***
Столица была большим городом. Большим в сравнении с остальными населёнными пунктами в подземелье, конечно: так-то Ларс был уверен, что его родной Пляжный Городок, при условии, что его можно полностью объехать на автобусе за полчаса, был гораздо больше. Просто сейчас ему казалось, что он наконец попал в какое-то поистине важное место: везде царила свойственная большим городам суета, город пронизывало множество узких улочек, ярко освещённых свечами и фонариками, а под потолком были натянуты широкие жёлтые, оранжевые и синие ленты. Жилые дома тесно прижимались друг к другу, изредка между ними прятались маленькие торговые палатки под разноцветными навесами, а ещё в глаза бросались яркие вывески и выставленные на порогах горшки с цветами. Словом, столица однозначно впечатляла своим видом… но сейчас в ней также было довольно тесно. Ларс предполагал, что причины этому были всё в том же: вынужденные бежать из своих старых домов монстры переселялись сюда, в одну из самых безопасных и удалённых от источника землетрясений зон. Его догадки подтвердила и Андайн, сказав, что сюда перевезли почти всех жителей дальних селений, когда начались самые первые мощные толчки. Как видно, он и впрямь вернулся сюда не в самое спокойное время. — Перевезли почти всех, — глубокомысленно повторил за нею пират. — Ты имеешь ввиду, что сейчас здесь находится бóльшая часть? — Именно так. — Но… вас всё равно так мало. Я думал, что в таких условиях здесь будет совсем не протолкнуться! — Когда-то нас было больше, — не без горечи ответила Андайн. — Но время берёт своё. В целом, последняя перепись населения показала, что нас осталось около трёхсот. — Это… и правда совсем немного… Так, поддерживая не самый позитивный разговор и аккуратно продвигаясь сквозь толпу, Ларс и Андайн вскоре обнаружили себя практически на самой окраине столицы — пират понял это по приблизившимся стенам пещеры — где на небольшом холме возвышался дом с выцветшей жёлтой крышей. Судя по тому, что Андайн остановилась, это и было конечной точкой их путешествия. Ларс, ожидавший увидеть перед собой огромный устрашающий замок (почему-то обязательно в готическом стиле), теперь переводил вопросительный взгляд со стен дома на амфибию, которая молча и очень напряжённо впивалась взглядом в широкую деревянную дверь. Через минуту её голос прорезал тишину: — Что ж. Сначала зайду я. Нужно подготовить короля к твоему визиту, — наконец повернувшись лицом к Ларсу, она изобразила на лице кривую улыбку. — Подожди меня здесь. — Конечно, Дайн, как скажешь… На долю секунды его охватил неподдельный ужас — не потому ли, что обычно решительная и уверенная в себе Андайн с силой сглотнула, прежде чем начала подниматься по лестнице? Она отворила тяжёлую дверь рывком и скрылась за нею, захлопнув её перед лицом пирата, как показалось последнему, довольно поспешно. Поток воздуха ударил Ларсу в лицо и он глубоко вздохнул, развернулся и сел на первую ступеньку, подперев рукой щёку. Бояться и переживать о своём решении уже не было смысла. Пусть даже Андайн нервничает, он не поддастся панике. Он делает всё правильно, и здесь нечего страшиться. По крайней мере, он имел право себя в этом убеждать. Ларс прикрыл глаза и прислушался к собственному дыханию, которое с каждой минутой становилось всё тише, а голова охладевала от успокаивающих мыслей. Он ведь и не в таких ситуациях бывал… но даже в них умудрялся сохранять хладнокровие. И теперь он также ни за что не сдастся и заставит короля выслушать его. Даже если для этого потребуется… Но Ларс не успел придумать, что именно могло потребоваться. Всё потому, что услышал знакомый шум — шорох вскапывания земли, скрип чего-то и едва различимый тоненький смешок. Он собрал всю волю в кулак, потому что уже знал, кого увидит перед собой, стоит ему открыть глаза. Жёлтые лепестки и смеющуюся круглую физиономию. — Все твои старания и старания твоих друзей тщетны, ты в курсе? Отсюда нет выхода. И ты теперь тоже здесь застрял, — с деланой, полной театрального сочувствия улыбкой произнес Флауи. Ларс скрипнул зубами от напряжения и вдавил пальцы в щеку, не сводя с него прямого уничтожающего взгляда. Конечно, эта мысль доставляла ублюдку удовольствие. И ему нравилось пугать Ларса, но будь тот трижды проклят, если снова покажет ему страх. — Да что ты? Плохо ты меня знаешь, дерьма кусок, — вот увидишь, я разобью на кусочки этот барьер. Вытащу монстров из подземелья и спасу их от тебя. — Ага-а, как же, вы-ытащит он, — мерзко протянул Флауи. — А знаешь… был тут уже один такой же умник, который надеялся вытащить монстров из заточения! Думал, что он не такой как все. Что умнее. Что знает больше остальных! И знаешь, что с ним случилось, хмм? — Я… что? Голос сорвался и Ларс отнял руку от лица, выпрямившись. Он был настолько удивлен, что, глядя на Флауи, кажется, позабыл о том, что нужно иногда моргать. Только когда глаза болезненно защипало, он опомнился и с силой сжал их, стиснув внутренние уголки пальцами. Флауи не смотрел на него в ответ. — Что ты… только что сказал? — пират с силой мотнул головой и попытался усмехнуться. Но по итогу вышло какое-то нервное хмыканье. — Нет. Нет, ты просто пудришь мне мозги. Долгое молчание