва следовало обсудить это с ней, и Чеён, наконец, собралась. Ким только недавно пришла с работы, они поужинали, и теперь девушка сидела в кресле, втыкая в экран телевизора, где крутили очередную программу со сплетнями, роясь в грязном белье участников. Не то, чтобы это давало много пищи для мозгов, просто расслабляло и позволяло позлорадствовать, что другие бывают в гораздо большей заднице, чем ты сам. Розэ подходит осторожно, садится на диван и первое время молчит, пялясь на свои руки, где нервно перебирает пальцы, она не знает, как ей заговорить с Дженни. Та, замечая присутствие возлюбленной, которая чем-то обеспокоена, уменьшает звук в телевизоре и внимательно смотрит на девушку. - Все хорошо, солнышко? – заботливо спрашивает она. – Ты хотела о чем-то поговорить? Иногда Чеён кажется, что Ким может читать ее, словно открытую книгу. Не то, чтобы у Пак были секреты от своей девушки, но иногда это действительно пугает. Она отрывает глаза от собственных рук и встречается с глубокими темно-карими омутами. «Мне, все равно, придется сказать. Я ведь действительно хочу поехать и работать там». Розэ выдает все быстро, опасаясь, что, если помедлит, ее накроют какие-либо яркие эмоции, или она что-нибудь забудет. Дженни слушает внимательно, не перебивает. Когда Чеён заканчивает свою речь, она на время задумывается, дабы принять решение, которое бы максимально устроило их обеих. Ким понимает, что, в принципе, в Корее ее ничего не держит. Да, есть родители и младший брат, но они, все равно, смогут ездить друг к другу, в Университет она не поступила, а работа не такая уж уважаемая и прибыльная, чтобы жалеть о ее потере. А еще Розэ – ее дом, там, где она, там ей будет хорошо. К тому же, Пак и так уже чуть в депрессию не впала от отсутствия работы в Сеуле, и у нее так горят глаза от полученного приглашения, что у Дженни язык не поворачивается сказать девушке «нет». Ким также воспринимает этот переезд, как возможность начала нового приключения, не зря же судьба подкидывает такой шанс. «Вдруг я смогу найти какую-то возможность двигаться дальше в рисовании? Будут новые знакомства, да и австралийцы не такие требовательные, более раскрепощенные». А еще ее греет мысль о том, что там разрешены однополые браки и усыновление детей, а она действительно настроена на то, чтобы их с Чеён отношения заимели официальный статус. Дженни поднялась из кресла и присела рядом с возлюбленной на диван. - Хорошо, я поеду с тобой, - наконец, произносит она свой ответ. – Это отличное предложение, да и с тобой хоть на край света. - Правда?! – Розэ была просто невероятно счастлива, она обняла Ким и стала покрывать теплыми поцелуями ее щеку. – Спасибо, Нини, спасибо! Конечно, Чеён связывается с Джозефом, дабы обсудить то, что она приедет со своей девушкой, на этот раз по видео-звонку, она даже представляет ему Дженни. Мужчина говорит, что гражданство пока она получить не сможет, в отличии от Розэ, которая родилась там, но вот вид на жительство он поможет оформить. Также Мерлен утверждает, что подберет им жилье, он просит девушек выразить предпочтения, но те отмахиваются, мол, будут довольствоваться любым вариантом, ведь для них и так уже многое сделают. Джозеф действительно рад, что Пак откликнулась на его предложение, поскольку видит в молодой девушке перспективы, и пусть пока только в перспективе, он планирует стать не просто ее преподавателем, но другом и наставником. К концу длинного разговора Мерлен просит девушек начинать собирать вещи, оформлять визы и заканчивать со всеми делами в Корее. Он обещает встретить их в аэропорту Сиднея и доставить их на машине в Мельбурн, а также помочь с обустройством на новом месте. Чеён просто невероятно счастлива тому, что ей достался такой прекрасный работодатель, а Дженни заряжается ее позитивом. Она уже представляет город, в который им предстоит отправиться, красивые здания, шикарные пляжи и, конечно, вечное лето. Ким будет скучать по снегу, но греться под теплым солнышком и круглогодично лицезреть Розэ в красивом купальнике, кажется, не такой уж плохой альтернативой.***
