***
— Тэ, он такой офигенный, — ныл ему в ухо Лиен. — Я прям не могу уже. Мало того, что он совмещает в себе все мои кинки, так еще и трахается как боженька. — Ёни, мы же в общественном месте, давай потише, — прошипел сквозь зубы омега, оглядываясь по сторонам и замечая молодую пару с ребенком на руках. — Кстати, про общественные места, — друг моментально подлетел к нему, прижимая к себе руку омеги и все же понижая тон, — секс в них просто охуенный. Я еле сдерживался, чтобы не закричать в голос, когда мы были в том бутике напротив. — О, Господи, дай мне сил, — захохотал Ким, снимая со стенда вешалку, на которой висели песочные удлиненные кюлоты, — видел я, как ты из инвентарной комнаты в спортзале с ним практически в обнимку вывалился. Ещё и растрепанный такой. За два часа они обошли почти все магазины в мегамолле, прикупив одежды, нижнего белья, зимних ботинок, и Тэхен даже решил сменить своё старое потрепанное зимнее пальто на новое, добавив к нему новый шарф и шоколадный берет. — Ты чего такой бука? Никогда не был таким стеснительным со мной, — возмутился Лиен, слыша усмешку друга. — Я понял, всё дело в Чоне? — А что с ним? — невозмутимо спросил он, делая вид, что рассматривает свитера. — Он явно хочет тебя. Да и ты тоже, я же вижу, — омега прищурился, со скепсисом смотря на собеседника. — Ли, неважно, какие у меня вожделения. Он точно птица не моего полета, — начал оправдываться омега, — ты же видел его и видел меня. Я слишком скучный для него. — Это все в твоей голове, дурак, — буркнул Лиен, будто бы обидевшись на его слова. — Ты всегда был обворожительным, тем более вы постоянно проводите время вместе, даже мне теперь не сразу на звонки отвечаешь. — Потому что ты звонишь мне в рабочие часы, — упрекнул его Тэхен, все же выбрав из широкого ассортимента пару свитеров, и отправился в сторону примерочных. — Вот ты вроде умный, но такой тупой, зай, — обреченно пробормотал Ли и, сжав в руках выбранные вещи, поспешил за омегой.***
— Мадрид, — уверенно сказал омега, слыша рядом с собой задумчивое мычание. — Донамариа, — раздался бархатный голос альфы, что повернулся, глядя на развеселенного врача. — Абалос, — хихикнул Тэ, мельком оглядывая Чонгука. — Салобрения, — откликнулся тот, выдыхая изо рта теплый пар. — Яйса, — предположил омега, лукаво прикусывая губу. — Такой город вообще есть? — Да, мы же читали про него на прошлом занятии! — воскликнул он, продолжая шагать по немного заснеженной улице, украшенной к новогодним праздникам различными фонарями и гирляндами. — Тогда Андрач. — Забавное название, — они уже минут двадцать как вышли с урока испанского, но решили прогуляться перед тем, как пойти к омеге домой, чтобы посмотреть наконец тот детектив, на который хотели сходить еще месяц назад, и играли в города. Испанские города. — Чильсес. — Салем, — засмеялся Чонгук, вспоминая американские ужастики с масачуссетским аналогом. — Мороженое, — самозабвенно протянул омега, останавливаясь у кондитерского магазина. — Что? Это не город даже! Ты сдаешься? — продолжил идти альфа, не заметив, как тот остановился, но, развернувшись, увидел мечтательную моську Тэ и плутовато усмехнулся. — Неужели так хочется? — Конечно, я уже и вкус его забыл, — на его лице читались явная тоска и удручение, чего уже не мог вынести мужчина. — Ладно, — побежденным голосом ответил он, сразу же заметив искринки надежды в карих глазах напротив. — Но только сегодня, пончик. Я даже куплю тебе его, если признаешь свое поражение. — О, мой уважаемый Чон Чонгук, — игриво