Куноичи вышла за дверь, спустилась по лестнице, не полностью осознавая то, что уходит из дома Учихи. Сакура находилась слегка в шоке и расстроенном состоянии, не заметила как пропустила нижнюю ступеньку и сделала шаг на мощеную дорожку, гравий зашуршал под ногами.
Рефлексы ниндзя сработали отлично, девушка легко вернула равновесие и продолжила спускаться по дорожке. На полпути Харуно ударила ногой по камням, отчего на траву посыпались камешки, один из которых попал в столб, на котором висел маленький ночной фонарь.
Наблюдая за движениями камня относительно дерева, Сакура почувствовала, как в ней сработал некий импульс. То ли обезумев от ярости и желания смерти, то ли ощутив порыв выплеснуть разочарование, Сакура действовала в соответствии с этим импульсом.
Нагнувшись, девушка подхватила горсть камней, отвела руку назад и швырнула их в сторону большого дома. Камни разлетелись в разные стороны, большинство безвредно отскочили от стен здания, но один попал в окно, раздался звон разбитого стекла.
Крушение вещей приносило внутренний покой медику.
Камень врезался в окно, разбив панель, осколки посыпались из рамы, вызвав у Сакуры странное внутреннее удовлетворение, которое умерило гнев.
Но все равно часть медика жаждала большей справедливости, в доме стояла полная тишина, Саске не появился и никак отреагировал.
Возможно, он не услышал?
Нахмурившись, с легким разочарованием, Сакура набрала полные легкие воздуха и выкрикнула:
—Саске Учиха! Ты лживый ублюдок!
В ответ лишь тишина, медик в досаде стиснула зубы.
—Я только что разбила окно, неужели ты ничего не сделаешь? Разве уничтожение имущества Хокаге не является правонарушением! — добавила она. —Почему бы тебе не арестовать меня! Брось меня в тюрьму!
Ее поступок был ребячеством, конечно же Харуно еще пожалеет о проявлении своего темперамента, но сейчас ей было все равно. К тому же, план сработал.
Саске вышел из дома в мгновение ока. Он остановился прямо перед куноичи, лицо парня выглядело раздражающе спокойным, за исключением ярко-красного пятна на щеке, контрастирующего с темными глазами и бледной кожей.
Встретившись с эбеновым взглядом, Сакура отметила, что, снаружи брюнет казался спокойным, но внутри него бушевала буря.
—Мне кажется, стоит пересмотреть понятие о хорошем поведении, — сухо прокомментировал Хокаге.
—Стоит ли напоминать что между нами была договоренность. Безопасность твоего отца будет зависеть от твоего поведения. Но сегодня дело обстоит иначе. Кизаши совершил преступление. Всего лишь мелкое правонарушение, что все равно нарушило закон. Я проигнорировал его вопиющее нарушение прошлой ночью из вежливости к тебе. Несмотря на твою очевидную благодарность, — не мог не отметить Саске. — Но нарушение было засвидетельствовано другими. Я не могу позволить, чтобы подобные проступки оставались безнаказанными в деревне, которая находится под моей защитой.
Сакура, усмехнулась его словам, Учиха продолжил говорить.
—Ты понимаешь, о чем я говорю? Понимаешь ли ты, почему я так сделал?
Сакура подняла на него взор.
—Я ненавижу тебя, — ядовито выпалила медик сквозь стиснутые зубы.
Харуно повернулась, чтобы уйти, но Саске схватил ее за руку.
—Пусти, — медик решила высвободиться.
Саске ответил со смешком.
— Мне нужно удостовериться в том, что ты сейчас не пойдёшь и сделаешь какую-нибудь глупость, Сакура.
Куноичи снова попыталась вырвать руку, но Саске встряхнул ее.
—Сакура! Прекрати сейчас же своё недовольство и послушай меня.
Харуно смотрела на бывшего возлюбленного глазами, пылавшими ненавистью, Саске не любил такую злую Харуно. Ученица Тсунаде перестала сопротивляться и, казалось, ждала ответа.
—Я в курсе что ты меня ненавидишь. Я знаю, что я для тебя ужасное, презренное чудовище, каким ты нарисовала меня в своем воображении. Но я не стану отрицать, что своими прошлыми проступками сам внушил тебе этот образ. Но я пытаюсь, Сакура. Пытаюсь исправить свои грехи.
Хотя ты можешь не верить моим словам, я все равно буду говорить их, потому что однажды ты поймешь, что я говорю правду.
Кизаши в полном здравии. Но только до тех пор, пока ты будешь вести себя хорошо, — быстро добавил он. — Пообещай мне, что ты сейчас вернёшься в больницу, доработаешь смену, а потом пойдёшь домой. Или ты снова собираешься в тюрьму чтобы закатить очередной скандал, который приведёт к полной катастрофе.
Харуно молчала, наблюдая за Учихой.
Отшельник из клана Учиха был одет в обычный наряд: черную рубашку с высоким воротом и мешковатые штаны. Его слегка испуганное лицо было наклонено в сторону, непревзойденные глаза смотрели на куноичи пристально и сосредоточенно. Он окинул медика взором, отметив медицинскому халат.
