Серый в очередной раз сделал круг вокруг лесного озера, на берегу которого разместилась шумная и очень разношёрстная компания «охраняемых объектов». Хлопотное это дело всё же. Люди с маниакальным упорством стремились причинить самим себе физический вред разной степени тяжести. А рисков здесь было более чем достаточно. И открытый огонь, и этиловый спирт, щедро сдобренный разными химическими добавками, и достаточно глубокое озеро, да и лесопарк вокруг озера тоже таил в себе разные неприятные сюрпризы.
Закончив патрулирование и убедившись, что угроз жизнедеятельности людей нет, он присел на землю под высоким деревом неизвестной породы. Одно можно было сказать наверняка — дерево лиственное, так что смолой куртку не испачкает. Можно и спиной привалиться, так комфортнее всё же. Хоть и по-человечески совсем.
— Может, ты останешься здесь?
Серый заинтересованно вскинул голову. Что сюда направляются тепловые объекты, он почувствовал ещё несколько минут назад, идентифицировать их тоже труда не составило. А вот интонация, с которой говорил Эмар, явно была нестандартной для дружеской беседы.
Серый легко поднялся на ноги, упруго подпрыгнул, ухватился за ветку, подтянулся и, когда парочка «охраняемых объектов» поравнялась с деревом, уже скрылся в его кроне. Зачем мешать людям разговаривать? Но и на самотёк дело пускать было нельзя. Нужно держать руку на пульсе.
И вовсе ему не любопытно! Серый мысленно фыркнул, представив ироничную физиономию Кролика с насмешливо вскинутой бровью. Вот ещё! Просто он должен всё знать, чтобы вовремя отреагировать и — при необходимости — вмешаться. Просто он беспокоится за Кема. Это объяснимо и нормально. Ведь он часть команды. Он не просто человек Серого, он — его друг. А это очень высокая степень близости и личной ответственности для киборга. Воображаемый Кролик закатил глаза и, показав язык, исчез.
Двое остановились в нескольких метрах от места, где затаился Серый. Под ногой одного из них негромко хрустнула ветка. И повисло молчание. Наверное, люди бы назвали его неловким, а Серый просто видел: один из собеседников очень нервничает, настолько, что у него вспотели ладони и перехватило дыхание. Второй — намного спокойнее, он уверен в себе.
— Нет, Эмар, — Кем чуть качнул головой, — это слишком неправильно.
Эмар порывисто вздохнул и переступил с ноги на ногу.
Вот ведь удивительно, Эмару больше сотни лет, а он волнуется до дрожи в коленях. А Кем, самый молодой из всей их компании, спокоен и даже отстранён, как самый правильный киборг. Впрочем, нет, сканирование показало, что он тоже переживает. Но его чувства — другой природы, не те, что у Эмара. Серый задумался и понял, что Кем не хочет обидеть друга, боевого товарища.
— Потому что… — начал говорить Эмар, но Кем, неожиданно и с необычным для себя жаром, прервал его:
— Ты сейчас скажешь глупость. Сам придумаешь, сам обидишься. Потому что…
Кем смешался и замолчал. Было слышно лишь прерывистое дыхание. Наконец Эмар шевельнулся.
— Значит… — он сделал движение к Кему, но с места не тронулся, — я бы мог надеяться? Но почему ты тогда говоришь, что не можешь остаться?
Кем качнул головой и тяжело вздохнул:
— У вас уже был опыт с чашей. Скаляр и его избранные должны находиться там, где предначертано им быть. Ты сам это понимаешь.
Эмар помолчал и тихо-тихо, почти неслышно, сказал как выдохнул:
— Понимаю…
Серый аккуратно высунулся из своего укрытия, потому что эти двое слишком долго молчали. Киборгу показалось это подозрительным. А ну как Эмар уговорит Кема? Воспользуется гипнозом, например? В подсознании снова замаячили рыжая чёлка и глумливая физиономия. Как личный укор киборга. Но Серый сурово свёл брови. Так надо! И Кролик, пожав плечами, опять испарился.
