Lars the Human

      Ларс и правда был настроен очень серьёзно. Ударение на «был». Всё это нагнетание, намёки про охоту на людей, угрозы доставить его в столицу, как какого-то преступника (коим пират возможно и являлся, вот только не здесь, не на этой планете, не в этом мире, чем бы он ни был…) всё больше казались пустой болтовнёй. Головоломки были не сложны, хотя и весьма изобретательны, а ловушки — явно не предназначены кого-нибудь искалечить и тем более убить. И что самое удивительное, сколько бы раз за день он ни натыкался то на одного, то на второго скелета, они не пытались даже минимально ранить его.       С Сансом со временем всё стало понятно. Он всё ещё производил впечатление того, кто мог бы убить Ларса на месте, если бы только захотел… Но ирония заключалась как раз в том, что он не хотел. Причины? Забавная штука, но, похоже, ему попросту было лень даже лишний раз запугивать его. Разок Санс признался, что обожает «абсолютно ничем не заниматься», из чего пират и сделал такой вывод. Немного притянуто за уши, ну и пусть — зато теперь Ларс имел все шансы сохранить свои нервные клетки, перестав вздрагивать от каждого косого взгляда, брошенного в его сторону. А это уже дорогого стоило.       Второй же, Папирус… пожалуй, немного раздражал. Особенно своими громкими пафосными речами, от которых создавалось впечатление, будто он читал слишком много комиксов про супергероев. Ларсу требовалась львиная доля стараний, чтобы не закатывать глаза от того, насколько этот парень старался выглядеть важным. Вообще говоря, этим он даже кого-то напоминал. Кого-то с человеческим цветом кожи, рыжими встрёпанными волосами, тоннелями в ушах, непомерно грубого, вечно огрызавшегося не по делу, и…       «Ну нет. Это совсем другое! Тут всё куда сложнее, да и вообще…» — Ларс хмурился и тряс головой, пытаясь прогнать ненужные мысли, вынуждавшие его зачем-то оправдываться перед самим собой. А тем временем его рука машинально набирала различные комбинации на ледяных плитах на стене. Что-то Папирус расслабился, эта головоломка была легче лёгкого! Искусственно выглядевший камень, пароль, который можно угадать обыкновенным перебором: и вот, тайный путь уже открывался перед Ларсом, приглашая его в новую зону.       Он был другим человеком сейчас. Незачем было вспоминать то, чем он не гордился…       — Вау, ты справился даже без моей помощи! Я потрясён, человек! — звонкий голос Папируса, уже поджидавшего его здесь, моментально выбил из головы все тяжёлые мысли. Удобно. Ларс был даже благодарен ему за это.       — Да-да, я довольно хорош, не правда ли? — он лёгким взмахом руки поправил непослушную розовую чёлку. — Теперь что? Полоса препятствий? Загадка на внимательность? Давай, я ко всему готов! Главное никаких больше невидимых электрических лабиринтов…       — Он был всего один! И, между прочим, я был единственным, кого стукнуло током.       — Да, но я был травмирован психологически!       Папирус скрестил на груди руки, смерив пирата оценивающим взглядом, будто мог таким образом определить уровень его мнимой психологической травмы. А почему мнимой, он ведь в самом деле тогда испугался! Не за себя даже… Через минуту раздумий скелет всё-таки сказал:       — Ладно. Никаких невидимых электрических лабиринтов, обещаю.       Ларс демонстративно вытер со лба пот.       — Спасибо. Это всё, что я хотел от тебя услышать. Ну, так что меня ждёт теперь?       К его удивлению, Папирус не торопился объяснять правила нового испытания, как делал всё это время, а лишь помотал головой и немного отступил в сторону. Только сейчас Ларс заметил за ним длинный деревянный мост, перекинутый через пугающе глубокую бездну. С того расстояния, с которого он на неё смотрел, дна совсем не было видно — зато хорошо было слышно пронзительное завывание ветра, гуляющего далеко внизу.       