Саске встал перед девушкой.
— Можешь идти, — приказал он. — И, пожалуйста, не забывай о хорошем поведении.
Несмотря на провальный результат, рука Саске инстинктивно поднялась вверх, чтобы заправить прядь волос куноичи за ухо. Но она отшатнулась.
Повернув голову вне пределов его досягаемости, Харуно продолжила смотреть на брюнета краем глаза. Затем сделала шаг назад, высвобождаясь от общества Саске. Бросив последний взгляд на отшельника Учиха, куноичи повернулась к ним спиной и быстро пошла прочь, ее плечи слегка напряглись, поскольку было непривычно идти по безжизненному району клана Учиха.
Саске смотрел, как Сакура уходит прочь, черные глаза были прикованы к белому кругу, вышитому на спине ее красной рубашки. Только когда женщина скрылась из виду, он повернулся к Обито. Саске бросил на друга Какаши взгляд, который подразумевал, что ему не нравится, что его подслушали, начал возвращаться по дорожке к своему дому.
Учиха остановился у подножия лестницы и посмотрел на старшего Учиху.
— Что ты здесь делаешь? Закончился чай или тебе стало так скучно, что ты пришел сюда подслушать то, что тебя не касается?
Обито склонила голову набок, Саске покачал головой, поднимаясь по ступенькам к своему дому.
-Ты выглядишь взволнованным, — заметил Обито. Хочешь спарринг?
Саске хотел возразить. Первоначально он собирался долго принимать душ, но Учиха Саске никогда не был из тех, кого успокаивают пути дзен. Ему нравилось выплескивать разочарование единственным известным способом еще со времен сражения с Наруто на крыше с водонапорной башней.
Он отвернулся от своего дома.
-Хм, — довольно кивнул Хокаге, направляясь к тренировочным площадкам клана, Обито последовал за ним.
В последнее время Обито стал более общительным. По крайней мере, с Саске.
Обито иногда заглядывал к нему в поисках еды, делал предложения для спарринга или просто сидел на энгаве в тишине, пока Саске размышлял.
— Она напоминает мне кое-кого, — внезапно молвил друг Какаши, нарушая тишину.
Саске остановился, бросил подозрительный взгляд на Обито.
— Ты угрожаешь мне?
Обито пожал плечами.
— Это не звучало как угроза. — Саске сузил глаза, Обито сделал пару шагов вперед. — Не волнуйся. Она мне нравится.
Слова Обито нисколько не убедили Учиху.
— Держись от нее подальше, — предупредил Хокаге.
Обито пожал плечами, продолжая идти вперед. Но через мгновение шиноби остановился и повернулся обратно к Саске, когда тот начал догонять его.
-Я не думаю, что ты ей по душе, — заметил Обито.
***
— Хм, — проворчал Саске, пристраиваясь в такт движениям Обито.
— Знаешь, мухи больше любят мед, чем уксус, — мудро усмехнулся Обито.
Саске бросил на него многозначительный взгляд.
— Эта девушка не муха. Она — шершень с ядовитым жалом, — пробормотал он, направляясь к тренировочной площадке, стремясь высвободить накопившееся разочарование.
***
Саске вошел в комнату для допросов, тяжелая дверь захлопнулась с громким лязгом, заставив ссутулившегося мужчину, сидящего на стуле, вздрогнуть. Его выцветшие розовые волосы, местами поседевшие, вскинулись, голубые глаза быстро заморгали от яркого света, исходившего от висящей над головой лампочки.
Кизаши узнал посетителя, быстро поднялся, но руки в наручниках зацепились за центр стола, не давая возможности выпрямиться.
-Х-хокаге-сама, — пролепетал отец Сакуры, склонился в поклоне, нерешительно подняв голову, чтобы взглянуть на брюнета.
Кизаши прятал глаза от острого взора наследника клана, но когда их взгляды все же встретились, — Саске увидел знакомую нерешительность во взгляде.
Учихе стало любопытно, что еще известно о нем этому человеку. Но когда брюнет заметил, что Харуно слегка потряхивало, мужчина пытался удержаться на ногах, любопытство брюнета угасло.
-Садитесь, — монотонно приказал Учиха, небрежно махнув рукой в знак приглашения.
Кизаши осторожно сел на свое место, беспокойно заерзал на нем по причине, не имеющей ничего общего с физическим дискомфортом, а всецело связанной с присутствием Хокаге.
После сна и стакана воды Кизаши, казалось, полностью протрезвел, но стал жертвой похмелья. Саске подошел к столу, выдвинул стул напротив мужчины.
Предмет мебели издал ужасный скрип, металл заскрежетал о цемент, противный скрип заставил бы любого человека вздрогнуть. Опустившись на стул, Учиха не обратил внимания на посторонние звуки, но, для Кизаши, страдающего похмельем, этот скрип вызвал приступ агонии.
