Как попасть в Хогвартс или сорок восемь способов выбесить Северуса Снейпа

Северус перевез нас в Лондон на площадь Гриммо. Там он дал нам какую-то бамажку, на которой был написан адрес «Площадь Гриммо, 12». Я узнала подчерк Дамблдора, запомнила адрес, как и велел Северус, и снова с интересом осмотрела ряд домов, которых почему-то стало больше. Прямо передо мной появился лишний хаус, и я с легким удивлением наклонила голову на бок. Северус зашел в дом, и я поспешила за ним, не забыв схватить за кофту слегка опешившего Гарри. Мы оказались в тесном коридорчике с потертыми и какими-то бесцветными обоями. Рядом стояла… я не знаю, как эта штука называется, но она держит зонтики! (зонтодержатель?) И она была сделана в виде огромной ноги тролля (теперь я хочу такую же). В конце коридора была открыта дверь на кухню, где за столом сидели несколько волшебников, которые что-то с жаром, громко обсуждали. Один волшебник со шрамами на лице пытался угомонить другого, громко кричащего и с шикарными вьющимися темными волосами. Северус быстро поспешил на кухню, а я шустро последовала за ним. Сева зашел в длинную комнату с огромным столом посередине, сухо поздоровался со всеми и прошел в дальний конец. Я хотела тоже зайти вслед за ним, но передо мной выросла дородная рыжая женщина, которая закрыла дверь. Я вспомнила, что она была с Гарри перед третьим заданием. Это, наверное, и есть миссис Уизли. – Гарри, Кристалл! – добродушно воскликнула она и тепло обняла меня с Гарри. – Боже, как хорошо, что вы живы! Ох, Гарри, ты сильно исхудал. Но с обедом придется повременить, пока не закончится собрание. – Какое… – хотел спросить Гарри, но миссис Уизли легко потрепала его по щеке и перебила: – Нет времени объяснять. Все потом. Идите наверх, первая дверь слева. Я кивнула головой и потащила упорно сопротивляющегося Гарри наверх. Я была намного сильнее этого задохлика (которого я уже год обещаю себе откормить до нормальных размеров) и без постоянных тигриных тренировок. Гарри обиженно насупился, но все-таки пошел со мной. Я поднялась, нашла нужную нам дверь и зашла в комнату. На нас тут же накинулась встревоженная Гермиона, которая сразу стала задавать тысячу и один вопрос, а между этим гневно возмущалась. Гарри уже включил режим «обиженная дама» и сухо отвечал на расспросы Гермионы. – Да что с тобой? – наконец не выдержал Рон и спросил у друга. – Да! – подтвердила Гермиона и возмущенно нахмурилась. – Мы вообще-то твои друзья. – Друзья, которые мне ничего не говорили, – накинулся на них с упреками Гарри, пока я с интересом рассматривала обшарпанную комнату. Я увидела пустую картину, по которым обычно путешествуют нарисованные умершие волшебники, и приблизила к ней свою любопытную мордаху. – Что это за место? Почему вы меня ничего не сказали? Ведь это я был на том кладбище! Я сражался с Воландемортом! Я… – А я бухала с ним, и че? – перебила я Гарри, предотвращая начинающуюся бурю. Я обернулась на друзей и поняла, что вовремя вмешалась. Гермиона и Рон с некоторым страхом смотрели, как гневается их лучший друг. Лицо Гарри аж побелело от злости, он нервно сжимал и разжимал кулаки. Я подошла к Гарри и панибратски хлопнула его по плечу. – Расслабься! Не кипишуй! Понимаешь, жизнь – это такая штука, в которой не нада нервничать! – Крис, сейчас вот вообще не до тебя, – довольно-таки злобно прошипел Гарри и плюхнулся на кровать. Я соорудила на своей роже самую возмущенную физиономию. – Не, ну, вы посмотрите на него! Я его тут, значит, успокаиваю, советы я ему даю, гулять с ним ходила, а он! – я наклонилась к лицу Гарри и отчеканила каждый слог. – Неблагодарная ты тварь! Я к тебе со всей душой, а ты! Все! – я демонстративно отвернулась от слегка охреневшего Гарри и пошла на выход. – Я с тобой не вожусь, я с тобой не разговариваю, я с тобой не общаюсь, я обиделся. Ты меня обидел. Не стыдно тебе? Постыдись, так нельзя! И вышла из комнаты, оставив охреневающих Гарри, Рона и Гермиону наедине. На самом деле, я, разумеется, не обиделась. Просто у меня случился очередной бзик, как я его называю. Это когда я просто начинаю неоправданно сходить с ума и творить всякую дичь. И вот сейчас