***
Сакура аккуратно завернула длинную полосу марли вокруг иссохшей и морщинистой руки старика, за которым преданно ухаживала. Старик бормотал непонятные слова и выдавал странные звуки, но его глаза встречали её с радостной улыбкой, будто он хотел выразить свою благодарность за оказанную помощь. Болезнь Альцгеймера оставила на нем глубокий след, симптомы которой усиливались с каждым днем, постепенно лишая его памяти и языковых способностей. Даже двигательные навыки, казалось, бесповоротно ушли. Сакура отозвалась на эту улыбку мужчины с теплой улыбкой в ответ и кивнула головой, словно воспринимая ту мирно-хаотическую бурю слов и звуков, что выплескивалась из его рта. По словам его дочери, которую Сакура нашла, пытаясь довести мужчину до дома, и в итоге помогла довести его до их небольшого дома в жилом квартале, пожилой мужчина забрел к ней, когда она присматривала за маленьким сыном. Сакура потратила несколько часов на его поиски, наконец, нашла его в уединенном лесу неподалеку от владения Учихи, где он умудрился пораниться во время своих блужданий. -Держите рану в чистоте и сухости, — наставляла Сакура, сверкая взглядом на девушку, стоявшую у постели. -Покрывайте её, даже когда образуется струп, чтобы он не смог ее ковырять. Девушка энергично кивнула, прижав руки к худому животу. -Спасибо вам, доктор Харуно, я обещаю, что мы вас отблагодарим. Мой муж выполняет задание ранга С и должен вернуться через несколько дней. Мы найдем средства и обязательно заплатим вам за вашу помощь. -Пожалуйста, вам не нужно платить мне. Я лишь рада, что смогла помочь. У вас, кажется, и так напряженная ситуация. В конце концов, мы все должны поддерживать друг друга, когда у нас есть возможность помочь. Женщина благодарно улыбнулась и кивнула в ответ. -Это навсегда останется в моей памяти, — произнесла она с искренней признательностью. — Я приемлю вашу помощь, но обещаю, что если когда-нибудь вам понадобится что-либо, я сделаю всё возможное, чтобы оказать вам взаимопомощь. Сакура улыбнулась в ответ, осознавая, что женщина не позволит ей уйти без вознаграждения. Она приостановила движение, когда маленький сын женщины подошел с увядшим цветком, который долго удерживал свою живость на фоне наступающей зимы и холодной погоды. -Это вам, доктор. — молвил мальчик, протягивая цветок. Сакура взяла нежный цветок сакуры из его рук и с благодарностью посмотрела на мальчика. -Спасибо, — отбоагодарила медик, приближая цветок к своему лицу, чтобы вдохнуть аромат. — Он прекрасно пахнет, спасибо вам. Мальчик улыбнулся Сакуре, а затем повернулся к своему дедушке и взобрался на его колени. Старик неловко обнял мальчика и с любопытством посмотрел на своего внука, пытаясь разгадать тайну, почему это юное лицо показалось ему так знакомым. Скрепив обещание молодой матери о том, что платить не нужно, Сакура направилась к рынку, чтобы закупиться несколькими вещами перед возвращением домой. По пути к ней подходили разные люди, некоторые из которых пытались достать у нее милостыню или жетоны за услуги, предоставленные им за последние месяцы. В последнее время Харуно считалась с этой практикой, и все же чувствовала раздражение, что такая помощь до сих пор необходима, и задавалась вопросом, сколько еще времени это продлится. Деревня оставалась местом скрытых страданий, несмотря на указы, празднества и стройку новых зданий. И негодование бурлило в ней от того, как легко люди примирились с таким положением вещей. Рано или поздно дух сопротивления воскреснет, и без должного лидерства выход из этой ситуации будет невероятно тяжелым. Однако вопрос заключался в том, кто может стать этим лидером? Несмотря на свою собственную уверенность и силу, Сакура не ощущала в себе признаков массового бунтарства. Наруто был нужен им. Но где, черт возьми, он находился? Сакура не могла себе представить, что Наруто просто скрылся в укромном месте, зная, что любимая деревня мучается и подвергается угнетению. Это не соответствовало его характеру и тому, чему он учился, стремясь