Lars the Human

      — Ларс.       Строгий голос Папируса заставил пирата невольно напрячься и втянуть голову в плечи, избегая при этом пронзающий его сверху взгляд. Сейчас они оба сидели за столом друг напротив друга, да и Папирус был ниже ростом — пускай и всего-то на полголовы — тем не менее, он каким-то волшебным образом умудрялся нависать над Ларсом, точно грозовое облако. Только молний в глазах не хватало. Тот изо всех сил пытался выглядеть так же грозно и неприступно, но сравниться с Папирусом по степени упрямства и суровости всё никак не удавалось… Сейчас, по крайней мере. Ларс ведь и сам понимал, что крупно облажался.       — Ну что?       — Так и будешь притворяться, да? Хорошо, я повторю ещё раз, мне не сложно. Ларс. Откуда у тебя это?       Он на секунду метнул взгляд вправо, куда так настойчиво указывал Папирус. Пришлось тут же сильно укусить себя за губу, чтобы скрыть неуместную нервную улыбку.       — Эм… Это? Ну, это, знаешь… Такая забавная история…       — Настолько же забавная, как и у шрама на щеке? — осведомился скелет, после чего вдруг сменил суровый взгляд на умоляющий. — Ларс, прошу тебя, не выдумывай небылицы хотя бы в этот раз. Просто скажи правду…       Искренняя, грустная и взволнованная интонация в голосе Папируса всё-таки задела нужные струны в его душе, и Ларс обречённо выдохнул, признавая поражение. Да и какой уже смысл продолжать скрывать это…       Папирус всегда был слишком внимательным. Слишком! Надеяться на то, что от его абсолютного внимания укроется маленький, но безобразный шрам от выстрела в голову, было просто нелепо. Если Ларс в самом деле планировал его скрыть, следовало отрастить волосы — вот только способностью моментально отпускать косы он не обладал. Так что, когда на него обрушится праведный гнев друга, было лишь вопросом времени. К счастью, случилось это в приватной обстановке — то есть, Папирус умело разогнал лишних свидетелей, силком потащил его на пустующую кухню, чтобы их разговор никто не подслушивал, усадил за стол, сел напротив и устроил этот чёртов допрос. Даже перед псом дверь закрыл! Ларсу оставалось только смириться. О каком сопротивлении вообще может идти речь, когда Папирус, ну… такой.       — Хорошо, Папс, я скажу. Только постарайся не сходить с ума.       — Очень многообещающее начало, — выдохнул тот, наконец откинувшись на спинку своего стула. Выбравшись из-под его тени, Ларс почувствовал себя чуть свободнее и даже позволил себе издать негромкий ироничный смешок. И правда, просить о таком было слишком, учитывая полную историю. И как ему вообще рассказать её так, чтобы было покороче и в то же время понятно…       — Давай начнём издалека, окей? Помнишь наше с Андайн сражение на мосту?       — Естественно. Забудешь такое!       — А тебе никогда не казалось, что это случилось, ну, как бы… дважды?       В чёрных глазницах скелета на мгновение отразилось лёгкое замешательство, но он явно не спешил с вопросами. Ларс продолжил.       — Ну, знаешь… Как будто ты уже переживал всё это в прошлом. Или даже не в прошлом, нет, скорее, в… параллельной вселенной? Другом временном отрезке? Что-то типа дежавю, но куда сильнее, когда ты буквально помнишь, как всё происходило. Настолько детально, что даже можешь что-то изменить.       Папирус терпеливо слушал, не выражая ни малейшего желания прерывать его. Было это, в общем-то, хорошо, потому что Ларсу и так с трудом давалось объяснение, а с постоянными прерываниями и уточнениями это было бы вообще невозможно. Ещё и в голове звенело так, будто там поселился крохотный Квазимодо и с упоением бил в колокола. А сердце с каждым словом стучало всё быстрее…       — Я вот что хочу сказать, Папс, я… кажется, могу путешествовать во времени, — вслух это прозвучало так странно, что пират сам себе усмехнулся. — И началось это как раз в тот день. Я не хочу вдаваться в детали, даже не проси, но сражение на