у меня случился бзик. Я не знаю, то ли это от того, что мне катастрофически не хватает Севы, то ли моему монстру ШеПоТ скучно стало, то ли я просто идиотка… (скорее всего, последнее) Но факт остается фактом: бзик есть, был и будет. Я зашла в первую попавшуюся комнату и села на пыльный диван. Я достала телефон и включила громкую связь. А вы как думали? Я ж не тупая! (нет). Перед тем, как пойти наверх, я подложила телефон за вазу на тумбочку прямо возле двери и позвонила на него со второго телефона, пользуясь тем, что миссис Уизли не знает, что такое телефон, и тем, что Гарри полностью завладел ее вниманием. Временно выключив связь, я пошла вместе с Гарри наверх, и сейчас спокойненько подслушивала разговор взрослых. На этом собрании они обсуждали нападение на нас с Гарри дементоров, и чем это может быть опасно. Так же они говорили что-то про наше дисциплинарное слушание и взбесившегося Фаджа. Но все равно, ничего важного я не услышала. Собрание закончилось, но нас звать не спешили, поэтому я завершила вызов, спрятала телефон и откинулась на спинку дивана, подняв новое облако пыли. В ящике стола, который стоял за диваном, что-то зашебуршало, и я с интересом направилась туда. Мой любопытный нос залез в ящик, и я увидела письмо, какое нам прислали из Министерства Магии. Я открыла его и прочитала, что исключена из Хогвартса. Я недоуменно нахмурилась. Если бы я была реально исключена, то, во-первых, мне бы об этом сказал Северус. А, во-вторых, само Министерство тоже сообщило бы мне об этом. Это раз. Второе, зачем прятать письмо, в котором говорится, что я отчислена? И где тогда письмо Гарри? – Ты че, боггарт? – я спросила у письма, но оно мне, разумеется, не ответило. Я недовольно цокнула языком, покачала головой и снова бросила письмо в ящик стола. Письмо сначала протестующе запищало, но я уже его заперла. Я обернулась и увидела, как в комнату заходит Северус. Я тут же состроила саму оскорбленную из всех мин, какие существуют на свете, и отвернулась к окну. На площадь стали по одному выходить волшебники, сидевшие на собрании, и трансгрессировать кто куда. Я услышала тихие шаги позади себя, но даже не вздохнула! Ля, актриса! – И на что же ты обиделась в этот раз? – тихий голос Северуса почти заставил меня вздрогнуть, но я устояла! Какая сила воли! (нет). – Ты предлагаешь мне угадывать? – я снова не ответила, продолжая пялится в окно. Вдруг я почувствовала, как руки мужчины обняли меня за талию, НО Я СМОГЛА СДЕРЖАТЬ ВЗДРОГ, ВЗДОХ И ТАБУН МУРАШЕЙ, появившиеся из-за этого прикосновения. – Крис, не заставляй меня лезть тебе в голову. – Я и не заставляю, – соизволила я все же ответить, но к профессору *ой, ти булочка моя! Запеканочка моя! Пирожочек ти мой вишневый! Оладушек ти мой! Сырничек ти мой со сметанкой!* не повернулась, – Включите логику, профессор. – А я думал, что мы прошли этот этап, – ехидно повторил он мои мысли, которые появились у меня в голове, когда я увидела его на пороге комнаты Гарри. Северус положил подбородок мне на макушку *полузадушенный сип счастливой тигрицы* и стал покачиваться из стороны в сторону, будто убаюкивая меня. – Ты обиделась на меня, потому что за все лето мы мало общались? – Это одна из причин. – Так их несколько?! – я представила, как Северус изумленно вскинул брови, и тихо хихикнула. – Ну, ладно. Ты обиделась, потому что на собраниях я не сидел рядом с тобой. – Ну, вообще-то нет, но причина хорошая, так что пусть и она тоже будет! – Как же с тобой сложно! – я почувствовала, как Северус закатил глаза, и улыбнулась. – А ты как хотел? Меня против воли развернули (хотя, в принципе, я была не против), и я закинула голову, заглядывая в обворожительные черные глаза профессора. Ну, бля! Ну, я не могу! Я от этого взгляда таю как пломбир под июньским солнцем! А потому, почему бы, собственно говоря, и да? Я в наглую притянула профессора за шею и мягко поцеловала. Как я и ожидала, он на поцелуй ответил. Я обвила его шею руками, мысленно расстраиваясь, что тут нет Панси, которая засняла бы сию прелестную картину маслом. Сева отстранился, напоследок чмокнув в губы, а я счастливо улыбнулась. – Пойдем, вечно обиженный