- Начинается посадка на рейс Сеул-Сидней! Просим пассажиров занять места в салоне, вылет через тридцать пять минут! Громкий голос диктора заполняет пространство зала ожидания, но ему, все равно, с трудом удается перекрыть шум болтающих тут и там людей. Дженни не нравятся такое, от звуков закладывает уши, и она сжимает руку Чеён, только бы не потерять ее где-то в толпе, пока девушка ведет ее к выходу к самолету. Они останавливаются у стойки регистрации пассажиров, где, пока строгая женщина проверяет билеты, им предстоит прощаться с родителями. - Точно ничего не забыли? – спрашивает госпожа Пак, внимательно рассматривая дочь и ее девушку. - Если вы продолжите это говорить, у меня начнется паника, и я весь полет буду думать, что мы действительно забыли что-нибудь взять, - пролепетала Дженни. - Милая, не волнуйся, - попытался успокоить дочь Давон. – Если что, мы пришлем вам почтой все, что будет нужно. - Папа прав, все будет хорошо, - поддержала мужа Ёнсо. - И так, по прилету нам сообщить, как добрались, - стал наставлять Хёнсо. – Вас же господин Мерлен встретит в аэропорту? - Да, - ответила Чеён. – Он встретит и отвезет нас в Мельбурн. Написал несколько дней назад, что нашел нам жилье. - Чудно, хоть волноваться не буду, что вам негде поспать, - облегченно выдохнула Субин. - Можете проходить в салон, - сообщила женщина за стойкой, возвращая проверенные документы. - Ну вот и настал момент прощания, - сообщил господин Ким. Старшие принялись обнимать дочерей, матери плакали, даже Хёнсо пустил скупую мужскую слезу, Розэ это очень удивило, поскольку она никогда не видела отца плачущим. Её и самой было тоскливо, как и Дженни, но они не стали распускать сопли, поскольку боялись, что тут же передумают куда-либо лететь и захотят остаться дома. Выдохнуть девушки смогли только тогда, когда сели на свои места в самолете, Дженни нащупала руку возлюбленной и сжала ее, сплетая пальцы и, наконец, давая волю слезам. - Котенок, не нужно плакать, - Чеён достала из рюкзачка платочек и стала вытирать мокрые дорожки с щек девушки, которая в следующее мгновение просто прижалась к ней, сжимая пальчиками футболку, Пак стала поглаживать ее по спине. – Ну, все хорошо. - Я буду скучать, - сквозь слезы произнесла Дженни. - Знаю, я тоже буду, - прошептала Розэ, - но мы ведь не навсегда расстаемся с ними. Вся остальная поездка прошла в довольно спокойной обстановке, девушки посмотрели фильм, перекусили, послушали музыку и уснули, Дженни на плече Пак, а Чеён, облокотив свою голову на склоненную ее. Пробудилась парочка незадолго до посадки, чему была несказанно рада, они еще раз перекусили, затем держались за руки до того момента, пока самолет не опустился на посадочную полосу в аэропорту Сиднея. Покинув механическую птицу, девушки забрали свой багаж и направились в зал ожидания, Розэ уже хотела было написать Джозефу, но затем увидела нужного ей мужчину у одной из стен зала с табличкой, где красивым почерком было выведено: «Rose and Jennie». Рядом с Мерленом стояла темнокожая женщина, держащая за руку смуглого мальчика лет семи. - Господин Мерлен! – приветствовала Чеён на