«Характером в мать пошла. Такая же… Упертая»
— Послушайте, Киара-сан, — вмешался Кабуто, нервы которого похоже тоже медленно начали сдавать. На протяжение всего этого бессмысленного, по его мнению, спора, который продолжался уже пол часа, он молча стоял в тени и старался не высовываться, в то время, как нукенин пытался что-то доказать девочке, которая не многим-то от него отличалась. Но видя, что хозяин не справляется в одиночку, он решил вмешаться. — Эти четверо – лучшие среди воинов вашего отца. Они смогут защитить вас от любой опасности. — Я и сама могу прекрасно справиться с этой задачей, — продолжала упрямо настаивать на своем мнении блондинка. — Я не настолько беспомощна, как ты обо мне думаешь, Кабуто, — фыркнула она и одним резким движением руки смахнула со лба мешающую прядь волос. Киара была раздражена, Орочимару явно прибывал на последней стадии ярости, и только пепельноволосый все еще сохранял последние крупицы спокойствия. Поправив очки на переносице, он обреченно выдохнул и произнес: — Я и не сомневался в вас, но лучше перестраховаться, не так ли? Мало ли что может случиться с вами. Я и ваш отец не простим себе, если с вашей прекрасной головы упадет хоть один волосок. Даже самый короткий, — в данный момент он откровенно врал, и все в этой комнате это прекрасно понимали. Даже если бы в его словах была хоть крупица правды, Киара бы все равно ему не поверила, ведь доверять змее – это все равно, что давать первому попавшемуся человеку нож. Он либо защитит им вас, либо убьет, а у девочки сложились с правой рукой отца не самые лучшие отношения, хоть они оба и скрывали это, пряча свои истинные мысли за маской вежливости, в которую ни один из них разумеется не верил. Поэтому на его слова она скривила нечто, отдаленно похожее на дружелюбную улыбку и самым что ни на есть милым тоном выдала: — Мне конечно приятно ваше беспокойство, но право, не тратьте свои нервные клетки, Кабуто-семпай. Они ведь в конце концов не восстанавливаются, да и вряд ли со мной что-то случиться, пока рядом будите вы, правда, папочка? — после этого она мило похлопала своими длинными, черными ресницами и еле скрыла торжествующую ухмылку. Она знала, что хоть и отец в данный момент беситься, она еще ему нужна для каких-то там его злодейских целей, но это неважно, ведь груз заботы о ней он перевесил на свою правую руку. И вряд ли он простит ему такую оплошность, как испорченное звено цепочки, которая должна была привести его к исполнению всех задуманных планов, в которых все продуманно до мелочей. Да и ее любимое «Кабуто-семпай», явно потреплет очкастому нервы, ведь она знала, как он ненавидит такое обращение к себе. — Да, но Кабуто все еще нужен мне и не может находиться рядом с тобой все время. Так что воспринимай их как его замену. Ну или как развлечение. Это уже тебе решать, — подал голос Орочимару. Он явно видел, что между этими двумя воздух накален до предела. В последнее время, это было его любимым шоу, но сейчас, когда он жутко устал от спора с несносной, по его мнению, девчонкой, нукенин решил быстро прекратить это, ведь если они зайдут дальше, то придется напрягаться, чтобы угомонить этих двух. — Ладно, — спустя минуту раздумий сдалась Киара. — Вы правы. Простите, что начала этот бессмысленный спор, отец, Кабуто-семпай, — она опустила голову в знак своей капитуляции, но на ее лице заиграла довольная усмешка в предвкушении будущего веселья. Пепельноволосый увидел это, но промолчал, и пока никто не видел закатил глаза. Он считал, что Орочимару совершает ошибку, отдавая своих лучших воинов на растерзание этой девчонке, которой и так было позволено слишком много, но в слух этого никогда не произносил, ведь перечить хозяину – не в его компетенции. Якуши пытался еще раз намекнуть ему об этом, когда они шли по пустынному коридору, освещенным лишь слабым светом факелов, но саннину было откровенно плевать, ведь он был рад, что этот бессмысленный спор, который знатно потрепал ему нервы – наконец закончился, поэтому он лишь отмахивался от попыток Кабуто переубедить его.***