тигр. – Гр-гр-р! – шутливо зарычала я. Странно, но никто мой фирменный рык повторить не может, сколько бы ни пытались! Я уникум! Я переплела пальцы с Севой, и мы пошли вниз. Честно, я и не рассчитывала, что профессор меня все еще любит (если вообще любил). Он так холодно со мной общался, когда мы были на собраниях Пожирателей. Даже когда он «подвозил» меня. Ни разу не чмокнул хотя бы в щечку! Я, уж было, подумала, что все: прошла любовь, завяли помидоры. Это было, по меньшей мере, обидно. По большей – отвратительно! Я не понимала, почему Сева был так холоден со мной. Может, он просто решил, что я не в его вкусе?! Короче, накрутила я себя достаточно. Но сейчас все было более-менее нормально и стабильно. Ну, относительно… Мы вышли в коридор, Северус огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что мы в коридоре один. Потом он неловко меня обнял и пошел на выход. Я проводила его грустным взглядом и пошла на кухню, где все уже собирались. В дверях я увидела шокированную Гермиону, которая заметила мои обнимашки с Северусом, но я просто прошла мимо. Я села за стол рядом с девушкой с розовыми волосами. Ее, вроде, Нимфадора зовут. Я старательно избегала взгляда Гермионы за столом, смотря куда угодно, но не на нее. Вскоре Гарри начал психовать: мол, какого хера ему, Великому и Ужасному Гарри Поттеру, нихуя не сказали? Я в это время невозмутимо поедала черничный йогурт (хз, откуда он тут, но он вкусный), с садистским усилием выскребая его останки из упаковки. – Почему мне никто ничего не сказал! – в очередной раз воскликнул Гарри, а я с раздражением кинула в него пирожок с малиной. Гарри на автомате схватил его в воздухе и так сильно сжал, что джем вылез ему на моську. Я прыснула и отвернулась, силясь унять истерический смех. Да, только истерики мне сейчас еще не хватало! Некоторые тоже заулыбались, но большинство (профессор Грюм) просто закатили глаза. После того, как с лица Гарри миссис Уизли удалила весь джем, который никто, кроме меня, есть не захотел (как говорится: дают – бери), бывший профессор Римус Люпин и крестный Гарри, с которым я в кой-то веки познакомилась, Сириус Блэк (классный чувак, между прочим!) все-таки объяснили, что в этом мире происходит. Перед этим миссис Уизли пыталась отправить всех спать, но долгими путями уговоров Фред, Джордж, Гарри, Рон, Гермиона и я все же остались, а Джинни прогнали «спать». Хоть я ничего нового тут и не узнала (Министерство валит меня и Гарри, а Лорд тем временем пытается забрать какое-то оружие (которое на самом деле пророчество), и вообще нам всем пизда полная), было интересно послушать на это со стороны Ордена Феникса (они так себя звали-величали). – Нам кажется, – говорил Сириус, – что Темный Лорд преследует какую-то цель. Он не достиг этого в прошлый раз и хочет получить сейчас. Сириус доверительно посмотрел Гарри в глаза, а тот недоуменно нахмурился. – Но что это? – спросил Гарри, поддаваясь слегка вперед. А я сидела и пыталась успешно молчать. Гермиона снова настороженно на меня посмотрела, будто что-то заподозрила, и я с самым «невозмутимым» видом пожала плечами. – Какое-то оружие? Сириус уже открыл рот, чтобы все рассказать, как на него накинулась миссис Уизли. – Хватит! – она вырвала из рук Гарри «Ежедневный пророк», где говорилось, будто Гарри лжец. – Он всего лишь мальчик! Вы его еще прямо сейчас в Орден впустите! – Кстати, отличная идея, – впервые за весь вечер я подала голос. – Мы вполне можем пригодиться. Что-то моя внеурочная деятельность продолжает расти и расти. Тут я вспомнила, что три дня назад мадам Маклин попросила меня создать новую линию волшебных мантий: для переговоров, в повседневную жизнь, на какие-нибудь мероприятия. Так что, роль главного дизайнера и новатора никто не отменял. Это раз. Второе, Клуб Почти Анонимных Алкоголиков. Третье, Орден Самых Правильных Волшебников. Какая активная у меня жизнь, однако! – И чем же вы можете пригодиться? – миссис Уизли упрела руки в бока и с вызовом на меня посмотрела. Я лишь вздернула бровями и слегка улыбнулась. – Вы же еще дети! – В этом беда старшего поколения, – я снисходительно покачала головой. – Вы по-прежнему считаете