английском, подойдя. – Рада, наконец, встретиться с вами. Моя девушка, Дженни. - Я тоже очень рад, - мужчина пожал руку своей будущей работнице, затем повернулся к Ким и вежливо поцеловал ее кисть. – Приятно познакомиться. - Какие красивые, - восхищенно пролепетал мальчик, изучая парочку взглядом, на что его мама нежно улыбнулась и кивнула девушкам. - Моя жена Субира и наш сын Ашер, - представил их Джозеф, после чего понизил голос чуть ли не до шепота. – Не знаю, зачем, но они тоже захотели поехать со мной. - Просто хочется познакомиться, может, семьями будем дружить, - женщина косо посмотрела на мужа, но в голосе ее не было пренебрежения, она перевела взгляд на Дженни. – Джо говорил, что вы рисуете, я сама не художница, но владею галереей, как-нибудь организуем выставку ваших работ. - О, я была бы вам очень признательна, - Дженни поклонилась в типичной для корейцев манере, на что Субира, которая не любила излишнюю вежливость, тяжело вздохнула. - Ладно, давайте поскорее сядем в машину и доберемся до Мельбурна, - произнес Джозеф, забирая у девушек их багаж, чтобы донести до транспорта. – Уж очень хочется показать вам ваш новый дом. - Дом?! – удивилась Розэ. – Я ведь просила вас не тратиться, вы и так много для нас сделали. - Бесполезно, - улыбнулась его жена. – Джозефу ничего не жалко, да и, если быть честным, иногда не знаешь, куда эти деньги деть. Унитазы из золота у нас не стоят, и личного самолета нет, поэтому они лежат без дела. - Унитазы из золота, - хихикнул Ашер, после чего посмотрел на новых знакомых, пока они выходили на улицу и шли к серому Nissan Patrol, которым был рассчитан на шесть пассажиров. – Мама сказала, что мы будем дружить семьями. Вы женаты? Дети есть? - Ашер, не лезь не в свое дело, - одернула мальчика Субира. - Ничего, - улыбнулась Чеён. – Ни то, ни другое нет. - Пока, - сказала Дженни, а затем заметила на себе удивленный взгляд возлюбленной и нежно улыбнулась. – Пока нет. Когда будут, будешь с ними играть? - С радостью! – весело воскликнул мальчик. Дорога до Мельбурна насчитывала практически девять часов, так что большая удобная семейная машина подходила как нельзя лучше. Дженни с Чеён заняли места за Джозефом и его женой, а Ашер сидел в самом конце салона, играя в своем телефоне, Ким заткнула уши наушниками и наблюдала за видами, которые представлялись ей по дороге, глядя в окно, Розэ тоже смотрела в окно на своей стороне, но всем своим существом находилась здесь, не хотелось нарушать момент музыкой. - Рады вернуться на родину? – спросил Мерлен, взглянув на девушку в зеркало заднего вида. - Да, здесь так красиво и тепло, - с улыбкой протянула Пак. – Можно будет сходить на пляж в ближайшие дни. В Корее в это время еще очень холодно для купания. Помню, как мы с родителями Рождество праздновали на пляже. - Как насчет перекусить? Мы можем остановиться в Гоулберне, там чудный ресторанчик, - предложила Субира, обернувшись к девушкам. - Покушать я бы точно не отказалась, - улыбнулась Чеён, после чего взглянула на возлюбленную, которая вряд ли их слышала. – Онни! - Д-да? – Дженни вынула из одного уха наушники и недоуменно переводила взгляд с Пак на Сабиру и обратно. - Голодная? - Есть такое. Перекусы в самолете не особенно помогли, а ехать еще долго.***