стать будущим хокаге. Однако прошло уже более года, а она так и не слышала ни слова от него, даже намека на какие-либо действия с его стороны. Может быть, ужасающие слухи оказались правдой? Харуно слышала множество слухов о Наруто. Большинство из них были настолько абсурдными, что она даже не рассматривала их как возможные. Но были и такие, которые заставляли её задуматься, хотя девушка всегда пыталась отмахиваться от них. Они подсказывали, что Наруто скрытно работает на Мадару, хотя она отвергала такие идеи, но не могла избавиться от беспокойства. Одна только мысль о такой возможности заставляла её кровь стынуть в жилах. Но с каждым проходящим днем, когда не было никаких новостей и только царила молчаливая пустота, Сакура начала задавать себе вопрос: а что, если он действительно ушел из этого мира?***
В конце этого месяца исполниться целых двенадцать месяцев с момента падения Конохи и временного, так сказать, окончания войны, хотя считать, что война действительно завершилась, было наивно. Сакура всегда представляла себе, как люди отмечают и празднуют окончание войны. Обычно это символизировало достижение свободы и мира, а значит, все жертвы тех, кто погиб ради этого, казались оправданными. Но медик никогда не задумывалась о том, что чувствуют те, кто оказался на стороне проигравших. По крайней мере, до сего момента. Стоили ли жертвы тех, кто погиб, своих потерянных жизней? Были ли её собственные усилия действительно достаточными? Желала ли она, чтобы война продолжалась? Трупы все еще скапливались, дома разрушались, зараза распространялась, как нечто бесконтрольное. Все это казалось заразой, которая оставила лишь сирот и вдов, стоящих в одиночестве среди пепла и разрушений, свидетельством их бывших домов. Было ли это д И прошел год. Годовщина падения Конохи, траурная дата, которая приносила в памяти многих печаль и потери. День, когда те, кто уцелел, возвращались к ушедшим, восстанавливали связи и совершали церемонии в честь усопших. Для некоторых это был день тяжелых воспоминаний, напоминавший о собственном одиночестве и тяжести потерь, вгоняя их в глубокую депрессию. Для других же это становилось временем, когда они наконец могли отпустить свою боль, принять потерю и двигаться вперед. Ушедшие из жизни оставались в памяти и сердцах близких, не забытыми, но их отсутствие становилось частью жизни, которую приходилось принимать. В годовщину смерти каждый находил свой путь для особого, интимного момента. День, когда человек тихо устремлялся к уединенной могиле, чтобы выразить свое уважение и скорбь, и либо примиряться с уходом, либо вспоминать с горечью. Но было нечто неестественное в том, чтобы этот день становился общим для всех. И сегодня был такой день. Сакура осторожно поставила корзину, которую несла с собой, на зеленую траву перед надгробием, после чего осторожно села. День был великолепным, несмотря на низкие температуры начала зимы. Медик возвысила взгляд к небу, восхищаясь массивными белыми облаками, которые плавно перетекали в живописные сцены, прежде чем превращаться в нечто иное. На губах появилась слабая улыбка, и она задумалась, не найдет ли Шикамару где-то травянистый холм, чтобы устроиться на нем и лениво наслаждаться этим зрелищем. Под влиянием этой мысли она переместила взгляд с неба на окружающую местность. Из-за большого количества людей, собравшихся здесь, чтобы почтить память о своих погибших близких и принести им свои дары, мемориальная площадка кишела людьми. Вокруг неё собирались семьи, а отдельные посетители перемещались с одного мемориала к другому, чтя память о тех, кого они утратили. В основном это были гражданские лица, но иногда Сакура замечала знакомые лица своих боевых товарищей. Несмотря на то, что ни в одном из этих лиц она не узнала своих друзей, девушка знала, что их здесь не ждали. Все они принадлежали к кланам, у каждого из которых были свои собственные обряды прощания. Сакуре, выросшей в гражданской семье, не дана была роскошь уединения, когда речь шла о