нас детьми только из-за возраста. Неужели наши поступки сами за себя не говорят? Гарри боролся с Воландемортом, я его вообще споила, но суть не в этом! – я вовремя повысила голос, пересекая попытки миссис Уизли взять инициативу в споре. – Суть в том, что мы уже достаточно взрослые, чтобы как-то анализировать ситуацию, самостоятельно делать выводы и на основе этих выводов принимать решения. Да, мы все еще подвержены эмоциям, но согласитесь – не все взрослые способны контролировать свои чувства! К тому же, Воландеморту потребуются свежие умы, молодые Пожиратели, так как старые уходят в закат. Мы можем… ну, ладно, Гарри не может. Я могу втесаться в ряды Пожирателей, сеять хаос своим безобразным поведением… – И речи быть не может! – категорично возразила миссис Уизли, громко ставя кастрюлю на стол. – Ты в Пожиратели не пойдешь! – Жалко, – пробормотала я, складывая руки под столом на коленях. – У них татушка классная, – потом повернулась к Гарри и прошептала одними губами, – Я пыталась. Он, слегка улыбаясь, кивнул головой. Так как ночные посиделки миссис Уизли не разрешила продолжить, мы все отправились по койкам. Я зашла в нашу общую с Джинни и Гермионой комнату и приземлилась на свою кровать. Однокурсница села напротив меня, а я сладко потянулась. – Ты сегодня какая-то тихая, – с подозрением протянула Гермиона, а я «удивленно» вытянула лицо. – Неужели? – я сняла футболку и натянула спальную майку. Гермиона внимательно за мной следила. Я тяжело вздохнула и посмотрела подруге в глаза. – Гермиона, я, конечно, понимаю, я красивая и классная девочка, но может ты хоть на секунду оторвешься от меня и дашь спокойно переодеться? – Что?! – возмущенно воскликнула она, а Джинни захихикала. – Кристалл! Она с пылающими щеками отвернулась от меня, а я улыбнулась. – Ой, ну, успокойся! Ты тоже ничего. – Крис!

***

– Время три часа ночи. Володя, ёпсель мопсель, пресвятые ежики, твою ж котлету, обнюханный ты аллигатор… хватит. Я с полным боли взглядом посмотрела в бездушные глаза Воландеморта с вертикальными зрачками и состроила страдальческую мину. – Это твой особый способ пыток, да? Вызывать меня в ТРИ БЛЯТЬ ЧАСА НОЧИ! – я кинула в Володю специально на этот случай захваченный тапок и угодила ему прямо в лоб. Он угрожающе поднялся из-за стола, все Пожиратели сжались, а я возмущенно завопила, – Ну, сука! Ну, почему не утром? Часов в четырнадцать? А?! – Для тебя два часа дня – утро?! – завопил мне в ответ Лорд. – А я раньше шестнадцати утра не просыпаюсь! По крайней мере, на своих ЗАКОННЫХ КАНИКУЛАХ! Северус тяжело вздохнул и сжал переносицу. Я буквально видела на его лице фразу: «И эта девушка мне нравится?». Ну, не повезло тебе, Сева. Ну, не получилось, не фортануло… Воландеморт наставил на меня свою палочку, а я в наглую ее выхватила, подошла к ближайшему шкафу и засунула туда. – Вот сиди теперь без палочки! Зато то, что мучаешь меня! В другой раз не будешь вызывать нас черти во сколько! Володя возмущенно запыхтел, а я с таким гневом зыркнула на него, что тот тут же стушевался и сел на свое место. Я с ворчанием приземлилась рядом с Севой (он, наконец, оставил для меня место рядышком) и обиженно сложила руки на груди. Спать хотелось нереально, и все из-за этого уебка. Воландеморту приспичило собрать нас всех в три блять часа ночи. Я только в час заснула (ну, это нормально. Делала дизайн одежды для Маклин), и он тут же дергает нас. Да ебанный в рот! Бесит он меня! И для чего же он нас всех собрал? Чтобы сказать, сука, о нападении на Гарри! *возмущенный писк тигрицы* Потратив еще час на бессмысленные осуждения, кто мог тронуть его Поттера (ммм, гуляй, фантазия, по просторам воображения!), Воландеморт нас все-таки распустил. Напоследок я опять треснула его тапком по лысой башке и пошла к выходу. – Может, хватит? – возмущенно воскликнул Лорд, направляясь к шкафу, куда я засунула его палочку. – Вот именно, Володя! – я обернулась к нему и уперла руки в бока, а Северус меня мягко потащил к выходу. – Может, хватит вызывать бедных детей в три часа ночи на собрания? Лорд открыл шкафчик и крикнул мне через плечо: – Ты единственный ребенок здесь! А где моя палочка?