начал Тэ, подходя ближе и опуская ладони на воротник зимнего пуховика альфы. — Сударь, я с прискорбием сообщаю, что сдаюсь и отбрасываю от себя эту шпагу красноречия. — Вот же актер, — хмыкнул мужчина, щелкая его по носу и немного отстраняясь, — что только ни сделаешь ради сладостей. Давай тогда зайдем в Севен Элевен, и ты там спокойно выберешь. — Я полностью доверяю твоему выбору, — прошептал омега, приподняв носик и немного отстраняясь от альфы. — Сможешь один сходить? Мне нужно папе ответить, а то он звонил на занятии. — Ты вертишь мной как марионеткой, — наигранно возмутился альфа, — от нашей дружбы у меня никакой выгоды. — Я тебя вылечил вообще-то! — воскликнул Ким и добавил тише, — а то превратился бы еще в оборотня. — Вот я знал, что что-то там нечисто, — шутливо пробормотал Чон, приподнимая бровь и отходя от него к стеклянному входу в супермаркет. — И я тебя обожаю, — Тэхен задорно засмеялся и достал из кармана пальто смартфон, тут же набирая отца. — Привет, папуль. — Солнышко, ты почему пропал на месяц так точно? С тобой все хорошо, а то ни звонишь, ни пишешь, — родной голос отца успокаивал, хоть и был взволнованным, и у Тэ против воли появилась теплая улыбка на лице. — Да, все отлично, пап, — уверил он его, — я решил немного поменять свою жизнь, и вот, теперь на испанский вновь записался. — Да ты что? Это же замечательно! — Как у тебя дела? Как отец, дедуля? — и Тэ умиротворенно начал слушать рассказы своего папы. Вся его семья тоже жила в Сеуле, но в противоположной части города, и омеге, из-за работы и постоянных дел, часто не удавалось заскакивать к ним хотя бы на чай. Он с неподдельным интересом слушал истории о своих родственниках, как вдруг заприметил такой знакомый, но уже совершенно не родной тенор. — Тэхен? Омега медленно повернулся, увидев перед собой Чонсоба. Тот стоял в неизменном пуховике, который они покупали еще прошлой осенью, будучи парой, а на его каштановые волосы падали крохотные снежинки. — Папуль, давай я перезвоню тебе чуть позже, немного неудобно… да… я тоже люблю тебя, — и даже почти не слыша больше речей родителя, сбросил звонок, все так же удивленно глядя на своего бывшего парня. — Ты изменился, — добро сказал альфа, подходя чуть ближе. Омега лишь коротко поправил сидящий на нем берет. — У тебя все хорошо? Как ты? — Да, все отлично, — попытался беззаботно ответить Тэ, хотя сердце до сих пор ныло, и прочистил горло. — А ты? Какими судьбами здесь? — Ансон… — начал было мужчина, но замялся, видимо, не решаясь сказать «мой парень», — ему нужно было зайти в один магазин, поэтому мы приехали сюда. Тэхен коротко кивнул, но попросту не знал даже, как продолжить или же закончить этот неловкий разговор. — Как на работе? Как Лиен поживает? — после полуминутного молчания спросил Чонсоб. — Я… нормально. — Малыш, ты не замерз? — раздался приятный баритон, и омега, прикрыв глаза, будто бы хватаясь за соломинку, повернулся к возвышающемуся над ним Чонгуку, в чьей руке был маленький пакет с баночками мороженого, и обнял его за талию, крутя головой из стороны в сторону. — Чон Чонгук, — представился он, коротко, еле заметно кланяясь незнакомому ему мужчине. — Ли Чонсоб, — повторил движения мужчина и вновь опустил глаза на Тэхена, застывая в неком недоумении, но все же не высказывая ничего по поводу нового человека здесь. — Ладно, мне и правда пора, а ты… Если что, ты знаешь мой телефон. — Да, пока, — коротко улыбнулся ему на прощание омега и, как только альфа отошел, судорожно выдохнул, вжимая голову в