— Здравствуй, Саске. Давно не виделись, — ядовито ухмыляясь, сказала она. — Ты, — зрачки Учихи немного расширились от удивления и практически слились с радужкой его глаз. — Ты должна быть в больнице. — Решила прогуляться. Увидела тебя, мило болтающего с Сакурой и не удержавшись, решила послушать. Не знала, что лестного мнения обо мне, — Киара спрыгнула с забора и поравнявшись с парнем сказала: — Ты идешь? Тебя там вроде как ждут? Или решил остаться, и принять ее чувства? — она кивком головы указала на аккуратно лежащую на лавочке Сакуру, которая с недавних пор была без сознания. На слова блондинки он раздраженно закатил глаза, и оставив ее без ответа развернулся и отправился к выходу из деревни. Сенджу быстро догнала его и вновь поравнялась с ним. Это вызвало новую волну удивления, которую Саске удалось скрыть, поэтому следующий вопрос, он задал совершенно безразличным тоном: — Зачем ты идешь со мной? — даже не смотря на нее, спросил Саске. — Решила прогуляться и заодно навестить старых знакомых, — таким же тоном ответила она. На этом их небольшой диалог закончился и весь дальнейший путь эти двое провели в полном молчанье. Никто из них не хотел иметь ничего общего с другим, но, так же, почему-то хотелось все время идти вот так. Чтобы другой был буквально в метре от тебя, молчать, не нарушая ночной тишины, и чтобы если вдруг что-то случилось, можно было в любой момент взять другого за руку, удостовериться, что он все еще рядом. Но они не могли. Для этого было много причин, но все они меркли на фоне одной – гордость. Ни один из них не хотел признавать свои ошибки, идти на встречу другому. У каждого гордость, всегда стояла на ступень выше всего остального. И Киаре, и Саске всегда было легче притвориться, что до другого им нет и дела, было легче ненавидеть друг друга, постоянно устраивать перепалки, которые практически всегда могли перерасти в огромные ссоры, если бы кто-то другой не вмешивался и не останавливал их. Так было проще, и они оба это прекрасно понимали, но иногда, так хотелось вернуться в прошлое и не совершать тех ошибок, которые они совершили. Но увы, над временем никто не всесилен, поэтому этим двум не осталось ничего кроме как смериться и жить дальше, строя вокруг себя огромную каменную стену заросшую терновыми кустами. Да, сначала было сложно просто взять и отпустить столько ценных и дорогих сердцу моментов, но со временем все постепенно забывается, становиться проще. Так что время - стало главным помощником и одновременно самым злейшим врагом этих героев.***
Выйдя за пределы деревни, парочка направилась в лес. Там, пройдя по плохо различимой в темноте тропинке, они казались на поляне освещенной лишь блеклым, желтоватым светом луны. Вокруг стояла полнейшая тишина, иногда нарушаемая дуновением ветра или дыханием одного из шиноби. Сама поляна была не большая, окруженная со всех сторон деревьями с густой кроной зеленых листьев. В самом ее центре стоял знакомый силуэт, который при виде пришедших опустился на колено, склонив голову в немом поклоне. Саске недоуменно уставился на эту картину, и кинул короткий взгляд на свою непереносимую попутчицу, которую казалось, это совершенно не удивляет, и даже забавляет. — Не стоит, Сакон. Я же не отец, чтобы приклонять передо мной колени, — сколько же яда было в этих словах, Саске бы даже удивился, не знай он ее настолько хорошо. — Здравствуйте, Киара-сан. Ваш отец... — А где мой любимчик? Разве не он глава вашей... — она замолчала, подбирая правильное слово, — Команды? — насмешка. Она даже не скрывала того, что насмехается над ним, но Учиху удивило другое. Этот парень произвел на него впечатление циничного, неуравновешенного, самоуверенного ублюдка."Почему же он молчит, когда она так разговаривает с ним?