***

До дисциплинарного слушанья мы решили привести родовое гнездо Блэков в более-менее божеский вид, поэтому мы целый «очень долго» (я не помню сколько, потерялась во времени) отмывали, драили его, выгоняли нечисть и ругали домового эльфа Кикимера, который пытался сбагрить себе все родовое добро. Я, кстати, нашла с эльфом общий язык и теперь каждый день по утрам меня на тумбочке поджидает кружка горячего какао и парочка овсяных печенюшек. Он все время за мной ходит и предлагает свою помощь, а остальные только и удивляются, ведь с другими он не очень почтительно обходился, мягко говоря. По идее, Кикимер должен был меня ненавидеть так же сильно, как и Гермиону, но нет! Меня он любит, а ее гнобит. Что за избирательная ненависть? Вроде, обе маглорожденные, да и одинаково обращаемся с ним (почти). Ну, пару раз я ему помогла огромную стопку белья отнести во что-то, напоминающее глажку. Он как начал передо мной извиняться! С этого, кстати, все и началось. В общем, до пятого августа у нас был массовый «Золушкин припадок». Ну, а пятого я, Гарри и мистер Уизли поехали в Министерство Магии.

***

Описать дорогу до Министерства? За три версты и сквозь кусты, за норку бобра, через лоток кота, через свалку, труп, гороховый суп, через шестьдесят черепашек, через двадцать монашек. И ЭТО ТОЛЬКО ПОЛОВИНА ПУТИ! Нахуя делать это ебанное Министерство так далеко?! Я ж чуть не сдохла, пока на экскаваторе ехала! (или это эскалатор? Я их путаю…) В общем, мы каким-то образом добрались до телефонной будки без потерь (то бишь, со мной, я жива, и это хорошо) и наконец-то спустились в Министерство. Огромный зал был облицован черной плиткой, с золотыми каминами и прочей типа дорогой хуйней. Посередине зала огромный фонтан с разной магической живностью (разумеется, из камня, они там не живые позируют). Короче, по моему мнению, безвкусная напускная роскошь, типа, чтобы пахло величием. Мы зарегистрировали свои палочки у какого-то старичка (при этом он странно посмотрел на меня и Гарри, но если Гарри это взбесило, то я не обратила внимания) и прошли к лифтам. Мы спустились в мракоборческий отдел, где встретили Кингсли. Мистер Уизли и мракоборец немного поворковали о делах насущных, делая вид, что терпеть друг друга не могут, и мы хотели уж пойти, но волшебник нас остановил. – Кстати, хочу сообщить, – он заговорщицки нагнулся к нам и прошептал, – ваше слушанье перенесли. Начало через десять минут в Отделе Тайн. «Не там ли, где то пророчество хранится? – подумала я, спеша вместе с мистером Уизли и Гарри к лифтам. – Интересно девки пляшут». Мы вышли в коридор, облицованный черной плиткой. Да, это был тот самый коридор, который я иногда видела в полудреме. Вдруг я почувствовала, как предплечье с Меткой начинает гореть. «Блять, только не сейчас! Нахуя сейчас?!» – я старалась не показывать, что что-то не так, но мистер Уизли все равно заметил, как я переменилась в лице. Благо, он списал это на волнение перед слушаньем. – Спокойно, Крис. Вы ничего плохого не сделали. Держитесь ровно, отвечайте только тогда, когда к вам обратятся. Как говорят маглы: «Правда победит». Я и Гарри кивнули и зашли в зал. Большой, огромный, такой же черный и мрачный, как и весь Отдел Тайн. Волшебники и волшебницы были одеты кто в красные мантии, кто в черные, и по какому принципу они делятся, мне пока не понятно. Я увидела Фаджа, который сидел посередине трибуны прямо перед нами и многообещающе ему улыбнулась. Он тут же побледнел, но в остальном не подал виду, что взволнован. Ну, посмотрим: кто кого! Мы сели на заранее приготовленные кресла с цепями (зачем цепи, непонятно. Может, они знают, что я кусаюсь иногда? Фадж мог им сказать…). Цепи слегка пошевелились, но остальных признаков жизни не подали. Гарри облегченно выдохнул, а я с интересом стала их разглядывать. Фадж кашлянул, привлекая мое внимание, и я села ровно, стараясь