себя. Чонгук нежно обхватил его талию и повел в сторону своей машины, но заметил, как Тэ напоследок взглянул на недавнего собеседника и увидел, как тот целует в щеку эффектного омегу в белой шубке. Глаза застелила легкая пелена, но Ким, стараясь сделать как можно незаметнее, легко сморгнул её. — Спасибо, — тихо прошептал Тэхен, когда Чонгук, закрыв за ним дверь, сел на соседнее сидение. — Давний знакомый? — будто бы невзначай поинтересовался альфа, стараясь не давить на него. — Бывший парень, — ответил тот и увидел, как побелели костяшки мужчины, что с силой сжимали руль, но само лицо Чона ничего не выдавало. — Долго встречались? — Пять лет, — прошептал омега, но, вдохнув как можно больше воздуха в легкие, выпрямил спину и уставился в одну точку ровно напротив себя. — Нет, ты не подумай ничего, мы спокойно расстались, да и сейчас чувств уже нет, просто… черт, — в горле все же образовался ком, — тяжело забыть человека, с которым был связан так долго. — Вы давно расстались? — Чонгук действительно волновался за него, даже по голосу были слышны его тщательно скрываемые эмоции. — Месяца три назад. Чонгук включил поворотник, сворачивая в сторону дома Кима, но ничего больше не сказал. Они так и ехали, не пророня ни слова, и тишину разбавляло лишь тихое радио, но вдруг альфа усмехнулся, и Тэхен поднял на него вопросительный взгляд. — Лондон, — произнес он и увидел, как на лице молодого мужчины медленно расцвела улыбка. — Неаполь.***
Они зашли в квартиру уже явно повеселевшими, сняли верхнюю одежду, которую Тэхен отряхнул от капель растаявших снежинок и бережно повесил в шкаф, пока Чонгук ставил на кухонный стол пакет с мороженым. — А так ты какое будешь? Я купил малиновое и шоколадное, — немного повысил голос альфа, чтобы его было слышно, но ответа не последовало. Он вошел в коридор и увидел омегу стоящим у зеркала и как-то печально рассматривавшим себя. — Я не буду, спасибо, что потратился. Я отдам тебе деньги, — прошептал Тэхен, опуская поникший взгляд к полу, и хотел было обернуться, но сильные руки, сжавшие его талию, не позволили это сделать. — Эй, — тихо позвал его Чонгук, подходя чуть ближе и наблюдая за всеми эмоциями омеги, которые пролетели в ту секунду. — Посмотри на себя. Тэхен нехотя поднял слезящиеся глаза и поджал губы. Ему было противно вновь видеть себя таким ничтожным, таким некрасивым и серым. — Что ты видишь перед собой? — прошептал Чонгук, не смея говорить громче. Тэ лишь обреченно вздохнул. — Тебя и меня, — как же хотелось сказать «нас». — Назови то, что ты видишь в себе, — альфа сделал еще один шаг ближе, почти касаясь своим носком ног Тэхена, — что тебе нравится в себе. Прошла минута, две. Он молчал, но, поняв, что мужчина собирается простоять здесь хоть до утра, все же повел немного головой и вновь осмотрел себя с ног до головы. — Наверное, глаза, — всё же тихо сказал Тэ. — Хотя нет, глаза у меня обычные, у всех такие. Наверное, ресницы. В универе мне много кто говорил, что они очень длинные и густые. — Продолжай, — Чонгук чуть сильнее сжал его талию, незаметно вдыхая приятный аромат, исходящий от омеги. — Может, волосы. Раньше я часто красил их, но структура не поменялась, и, — он запнулся, — мне нравится, как они выглядят сейчас. — Ещё, — мужчина придвинулся еще ближе, так, что между ними оставались всего пара сантиметров. Тэ с удивлением взглянул на мужчину, и Чонгук проникновенно посмотрел на него. Глаза в глаза. Омега почувствовал, как изменился его природный аромат, смешавшийся с приятным парфюмом. Он