Lars the Human

      — Флюорит! Ты восстановилась! — Ларс прямо с порога бросился к огромному слиянию и счастливо её обнял. Все тяжёлые мысли мигом выветрились из его головы, как только он увидел её, живую и невредимую.       — Торопилась по мере моих сил, капитан… Мы с Альфис и Падпараджей уже приступили к сборке машины… которая перенесёт монстров отсюда наружу. Дело идёт на лад, — отрапортовала та. Ещё одна хорошая новость! Ларс улыбался во всю ширину своего рта и уже готов был расцеловать всех троих за отлично проделанную работу, когда голос Андайн внезапно вернул его с небес на землю:       — Это хорошо. Но нам срочно нужно в Сноудин, Ларс. Не стоит задерживать расследование ни на минуту, иначе упустим все следы.       — Да-да, конечно! Ты абсолютно права.       — Рутилы и Родонит уже отправились вперёд нас! Если поторопимся, то сможем встретиться на выходе в лес, — вдруг сообщил Папирус, который в нетерпении топтался практически у самого выхода из лаборатории, одетый в свой боевой костюм. К великому сожалению Ларса, который совершенно не рассчитывал брать его туда с собой.       — Если поторопим…ся? — осторожно уточнил он. Папирус непонимающе повёл бровью. Надбровной дугой, если точнее.       — Конечно, ты же не думал, что я вас одних туда отправлю. Я тоже иду!       — Ну нет… Нет-нет-нет, однозначно нет! — пират быстро замотал головой и руками, активно подкрепляя слова языком жестов. Только спора ему сейчас не хватало! — Это слишком опасно, тебе лучше остаться тут.       — Это в каком же смысле?       — В прямом. Происходит что-то странное и чрезвычайно опасное, и я буду не я, если возьму с собой в такое опасное путешествие кого-то вроде тебя. Ты же понимаешь, да? Я не прощу себе, если…       — Ларс, ХВАТИТ!       Папирус в сердцах топнул ногой — с такой силой, что подпрыгнули вещи на столе Альфис — и гневно воззрился на друга, скрестив руки на груди. Судя по всему, это был самый максимум его негативных эмоций, потому что все в лаборатории разом умолкли, а со стороны Санса донёсся неожиданно красноречивый кашель. Андайн и вовсе шагнула в сторону, предоставляя Ларсу честь испытывать всё это на себе в одиночку.       Молчание длилось, кажется, около минуты, когда позади пирата неодобрительно хмыкнула Падпараджа, и наконец, Папирус начал говорить, громко, с жаром выговаривая каждое слово. Стоящий подле него белый пёс тут же вторил ему грозным лаем, оглядываясь на хозяина, как будто ожидал одобрения. Но тот был слишком рассержен даже для этого.       — Что значит «кого-то вроде меня»?! Я тебе не какая-то хрупкая вещица, которую надо оберегать, я — натренированный воин! И между прочим, это я победил тебя в битве! Или ты забыл?       — Н-нет, что ты, конечно не забыл… — смущённо почесав голову, ответил Ларс. — Но слушай, сейчас это совсем другое дело. Монстры пропадают, и я…       — Именно так, Ларс, монстры пропадают в МОЁМ городе. В городе, за который я ответственен. Монстры, которых я клялся защищать! И я должен быть там немедленно, а не терять время, ожидая тут тебя… и убеждая тебя же в том, что вообще имею право пойти!       Услышав это, Ларс растерялся окончательно и теперь просто смотрел долгим непонимающим взглядом на разгневанного и в то же время явно чувствующего себя ущемлённым Папируса. Но он же желал ему только добра! Откуда взялись эти совершенно безосновательные нападки? Они же друзья… Почему именно сейчас он не понимает его мотивов?!       Дай Ларс себе хотя бы несколько минут остыть и подумать над этим, скорее всего, он бы понял, что Папирус был совершенно прав. И даже осознал бы, что желание оставить его в безопасности лаборатории было продиктовано лишь возникшим когда-то давно необычайно мощным чувством ответственности за других, а не потому, что скелета в самом деле следовало оберегать. Папирус был силён. Гораздо сильнее него! Даже сама Андайн когда-то признала, что по мощи Папирус будет покруче многих её королевских стражников! Но почему-то Ларс продолжал относиться к нему так, словно его было легко поломать.       — Санс, ты…       — Не впутывай меня в это, пацан, — опередил его скелет, тут же подняв руки в сдающемся жесте. — Папс сам в состоянии решать.       — Да что же вы никак не врубитесь! — разозлился пират. — Это не какая-то увеселительная прогулка!       — А я и не иду туда веселиться! — упрямо крикнул Папирус.       — Но…!       Ларс в отчаянии повернулся к последнему оплоту своей потенциальной стороны в этом споре. Однако, Андайн резко мотнула головой, чётко давая понять, что не собирается его поддерживать.       Предательница…       — Папирус проходил спецподготовку, он не хуже остальных королевских стражей. И нам понадобится его помощь: он знает Сноудин вдоль и поперёк, без него мы будем носиться там годами, прежде чем найдём хоть какие-нибудь зацепки. Если найти пропавших всё ещё возможно, то это может сделать только Папирус.       Повержен. Снова повержен, засунут в клетку и утоптан в глубокий снег, как и до этого! Ларс скрипнул зубами и как следует матернулся про себя, стараясь заменить беспокойство чистой и простой обидой — на всех троих сразу. Даже Флюорит и Пад нечего было сказать… Вот были бы здесь Родонит и Рутилы, устроили бы махач за право быть победителем в этом споре! Но не-е-ет, им взбрело в голову отправиться вперёд них, оставив Ларс в меньшинстве. Чёрт бы его побрал.       — ЛАДНО! Будь по-твоему. Но не говори потом, что я не предупреждал! — буркнул он, не глядя на Папируса. Атмосфера в лаборатории стала немного накалённее, но Ларс обманывал себя — правда была в том, что он не в состоянии был всерьёз обижаться на этого парня.       — Не скажу. Потому что всё будет хорошо, Ларс. Не беспокойся, — серьёзным тоном проговорил Папирус, при этом, впрочем, не забыв одарить его улыбкой. — А теперь давайте поторопимся! Может быть, ещё успеем догнать твоих ребят и Флауи!       — И… Флауи? — опешил Ларс, тут же позабыв о предмете и исходе спора. Кончики его пальцев похолодели, когда скелет спокойно кивнул ему в ответ.       — Да, Флауи вызвался проводить их в Сноудин и помочь сориентироваться на территории. Он тоже довольно неплохо знаком с местностью, так что они будут в порядке!       Пират скривил губы от боли, которой моментально стеснило его грудь, а горло защекотало от рвущегося наружу нервного кашля. Но он подавил его, вместо этого лишь быстро ударив себя в грудь и улыбнувшись фальшивой улыбкой, прежде чем Папирус успел осведомиться, всё ли в порядке. Нет, всё не было в порядке. Всё с каждой минутой становилось только, мать его, хуже!       — Оу… В-вот оно как… Тогда, кхм, не будем медлить. Надеюсь, лодочник уже успел подготовить вторую лодку…       В ином же случае, он поплывёт туда сам — брассом.

***

      — Здесь направо! Берегитесь колючих кустов. Слева ещё не деинсталлированная ловушка, так что смотрите под ноги.       Рутилы послушно следовали указаниям, которые раздавал Флауи, удобно устроившийся на плече одной из них. Тонкие зелёные лианы крепко опутывали руку левой, завиваясь кольцами, но не настолько сильно сдавливали, чтобы следующая за ними по пятам Родонит начала бить тревогу. Вообще говоря, цветок отлично помогал сориентироваться, и без него они точно ходили бы здесь кругами — а пока удавалось обшаривать лес, чётко следуя плану. Так может, ей всё-таки не о чем было сейчас переживать?       — Хозяйка магазина сказала, что слышала странный шум в этом районе, — сообщил Флауи, внезапно остановив близнецов жестом. Родонит тоже резко затормозила, правда на приличном расстоянии, боязливо оглядываясь вокруг. Звёзды, похоже, что за последние несколько часов её паранойя завела себе собственную паранойю…       — Тогда нам стоит рассредоточиться и поискать здесь, — задумчиво проговорили Рутилы. — Родонит, ты пойдешь на север, а мы…       — Не кажется мне, что расходиться — это хорошая идея, — воспротивилась слияние, чувствуя, как её бросило в жар от одной только мысли оставить друзей наедине с этим… монстром. — Лучше идти группой. Потеряем немного времени, но зато не потеряемся сами.       — Согласен с кудрявой. Лес Сноудина очень запутанный, без хорошего проводника пропадёшь. Не могу же я разделиться! — хихикнул Флауи, подмигивая Родонит, которая тут же изобразила ему в ответ кривую улыбку. Разделить его — это хорошая идея. Или даже четвертовать. Так надёжнее.       Она ещё помнила ползающие по полу лаборатории лианы, опасно поблёскивающие под тусклыми лампами своими шипами. Помнила, как к горлу подступил комок, когда не обнаружила на поясе пистолет. И как, перекрывая звонкий стук в ушах, со стороны выхода послышалось отчётливое рычание. После этого поведение Флауи внезапно изменилось — появилось выражение встревоженности, глаза заблестели живостью, а лианы пропали, словно их никогда и не было.       — Прости меня. Я, кажется, слегка перенервничал, — пробормотал он тогда с виноватой интонацией в голосе. В уголках его глаз, кажется, даже заблестели слёзы. — В последнее время всё так беспокойно и странно… Клянусь, я вовсе не собирался вас пугать!       Ей показалось, что цветок прислушался, прежде чем продолжить своё нелепое оправдание. Рычание позади него прекратилось, но снаружи усилились голоса, а возле входа то и дело разносился звук шагов, что явно не могло играть ему на руку, если бы он в самом деле удумал что-то… Но Флауи смущённо взглянул на неё ещё раз, будто и впрямь сожалел о своём проступке. В этот момент он был больше похож на нашкодившего ребёнка, чем на нечто действительно опасное.       — Думаю, мне стоит уйти. Ещё раз, прости за моё поведение. Надеюсь, что сумею загладить вину позже…       И с этими словами он наконец исчез. Как только силуэт Флауи растворился в темноте, чуть поодаль раздалось цоканье когтей, и из-за стола к Родонит, словно облако белой пыли, выскочил пёс. Она тут же сгребла его в охапку и прижала тихонько скулящее животное к себе, мысленно благодаря звёзды за его появление. Что могло случиться? Что бы стал делать Флауи, если бы ему не помешали? Хотя он и выглядел довольно искренним, когда извинялся, но…       — Родонит. У тебя есть оружие?       Слияние вздрогнула, услышав тихий шёпот Падпараджи рядом со своим ухом.       — У меня было тревожное видение. Нас поджидает смертельная опасность. Надо быть начеку.       Запоздалое предсказание Падпараджи, к счастью, не сбылось. Но Родонит была почти уверена: это только благодаря тому, что вмешался ненужный свидетель. Пёс мог позвать остальных или же Флауи просто боялся его — не суть, главное, что в тот раз им повезло. Но повезёт ли сейчас, когда в целом лесу нет никого, кроме них четверых?       Не задаваясь в данный момент настолько же тяжёлыми вопросами, Рутилы бесстрашно перешагивали сугробы и лежащие на дороге ветки, обыскивая выбранный участок леса, а Флауи на плече у левой напряжённо к чему-то прислушивался. Только Родонит никак не могла заставить себя заняться делом, и вместо этого следила за цветком, непрерывно сжимая пальцы на рукоятке своего оружия. Если он только вздумает что-то сделать близнецам…       — Что это… слышите?       Самоцветы остановились, чтобы скрип снега не мешал им вслушиваться в звуки леса. Тихо… Только монотонный скрип ветки неподалёку. Кажется, откуда-то упал снег.       — Ничего не слы-       — Шшш! — Флауи прислонил листик ко рту левой. Они все помолчали ещё немного, пока наконец из густой чащи впереди не раздалось то, о чём, вероятно, и говорил цветок. Шаги! Скрип снега под чьими-то ногами. И тихий, едва различимый стон.       — Это, должно быть, потерявшиеся! Скорее, бежим на звук! — скомандовал Флауи, хлопнув Рутил по плечу, словно скаковую лошадь. Самоцветы без лишних вопросов помчались куда он указывал, и Родонит не оставалось ничего, кроме как рвануть следом: рассекая холодный воздух, с трудом уворачиваясь от хлеставших по лицу веток и пушистых снежинок, залепляющих глаза на бегу. Скоро она могла полагаться только на звуки, которые становились всё ближе, всё громче, всё отчётливее…