Они добираются до Мельбурна, когда на улице уже глубокая ночь, но от этого город выглядит лишь прекраснее: в небоскребах горят окна, водная гладь реки Ярра, над которой проходит несколько мостов, соединяющих части города, также искриться огнями, отражая яркие цвета Мельбурна. Но в центре они не останавливаются, едут дальше, небоскребы сменяются одноэтажными и двухэтажными домами, где победнее, где побогаче, но все идут вдоль побережья залива Порта-Филлипа. Мерлен паркует автомобиль у просторного дома в два этажа, что выполнен в традиционном американском стиле, и, когда девушки выходят из машины, они замирают в немом восхищении. - Нравится? – с улыбкой задает вопрос Джозеф. - Вы еще спрашиваете! - чуть ли не одновременно восклицают Дженни и Чеён. - Дом замечательный, - добавляет Пак. - И окон так много, и большие такие, днем там будет просто восхитительно рисовать, - поддерживает Ким. - Внутри он еще прекраснее, - говорит Субира и идет к двери, движением руки прося следовать за ней. Следующие полчаса проходят в удивленных и восхищенных вздохах Дженни и Чеён, пока им показывают дом, поскольку Мерлен, все же, учел некоторые моменты: первый этаж насчитывает кухню, просторную гостиную-столовую, туалет и мастерскую, где достаточно много больших окон, от чего Ким приходит в полный восторг; на втором этаже спальня, ванная, а также две пустые комнаты, которые девушки могли бы обустроить по собственному вкусу. В конце экскурсии Ашер ведет их на задний двор, где расположен небольшой столик и гриль, а от двери к пляжу ведет дорожка. - Дом великолепный! – подходит к Джозефу Розэ, когда они уже сидят на кухне и пьют кофе (мужчина позаботился и о том, чтобы у них были продукты на первое время). – Мы вам по гроб жизнь должны за вашу доброту. - Ой, да прекратите. Я с вас ничего не требую, живите и радуйтесь, - Мерлен по-отечески обнял девушку. – Завтра покажу вам больницу. - Кстати, об этом, - начала Субира. – Думаю, девочкам надо поспать. Они с дороги устали, а ты еще хочешь, чтобы Чеён утром пошла на работу. - Только экскурсия по лечебнице, - возразил Джозеф жене, но затем вздохнул и взглянул на Пак и Ким. – Но ладно, она права. Отдохните хорошенько, у вас впереди еще много впечатлений. Девушки проводят Мерлена и его семью к двери, долго прощаются, обнимая каждого и говоря слова благодарности снова и снова, а потом машут руками, пока машина не выедет со двора и не скроется за поворотом. Чеён, заметив это, обнимает Дженни за талию со спины и укладывает свой подбородок ей на плечо, старшая улыбается нежно, а на щеках в свете луны виднеется легкий румянец. - Теперь это наш дом, - шепчет ей на ушко Розэ. – Мне он очень нравится. Надеюсь, тебе тоже. - Да он просто восхитительный! – восклицает Ким. – А какая здесь мастерская… Вот приедут все остальные вещи, я оттуда вылезать не буду. - А как же я и большая мягкая кровать на втором этаже? – обидчиво, но с пошлостью в голосе спрашивает Пак. - Ну ладно, ради этого, так уж и быть, выйду, - смеется Дженни, поворачиваясь к возлюбленной, и обнимает ее за плечи, заглядывая в глаза. – Маленькая извращенка. - Я тебя всего лишь на год младше, - Чеён улыбается, а в следующее мгновение нежно целует.***
- Я сперва думал определить вас в детское отделение, но что-то потом решил, что это слишком морально выматывает, тем более, у вас еще нет опыта, поэтому будете работать с подростками. У вас будет пара пациентов, которые лежат здесь, и четверо приходящих. Джозеф объяснял Чеён все условия, пока они ходили по отделению для несовершеннолетних в лечебнице, где он был главным. Они уже осмотрели двор и взрослое отделение, а теперь пришли сюда. Сама больница очень нравилась Пак, она отличалась от той, в которой лежала Дженни, в интерьере более походила на гостиницу, поэтому создавалась атмосфера уюта. Еще больше ей нравилось это отделение, оно напоминало детский лагерь с яркими рисунками на стенах, игровой комнатой и даже небольшим бассейном. Все, лишь бы дать пациентам забыть