Антагонизм

Если СССР теперь демократическое государство, ну или, по крайней мере, хочет считаться таковым, со всеми равными правами граждан, со свободой слова и свободой печати, то почему, почему о конфликте на моей родине не было сказано ничего?! Ну, или звучали либо откровенная ложь, либо пустые слова, не раскрывающие истинного положения в регионе. Такие события, как многотысячные митинги в Степанакерте и Ереване, исход азербайджанцев из Армении, сопровождающийся убийствами и гонениями, столкновения в Карабахе, остались незамеченными прессой. Кровавые события в Сумгаите и Баку, были следствием равнодушного отношения Центра к нашей проблеме. Большой Союз даже не знал, что там на самом деле происходило или не хотел знать. Не хотели видеть, не хотели слышать, не хотели решать данную проблему. СМИ не решались писать правду, ибо существовал приказ правительства: «Не подливать масла в огонь!» А, извините, наплевательское отношение к тому, что невинных людей выгоняют из своих домов зимой, что их убивают, не подливает масла в огонь, разве не разжигает ответное чувство ненависти? Разве не остановленный беспредел, не вызывает еще больший беспредел? Где же здесь хваленая свобода слова? Где же здесь ваша хваленая советская демократия? Вместо того, чтобы объективно освещать ситуацию в Карабахе, центральные СМИ писали тошнотворные статьи о дружбе и братстве народов, призывая армян и азербайджанцев прекратить вражду и не поддаваться провокации, а также свято верить в социализм и перестройку, уверяли¸ что ЦК КПСС, а также ЦК компартии Армении и Азербайджана принимаются все меры к устранению сложившийся ситуации. На деле ЦК КПСС ничего не делал и ничего не предпринимал. Обе республики, напрасно, ждали вразумительного ответа, от Центра, на вопрос «Что делать?» Ответа, как такового, не было. Бесполезно взывать к народам, если для решения проблемы ничего не делается. Написание одной короткой статьи не успокоит и не прекратит межнациональную вражду. Замалчивание и пускание на самотек лишь обострит ситуацию! Именно так, к сожалению, тогда поступило союзное правительство! Ради справедливости надо сказать, что замалчивали в СССР обо всем и везде! Но здесь нужно учесть один факт, что о некоторых вещах невозможно и даже преступно молчать! Неудивительно, что это государство распалось! Нельзя постоянно недоговаривать и врать своему народу! Нельзя, также, игнорировать проблемы своего народа! Здесь я говорю не о какой-то конкретной национальности, а вообще, о советском народе в целом. В силу своего возраста, в то время я не особо увлекался политикой. Меня больше заботила учеба, а также различные увлечения, но, как бы я не хотел, я все равно вынужден был попасть в этот ужасный водоворот, в этот хаос. Я хорошо сдал зимнюю сессию и отметил это со своими друзьями, тогда мне казалось, что ничто не способно разрушить мою спокойную жизнь. Единственное, что я тогда знал о положении дел в Карабахе, это домыслы и слухи, которым, откровенно говоря, не верил. Однако 26 февраля 1988 года я получил письмо от матери, которая писала о том, что в Степанакерте не прекращаются митинги о требовании выхода Карабаха из Азербайджанской ССР. Что в Аскеране прошел ответный азербайджанский митинг против выхода НКАО из состава АзССР и там армяне убили двух азербайджанцев, также писала о том, что из Армении в массовом порядке выселяются и изгоняются лица азербайджанской национальности и все это приняло ужасный и необратимый характер. Кроме того, она писала, что у нее очень плохое предчувствие и что-то нехорошее должно скоро случиться. Также она писала, чтобы я никому не говорил, что имею азербайджанские корни. Следующий день был самым обычным, для нас самым обычным. Мы отсидели положенные нам пары в институте, затем пошли гулять по городу. Вечером я и мои друзья - Сурен и Самвел пошли на дискотеку. В тот момент мы даже не подозревали, что в Сумгаите творится ужас и беспредел. Я узнал обо всем, можно так сказать, случайно. Что я могу сказать, большое за