Эмар протянул руку и легко, самыми кончиками пальцев, коснулся щеки Кема. Тот не отстранился, лишь слабо улыбнулся эльфу.
— Ты очень хороший мальчик, молодой Тёмный, — голос Эмара был полон грусти, — и у тебя доброе сердце. Ты непременно будешь счастлив.
Зашуршала ткань куртки, потом негромко звякнул металл.
— У меня кое-что есть для тебя, — Эмар что-то вложил в руку Кема. Какой-то медальон на длинной цепочке, слабо сверкнувшей в свете луны.
Кем бережно принял подарок и тут же надел его на шею. Хотел было что-то сказать, но Эмар мягко прикрыл его губы рукой:
— Ничего не говори. Просто иди к своим друзьям. Не переживай за меня. Мне просто недолго нужно побыть одному, но скоро я к вам присоединюсь.
Кем молча кивнул и, развернувшись к Эмару спиной, зашагал туда, где слышались весёлые голоса, горел костёр и вкусно пахло жареным мясом.
Эмар подождал, пока затихнут лёгкие, почти неслышные шаги индейца, и негромко позвал:
— Нерождённый, выходи. Я знаю, что ты здесь.
Серый вздохнул. Всё же этот Эмар необычный очень для человека. И даже для эльфа — странный. Вот как он узнал, что Серый здесь? Почувствовал? Но у Серого был неплохой опыт общения с длинноухими, он знал, как их обмануть, как спрятаться, чтобы его не обнаружили. Серый задержал дыхание, замер, надеясь, что Эмар просто пытается взять его «на слабо».
Эмар усмехнулся и чуть повернул голову в сторону засады Серого.
— Серж, ты ждёшь, пока я сам залезу на это дерево? У меня светлые брюки и дорогие туфли. Имей совесть, раз уж ты всё равно подслушивал.
Серый мягко спрыгнул с ветки, встал рядом с Эмаром и запрокинул голову. На небе сверкала россыпь звёзд, совсем иная, не та, что была видна с их Земли. Серый молчал. Надо этому полуэльфу с ним поговорить — пусть сам и начинает.
— У Кема тонкая душа, доброе сердце, — Эмар говорил негромко, но как-то очень вдохновенно, — он такой… как рассвет, как глоток холодной воды в знойный полдень. Он…
Эмар смешался, словно не мог подобрать слов, быстро глянул на Серого и тут же отвернулся, но киборг успел заметить, как слишком ярко блеснули глаза полуэльфа. Да и эмоциональный фон у Эмара был очень нестабильный.
Эмар сглотнул и закончил глухо и как-то обречённо:
— И он не любит меня…
Серый подумал, что ответить Эмару, но почему-то решил, что слова тому особо-то и не нужны. Поэтому он просто кивнул. Они ещё немного постояли молча, думая каждый о своём, а потом вместе побрели к остальной компании.
На берегу лесного озера находилась очень удобная площадка для отдыха. Сюда обычно приезжали отдыхать компании из города. Место было популярное, поэтому Хельсону понадобились все его связи, чтобы арендовать площадку на целые сутки в самое горячее время. Субботний вечер летом — это аншлаг даже в менее востребованных местах. Но ему это удалось.
Повод был. Вернее, даже два. И положа руку на сердце, Хельсон не знал, какой именно для него более весом. Первый — избранные с Земли сегодня прощались со своими друзьями. Это было грустно, но Хельсон в глубине души радовался, что из-за насыщенности событиями последних дней не успел к ним привязаться. Они были классные, эти ребята. Но… очень уж шебутные. А ему и своих шилопопых хватало. Так что это даже к лучшему. Одной заботой меньше. А то и за них ещё переживай — как бы куда не вляпались. Пусть за избранных с Земли у земных стражников голова и болит!