о том, где они находятся. - Карточки их я уже в ваш кабинет отнес, - продолжал Мерлен. – Который сейчас вам и покажу. Мужчина открыл ближайшую дверь и пропустил Розэ внутрь. Перед ней предстало небольшое помещение, выполненное в коричневых и белых тонах и чем-то напоминавшее детективное агентство из каких-нибудь старых фильмов. У окна стоял стол, у стены напротив – просторный диван, у другой – небольшой шкаф для документации. Все выглядело строго, но при этом уютно, как кабинет господина Кима в его конторе, занимающейся недвижимостью. - Устроит? – отвлек Чеён от изучения голос Джозефа. - Это не тот вопрос. Он замечательный! Мне очень нравится, - улыбнулась Пак, взглянув на мужчину. – Спасибо, мистер Мерлен. - Упаси Боже, называйте меня просто Джозефом, - отмахнулся француз. Дженни перенесла очередную коробку из большой машины внутрь дома. Привезли их вещи, и девушка вместе с Субирой и Ашером, которые вызвались помогать, относила их внутрь и планировала разобрать вместе с Розэ, когда она вернется с экскурсии по больнице. Больше всего ее, конечно, волновали рисунки и то, насколько хорошо они пережили путь из Кореи в Австралии. Словно услышав ее мысли, в дом вошел самый младший из Мерленов с большой коробкой. - Тут ваши работы, мисс Ким, - оповестил он, поставив коробку на пол. - Можешь звать меня просто Дженни, - улыбнулась ему девушка. – У меня брат твой ровесник. - Хорошо, - мальчик улыбнулся ей в ответ и стал рассматривать принесенные им рисунки, аккуратно выкладывая их из коробки, на лице читалось восхищение. – Они очень красивые! - Спасибо, - Ким была рада это слышать. - Ашер сам хочет стать художником, - оповестила вошедшая внутрь Субира с маленькой коробкой, где у Дженни и Чеён хранились различные мелкие подарки друг другу за время отношений, женщина поставила ее на кухонную тумбу. – Но я ведь сама не рисую, хотела отдать его в студию, но там только с десяти берут. - Ну что за люди? – вздохнула Ким. – Если позволите, я могла бы позаниматься с ним. - Правда?! – воскликнул мальчик, подняв глаза на Дженни. - Если он хочет, то я не против, - произнесла Субира, а Ким вопросительно посмотрела на Ашера. - Я очень хочу, - сообщил тот. Большое здание в традиционном английском стиле стояло на окраине города, рядом не было больше не единого здания, закрытая школа для девочек «Canterbury Girls' Secondary College». Чеён вытащила Дженни сюда для того, чтобы поздороваться со своими учителями, тут и там слонялись девушки в школьной форме, кто помладше, кто постарше. Пак крепко держала за руку возлюбленную, последняя была не очень рада тому, что они пришли сюда, поскольку беспокоилась, что им на пути встретиться та женщина, которая когда-то издевалась над Розэ. - Надеюсь, она уволилась, или ее выгнали, - произнесла Чеён. – А лучше, если посадили. Скорее всего, я не последняя была. - Лучше нам было сюда не ехать, - грустно вздохнула Ким. – Может, вернемся? - Да ладно, только на полчаса, просто поздороваемся. К тому же, ты со мной. - Надеюсь, если у нас будет дочь, она не будет учиться в подобном заведении, - буркнула Дженни. - Ни за что на свете, - поддержала Розэ. – Она же будет мужчин бояться, я сама долго к ним привыкала, когда попала в корейскую общеобразовательную.***