её собственном трауре. Не то чтобы она задумывалась над подобными размышлениями. Всегда казалось, что эти вопросы слишком далеки и не будут актуальными, пока не настанут новые десятилетия. Сакура всегда мечтала вернуть родителей в их родную деревню, где они могли бы покоиться среди своих друзей и дальних родственников. Однако обстоятельства сложились иначе. Могила, в которой почивала её мать, оказалась посреди незнакомого поля. Это было лучшим, что она могла предоставить в данный момент. Её отец, опустившийся на колени рядом, привлек её внимание к текущей задаче. Харуно подняла глаза на него и улыбнулась в ответ. Сегодня он, удивительно, находился в полном здравии, даже настолько, что смог улыбнуться ей в ответ. Благодаря такому благословению от небес, Сакура дождалась кивка отца и, сделав глубокий вдох, открыла корзину. Из плетеной корзины она извлекла небольшую тарелку и аккуратно установила ее на гладком гранитном камне, разложив на ней фрукты, пока отец расставлял тарелки с омурисом, своим фирменным блюдом и любимым блюдом ее матери. Затем к скромному ассортименту подношений добавились свежеиспеченные булочки и любимые сладости, которые так нравились её матери. В завершение они зажгли благовония, и каждый из них, склонив голову в благоговейном молчании, вознес свои собственные молитвы к небесам. Они стояли так, оба молча опустившись на колени друг рядом с другом. Наконец, отец поднялся, и куноичи встала вместе с ним, удерживая корзину в руках и останавливаясь еще раз. -Прости меня, Сакура, — внезапно проговорил отец, заставив её замедлить свой уход, девушка подняла взгляд на него. Кизаши слегка улыбнулся, в голубых глазах блеснули непролитые слезы и горечь. -Я был для тебя обузой. Весь этот год я был эгоистом, заставлял тебя нести груз, который не должна нести дочь. Я знаю, что ты — куноичи, но моя обязанность, как твоего отца, — обеспечивать и защищать тебя. Сакура нахмурилась. -Папа… ты тоже страдаешь, ты потерял жену… -А ты потеряла мать, — перебил он, не давая ей оправдываться. -Я обещаю тебе стать лучше. Харуно опустила взгляд на свои руки, сжимавшие корзину. Она не знала, что ответить. Ей хотелось бы сказать ему, что все, что она сделала, было нужным и правильным. Однако девушка также почувствовала облегчение от его обещания. Его рука коснулась щеки, и Сакура подняла глаза наотца. -Ты выросла такой красивой женщиной, Сакура, — сказал он, проведя большим пальцем по её щеке и наклонив голову в сторону. -Твоя мать гордилась бы твоей силой. Сакура почувствовала, как нижняя губа дрогнула, но она сдержала слезы и рыдания, которые грозили прорваться. За исключением сегодняшнего дня, в последний месяц погода была наполнена сплошной моросью и темными тучами. Ей не хотелось, чтобы этот редкий ясный день тоже біл омрачен слезами. -Продолжай, — сказал Кизаши, кивнув в сторону корзины. — Я бы хотел остаться с твоей матерью наедине еще немного, а тебе нужно отдать дань уважения другим. Сакура опустила глаза и крепко сжала корзину, кивнув. С легким фырканьем она снова встретилась взглядом с отцом. -Увидимся вечером. Отец кивнул, в его ясных голубых глазах медик увидела отражение обещания стать лучше. Ей больше не нужно было волноваться за него. Она обняла отца, позволив себе на мгновение утонуть в могучих объятиях, ощущая тепло, а затем отошла и направилась к другому мемориалу, расположенному сразу за кладбищем. Для тех, кто наблюдал сейчас за этой пустой площадкой, она могла показаться всего лишь заросшей травой у кладбища. Но для тех, кто был здесь год назад, площадка представляла собой нечто совершенно иное. Здесь разразилась жестокая битва, где пролилась кровь и погибли многие. Вместо этого на земле была вырыта огромная яма, которая медленно заполнялась телами. Все они были невостребованными близкими или брошены в яму бездушными вражескими солдатами, которые не оказывали ни малейшего уважения к усопшим. Сакура до сих пор помнила этот зловонный запах. Неделями яма оставалась открытой, и в нее