было ему ответом. — Они уже рассказывали тебе, да? О тех несчастных, которые попадали в подземелье и встречали здесь свою смерть? Тех, чьи души хранятся у короля? — наконец заговорил Флауи, когда Ларс уже был близок к тому, чтобы потерять терпение. — Но никто из них ничего не знает об одном человеке… единственном ребёнке, который попал сюда, упав с горы сквозь расщелину. Правда в том, что у короля не поднялась рука убить ребёнка, так что он и королева взяли его к себе, подарив кров и пищу. Они утаили его природу от остальных монстров — ото всех, кроме их родного сына, которому человеческое дитя стало близким и единственным другом… Ларс недоверчиво нахмурился — но не стал прерывать рассказ, втайне интересуясь тем, что ещё мог поведать ему Флауи. Да, судя по прошлому опыту, тот был большим любителем поболтать, особенно нести всякую чушь или оскорблять всех вокруг, но в этот раз что-то было не так. В новинку. И Ларс не мог отвести от него взгляда, боялся вздохнуть или пошевелиться, сделать что угодно, что могло заставить Флауи остановиться. Он хотел дослушать до конца. — Тронутый добротой и заботой монстров, этот ребенок, вопреки воле собственной расы, захотел освободить их. Он знал одну тайну, которая была доступна только людям, и хотел воспользоваться своими знаниями. Он подговорил своего лучшего друга, принца, помочь ему с этой затеей, и вместе они выстроили план по спасению монстров из этой проклятой западни! Вот только всё пошло совсем не так, как они задумывали… — Что… что же случилось? Что это был за план? Шум городской суеты вдалеке как будто вдруг разом утих, и Ларса затрясло изнутри, когда он осознал, что произнесённый хриплым от напряжения голосом вопрос исходил от него самого. Флауи скривил рот в странной ухмылке, прежде чем повернуться спиной к нему. — Мораль истории в том, что, как бы ты ни старался, ничего не выйдет. Мы заперты в этом целым миром позабытом месте навсегда, и никто ничего не может с этим сделать — даже те, кто ответственен за то, что запер нас здесь. А теперь и ты со своими друзьями тоже. С нами. Навсегда. Его шёпот продырявил тишину острыми шипами, и Ларс медленно поднялся на ноги, чтобы отшагнуть на одну ступеньку вверх, борясь с накатывающей паникой. В последний раз, когда Флауи так изменял свой голос, всё закончилось достаточно плачевно… — Но знаешь, меня это давно не волнует. Нет, я к этому привык — за столько лет привыкнешь и не к такому. Есть лишь одна вещь, которая меня всерьёз бесит, Ларс. Флауи выплюнул его имя с дикой ненавистью, чуть вздрогнув, как будто воображая, как при этом швыряет его тело на землю. — Меня бесит что ты украл у меня мою игрушку. Мою единственную забаву. Мою кнопку перезагрузки! — К-кнопку…? Он резко развернулся, заставив пирата отпрыгнуть ещё на ступень выше. Страшный оскал вызвал в голове жуткие и болезненные воспоминания, а шрам в груди сильно кольнуло изнутри. — Не смей притворяться!! Она не работает с тех пор, как ты вернулся назад, чтобы спасти ту рыжую идиотку! Да кто дал тебе право брать то, что тебе не принадлежит! Тем более ради таких жалких целей!!! — П-погоди минутку… Флауи. Я не понимаю, о чём ты говоришь! Отчасти Ларс и правда не понимал. Не понимал терминологии, не понимал, как он мог что-то у него украсть. Хотя и догадывался, о чём конкретно тот говорил, всё же, большая часть оставалось полнейшей нелепицей! Но звёзды тому свидетели, Флауи было глубоко насрать на то, что ему были необходимы объяснения. — Слушай внимательно, кретин. Я ТРЕБУЮ вернуть мою игрушку назад. Иначе я уничтожу всё… я убью всех, кто тебе дорог! Я разберу их по кусочкам. По камешкам. По пылинкам! Поверь, мне это не сложно. О-о-о нет, это будет очень даже весело! Так здорово. Так волнительно! Что скажешь? С кого же. Мне. Начать?!***
Щелчок двери раздался так внезапно и так громко, что Ларсу показалось, что взорвалось что-то в его собственной голове. В тот же момент Флауи резко исчез под толщей земли, а сам пират отшатнулся и повернул голову, встречаясь взглядом с… Он не сразу сообразил, что существо, встретившее его на пороге, в высоту во много раз превышало его самого, и что Ларс, по сути, уставился глазами в его широкую грудь. Следовало задрать голову много выше, чтобы узреть сперва золотую бороду, плавно перетекающую в пышную гриву, обрамляющую хмурое львиное лицо монстра, а затем взглянуть в прожигающие его светящиеся глаза — осенне-оранжевый и синий, как космическая туманность. Этот взгляд, устрашающий и величественный, обездвижил пирата на несколько долгих мгновений, так что тот мог лишь осторожно его осматривать — вверх, к высоким, слегка загнутым вовнутрь рогам и золотой короне между ними; вниз — к мантии, расправляющей в стороны, как крылья, наплечники, делая и без того широченные плечи ещё мощнее. А с наплечников к спадающему до самого пола тяжёлому тёмному плащу. Ларс не дышал и не в силах был выдавить ни слова, пораженный видом этого монстра, пока взгляд того внезапно не смягчился, и, отступив на шаг назад, он протянул низким бархатным голосом: — Приветствую, человек. Я Азгор Дримурр, король подземелья. Прошу, не стесняйся и проходи внутрь. Насколько я понимаю, тебе есть что мне поведать.