И второй повод, который был для Хельсона даже более значимым, чем прощание с хорошими, но всё же чужими ребятами, — они арестовали Джона Доу. До суда было далеко как пешком до Звезды, но первый шаг был сделан. И Хельсон очень хотел верить, что он станет далеко не последним. Хотя… Следствие шло тяжело, со скрипом и буксовало на каждом новом этапе. Слишком сложно было лавировать между обвинениями против самого Джона Доу, не зацепив при этом других отцов Империи. Хельсон очень опасался, что и дело, и самого обвиняемого у него заберут.
Понимал это и сам Джон Доу. Поэтому на допросах вёл себя насмешливо-высокомерно, не спеша подписывать чистосердечные признания.
С него лишь однажды чуть слетел лоск и бравада — во время очной ставки с Эмаром, но и тогда он предпочёл просто отмолчаться. Сидел потупившись, старательно прятал глаза от эльфа и упрямо сжимал губы, не произнося ни слова. И выдохнул с заметным облегчением, когда Эмара вывели из допросной.
Хельсон получил хорошую премию, медаль «За заслуги перед Империей» первой степени и предложение перейти в Университет Криминологии на спокойную профессорскую должность. К счастью, от почётного предложения обучать подрастающее поколение сыскарей удалось отбрехаться довольно легко. Высокое начальство особо не настаивало, да и предложение было скорее номинальным. И командование, и сам Хельсон прекрасно понимали, что это обязательный, но абсолютно бесполезный ритуал.
И вот сегодня Хельсон собрал всю честную компанию, чтобы пропить-проесть премию и попрощаться с Сержем, Алексом и Кемом. Хельсон наивно полагал, что их будет всего ничего. Ну, он с Сашем, Шурочка, трое избранных с Земли и Эмар. Но как же он заблуждался!
На площадке для отдыха собралось не меньше двадцати человек, и далеко не со всеми Хельсон успел познакомиться лично.
Молодых друзей Саша Хельсон и не пытался запомнить. Они все были шумные, яркие, мелькали перед ним, как стёклышки из калейдоскопа, тусуясь и перестраиваясь в разные, иногда очень причудливые комбинации.
Но зато он с удовольствием общался с Вертом, председателем-командиром из лесной деревни. Прикольный мужик, как выяснилось. Основательный. Говорил Верт немного, но каждое слово было на вес золота. Чувство юмора у него оказалось своеобразное, но Хельсону нравилось.
Мартин и Деми, милая семейная пара, с которой Хельсон говорил с не меньшим удовольствием, чем с Вертом. Но они почти сразу уединились на берегу озера, под плакучей ивой. Хельсон решил было к ним подойти, но услышал, что Мартин читает Деми стихи, и поспешно ретировался. Кажется, они до сих пор нежно любили друг друга. Хельсон даже позавидовал им. Везёт же некоторым. Хотя… Зато у него есть Саш! А такой сын — то, что способно перекрыть все неудачи на любовном фронте.
Хельсон снял очередную порцию шампуров с тлеющих углей и махнул рукой одному из друзей Саша. Тот понятливо кивнул и сменил полковника у мангала.
Хельсон бросил на бумажную тарелку несколько прожаренных, одуряюще пахнущих кусков мяса, прихватил из загашника запотевшую бутылочку пива и отыскал взглядом сына и тройку избранных. Те сидели все вместе на берегу озера и о чём-то негромко переговаривались.
Почти одновременно с Хельсоном к парням подошёл Верт, и тут же откуда-то вынырнул Эмар. Хельсон с лёгким удивлением заметил, что всегда спокойный, высокомерный Эмар странно задумчив, почти — печален. Хельсон проследил взглядом, куда же смотрит эльф с такой тоской, и понял — Кем, самый младший из избранных, причина небывалой грусти Эмара. Надо же, а Хельсон и не заметил, что…
Но додумывать щекотливую мысль он не стал. Не до неё как-то было. Повисло тяжёлое молчание. Алекс, Серж и Кем переглянулись и, не сговариваясь, дружно встали. Следом за ними поднялись и остальные.