сбрасывали новые и новые тела. Некоторые лица становились неразличимыми, другие раздувались и обесцвечивались, превращаясь в гниющие образцы человеческой трагедии. В конечном итоге яму засыпали, но те, кто видел и чувствовал этот запах, навсегда останутся свидетелями этой мерзости, сколь бы много слоев земли и травы ни покрывало это место. Сакура видела небольшие кучки подношений, оставленных теми, кто не смог найти своих близких под завалами или не успел забрать тела умерших, прежде чем чужаки, чужие по духу и по крови, случайно выбросили их в эту бездонную пропасть. Цветы и разложенная еда покрывали травянистое поле, Сакура пришла, чтобы сделать то же самое. Ведь именно здесь покоилась Цунаде, великая и прославленная женщина-санин, последняя представительница великого клана Сенджу. В данный момент поле было свободно, и Сакура была благодарна за это. Устроившись на краю места, где когда-то находилась братская могила, медик присела на траву рядом с деревом. Из плетеной корзины она извлекла керамическую бутылку и осторожно сняла пробку. Нос сразу же уловил резкий аромат рисового вина, но Харуно с восхищением вдохнула знакомый запах. Она подняла бутылку вверх к небу в жесте тоста. -За тебя, учитель, — прошептала она. Через мгновение куноичи протянула руку и начала переворачивать бутылку. Прозрачная жидкость струилась на траву, затем медленно впитывалась в почву. Опустив бутылку, Сакура перестала наливать и выпила немного. Когда жидкость коснулась её языка, она сделала отвращенное лицо. Это вино совсем не соответствовало вкусу, который всегда нравился Цунаде. Но это был лучший вариант, который ей удалось найти. Сакура приобрела его на черном рынке, который неуловимо возник в деревне за последний год, когда стали возникать дефициты товаров. За качество ей пришлось заплатить слишком много, но, глядя на спокойное поле и делая следующий глоток, она осознала, что это того стоило. -Наставница, что мне делать? — задала она вопрос вслух, словно ожидая ответа от ветра и деревьев, окружающих её. Она осознавала, что глупо ожидать ответа, но это не снизило разочарования, когда в ответ позвучал лишь шелест ветра. Сморщившись, Харуно опустилась на землю. Медик смотрела на небо, вглядываясь в облака и формы, а холод с земли медленно просачивался сквозь слои одежды. В уме мелькали воспоминания и мысли о тех, кого она так или иначе потеряла. Среди них была мать, Цунаде, Наруто, даже Сай и Ямато. По мере того, как каждый из них воскрешался в памяти, она поднимала тост за них. И к тому времени, когда она допила последние капли из бутылки, она подняла тост за Саске — мальчика, который украл и разбил ее сердце, который сейчас был потерян для нее, и который теперь преследовал ее сердце.***
Уже стемнело, когда Сакура наконец покинула поле, а вместе с ним ушли часть ее беспокойств. Или, по крайней мере, медик постаралась отодвинуть их на второй план. Этот день оказался настолько меланхоличным, что Сакура ощутила потребность вернуться к знакомым воспоминаниям из своей прежней жизни. За последний месяц она углубилась в рутину и монотонное принятие того, как ей теперь приходится жить. Медик не одобряла себя за это, особенно за то, что в последние недели чувствовала себя спокойно, когда отцу становилось лучше. И хотя она понимала, что застревать в прошлом неполезно, сегодняшний день казался ей исключением. Так она оказалась у ларька с раменом «Ичираку», который недавно открылся и переехал на новое место. Теучи приложил много усилий, пытаясь воссоздать атмосферу прошлого, и Сакура ценила его за это. Это помогло ей почувствовать, что она не единственная, кому не нравится жить дальше. Вид и запах маленького магазинчика рамена Теучи заставили ее почувствовать то, что она может хоть на мгновение прикоснуться к чему-то из своего прошлого. Когда медик переступила через порог, ее радушно встретила теплая улыбка Аяме. -Сакура! -произнесла Аяме с радостью, узнав розововолосую девушку. -Это большая честь, что ты, наконец, пришла! Сакура ответила