держать спокойное выражение лица. Почему именно сейчас я вспомнила прикол: «Колобок повесился», и мне стало от этого так ржачно?! ЗА ЧТО?! – Мистер Гарри Джеймс Поттер, проживающий по Тисовой улице, дом четыре, город Литтл-Уингинг, и мисс Кристалл Шепот… кхм, Олеговна, проживающая в Российской Федерации, Московской области, город Подользк… – Подольск, – машинально поправила его я, от чего Фадж недовольно скривился. – Город Подольск, улица Березовая, дом 3а, – продолжил Фадж, а я предвкушающее улыбнулась. Ну, что? Начнем игру «Кто кого выбесит раньше». – Все верно, мисс Шепот? – Все верно, – я согласно кивнула головой. – Я могу продолжить? – Продолжайте, министр, – я слегка пожала плечами, и Фадж собирался что-то ответить, но дверь распахнулась и в зал зашел профессор Дамблдор. – Свидетель защиты – Альбус Персиваль Вульфрик Брайн Дамблдор. Ёпта! Какое длинное имечко, как он его вообще запомнил?! Директор Хогвартса наколдовал себе удобное кресло и сел между мной и Гарри (вот зараза! А мы на жестких стульях сидим. Несправедливо!). Фадж недовольно поморщился и с притворным благодушием сказал: – А, Альбус! Вы получили нашу сову с информацией о перенесении времени и места проведения слушанья? – Нет, видимо, мы с ней разминулись. Но, по счастливой случайности, я прибыл в Министерство на три часа раньше. Я вспомнила того мемного кролика и состроила такую же рожицу. К счастью, мои кривляния заметили только Гарри и Дамблдор, и оба улыбнулись. – Что ж, – с приходом директора Министр заметно стушевался, но продолжил. – Мистер Поттер и мисс Шепот, вы обвиняетесь в использовании заклятия Патронуса в присутствии магла, что является грубым нарушением Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних вне стен школы чародейства и волшебства Хогвартс. Вы отрицаете что заклинание было произнесено? – Нет, – сказал Гарри, а я так и не поняла, о чем речь, а потому спросила: – А как оно звучит? Волшебники и волшебницы стали недоуменно переглядываться, а Дамблдор скрыл в своей бороде улыбку. Не, ну, я же не виновата, что я такая тупая? – Экспекто Патронум, – удосужилась наконец-то мне объяснить какая-то тетенька в черной мантии. – А, ну, тогда да, было дело, – я согласно покивала головой, а Фадж приподнял очки и потер переносицу. Почему у всех в моем присутствии начинает болеть переносица? Я не понимаю, как это взаимосвязано! – Вы осознанно произнесли заклинание, зная всю незаконность ваших действий? – задал вопрос Фадж, а Гарри возбужденно подпрыгнул на стуле. – Да, но… – А? Можно попроще? – несколько десятков пар глаз уставилось на меня, а я ожидающе приподняла брови. – Что? Я не виновата, что всего год в волшебном мире, уже что-то нарушила и еще тупая, как пробка, в придачу! – Шепот, чего вы за этот год не нарушали только! – гневно воскликнул Фадж, а я развела руками. – Ну, извиняюсь! Синдром самоубийцы, к сожалению, не лечится! А с ним все – абсолютно все! – неприятности притягиваются ко мне. Фадж едва держался, чтобы не запульнуть в меня чем-нибудь, я это чувствовала, прям видела по его напряженному лицу! – Вы выпустили василиска, – злобно протянул он. – Никого я не выпускала! Вася как сидел в комнатке, так и сидит. К тому же, специальные очки всегда на нем, так что никого взглядом не убьет, и он не кусается, я проверяла. – И как? – удивленно переспросила тетя, которая подсказала мне заклинание. – Выбесила его, – самым обыденным тоном заявила я, вспоминая тот день, когда притащила дракончиков в Тайную комнату. – Ничего, кроме матов на парселтанге, я не получила. – Да что вы себе позволяете? – возмущенно воскликнула какая-то тетенька, похожая на жабу. У нее еще был бантик противный на голове на муху похожий, так что сходство с жабой постепенно росло и росло, по крайней мере, в моем понимании. – Вы, девушка… – Нет, мальчик, – не удержалась от комментария я, и некоторые