Алекс улыбнулся и беспечно махнул рукой:
— Ну, нам пора! Остальным «пока» за нас скажите.
Верт деловито кивнул:
— Ты прав, Светлый, долгие проводы — лишние слёзы.
— Извинишься перед Шурочкой? — Алекс повернулся к Сашу и протянул ему руку. — Она у тебя прелесть! Береги её.
Саш вымученно улыбнулся и сглотнул ком в горле. Хельсон вздохнул, понимая, что сыну, конечно же, сложнее, чем ему самому, — Саша с избранными связывало многое.
Алекс улыбнулся ещё шире и снова махнул рукой. Хельсон невольно проникся: молодец, парень, уходить навсегда надо легко, как будто в соседний магазин за сигаретами.
Серый и Алекс уже повернулись ко всем спинам и зашагали к лесу, а Кем задержался на долю секунды и кинул на Эмара странный, словно виноватый взгляд. Или Хельсону показалось? Потому что в следующее мгновение Кем уже присоединился к своим друзьям. Лёгкими тенями избранные исчезли в сгущающихся синих сумерках.
А совсем рядом весело и заливисто звучал смех, по-прежнему пахло смолистым дымом и жареным мясом. Где-то в лесу на мгновение вспыхнуло сиреневое зарево и тут же погасло.
Эмар порывисто вздохнул и зашагал прочь от шумной толпы. Хельсон заметил у него в руках почти полную бутылку виски…
***
Кафе было совсем новым, но уже очень популярным. Тут сложилось сразу несколько факторов. Во-первых, стратегически правильно выбранное место: в паре кварталов от него располагался центральный офис крупной промышленной компании, на соседней улице — несколько корпусов Университета Экономики, а через дорогу — отделение Имперской стражи.
Во-вторых, у кафе была большая и удобная парковка, на которой отлично уживались и новенькие блестящие автомобили, и старенький облезлый мопед. Даже место для велосипедов предусмотрела дальновидная администрация.
В-третьих, здесь был очень широкий ценовой ряд. От скромного (как раз по студенческому карману) комплексного обеда до отбивных из мраморной говядины для менеджеров из офиса.
И бонусом — уютная, почти домашняя обстановка и индивидуальный подход к каждому клиенту.
Естественно, что кафе практически никогда не пустовало. В нём постоянно клубился народ, вкусно пахло свежей выпечкой и специями, из динамиков лилась приятная, ненавязчивая музыка.
Поэтому неудивительно, что никто не обратил внимания на троих посетителей, сидящих за дальним столиком. Да и чего на них смотреть? Мужики как мужики, только у одного из них через всё лицо тянулся тонкий белёсый шрам.
— Ему изменили меру пресечения, выпускают под подписку, — Хельсон повозил в тарелке вилкой, накручивая на неё остатки спагетти с сырным соусом, — видимо, он смог убедить кое-кого наверху в своей необходимости. Так что завтра его выпускают под подписку о невыезде. Но, думаю, в городе он не задержится. Не удивлюсь, если ему состряпают справку о состоянии здоровья и острой необходимости пребывания в каком-нибудь загородном пансионате закрытого типа.
Верт с удовольствием запихнул в рот последний кусок апельсинового кекса, запил его ароматным горячим какао, с сожалением оглядел пустую тарелку и вальяжно откинулся на спинку добротного деревянного стула. Он, словно невзначай, быстро оглядел обеденный зал из-под полуприкрытых век. Удовлетворённо кивнул сам себе и тут же пружинисто наклонился вперёд и остро глянул в глаза Хельсону, сразу перестав быть похожим на деревенского простачка.
— Не переживай, полковник, нам не впервой за имперцами подчищать. Главное, знать, на какое время праздничный банкет назначен. Чтобы понять, куда подарок отправлять. А уж мы с Эмаром для дорогого друга расстараемся!