теплой улыбкой и махнула рукой в сторону Теучи, когда тот высунул голову из-за стойки. -Место выглядит великолепно, — прокомментировала Сакура. Магазин рамена уже работал некоторое время, но Харуно требовалось время, чтобы найти в себе силы вернуться сюда, опасаясь одиночества, которое могло ее охватить. Однако после того, как в магазине появились многочисленные напоминания о тех, кого она потеряла, Сакура решила, что сегодня это не так важно. — Что тебе принести сегодня? — спросила Аяме, когда Сакура уселась на табуретке посреди помещения, как обычно. — Как обычно? Сакура просмотрела меню, нефритовые глаза бегло скользнули по практически идентичному меню, которое она знала наизусть. — В общем-то, — начала днвушка, ее взгляд замер на другом, но всё ещё очень знакомом выборе. -Могу я заказать свинину с мисо? Сделав заказ, Сакура обратила внимание на Аяме, которая ответила ей понимающим взглядом, а затем скрылась внутри, чтобы передать заказ на кухню. Сидя в одиночестве у стойки, Сакура осматривала знакомые мелочи и одновременно обнаруживала небольшие изменения и улучшения в этом раменном киоске по сравнению с тем, что было изначально. Опираясь локтем на стойку, медик подперла подбородок рукой и закрыла глаза. С закрытыми глазами она предоставила другим чувствам власть. Она почувствовала легкий ветерок, проникающий из-под занавески ларька с раменом. Вдалеке раздавались разговоры прохожих и звуки уличного движения. Все это — обыденные повседневные детали, которые могли происходить и пять лет назад, словно вечно повторяющийся ритуал. Аромат готовящейся еды поглощал ее, а запахи были точной копией первоначальных рецептов Теучи, перенося Сакуру во времена, когда она была наивной и думала, что так всегда будет. Внезапно послышался шорох занавески — кто-то вошел. Хаурно медленно открыла глаза и повернулась, чтобы увидеть, кто еще решил поужинать. Однако ее сердце чуть выпрыгнуло из груди, когда она заметила, что Саске спокойно сел рядом с ней и смотрит ей прямо в глаза. Как он смог так бесшумно приблизиться, Сакура не могла понять, но внимание больше привлек его исследующий взгляд. Ее губы раскрылись, но слов не последовало. Внезапно Сакуру спасло появление Аяме, вернувшейся из кухни с миской рамена, которую Сакура заказала. Служительница с миловидным лицом заметила Учиху, сидящего рядом, и на мгновение остановилась, но затем, к похвале и проявлению гостеприимства, она оперативно восстановила равновесие и поставила перед Сакурой миску, нежно поклонившись Саске в знак приветствия. — Учиха-сама, — произнесла Аяме, немного смущаясь формального обращения, которое выбрала, вспоминая те времена, когда они были генинами. -Могу я предложить вам что-нибудь? Возможно, ваше обычное блюдо? Саске только кивнул в ответ. Аяме вновь поклонилась и исчезла, оставив Сакуру и Саске в одиночестве. Харуно смотрела на дымящуюся миску, аромат идеально приготовленной свинины наполнил воздух, и она протянула руку за палочками для еды, но на полпути замерла, когда напарник взял пару палочек из держателя и протянул ей их. -Спасибо, — прошептала медик, глядя на свою миску. Она аккуратно ковырялась в еде, откусывая кусок свинины, но внимание не отпускало Учиху, сидящего рядом. За последний месяц она видела его нечасто, с тех пор как попросила освободить Даичи. Саске казался напряженным и вечно занятым, но раз в неделю находил время, чтобы проводить её к Какаши. А потом, едва попрощавшись, уходил продолжать свою работу. От недостатка общения с ним, Сакура почувствовала, что терпимость к его тяжелому присутствию атрофировалась. Теперь ей было просто неловко находиться рядом с ним, особенно после его странной просьбы освободить Даичи. Неловкость немного улеглась, когда вернулась Аяме и передала брюнету его заказ. Но, к ужасу Сакуры, женщина снова скрылась на кухне, оставив их наедине. Она не могла понять, почему все это казалось таким странным, возможно, из-за привычности и в то же время несоответствия всему этому. Сакура не могла