волшебники рассмеялись. Да, верх моего остроумия (нет, я могла лучше). – Да как вы смеете?! Вы на дисциплинарном слушанье, где решается ваша дальнейшая судьба! – возмущению тетки не было предела. – Вы можете лишиться волшебной палочки и навсегда остаться среди маглов. – Честно говоря, – сказала я, обращаясь уже к жабе Клаве (так я решила ее пока звать), – прожила же до этого как-то четырнадцать лет без магии и никого вроде не убила. Дамблдор откровенно балдел от этой всей ситуации. А ему-то что? С моим даром убеждения и умением заговаривать зубы мы выйдем отсюда без потерь, а волшебники расслабятся за разговорами со мной. Я Темного Лорда заговорила, а Фаджа что, не сумею? – Вы нарушили закон! – Чтобы спасти себе жизнь! Знаете, жизнь такая неоднозначная штука… – И как же вы ее спасали? – Фадж даже приподнялся и поддался вперед. – На нас напали – господи, как их зовут-то? – дементоры! О! – довольная, что вспомнила как зовут тех «лапочек», я с видом победителя посмотрела на волшебников. Все после моих слов притихли. – Дементоры? – не веряще протянула тетенька, подсказавшее заклятье (будем звать ее Глашей). – В Литтл-Уингинге? – Дементоры прогуливались по магловскому городку и случайно наткнулись на двух волшебников. – Фадж мерзко ухмыльнулся и триумфально посмотрел на меня. Ну-ну, недолго у тебя корона будет на голове. – Как такое возможно? – Но их было двое… – попытался что-то сказать Гарри, а я положила свою руку на его, останавливая. – Доволь… – договорить Фадж не успел, потому что я чересчур спокойно поднялась. – Я надеюсь, вставать не запрещено, – я осмотрела замолкших волшебников и прошлась вдоль зала. – Мне так проще сохранять спокойствие, просто, – посмотрела прямо Фаджу в глаза, глубоко вздохнула, вспоминая все, что мне Гермиона рассказала о дементорах. – Давайте рассуждать логически. Для чего нужно заклинание Патронуса? В каких ситуациях оно полезно? И выжидающе замолчала. Волшебники поняли, что я хочу, чтобы они участвовали в диалоге со мной, и кто-то особо смелый все же ответил: – Чтобы защититься от дементоров. – Отлично, – я довольно покачала головой и снова стала мерить шагами зал. – Значит, будучи в здравом уме… – я запнулась, а Фадж хищно оскалился, – ну, вы поняли! Короче, будучи вполне адекватными, не бухими в сраку и не нанюханными, мы должны были понимать: за всеми детьми сейчас идет жесткий контроль, а над нами тем более! Мы же твердим, что Володя вернулся… – Кто?! – воскликнуло больше половины зала, и Фадж в том числе. – Темный Лорд Воландеморт! – раздраженно рявкнула я, и все затихли (даже жаба Клава). – Короче, мы твердим, что он вернулся, а-а! какой ужас! смурфайся, кто может! Поэтому нам надо вести себя предельно аккуратно и осторожно, и нам тем более нельзя колдовать. Но вдруг мы используем заклинание, которое полезно только в случае нападения дементора, и утверждаем, что защищались от дементора! Совпадение? Не думаю! Я ненадолго замолкла, покачнулась и посмотрела на злого Фаджа. – Так что утверждать, что мы лжем, не имеет смысла. – Извините, мисс Шепот, – опять эта жаба Клава! Я терпеливо перевела на нее взгляд и наклонила голову, показывая, что слушаю ее. – Думаю, я вас превратно поняла. Но дементоры, насколько я знаю, подчиняются Министерству. И мне показалось, что вы намекаете, будто это Министерство приказало им напасть на вас. – Вполне вероятно, – ответила я, и зал тут же возмущенно загомонил. – ДА ДАЙТЕ ДОГОВОРИТЬ! – грозно рявкнула я, и все замолкли. – С этого и начинаются все проблемы! Нам не дают нормально договорить! Спасибо, – я снова повернулась к жабе Клаве и повторила. – Да, вполне вероятно, это мог сделать кто-то из Министерства. Это не обязательно должны быть вы, Министр, – я повернулась к возмущенному Фаджу и снова обратилась к жабе Клаве, – и не вы, мадам заместитель министра *откуда я ее знаю?