Верт развернулся к Эмару. Тот сидел молча над нетронутой тарелкой салата, задумчиво крутя в руках стакан с фруктовым соком. Он поднял глаза на Хельсона, чуть приподнял уголки губ и кивнул:
— Мы позаботимся о нём. Хорошо позаботимся.
Хельсон чуть повозился на стуле и нерешительно пробормотал:
— Я не уверен, что хочу знать подробности о… технологии заботы, но если будет нужна моя помощь — вы всегда можете на меня рассчитывать.
— Ты свою миссию выполнил, полковник, — уже серьёзно, без напускной бравады ответил Верт, переглянувшись с Эмаром. — Тебе больше не о чем беспокоиться. Осталась самая малость, — и выжидательно посмотрел на Хельсона.
Тот молча достал из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги и подал его Эмару. Эльф быстро развернул записку, пробежал глазами, затем аккуратно свернул в небольшой комочек и на несколько секунд сжал в ладони. Между его пальцев вспыхнул слабый голубой отсвет, а когда он разжал ладонь, на ней уже ничего не было.
Эмар встал из-за стола и кивнул Хельсону:
— Прощай, полковник.
Он крепко пожал Хельсону руку и зашагал к выходу, не оборачиваясь. Верт ушёл следом за ним. А Хельсон заказал ещё чашку кофе и задумчиво оглядел кафе. Мило тут и кормят вкусно. Надо будет ещё как-нибудь забежать.
***
Советник был более чем доволен — самый сложный шаг к свободе был сделан. Да, его пока ограничивали в передвижениях. Да, он пока вынужден жить в глуши, в какой-то задрипанной лесной хибаре под приглядом имперской стражи, но… Как говорится, лиха беда начало! Да и стражники особо ему не докучали, больше для проформы, для успокоения души больших людей.
Вот и сейчас они только проводили его взглядами, когда Советник решил немного прогуляться, чтобы размять ноги перед обедом.
Советник вышел из дома, вдохнул полной грудью вкусный лесной воздух и неспешно зашагал по лесной тропинке. Всё было почти привычно — этим маршрутом он ходил и вчера, и три дня назад, — но вдруг он почувствовал какой-то странный дискомфорт. Словно кто-то смотрел ему в спину. Глупости, конечно, но…
Советник резко обернулся и примёрз к месту. Ноги словно одеревенели, а сердце предательски пропустило удар и ухнуло куда-то в район желудка. На него смотрели голубые, словно подёрнутые инеем глаза.
— Эмар… — просипел Советник и замолчал, лишь открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба, — в лёгких неожиданно кончился воздух. Затем, сглотнув, попытался заговорить снова: — Откуда?..
Эмар улыбался, а Советник умирал от страха, но не мог сдвинуться с места. Словно заворожённый смотрел он, как между ладонями Эмара рождается голубое холодное пламя…
Но в следующую секунду адреналин мощным ударом в мозг привёл Советника в чувство. Он развернулся и стремительно рванул вперёд, петляя, как заяц перед гончими, в надежде увернуться от огненного шара.
Открывшийся у него на пути портал стал для Советника полной неожиданностью.
«Только не это!»
Страх, испытываемый до этой секунды, был ничем по сравнению со всепоглощающим животным ужасом, охватившим его в это мгновение. Советник попытался остановиться, затормозить, но проклятая сила инерции не дала ему столь необходимых нескольких секунд для появления крохотной возможности свернуть в сторону. Он влетел в светящийся коридор, который тут же захлопнулся за его спиной.
А лес всё так же гомонил разноголосьем птиц, шумел ветвями столетних деревьев, и не было ему дела до двух нелепых человечков.
Эмар, оставшись один, задрал голову к ясному голубому небу, проследил взглядом крохотное пушистое облачко и тихо-тихо пробормотал себе под нос, словно обращаясь к невидимому собеседнику:
— Не переживай, мальчик Тёмный, слово я сдержу. Не мне решать судьбу Советника, он отправился туда, где его давно ждут. И что там с ним решат сделать — мне неведомо. Но крови его на моих руках не будет. Как я и обещал.