Жизнь в Австралии нравилась Чеён куда больше хотя бы, исходя из того, что здесь на их пару с Ким никто косо не смотрел и не шептался за спиной, они могли ходить за ручки, где угодно, и целоваться, когда угодно. Еще радовала работа, у нее все выходило спокойно и хорошо, за несколько месяцев ей даже удалось достигнуть значительного результата в лечении некоторых пациентов. Дженни тоже была вполне себе довольна, она много рисовала, занималась с Ашером и приводила в порядок дом. Субира показала ей свою студию, и к июлю месяцу они даже устроили несколько выставок работ Ким, деньги они не брали, но ставили урны для благотворительности, мол, если вам не жалко, поддержите начинающего художника, и гости поддерживали. У Дженни собралась уже неплохая сумма, но эти деньги она не тратила, а хранила для особого случая, который и решила устроить во время очередной выставки. В остальном особое удовольствие приносили их с Чеён отношения, которые пусть и вошли в очень спокойное и размеренное русло, но от этого не становились плохими или скучными, и когда Розэ возвращалась с работы к скучающей по ней Дженни, она ощущала себя очень счастливой, она понимала, что она дома, где ее любят и заботятся о ней. Вечерами они частенько сидели в мастерской Ким, потому что девушка загорелась идеей запечатлеть возлюбленную на картине, которую собиралась выставить в следующий раз. Пак позировала перед ней в нежно-розовом белье и с одним лишь раскрытым бирюзовым халатом поверх него, так что данное действо обычно заканчивалось в кровати. Выходные девушки проводили на пляже, иногда сами, иногда в компании Мерленов, но всегда с удовольствием. Дженни не очень нравилось плавать, она лежала в шезлонге, зарывшись в очередную книгу, а от постоянного загорания ее кожа посмуглела чуть сильнее, но это не делало ее менее привлекательной. Чеён же предпочитала бултыхаться в воде, обмазывала себя кремами против загара, которые заканчивались от этого очень быстро, чтобы сберечь свою бледность. - О, так вы же изображены на той картине, - незнакомый мужчина подошел к Пак, указывая в сторону того полотна, на которой Пак сидела в кресле в одном лишь белье и халате. – «Нежный цветок», так она называется. - Да, она была моделью для этой работы, Ричард, - Дженни примкнула к ним и вручила Чеён бокал шампанского, та благодарна кивнула, и за напиток, и за то, что спасла от незнакомца. – Это моя девушка Розанна Пак. Рози, это Ричард Палмер, он желает стать моим инвестором в открытии собственной галереи. - Приятно познакомиться, - мужчина поцеловал Чеён руку, но та не особенно была участлива, ей не были приятны все эти светские мероприятия, просто не ее. – Вы очень красивы. - Спасибо, - произнесла Пак достаточно холодным тоном, на что Ким тут же обратило свое внимание. - Скажите, вы тут еще долго будете? – спросила она у Ричарда. - Еще час точно, - ответил тот, взглянув на наручные часы. - Хорошо. Тогда я вас найду, и мы все обговорим, а пока я хочу побыть наедине с моей девушкой. Дженни взяла Розанну за руку и повела на второй этаж галереи, где располагались несколько мастерских, туалет и большой балкон, именно последний сейчас требовался Ким. Чеён смогла расслабиться, когда они вышли туда, красивый вид на водную гладь и свежий воздух делали свое дело. А еще рядом Дженни, которая весь вечер болтала со всеми этими важными людьми, уделяя совсем мало внимания своей девушке. Не то, чтобы Пак обижалась, но ей было некомфортно находиться одной среди всех этих незнакомцев, так что теперь она чувствовала себя значительно лучше, а выпитое шампанское слегка ударило в голову, распространяя по телу убаюкивающее тепло. - Извини, я все время отвлекалась на общение с другими художниками и прочими, - нарушила тишину Ким. – Мне следовало уделить тебе больше времени. - Ничего, тебе ведь это нужно, чтобы двигаться дальше, - добродушно отмахнулась Розэ, на ее лице появилась легкая улыбка. – Выставка замечательная получилась. - Спасибо, - теперь уже