Что-то начало ему подсказывать, что Папирус ждал здесь не случайно.       — Ты блестяще прошёл все мои испытания, человек. И я в самом деле восхищаюсь твоей целеустремленностью!       — Эм… Спасибо? — Ларс не мог поверить, что штука с тайной дверью была последним испытанием. Это было как-то… разочаровывающе что ли?       — Теперь, как я и обещал в самом начале, ты сразишься со мной! Уверен, для тебя это будет такой же честью, как и для меня — сразиться с тобой. Поэтому приготовься, человек! Ибо Великий Папирус вызывает тебя…       — Не-а.       — …на честный…! Эм. Прости, что ты сказал?       Ларс отвёл взгляд и потёр пальцами щёку. Не то чтобы Папирус казался ему сильно хрупким, но… драться с ним? Да он же ему все косточки ненароком переломает! А что будет с живым скелетом, если сломать ему кости? Даже представлять не хотелось.       Когда пират снова посмотрел на Папируса, плечи того были низко опущены.       — Сорян, ничего личного, правда. Головоломки и испытания были забавными, но от сражения я, пожалуй, воздержусь. Окей?       — Но ты не можешь воздержаться от сражения, это не по правилам. Мы ДОЛЖНЫ сразиться!.. Эй, куда ты идёшь?       Папирус нахмурился и рассержено топнул ногой, пока Ларс обходил его на приличном расстоянии, стараясь при этом не смотреть ему в глаза-а… глазницы.       — Прохожу мимо.       — В каком смысле? Э-эй! Ты не можешь игнорировать меня, когда я вызываю тебя на бой!       — Уверен? Потому что, кажется, это именно то, что я делаю.       — Но, человек…       — Ухожу!       Ларс твёрдо вознамерился не оборачиваться, даже если бедолага расплачется. Возможно, он даже смертельно обидится за это, но пусть так, чем собирать по снегу его кости — Ларс, увы, никогда не был хорош в пазлах.       Кроме того, ему всё ещё нужно было найти способ вернуться к команде. Он и так непростительно задержался тут, играя со скелетами в их дурацкие игры…       Вот только Ларс не догадывался, что его не собирались так просто отпускать. Он был уже почти в метре от моста, как вдруг по земле пронеслась странная вибрация — сначала сзади, потом под ногами, едва не опрокинув его на землю, и остановилась прямо перед мостом, взорвавшись под землёй и раскидав снег во все стороны. Ларс едва успел прикрыться от него локтём, инстинктивно защищая глаза… А когда устремил взгляд вперёд, то уже не увидел перед собой моста: вместо него на том месте возвышалась стена, полностью состоящая из белоснежных гладких костей. Внизу они слегка заострялись и торчали вперёд, наподобие частокола, а сама стена тянулась в обе стороны до самого обрыва, препятствуя возможности обойти её. Пират с ошеломлённым видом повернулся к Папирусу и обнаружил его замершим на одном колене у земли. Его правая рука, затянутая в красную перчатку, была окружена лёгким магическим свечением.       «Ого… Он так может?»       Кое-как справившись с удивлением, Ларс ещё раз окинул взглядом костяную стену и присвистнул. Главное не показывать, насколько это его впечатлило — чтобы не было соблазна сделать что-то покруче.       — Здорово, конечно. Весьма впечатляющий фокус. Но так уж вышло, что я мастер по прыжкам в длину…       — О, в самом деле? Спасибо, что предупредил! — искренне поблагодарил Папирус. С этими словами голубоватое сияние в его ладони стало ярче и насыщеннее — как вода окрашивается в синий, когда постепенно вливаешь в неё чернила. Что дальше? Казавшийся совсем недавно безобиднее тощего комара, сейчас скелет заставлял Ларса нехило так нервничать. Он напрягся, не зная, каких ещё сюрпризов ожидать…       Но ждать долго и не пришлось: повинуясь загадочной магии, тело Ларса начало стремительно менять цвет с розового… на синий?       — Что за… Ой, ДА ЛАДНО! — воскликнул он не столько с ужасом, сколько с негодованием в голосе. Он ведь только привык к розовому! Ну почему все метаморфозы, что происходят с ним, обязательно затрагивают цвет его тела?!       