припомнить случая, чтобы в раменной находилась наедине с Учихой. Только с другими членами команды 7 она и Саске приходили сюда вместе. И хотя напарник всегда сидел справа от нее, как и сейчас, пустой табурет слева отвлекал её внимание. Все было как-то не так. Помешивая рамен, она обратила внимание на пустой табурет слева от себя. С пустым взглядом Сакура уставилась на деревянное сиденье, настолько сосредоточившись на нем, что почти забыла о присутствии человека по другую сторону. Пока он не заговорил. -Это место Наруто. От неожиданности Учиха перевел взгляд на пустой табурет рядом с собой и перевел взор смотрит на миску Сакуры. Харуно опустила взгляд на еду и слегка пожала плечами. -Я просто очень скучала по нему сегодня. А все остальные, кого уже нет, сегодня проявили своеобразное уважение, — пожала она плечами. Говорить о Наруто было, наверное, не самым удачным решением, особенно учитывая положение Саске, но сегодня Сакуре было все равно. -Просто мне показалось правильным, что в память о нем тоже нужно что-то сделать. Она не стала объяснять дальше, так как это казалось бессмысленным. Вряд ли он поймет. Учиха был не из тех, кто заботится о сентиментальности или сохранении связей с близкими людьми. И все это она почувствовала, когда Саске, как она и ожидала, никак не отреагировал. Но удивительнее было то, что он все-таки ответил, но не сменил тему. — Знаешь, он ведь не умер, — заметил Саске. — Я знаю, — тихо призналась Харуно через мгновение, потому что, несмотря на свои недавние мысли, отказывалась в них верить. — …но я просто… — она прервалась и посмотрела на него. Куноичи не знала, почему, но в его голосе было что-то такое, что заставило ее вникнуть в его слова. -Откуда ты это знаешь? — спросила Харуно, слегка опешив. -Откуда ты знаешь, что он не умер? Его саркастический ответ заставила ее только сильнее сузить глаза. Харуно на это не купилась. И то, что Учиха избегал прямого зрительного контакта, только укрепило ее в этом. Она мгновенно схватила его за руку, заставив брюнета удивленно посмотреть на нее. -Скажи мне, откуда ты знаешь? — В его глазах читалось сомнение, и оно не решалось в пользу того, чего она хотела. И тогда она добавила: -Пожалуйста, Саске-кун. Мне просто нужно знать, что с ним все в порядке. Сакура увидела, как изменились его глаза, когда она произнесла его имя. Сердце заколотилось в груди от предвкушения, когда Учиха начал раздвигать губы. Но как раз в тот момент, когда он собирался заговорить, снаружи раздался громкий крик, а затем — топот ног нескольких человек, пробегавших мимо ларька, и их крики свидетельствовали о том, что это были дежурные шиноби. При этом звуке Саске мгновенно насторожился. Встав с табурета, Сакура выскользнула из его руки, и он, быстро отодвинув занавеску, окинул взглядом горизонт деревни. Сзади встала Сакура и подошла к нему, чтобы посмотреть, что вызвало переполох. Мимо пробежали несколько шиноби в патрульной форме, все они направлялись в одну сторону, за которой и следила Сакура. Как только она увидела безошибочное мерцание и отблеск огня, ее глаза расширились. Ни один маленький костер не мог излучать столько света, как и дым, который уже начал закрывать участок ночного неба над этой частью деревни. Горело ли здание? Пострадали ли люди? На них напали? Сакура инстинктивно двинулась вперед, но успела сделать лишь шаг, как Саске преградил ей дорогу. — Сакура, мне нужно, чтобы ты пошла домой, — настаивал Хокаге, его тон оставался твердым и настойчивым. Она недоверчиво посмотрела на напарника. — Я не могу просто пойти домой! Люди могут пострадать! Они могут быть в опасности! Как по команде, над деревней пронесся крик, который был заглушен еще большим количеством криков, и тут же раздался громкий удар, похожий на раскат грома, и над крышей взметнулась вспышка пламени. Сакура снова двинулась вперед, но Саске схватил ее за плечи и притянул к себе, при этом его рука оказалась у ее лица. Саске заставил куноичи наклонить голову, ее широко раскрытые глаза