том мосту я пережил дважды. И этот шрам на щеке я получил в первый раз, не увернувшись от магической стрелы Андайн. Только после, эм — перезагрузки? — он почему-то не пропал, а наоборот, появился в таком вот застарелом виде. Не знаю, почему…       Ларс украдкой глянул на Папируса, заинтересовавшись его реакцией. Но лицо скелета почему-то так и оставалось непроницаемым. Несмотря на, казалось бы, невероятную историю, на нём так и не появилось ни тени недоверия или страха, ни хотя бы малюсенького удивления… Что это, тоже особенности поведения монстров? Путешествия во времени для них такая же фигня, как поход в магазин?       — Что, даже не спросишь ничего? — немного обиженно протянул Ларс.       — Спрошу, — монотонно отозвался Папирус и медленно перевёл взгляд с него на облупленную поверхность стола. — Откуда у тебя шрам на виске?       Ах да. Это.       — О, я, эм, как раз подходил к этой истории. Видишь ли, когда кластер поглотил тебя, я… решил перемотать время, как и в тот раз, с Андайн. Но, видишь ли, это возможно только если…       Почувствовав, как вспотели его ладони, Ларс сильнее прижал их к столу. Жаль, что невозможно было спрятать и всё остальное тело. Ситуацию немного упрощало то, что Папирус не смотрел на него сейчас — едва ли Ларс сумел признаться в том, в чём собирался признаться, если бы скелет буравил его этим своим внимательным грустным взглядом. Может, станет ещё проще, если он сам закроет глаза?       — В общем, насколько мне известно, единственный рабочий способ вернуться назад во времени — это, ну, прервать… текущее. Так что я… ну, вроде как… слегка себя убил…?       Ларс ожидал чего угодно. Ужаса, злости, удара в челюсть… Ведь Папирусу, который относится к жизни столь трепетно, мысль о том, чтобы оборвать её, не важно по какой причине, обязательно должна была показаться дикостью. Он был готов принять любое наказание. Только пусть это не будет равнодушие…       — Ты…       Всё ещё стремительно потея от волнения, он открыл глаза и осторожно взглянул на Папируса, который всё ещё сидел напротив него в той же позе и не моргая смотрел в стол. Через мгновение его руки дрогнули, и он отчаянно нахмурился, похоже, не в силах подобрать подходящие слова.       — Ты. Блять. Издеваешься?       Ну, или хотя бы цензурные.       — П-Папс? — Ларс округлил глаза от изумления. Не обращая внимания на его реакцию, тот продолжил бормотать:       — Как ты вообще… Ты в самом деле… Я не могу пове- Какого хрена?       — Эм, Папирус? Подбирай что ли выражения?..       Стул со скрипом отъехал назад, и выскочивший на ноги скелет вновь угрожающей тенью навис над Ларсом, явно намереваясь прожечь в нём дыру своим горящим взглядом.       — Прошу прощения??? То есть, мне нельзя даже резко выражаться, тогда как тебе дозволено стрелять себе в голову из своего грёбаного пистолета?! О чём ты только думал!!!       — Да не было у меня времени долго думать! Нужно было действовать быстро, понимаешь? И в тот момент это казалось единственным правильным решением… — последнюю фразу Ларс произнёс уже едва слышно, съёжившись и борясь с желанием уползти под стол. А ещё не поздно поменять всё на равнодушие?..       — Ты больной?!       Измотанная переживаниями психика наконец дала сбой, и пират всё-таки не удержался от смеха. Наказание в виде сильного удара в плечо не заставило себя ждать. И всё-таки у Папируса превосходный хук слева.       — Ахах, ауч…       — Ларс! Это не смешно!       — Нет, конечно, у меня же теперь синяк останется…       — Да я не об этом! Божечки. Какой же ты всё-таки идиот!!       