Однако, на этом его страдания вовсе не кончились: как только синий полностью поглотил его от кончиков пальцев до последней волосинки на голове, в глазах потемнело. Нечеловеческая сила стала утягивать Ларса вниз, будто на шею повязали мешок камней, и не успел он опомниться, как сам камнем рухнул в снег. Грудную клетку сдавило — хотя и не настолько, чтобы можно было задохнуться или начать переживать о том, что его внутренности вылезут наружу из глаз. А за звоном в ушах был едва различим торжественный голос Папируса, сообщающий:       — Теперь ты синий!       — Я, блять, заметил!!       — Оу. Ну, во-первых, следи за языком, человек, ругань тебя не красит, — пират не видел его лица, но по интонации догадался, что Папирус нахмурился. — А во-вторых, сам напросился! Я сделал это для того, чтобы ты не сбежал с поля боя.       Ларс с трудом оттолкнулся руками от земли и, дрожа от напряжения, начал подниматься, возвращая себе какое-никакое вертикальное положение. Зрение с трудом фокусировалось на одинокой фигуре скелета, что, вытянувшись в полный рост, замер напротив, на фоне белоснежной пустоши. Призрачное ледяное сияние ореолами исходило от него во все стороны. Как свет от лампочки.       — Прости, но у тебя только два выхода, человек: сразиться со мной или сдаться. И из уважения к тебе и твоим уникальным способностям, я, Великий Папирус… позволяю тебе сделать выбор.              Губы пирата изогнулись в азартной улыбке.       — Что ж, ничего не попишешь. Раз так… Давай станцуем!       — Похвально, что ты интересуешься танцами, но вообще-то я ничего про них не говорил. Выбор был либо сразиться, либо сдаться, — скелет упёр руки в бёдра и наклонился вперёд, одарив Ларса укоризненным взглядом. — Я сказал это полторы минуты назад, человек, ты меня вообще слушаешь?       — Я, э… Что? — растерялся тот. — Слушаю… Нет, я имел ввиду, давай сразимся!       — В таком случае, так бы и сказал. Зачем ты меня путаешь?       — Я не путал, я просто… Это оборот речи такой. То есть… Да отстань! Давай уже начнём!       — Как пожелаешь, человек. Но над твоей речью мы ещё поработаем.       Следующее, что увидел Ларс, было то, как Папирус резко припадает к земле, погружая ладони в снег. Пират снова ощутил вибрацию, которая с бешеной скоростью продвигалась под землёй, резонируя от камней и деревьев, окружавших их. Ему казалось, что даже зрачки двигались заторможено, но слух, к счастью, работал как надо: сумев определить траекторию атаки и собрав всю силу воли в ногах, Ларс отпрыгнул вправо, ровно в тот момент, как с другой стороны из-под земли начали вырастать кости. Они образовали круг, но, замкнувшись на преграждавшей путь стене, с громким хрустом разбились о неё.       Приземление не вышло мягким. Ларс не удержал вес собственного тела, казавшегося сейчас таким чуждым, кубарем прокатился по земле и шмякнулся в сугроб, подняв миллионы снежинок в воздух. Синяков назавтра будет просто тьма…       — Не отвлекайся, человек! О каком честном бое может идти речь, если ты тратишь время на то, чтобы полежать в снегу? Мне что, объявлять каждую свою атаку, чтобы ты успевал на неё реагировать?       — Да, пожалуйста, будь добр, — глухо буркнул Ларс, отплевываясь от снега. Папирус вздохнул.       — Ладно. Сейчас будет вторая по счёту атака…       Пират вскинулся и каким-то чудом снова оказался на ногах. От резкого подъёма в глазах моментально потемнело и закружилась голова, но обращать на всё это внимание не было времени. Ларс только успел заметить, как скелет взмахивает рукой — и ряд высоких, с него ростом, синих полупрозрачных костей окружили его. Блестя и переливаясь, словно льдинки, они медленно начали смыкаться, и на долю секунды Ларс поддался панике, осознавая, что ни при каких условиях не успеет отпрыгнуть! Попробовать разом их разбить? Нет, для этого трюка ему следовало обладать ловкостью и пластичностью Рутилов. Ничего не выйдет…       «Блин. Неужели попался?»       