— Кимимаро был вынужден покинуть нас по состоянию здоровья, так что я взял на себя обязанности лидера? — елейным тоном ответил он. Услышав его ответ, Киара высокомерно фыркнула и нарисовала на своем лице самую стервозную ухмылку из своего арсенала. — Добился все-таки? Ну что ж, поздравляю, — не удержавшись от короткого смешка в конце, поздравила его Сенджу. — Ладно, мне пора. Делайте то, что должны, — она развернулась, чтобы уйти, но потом передумала и развернувшись в пол оборота добавила: — Будьте с ним поаккуратней. Он все-таки нужен отцу. Да и к тому же, — она кинула на Саске полный презренья взгляд, — Он может больно кусаться, — после этого, девушка даже не прощаясь в один прыжок оказалась на дереве и исчезла из виду.***
Прошла неделя. Все это время Киара валялась в больнице набираясь сил после своего «похищения». За это время у нее не было много гостей, но все же кое-кто иногда заглядывал. Чаще всего это был Шикамару либо же мать, но и Наруто с Сакурой и Какаши заглядывали пару раз. Розоволосая даже принесла ей цветы, правда вручала их с таким видом, как будто это самое ужасное, что она делала в своей жизни, но наверное – это так и было. Это же насколько надо унизиться, чтобы вручать цветы змее, которую ты на дух не переносишь. Блондинка конечно приняла их с самой что ни на есть ангельской улыбкой на лице. Даже спасибо сказала. Правда, после того как они ушли, этот несчастный букет полетел в мусор, но об этом никому знать не обязательно. Сейчас, она собирала свои немногочисленные вещи в сумку, и хотела побыстрее покинуть это ужасное место под названием больница, но уже в дверях, ее застал Котецу и передал небольшую записку. Девушке даже не пришлось спрашивать от кого она, ведь печать Хокаге – говорила сама за себя. Кивнув шиноби, Сенджу вернулась на кровать и поставив рядом с собой сумку, разорвала конверт. Там аккуратным почерком матери было выведено всего несколько слов.«Надо поговорить. Приходи в резиденцию прямо сейчас»
***
Зачем я ей? Неужели решила поздравить с выздоровлением?
С такими мыслями Киара зашла в резиденцию. Поднявшись по многочисленным ступеням, она оказалась перед дверью кабинета, возвращаться в который не особо хотелось. Но выбора не было, поэтому собравшись с духом девушка несколько раз ударила костяшками пальцев по деревянной поверхности. Шизуне с Тонтоном на руках, открыла ей почти сразу же. Улыбнувшись, как всегда мягко и успокаивающе, куноиче отошла в сторону, чтобы дать блондинке пройти во внутрь. Сенджу кивнула головой в знак приветствия и воспользовавшись приглашением - вошла. С уходом Третьего внутри практически ничего не поменялось. Все тот же деревянный стол и кресло, панорамные окна в пол из которых видно чуть ли не всю деревню. Единственным отличием стал небольшой беспорядок, который царил на столе и около него. Все пространство на деревянной поверхности занимали огромные кипы бумаг, которые готовы превратиться в груду мусора при даже самом легком дуновении ветерка. Среди этого всего, Киара еле заметила светлые волосы матери. Они достаточно хорошо сливались с бумагой, так что ее было легко не заметить. Цунаде сидела в кресле, наклонившись к столу, где лежал какой-то документ, от изучения содержания которого, она даже не удосужилась оторваться при достаточно громком хлопке входной двери. Женщина наоборот, еще больше погрузилась в его изучение, иногда пригубляя сакэ прямо из бутылки, которая стояла в опасной близости с краем стола, но казалось, Хокаге даже не замечает этого. Прошла минута, потом другая, а за ней третья и четвертая. Киара все так же стояла посреди кабинета, ожидая когда на нее обратят внимание, но женщина все так же была сосредоточенна на куске бумаге, и не замечала ее. Когда девушке наконец надоело это намеренное игнорирование со стороны матери, она деликатно прокашлялась, и только тогда, Цунаде отложила