*, вы можете об этом даже не знать. Просто, кто-то решил за вашими спинами заткнуть нам рот, – я так посмотрела на этого заместителя, будто на нее намекаю. А ведь что-то подобное было. Мадам побледнела, но не больше. – Я надеюсь, Министерство проявит благоразумие и проведет расследование, чтобы понять, кто это сделал. Министр сидел с белым лицом. Он нагнулся вперед и прошипел: – Вы обвиняете моих коллег в измене? – Не обвиняю, – спокойно произнесла я, наблюдая, как бесится Фадж, – а делаю логические выводы и на их основе выдвигаю вполне разумные гипотезы. Это может быть не так, может, все ваши коллеги чисты, может, это Воландеморт решил таким способом грохнуть Гарри, а потому подговорил дементоров на него напасть, а я просто под раздачу попала. Все может быть. – Да что вы себе тут позволяете! – Фадж уже полностью встал, его голос постепенно переходил на крик. – Устроили тут цирк, я вас не понимаю… – А что тут такого? – я тоже стала повышать голос. Я надеялась, что до этого не дойдет, но, похоже, пора выпускать монстра ШеПоТ. – С каких это пор защита своей чести и достоинства является цирком? С каких это пор человеку нельзя защищать то, что ему дается от рождения, как и любому другому разумному существу? Это называется неуважение к другим, господин Министр, и это же неуважение я могу проявлять и к вам, раз вы ко мне так относитесь! Что вы говорите? Старших надо уважать? А с хрен ли я вас буду уважать, если я не дождусь никакой обратной связи?! Что, у вас опыт больше?! А как опыт влияет на отношение одного человека к другому? Вы мне постоянно затыкаете рот, как же я научусь и приобрету свой собственный опыт в решении конфликтов? Я ребенок, и у меня намного больше прав и возможностей, чем вы думаете! Если вы не хотите ничему больше учится и все время сидите в своем маленьком мирке, где вас никто не выводит из зоны комфорта, то это не значит, что я такая же. Я не боюсь ошибаться, не боюсь учиться новому. Но как же я буду совершать эти ошибки и учиться на них, если старшее поколение не дает этого делать?! Как же я научусь ориентироваться в жизни? Да никак! Поэтому не затыкайте мне рот, господин Министр, дайте высказать мне свое мнение, потому что я не действую по принципу стада баранов и имею свою точку зрения. Я остановилась и перевела дыхание. В зале была гробовая тишина. Оцепеневшие волшебники с ужасом смотрели на мое перекосившееся от гнева лицо, Фадж сидел с такой физиономией, будто вот-вот в обморок грохнется, да и мадам заместитель тоже недалеко ушла. В итоге, Фадж все-таки свалился с трибуны, а к нему подбежали очнувшиеся обеспокоенные волшебники. – Кто-нибудь, откачайте Фаджа, плиз, – я вернулась на свое место, а Дамблдор ободряюще мне улыбнулся. Я тихо спросила у него. – Ну, как? – По-моему, не доиграла, – честно признался директор, а я раздосадовано цокнула языком. – Но это даже хорошо. Я думаю, если бы выложилась на полную, Министра бы в срочном порядке отправили бы в Мунго. – Что? – удивленно переспросил Гарри, а я видела, как в его глазах рождается огонь недоверия. – Спокойно, ковбой. Мы не сговаривались с директором. Я ободряюще улыбнулась, а Дамблдор, не глядя на Гарри, сказал: – Я бы очень сильно удивился, если бы Кристалл дала бы мне хоть слово вставить. Я не сомневался, что она сама вас вытащит из этой передряги. Тем временем, Фадж уже пришел в себя. Он слегка обиженно и раздосадовано посмотрел на меня, а я ему «мило» улыбнулась. Он нервно дернулся, прочистил горло и спросил: – Ну, голосуем? Женщина, которая подсказала мне заклинание спросила: – Кто за то, чтобы признать их виновными? В воздух поднялось несколько несмелых рук, среди них рука Министра и его заместителя (вообще не удивили!). – Кто за то, чтобы снять все обвинения? В воздух поднялось… на глазок, процентов девяносто всех людей. Фадж недовольно сморщился, однако вынес вердикт: – Все обвинения сняты.