встретились с его темными глазами. Только они уже не были темными. Никогда не смотри в глаза Учихе. Этому основополагающему уроку Какаши научил их во время первой встречи с Учихой Итачи. Этот урок она усвоила, наблюдая за тем, как мучается и бьется в глубоком сне ее учитель, пока ему, наконец, не удалось освободиться от техники Итачи. И хотя некоторые могли бы упрекнуть ее в излишней эмоциональности, нужно было быть человеком, который чувствовал и знал такие вещи, чтобы уметь их видеть. Даже в тех, кто хорошо это скрывал. Какаши всегда был загадкой, и ему удавалось многое скрывать от своих учеников. Свои внутренние переживания и призрачное прошлое. Но благодаря этой способности понимать и видеть эмоциональные переживания, Сакура уловила, как на Какаши повлияла ловушка цукуёми. Тогда Сакура впервые осознала, почему клан Учиха пользовался таким великим авторитетом, но в то же время его с опаской боялись. В этот момент она почувствовала, что видит в глазах своего в остальном невозмутимого учителя тот самый укорененный страх, который не покидал его в течение нескольких недель. Но несмотря на травматизирующее зрелище, всегда найдутся исключения из любого правила. Одним из них был Саске. Во время войны она получила суровый урок о том, что исключения могут быть разрушительными. Именно в то время Сакура поставила себе жесткое правило — не смотреть в глаза Учихам. И весьма строго следовала ему, даже после окончания войны, никогда не осмеливаясь встретиться с взглядом экс-нукенина. Но, кажется, в какой-то момент за последние несколько месяцев она забыла об этом правиле. И когда Сакура смотрела в его лицо, наблюдая, как обсидиановая тьма перетекает в рубиново-красный свет, как расцветает перед ней цветочный узор его глаз, созданный в результате последней эволюции, она осознала, как погружается в иллюзию альтернативной вселенной. В последнюю секунду она была уверена, что различила тихие слова «прости» прошептанных мужчиной, прежде чем потерять сознание.***
Саске подхватил её на руки, когда девушка провалилась в бессознательное состояние, и прошептал искренние извинения в её мягкие волосы, принимая на себя вес её тела. Он не желал использовать свой шаринган против куноичи, давно себе пообещав, что никогда больше не воспользуется им против неё, особенно после войны, когда она начала избегать его взгляда. Но он не мог позволить себе рисковать её настоящим состоянием. Когда мимо пронеслись стражники, он услышал, как один из них произнёс что-то о нападении, а другой упомянул о беспорядках. За последний месяц он хорошо осознавал, как растёт напряжённость среди жителей деревни, по мере приближения сегодняшней годовщины. Учиха всё это время старался сдерживать любые искры потенциального восстания, но, кажется, одну очень серьёзную упустил. Хокаге не желал, чтобы Сакура вмешивалась в это, потому что это не было связано с её безопасностью. Он не сомневался в боевых навыках подруги и способности справиться с неорганизованным толпой, которая воображала себя сторонниками революции. Он видел, как она сражалась на последних этапах войны, и знал, что девушка сможет справиться с большинством угроз. Однако проблема заключалась в том, что Учиха не мог быть уверен в том, что она окажется на его стороне в этой борьбе. Он не мог рисковать тем, что она будет противостоять ему. Подняв её на руки, Саске аккуратно расположил её в своих объятиях и быстро взлетел на крышу. С невероятной скоростью и ловкостью он перенёс её внутрь через окно её дома. Сакура упала на матрас, когда он осторожно уложил её на кровать. Бросив быстрый взгляд, он затем вышел из комнаты через окно. Его рука обхватила рукоять Кусанаги, клинок выскользнул из ножен, когда Учиха вновь оказался на улицах города, где вокруг горящих костров собралась большая толпа, крича и вопя. Его союзники также собрались, кружась вокруг толпы, готовые следовать его приказам. Саске махнул рукой, поднимая свой меч, его глаза сверкали гневом и разочарованием, когда он смотрел на собравшихся.