Отлично, подумал Саске, довольный тем, что его целенаправленные действия причинили Кизаши некий дискомфорт, возможно, в следующий раз он дважды подумает обо всем, перед тем когда захочет напиться до беспамятства.
Кизаши, казалось, пришел в себя, Хокаге сложил руки и молча смотрел на стоящего перед собой мужчину.
Он мало что знал о отце сокомандницы. Он смутно помнил, как Сакура приносила свежеиспеченные лакомства и конфеты на тренировки команды и на миссии, приготовленные ее отцом.
Девушка всегда старалась взять с собой что-нибудь несладкое, любимой булочкой Учихи была булочка с помидорами и базиликом.
Затем он вспомнил, как несколько раз встречал Кизаши Харуно, когда они с Наруто заходили за Сакурой домой, чтобы пойти на совместную тренировку или поесть рамен в Ичираку. Он встречал их у двери с широкой улыбкой и дружелюбным взглядом.
Отец Сакуры рассказывал им ужасную шутку, которая, казалось, сама по себе была только ему смешной, Кизаши сам начинал смеяться. Но по правде говоря, мужчина, стоявший перед Учихой, был совсем не похож на человека из его воспоминаний. С тех пор не прошло и десяти лет, а Кизаши выглядел на двадцать лет старше.
Кизаши откашлялся, по комнате разнесся запах алкоголя от его одежды, заставив Саске сморщить нос от отвращения. И из-за этого человека Сакура умирала от беспокойства и стресса? Человек, которого она так отчаянно пыталась защитить? Ничтожная растраченная душа, с которой она готова была поменяться местами, — это он?
Сама мысль о том, что этот человек не стоит даже десятой части того, что стоила Сакура, приводила Учиху в ярость. Почему люди готовы пожертвовать собой ради тех, кто ниже их? Сакура готова пожертвовать собой ради отца, Итачи пожертвовал собой ради него. Неужели они все больны каким-то психическим заболеванием, которое толкает на такие поступки?
Казалось, что негативные мысли Саске передались отцу Сакуры, Кизаши смотрел на него с опаской, а затем медленно склонил голову.
-Я прошу прощения за свои вчерашние действия, Хокаге-сама. Пожалуйста, пускай мои действия не навредят моей дочери… и никакие действия, которые она могла совершить от моего имени, не приведут ни к чемуー
— Я бы никогда не сделал такого, — резко прервал его Саске. — Сакура и так уже достаточно настрадалась из-за тебя.
Кизаши лишь ниже склонил голову.
— Я знаю, — ответил он. — Я не заслуживаю такой дочери.
-Не заслуживаешь, — отрезал Хокаге, ненавидя голос в глубине своего сознания, который эхом вторил ему те же слова. — Но все же, ты заставляешь ее страдать. Почему?
Кизаши медленно поднял голову, глаза метнулись к брюнету туда сюда. Его больше не волновали последствия встречи с Хокаге, или, может быть, он надеялся, что его втянут в какое-то мучительное гендзюцу, надеясь на то, что иллюзия будет лучше реальности.
Всего лишь на мгновение Учиха поддался искушению. Он мог бы легко поиграть с разумом Кизаши, заставить мужчину отказаться от пагубных привычек. Но этот способ не понравиться Сакуре. Харуно нужен отец, а не его жалкая оболочка.
— Я потерял жену. Мою прекрасную, драгоценную жену, мой цветок, — ответил он. — Ты даже не представляешь, каково это.
Учиха слегка напрягся от слов Харуно, но вскоре наклонился вперед.
— Нет, не представляю. Но я знаю о потере больше, чем ты когда-либо узнаешь, — ответил Хокаге, заставив лицо Кизаши слегка побледнеть от услышанного.
Резня в клане Учихи и последнего вижившего не хранилась в строгом секрете, как история Наруто. Отголоски трагедии преследовали Саске каждый раз, когда он шел по улицам в одиночестве. Дети, старики и все знали о мальчике, потерявшем весь свой род за одну ночь.
— Я не стану уменьшать горе от потери жены, — продолжил Саске.
— Я не могу представить, что ты чувствуешь, ведь я никогда не испытывал такой утраты раньше. Но у тебя еще есть дочь, — сурово напомнил Хокаге. — Лучше позаботься о ней.
Кизаши молчал долго, прежде чем наконец согласно кивнул. Саске откинулся в кресле, выражение лица не изменилось от молчаливого согласия Кизаши.
— Я прослежу за этим, — предупредил брюнет.
Затем он встал.
Тебя освободят сегодня днем, когда истекут последние двадцать четыре часа содержания под стражей, — Саске толкнув стул, Кизаши поморщился от звука, затем Хокаге направился к двери.
Открыв ее, он кивнул трем охранникам, ожидавшим снаружи, чтобы те отвели отца Сакуры обратно в камеру, ожидать освобождения. Когда двое охранников прошли мимо, Саске остановил третьего, слегка толкнув того в грудь. Темные глаза брюнета впились в встревоженное лицо Дайчи.
Нам нужно немного поговорить.