это спасибо нашим доблестным СМИ, которые как только могли, утаивали от нас правду. В понедельник, а именно 29-го февраля рано утром, когда я только что вышел из общежития, меня кто-то схватил, надел на голову пакет и затолкал в машину. Через минут пятнадцать автомобиль остановился. Мне велели выходить. - Ну, здравствуй, свинья турецкая! – снимая с моей головы пакет, сказал Джаник. – Сейчас ты ответишь за все что ваши «герои» натворили в Сумгаите! Он с силой ударил меня по животу. Я согнулся от боли. Через секунду я получил следующий удар, на этот раз по лицу. - За что? – спросил я, с удивлением. - За что?! – переспросил меня Джаник. – Ты, еще, спрашиваешь, тварь! Нам тут одна птичка напела, что ты полуазик! Теперь понятно, почему ты так себя вел тогда! - Я сразу тебе сказал, что он турок! – с усмешкой произнес Ашот. – Твои сородичи в Сумгаите режут армян! - Как режут?! – воскликнул я. В тот момент я ничего не понимал, как так, ведь все было спокойно, все было абсолютно спокойно, никто ничего не говорил ни про резню, ни про погромы! И вдруг! Как же мать была права, когда писала о том, что что-то еще будет. Мои размышления прервал очередной удар в живот, на этот раз меня ударили с ноги. Меня били примерно минут 10, при этом рассказывая душераздирающие истории о страданиях армян в Сумгаите. После чего комитетчики сказали, что если еще раз меня увидят в городе, то непременно убьют. В этот же день я купил билет и уехал в Степанакерт. Там, от соседки, узнал, что в Сумгаите вот уже как два дня происходят погромы, жертвами которых были этнические армяне. Кроме того, эти погромы сопровождались убийствами, иногда носящими просто зверский характер. Дома была очень мрачная атмосфера. Мать все время плакала, отец был грустным и встревоженным, все неприятные новости мы узнавали именно от него, так как он мог нормально, без опасений общаться с армянами, так как сам являлся армянином. Мать уже две недели не выходила на улицу. Наверное, мне нужно сказать несколько слов о национальном составе Степанакерта, так вот, большинство населения там составляют армяне. Поэтому мать, которая была азербайджанкой и не решалась покидать дом, опасаясь экстремистских группировок, которые в последнее время появились в нашем городе. Отец принял решение, что я не должен бросать институт и что нужно попробовать перевести меня учиться в Баку. Честно говоря, я был ошарашен его решением. Я, человек с армянской фамилией, должен ехать туда, туда, где режут армян! Его решение не поняла даже мать, однако она все же связалась со своим двоюродным братом, он на тот момент являлся крупным человеком на той кафедре, где я учился, только не в Ереване, а в Баку. Он обещал устроить мой перевод, правда, сразу сказал, что это будет несколько затруднительно и нужно будет неделю-другую подождать. Из Сумгаита и Баку появились первые беженцы – армяне. Они рассказывали о жутких, кошмарных вещах, которые там творились с 27 февраля по 29-е. Все закончилось введением комендантского часа в Сумгаите, однако армяне сочли, что оставаться там небезопасно, и большинство их уехали оттуда в Армению, а также в Нагорный Карабах. Следует также сказать, что далеко не все азербайджанцы участвовали в погромах, многие из них в то время решили спрятать в своих квартирах соседей – армян. Но, все равно напряжение и в Сумгаите и в Баку оставалось. Через неделю двоюродный брат моей мамы позвонил и сказал, что он все устроил, и я могу приезжать. Также он обещал, что я поживу некоторое время у них. Я решил купить билет не сразу до Баку, а сначала до Агдама, чтобы не вызывать подозрений и неодобрительных возгласов. Всего, в совокупности мне предстояло проехать 329 километров. По правде говоря, ехать в столицу Азербайджанской ССР мне не хотелось, но делать было нечего. Учиться в прежнем месте, я не мог, так как точно знал, что комитетчики от своих слов не откажутся и непременно исполнят свое обещание, если только еще раз увидят меня в Ереване. Вот так, по иронии судьбы, я попал в Баку.