Вопреки пронёсшимся в голове мыслям, Ларс не чувствовал себя готовым сдаться. Битва только началась. Его гордость просто не могла позволить ему так просто проиграть!       «…быстро сообразил, как избежать синюю атаку… это поможет тебе в дальнейшем…»       Пират замер. Голос Санса в его голове прозвучал будто бы сам по себе, из ниоткуда — словно он общался с ним телепатически, но… Синяя атака? А ведь правда. Страж на второй станции использовал тот же фокус! Звёзды всемогущие, неужели Санс в самом деле в чём-то ему помог?!       Ларс тут же задержал дыхание. Ему пришлось приложить ещё больше усилий для того, чтобы не шевелиться, чем на то, чтобы прыгать под эффектом странной магии… Но он справился: пройдя сквозь него, синие кости тут же растворились, не причинив ему вреда. От напряжения Ларс не нашёл в себе сил даже на то, чтобы обрадоваться — лишь обмяк и сел на землю, тяжело дыша.       — Я вижу, ты был достаточно внимательным, чтобы понять, как работает эта атака! — похвалил Папирус. — Однако, от следующей тебе так просто не уйти!       Сзади? Слева! Стоп, и справа тоже? Белые, прозрачно-синие, высокие, низкие кости одна за другой вырастали из-под земли, бороздя лёд и сугробы. Некоторые возникали прямо в воздухе, устремляясь к Ларсу с разной скоростью, звеня, словно выпущенные из тетивы стрелы. Он с трудом, но вполне успешно уворачивался, пока их не стало слишком много. Если б только у него было с собой оружие…       — Момент, а если я…       Пират отсчитал про себя темп, с которым белые кости проносились мимо него, и в самый удачный момент схватил рукой одну и рванул что было сил…! К радости своей, он обнаружил, что гениальный план сработал: в его руках теперь было оружие! Прочная длинная кость с лёгкостью разбивала атаки, от которых было сложнее всего увернуться, а орудовать таким «мечом» оказалось не сложнее, чем обычной палкой. Теперь атаки не были ему страшны, даже в условиях действующей на него утяжеляющей магии! На этот раз Ларс даже принял очередную похвалу, адресованную ему Папирусом — его и самого переполняла гордость, пока он успешно перепрыгивал через препятствия и выбирался из костяных ловушек с помощью врожденной ловкости или приобретённого оружия.       — Можешь заканчивать, Папирус! Как видишь, тебе меня ни за что не одолеть! — самоуверенно выкрикнул он, рубанув костью очередную линию атак.       Но скелет сдаваться тоже не планировал.       Он легко подпрыгнул вверх и приземлился на одну из призванных костей, сохранив при этом идеальное равновесие. В его руке, переливаясь ледяным синим, возникло оружие — длинный меч со слегка изогнутым лезвием, который при более детальном рассмотрении конечно же тоже оказался костяным. Когда он молнией метнулся к противнику, тот чудом успел блокировать его атаку, но каждый последующий выпад вышибал из него силы. Совсем скоро Ларсу стало ясно, что победа ускользнула от него — ещё один удар, и Папирус с лёгкостью выбил кость из его рук. Пират шагнул назад, пытаясь увернуться от чужого меча, но споткнулся о крохотную косточку на земле и незамедлительно шлёпнулся в снег.       — Попался!       Вокруг растянувшегося на снегу Ларса мгновенно выстроился ряд костей, собираясь в подобие клетки. Однако горечь поражения была недолгой: как только над ним сомкнулась костяная крышка, кожа вернулась к привычному розовому цвету, и пират с удовольствием ощутил, как тело снова стало лёгким. Кости, целые и обломки, все за исключением клетки вмиг растаяли, не оставив ни намёка на то, какая битва здесь разворачивалась.       Поднявшись на локтях, шатаясь с непривычки от ощущения головокружительной лёгкости, Ларс медленно поднял глаза на Папируса, что торжествующе возвышался над ним, как и подобает победителю.