почти никогда не слышал его, лишь отголоски, но сейчас судорожно вдохнул в легкие и, стараясь хоть как-то не потерять голову, вновь перевел взгляд на себя, пытаясь найти какие-нибудь достоинства в себе, но вновь взгрустнул, заметив еще полноватые ноги, не до конца ушедшие щеки, мягкие плечи, что скрывал кремовый свитер. Он, безусловно, стал выглядеть лучше, но не настолько, чтобы вновь полюбить себя. Пальцы альфы сильнее сжали его тело, и больше между ними не было никакого расстояния. Он медленно водил носом по густым темным волосам и так же тяжело дышал, будто пытаясь совладать с собой. — Тогда скажу сам, что я вижу, — его голос охрип и понизился на тон. Чонгук на секунду прикрыл глаза, но, открыв их, вновь пристально посмотрел на Тэхена, губами спускаясь к уху. — Я вижу омегу, прекрасного омегу. Ответственного, любящего, амбициозного, манящего, остроумного, но очень скромного. Такого, который прекрасен, но не замечает собственной красоты. У него великолепные волосы, шелковыми прядями спадающие на лоб и на густые, широкие брови. Его глаза наполнены добротой, такой редкой в наше время. Они манят, завораживают, в них утопают и не просят спасения. Я вижу бархатную кожу, аппетитную фигуру. Этот омега так занят познанием себя, что не замечает, насколько сильно его хотят познать другие альфы, — его рука уже полностью обвила тело, тесно прижимая к своему, статному, сильному, мужественному. Вторая ладонь поднялась к щеке, заскользила по нежной шее, узким плечам, мягкой талии, останавливаясь на бедрах в опасной близости от ягодиц, которые явно подтянулись за последние месяцы, и крепко сжимая их, отчего рот омеги приоткрылся, а дыхание замерло. Глаза Чонгука жадно, голодно, собственнически скользили по телу, но потом он, словно хищник, посмотрел на его прелестное лицо. Чон глубоко дышал, кротко ведя носом по мочке уха, не отрываясь взглядом от лица Тэ, а тот будто бы был загипнотизирован. Он почти не дышал, внимательно следя за действиями альфы. Чонгук нежно прижался к его уху и выдохнул. — И губы. Полные, манящие, сексуальные, влажные, приоткрытые, драгоценные. Их хочется искусать до крови, а потом нежно зализывать, посасывать, слушать, как сквозь них вырываются желанные стоны, смотреть, как они набухают от жарких страстных поцелуев, как они приносят удовольствие, — последние слова он прошептал, утыкаясь носом в шею, и Тэ даже своей головы не чувствовал. Он тихо-тихо вздохнул, но этот звук был так похож на стон, что Чонгук, не сдержавшись, утробно рыкнул, обхватывая левой рукой бедро и слишком резко, властно прижимая его к себе. Омега чувствовал его возбуждение, его опьянение, но альфа действовал слишком медленно. Тэхен так и продолжал наблюдать за ними через зеркало, понимая, что возбуждается так, как никогда раньше. Он действительно взглянул на себя и неуловимо понял, что что-то в нем изменилось. Что-то мимолетное, не особо заметное, но такое важное. Это была искра, нет, целое пламя, обжигающее сердце, легкие, кожу. Он видел, чувствовал, как сильно сжимает его альфа, как доминантно он обхватывает его тело, как выделялись его мускулистые плечи на фоне его, и медленно, даже не замечая этого, он отвел голову назад, откидываясь на плечо Чонгука. Тот, прорычав еще сильнее, стал медленно водить разгоряченными губами по длинной шее, желая пометить ее, облизать, оставить столько засосов, сколько возможно, ласкать языком медовую кожу. Он не мог больше терпеть, это выше его сил. Чонгук, словно змей-искуситель вновь взвился ленивой ухмылкой