документ в сторону и подняла глаза на дочь. Она нервничала - это блондинка поняла сразу. Напряженная поза, беганье глаз, как будто в поисках пути отступления, если что-то пойдет не так. Все это - указывало на то, что разговор предстоял не из приятных. Да и джинчурики не ждала чего-то приятного. Знала, что всегда такие разговоры заканчиваются либо очередной ссорой, либо чем-то похуже. Минуты две они сверлили друг друга глазами. Цунаде сдалась первая и отвела глаза в сторону. Потом прокашлявшись, обреченно вздохнула, как бы понимая, что этого разговора не избежать. — Здравствуй, Киара, — наконец начала разговор она. Девушка лишь приветственно кивнула, не желая тратить время на пустые разговоры. Ей хотелось побыстрее закончить с этим и пойти в Ичираку, где они с Шикамару хотели встретиться и наконец-то поговорить чуть больше двадцати минут, которые им давали в больнице. — Недавно, тебе исполнилось четырнадцать, с чем я тебя поздравляю. — Спасибо, мама, — кареглазая не удержалась от язвительного ответа, который Цунаде кажется пропустила мимо ушей, полностью погрузившись в рассматривание таких интересных, ничем не примечательных, голых стен за ее спиной. — Так вот. Разбирая бумаги, я наткнулась на одно заявление, составленным Третьим Хокаге, — она протянула ей ту самую бумажку, рассматриванием которой занималась все время, что Киара находилась здесь. Подойдя к столу, девушка взяла бумагу и ее глаза забегали по строчкам. Прочтя документ, она дрожащей от смеси волнения и гнева рукой, вернула ее в руки женщины. — Ты же не сделаешь этого, правда? — голос девушки тоже дрожал, но она пыталась это скрыть. Получалось не очень-то хорошо, но этого опять никто не заметил. — Если я хоть что-то значу для тебя - не делай этого. Прошу! — Сенджу попыталась заглянуть в глаза матери, найти там то, что так отчаянно желала, но нет. В ее глазах было лишь сомнение, смятение и... Вина?"Она чувствует вину зато, что хочет сделать? Нет, не думаю. Если бы винила себя, то не стала бы этого делать"
— Прости, но это твой долг, — начала она шепотом. — Так же как и мой - стать Хокаге. Завтра на рассвете тебе выдадут форму. Данзо будет ждать тебя в штабе. На этом все. Ты свободна, — резко, на одном дыхание выпалила женщина и развернувшись к окну, схватила со стола бутылку и осушила ее залпом. Киара не могла сдвинуться с места. У нее был шок. Она думала, что мать не станет делать этого, сожжет эту бумажку до тла, но нет. Она поступила полностью наоборот. Из глаз девушки потекли слезы. Они быстро стекали вниз по ее опущенному лицу и с тихим "кап" падали на каменный пол. — Отец бы так никогда не поступил. Все только и твердят о том, какое он чудовище, — она стерла со своего подбородка новую каплю и горько усмехнулась. Ей наконец удалось убрать дрожь в голосе, но он все еще оставался подавленным, разбитым, — Но он, в отличие от тебя, от всех, живущих в этой чертовой деревне, никогда. Слышишь? Никогда не отдал бы ребенка на растерзание ему. Из-за него не стало Учих, из-за него истребили Ако. Я сама это видела. Даже больше скажу, я заправляла этим балом. А все, из-за это трусливого ублюдка, так жаждущего власти. Придет время, и он ее добьется, и тогда все поймут, что они натворили, слепо веря ему - будет уже поздно. Слишком позно, чтобы что-то исправить. Тогда, даже Наруто вам не поможет. А я - тем более, — в этот момент в ее глазах загорелся какой-то огонек, которого до этого никто и никогда не видел, а на лице вновь расцвела стервозная усмешка. Не поднимая головы, она продолжила говорить безразличным, даже где-то брезгливым голосом. — Держи этого паренька близко, на коротком поводке, чтобы если что - дать команду "фас". Уход Саске дал ему много сил и мотивации, так что он - ваша единственная надежда на выживание, — после этого она резко развернулась и вышла из кабинета громко хлопнув дверью.