и Дженни улыбалась, но затем вновь стала серьезной. – Я просто хотела, чтобы в этот вечер мы больше времени вместе провели, чтобы он был более романтичным. Я просто… - Что? – Чеён с волнением взглянула на поникшую и покрасневшую Ким. – Котенок, все хорошо? - Знаю, возможно, мы не встречаемся так уж долго, но я поняла, что ты – именно тот человек, который мне необходим, и я очень сильно тебя люблю, - наконец, продолжила Ким, попутно доставая что-то из своего кармана. – Рози, ты станешь моей женой? Чеён застыла на месте от такой неожиданности, Дженни стояла на одном колене, держа на вытянутой руке открытую коробочку, что была обшита синим бархатом, а внутри из зазора из двух мягких подкладок торчало серебряное кольцо и небольшим элегантным бриллиантом. Нет, конечно, Пак и сама планировала сделать девушке предложение и даже откладывала деньги на колечко, но Ким… По щекам Розэ потекли слезы счастья, она даже не могла ничего сказать, просто активно закивала головой. Дженни ярко улыбнулась, достала кольцо из коробочки и надела на безымянный палец уже протянутой Пак левой руки, после чего поднялась с колена и заключила девушку в объятия. - Я люблю тебя, - прошептала она у самого уха и оставила легкий поцелуй на щеке Чеён.***
- Уже известно, кто будет? Мальчик? Девочка? Дженни с нежной улыбкой на лице гладила небольшой округлившийся животик Джису, пока они сидели на диване в гостиной-столовой в доме младшей и Чеён. Ближе к предполагаемой дате свадьбы пара пригласила родителей и друзей к себе, чтобы отметить данное событие, последние прибыли раньше, но оно было и к лучшему, поскольку Дженни планировала предложить старшей Ким быть ее подружкой на свадьбе, а также все вместе готовили бы церемонию. - На последнем УЗИ сказали, что будет девочка, - ответила Джису. - Рада этому? Небось, Чан мальчика хотел. - Да без разницы, - отмахнулась старшая. – Мальчик, девочка, главное, чтобы здоровый ребенок был. Вот и врач говорит, развивается, как положено, патологий нет. - Да, это действительно важнее, рада слышать, - Дженни еще более ярко улыбнулась. – Имя уже придумали? - Пока еще нет, хотели бы как-то по-особенному назвать. Уже предложила Чану, что вот родится, посмотрим на нее, и тогда будет видно, какое имя ей лучше всего подходит. - И то верно, - кивнула младшая. – Кстати, я подумала, раз уж я была твоей подружкой на свадьбе, то ты могла бы быть моей. Примешь такое предложение? - С удовольствием, - улыбнулась Джису, поправляя на себе футболку, поскольку Дженни уже убрала свою ладонь. – Я так обрадовалась, когда Чеён сообщила, что ты ей предложила быть твоей женой. Кто бы там что ни говорил, а я рада, что у вас есть такое право, надеюсь, и до корейского правительства это дойдет. - Когда-нибудь, думаю, дойдет. Знаешь, я сперва сомневалась, что буду счастлива здесь, в Австралии, но мне правда приятно жить в этой стране, всегда тепло, я ни разу не простывала даже. Купаться можно чуть ли не круглогодично, и люди более свободные, не скованные слишком большим количеством стереотипов. - Да, я уже заметила, пока мы были в аэропорту и гуляли. Все такие разные, но от этого и интересно. - Ага, это не камень в огород Кореи, я очень ее люблю, но мне правда комфортнее здесь, я могу заниматься тем, что мне нравится, любить того, кого хочу, просто жить без чувства того, что я кому-то что-то должна. - Мы вернулись! – прервали разговор девушек вошедшие в дом Цзыюй и Чеён. - А я предложила Чжоу быть моей подружкой на свадьбе, - сообщила Пак. – Джису, ты ведь будешь подружкой Дженни? - Она мне уже предлагала, я согласилась, - улыбнулась самая старшая.