к виску и приоткрыл губы. Тэхен не соображал вообще. Долгое воздержание, давняя симпатия и густой, манящий и невыносимо желанный запах, заставляющий хотеть большего, полностью лишили рассудка. Он томно, судорожно вздохнул, выгибаясь в руках, чувствуя ягодицами твердое возбуждение альфы, и не мог перестать хотеть зашептать все пошлости, которые только вертелись в голове, а их было немало. Омега застонал, стесняясь своей реакции на него, но все же еще раз приподнял попку, утыкаясь в пах сзади. Чонгук глубоко, сбивчиво дышал, хаотично ведя ладонью по низу живота Тэхена, сжимая его с силой, однако резкий звонок в дверь заставил их обоих моментально открыть глаза. Они будто бы очнулись ото сна — не могли понять ничего абсолютно. Совсем, будто бы память, мысли, нервные окончания просто испарились в воздухе. Тэхен резко отскочил от альфы и, даже не заметив своих дрожащих пальцев, сделал пару шагов к двери, учащенно дыша, чтобы хоть как-то заставить сознание работать. Боже, они… как это произошло? Тэхен подошел к двери, даже не удосужившись проверить, кто за ней стоит, и, открыв её, увидел Лиена. — Мне тебе такое нужно рассказать, ты не поверишь! — омега восторженно посмотрел на него и вихрем забежал внутрь, тут же резко останавливаясь, замечая немного дезориентированного Чонгука. — Извините, я вам помешал? — Нет, нет, — протараторил Тэхен, даже не поднимая глаз на Чонгука, сгорая от стыда. Тот чуть ли не до боли сжал челюсть, играя напряженными желваками и, быстро обувшись и коротко кивнув Лиену, подвинул Кима, нежно обхватывая за талию, хотя мог бы даже не прикасаться к нему, ведь проход был изначально чист, и, остановившись на несколько секунд, будто бы не решаясь, все же вышел за дверь. Тэхен так и не шевелился, бездумно уставившись на точку в стене и так и не понимая, что же, черт возьми, только что произошло. — Так, прикольно, похоже я реально помешал, — виновато потупил взгляд Ли и хотел было подойти к двери, чтобы защелкнуть её на замок, но не успел этого сделать, как вдруг она вновь открылась, и Чонгук, влетев, словно бешеный, схватил за руку Лиена, резко вытащил его за дверь и прорычав, что тот может зайти сам и в другой раз, захлопнул ее. Тэхен, так и не изменив своего положения, не понимая вообще ничего, недоумевающе вскинул глаза на Чонгука, который за секунду оказался прямо напротив него. — Блять, — прямолинейно выругался мужчина и в порыве чувств прижался к нему своими губами, страстно целуя. Тэхен не мог даже поверить в то, что происходило, но, будто бы пробудившись ото сна, стал активно отвечать, лаская ненасытные губы альфы. Чонгук застонал, вжимая в себя тело омеги так, будто тот сейчас растворится. Он посасывал нижнюю пухлую губу, хаотично переключался на верхнюю, кусал, ласкал, лизал, и Тэ дал волю эмоциям, крепко обхватывая шею мужчины, царапая её ногтями, тем самым сильнее распаляя его, и стонал так жалобно, беспомощно требуя большего. Их языки сплелись в безумном танце, и воздуха совершенно не хватало, но как только они с жадностью вдыхали кислород, тут же вновь сталкивались. Это было страстно, мокро, жарко, так желанно, что все остальное в мире просто уходило на второй план. У Тэхена зазвонил телефон, лежащий в заднем кармане брюк, но Чонгук раздраженно вырубил его, откидывая на тумбочку и вновь припал к опухшим губам напротив, не в силах сдержать свои зубы, требующие сладкой плоти, постепенно переходя на скулы и шею, что так давно сводила его с ума. Как и всё, что только было в этом омеге. Все его мелочи.