Ларс ещё раз тихо хихикнул. Вообще-то это было даже приятно — то, что Папирус так сильно волновался за него, что даже ругаться начал! Совсем не в его характере… Но всё же стоило как-то его остудить. Пока что он держался довольно неплохо и даже умудрялся контролировать силу своего голоса (наверняка не хотел, чтобы сюда сбежалась вся компания), но если он вдруг потеряет этот контроль, его голос точно спровоцирует лавину, которая разрушит всё подземелье. А они ведь как раз этого до сих пор пытались избежать…       — Папс, слушай. Я, конечно, не спорю с тем, что иногда принимаю спорные решения, но…       — Это ты сейчас самоубийство назвал спорным решением??       Ларс хмыкнул, успешно сдержав очередной смешок, и поднял руку на уровень своего лица, призывая друга немного помолчать.       — Да, ну, ты всё-таки послушай, окей? Штука в том, что ругаться мы можем хоть целую вечность, но это не изменит того, что уже было сделано. Да, это был немного… необдуманный… отчаянный шаг. Но что ты, чёрт возьми, хотел от меня? Тебя на моих глазах буквально сожрали! Ты в самом деле думаешь, что я не воспользовался бы всеми доступными мне фокусами, чтобы вернуть тебя?       Папирус открыл было рот, чтобы возразить, но, видимо, не нашёл, что именно. Воспользовавшись его заминкой, пират сложил руки на столе и продолжил:       — Скажу тебе даже больше: я бы сделал это снова, если бы пришлось. Больно там, страшно, кроваво, я ни перед чем бы не остановился, если бы у меня была хоть малейшая надежда кого-то спасти. Особенно когда этот кто-то — мой близкий друг. Моя семья. Кто-то, кто много для меня значит…       Замолчав, Ларс быстро прокрутил получившуюся речь в голове, чтобы удостовериться, что сказал всё, что хотел. Он был уверен в этих словах настолько же, насколько был уверен в других, более ранних, сказанных на этой же кухне этому же монстру, много недель назад… А ещё, похоже, они оказались настолько же действенны: так и не найдя достойного ответа, Папирус тяжело вздохнул, сел и в бессилии опустил голову, прижавшись горячим лбом к рукам пирата, который тут же понимающе улыбнулся. Похоже, они выявили победителя в этом споре…       В молчании они просидели несколько минут — всё это время Ларс, не найдя себе занятия получше, тупо разглядывал чужой затылок, на котором виднелось несколько тонких трещинок, паутинкой тянущихся откуда-то снизу. Он бездумно проследил за ними, пока не наткнулся на шею, которую Папирус всегда тщательно прятал под своим неизменным красным шарфом. Пока мозг обрабатывал полученную информацию и старательно формулировал вопрос, брови Ларса медленно сдвигались к переносице, а глаза обследовали глубокий неровный порез, пересекающий шею друга наискосок. Как будто…       — Эй, Папс?       Скелет отозвался коротким глухим мычанием.       — Раз уж мы тут обсуждаем старые раны… Что это у тебя на шее?       — Ой, — Ларс не ожидал, что этот вопрос заставит Папируса так вздрогнуть. — Заметил, да? Стоило лишь на секунду ослабить бдительность…       — В смысле? Ты что, всё это время прятал её от меня?       Папирус медленно поднял голову, впрочем, лишь для того, чтобы тут же положить её обратно, удобно устроившись скулой на раскрытой ладони пирата, и метнул к нему виноватый взгляд. Он был так похож на нашкодившего щенка, что всякое желание ругаться пропадало. Чёртов хитрец…       — Ладно, это не так уж важно. Но ты мне хотя бы расскажешь, откуда он?       — А ты не будешь злиться?       Ларс коварно усмехнулся.       — Ну не только же тебе на меня ворчать!       Хотя он и сказал так, в глубине души всё же сомневался, что ему хватит на это сил. И вообще, какой бы ни был ответ, он ко всему отнесётся философски и не станет паниковать так же, как его друг. История этой странной раны всё равно не может быть настолько же безумной, как истории его перезагрузок, верно?       — Справедливо. Тогда позволь мне тоже начать издалека…       А вот это уже напрягало.       — Помнишь, я рассказывал, что никогда не видел людей?       — Помню. Ты говорил, что был ребёнком, когда к вам попал последний человек. И что ты-       — Даже не встречался с ним, — закончил за ним фразу Папирус. Улыбка, появившаяся на его лице в этот момент, вдруг заставила Ларса задержать дыхание. Он помнил её. Кажется, впервые увидел, когда они вдвоём шли через Вотерфолл, обсуждая причину, почему его кожа и волосы приобрели цветочно-розовый цвет… — Так вот, Ларс, оказывается, я тебе соврал. Я встретился с этим человеком. И не был осторожен, о чём всегда просил меня Санс. За что и поплатился.       С этими словами Папирус выпрямился, оттянул шарф в сторону и повернул голову, демонстрируя изумлённому пирату, насколько глубоко внутрь шеи уходила эта рана. Она выглядела застаревшей, заросла дополнительной костной тканью и, кажется, только благодаря этому голова всё ещё умудрялась держаться на своём месте. При взгляде на это Ларс почувствовал, как всё тело стало тяжёлым, словно набитое песком.       — Я не специально утаил это от тебя, Ларс, — продолжил Папирус, торопливо поправив шарф и снова устроившись головой на чужой руке. Удобно, должно быть. — Я правда об этом не помнил. Я много лет гадал, когда успел получить такую рану, прятал её от Санса, от Андайн. И от тебя тоже… Твой рассказ о том, как ты умер и возродился, заставил меня на секунду почувствовать, словно и мне знаком этот сценарий. Но только на секунду. Разум как будто сам блокировал эти воспоминания, видимо считая, что так будет лучше.       — Но как же ты… вспомнил об этом теперь? — непонимающе пробормотал Ларс.       — Ну, технически, я так и не вспомнил, — признался тот. — Флауи рассказал мне об этом. Я не сразу поверил ему, конечно же, но он был так убедителен. А ещё знал так много деталей из моей жизни, о которых я мог рассказать только очень близкому монстру! Он же и о перезагрузках мне поведал. Немного.       — Вот как… Поэтому мне и не удалось впечатлить тебя своим рассказом, да?       Папирус виновато улыбнулся.       — Да, Флауи тебя здесь слегка опередил…       — То есть, сами события ты не помнишь? — уточнил пират с потаённой надеждой. — И Альфис, Санс и Андайн тоже ничего об этом не знают?       — Нет, Ларс, не знают. Я тоже не должен был знать. Возможно, Флауи просто решил, что это будет забавной шуткой.       Ларс возвёл глаза к потолку. Стоило бы злиться, да поезд уже давно прошёл.       — Вот же сказочный засранец…       — Но знаешь, я и подумать не мог, что ты тоже умеешь перезагружаться! — внезапно с чувством воскликнул Папирус, как будто до него только что дошло то, что Ларс пытался объяснить ему несколькими минутами ранее. — Я думал, что эта способность доступна только Флауи. Как же так получилось?       Устав держать свою отяжелевшую от мыслей голову, тот отъехал на стуле чуть назад и положил её на стол напротив Папируса. Рука, которую скелет продолжал ему отдавливать, начала понемногу неметь, но Ларс и не подумал выдернуть её из-под его черепушки.       — Понятия не имею. Наверное, дело в душе, о которой вы всё время болтаете. Что-то внутри меня постоянно сопротивляется смерти.       — Может, стоит поговорить об этом с Альфис и Сансом? — предложил Папирус. — Они самые умные монстры, которых я знаю! Вдруг они смогут отыскать причину?       — Может быть, когда-нибудь. Но не сейчас. Сейчас я просто хочу, чтобы всё закончилось, понимаешь?       — Понимаю, Ларс, конечно. И… Мне жаль, что тебе пришлось столько пережить.       — А мне не жаль, — тут же возразил пират. — Всё это привело к хорошим последствиям, а значит, не было зря. Это ведь самое главное.       — Да, но всё же. После таких приключений тебе понадобится помощь хорошего психолога, ты в курсе?       — Уж кто бы говорил! — Ларс рассмеялся, с удовольствием отметив, что эта фраза, да ещё и произнесённая с такой суровой интонацией, окончательно сняла чувство грусти и тревоги с его сердца. — Не переживай об этом, Папс. Сперва выберемся отсюда, а там уж посмотрим. Может, парочка полётов в космос всё исправит.       — О, несомненно! Только сперва не забудь устроить нам всем экскурсию по Солнечному Испепелителю. Ты обещал!       — Да-да, я всё помню, Папс. Поверь мне. Я помню все данные обещания…       Последние слова повисли в тишине. Она не была ни гнетущей, ни тяжёлой — просто была, как игровая пауза, чтобы собрать разрозненные мысли в кучу или просто передохнуть. Да и атмосфера на кухне почему-то стала легче и приятнее, словно они болтали о какой-то бытовой чепухе, а не о стрёмных экзистенциальных вещах. С Папирусом почему-то всегда так было. Какой бы тяжёлой ни была тема, он всегда умудрялся завершать разговор на позитивной ноте. Теперь понятно, что имел ввиду Санс, когда называл своего брата настоящей звездой. С его внутренним светом не сравнится даже грёбаное Солнце…       Кажется, только один вопрос всё ещё находился в слегка подвешенном состоянии. Можно было бы и обойтись, конечно, но Ларсу было любопытно.       — Получается… Ты с самого начала знал, что Флауи — это Азриэль?       Он боялся, что этот вопрос прозвучит как обвинение, но, похоже, зря. Папирус даже бровью не повёл.       — Знал.       — Поэтому так защищал его от меня?       — Я не «защищал его от тебя», Ларс, зачем мне это? Просто, доверив мне свой секрет, он взял с меня слово молчать. Ты же знаешь, что я не могу нарушить данное другу обещание, — Ларс понимающе кивнул, хотя Папирусу вовсе не обязательно было его подтверждение. — Но совсем ничего не говорить тебе я не мог, ведь ты также мой близкий друг. Вот я и пытался объяснить его поведение, насколько это возможно… Прости, если тебя задело что-то из моих слов. Я вовсе не этого добивался…       — Брось, я сам виноват, что отреагировал так резко. То есть, — он тут же прервал себя на полуслове и поспешил исправиться, — в этом нет ничьей вины. Просто всё было слишком запутанно, и у нас не было времени спокойно поговорить. Но именно поэтому мы делаем это сейчас, верно?       — Верно, — улыбнулся Папирус, мягко сдавив пальцами его ладонь, отчего под кожей моментально пробежались колючки. Ларс непроизвольно дёрнул рукой, тем самым заставив обиженно надувшегося скелета наконец поднять голову. — Эй!       — Я не специально, честно! Рука затекла…       Наблюдая, как тот лениво потягивается, разминая косточки, Ларс вдруг осознал, насколько долго они тут сидят. Похоже, в этот раз, в отличие от предыдущего, никто не торопился врываться на кухню с волнующими новостями — а значит, они могли расслабиться. Может быть, даже заняться чем-то приятным и полезным. Например…       — А знаешь что, я проголодался. Может, сделаем чего-нибудь съедобного по-быстрому?       — Я думал, тебе не нужна еда, — удивлённо похлопал глазами Папирус. Ларс демонстративно растянулся по столу, изображая жертву трёхсотлетней голодовки.       — Обычно да, но сейчас я так вымотан, что не отказался бы от дополнительного топлива…       — Ну что ж. В таком случае… Можем сделать…       Скелет принялся оглядываться по сторонам, задумчиво постукивая пальцами по подбородку. И ведь наверняка опять предложит пасту! Хотя, Ларс и против неё сейчас ничего не имел…       — О, знаю! Как насчет приготовить пиццу? Я точно видел в морозилке готовое тесто. И сыр в холодильнике. Может, даже помидоры, сосиски и…       — Охренительная идея! — обрадовался Ларс, тут же вскочив из-за стола. Звёзды, он не ел чёртову пиццу годами! А если хватит ингредиентов, они могут приготовить даже несколько пицц, чтобы на всех хватило. Отличный способ отпраздновать предстоящее путешествие наружу!       — А Андайн там недалеко? — внезапно спросил Папирус, с улыбкой наблюдая за тем, как Ларс нетерпеливо полез в холодильник, проверяя наличие продуктов.       — А? Что, хочешь предложить ей присоединиться?       — Ну, в прошлый раз не получилось, ведь… — ему даже не пришлось заканчивать эту фразу, чтобы друг всё моментально понял.       — Ни слова больше! Тогда, оставляю подготовку на тебя, а сам отправляюсь на поиски нашего третьего повара. Если будет сопротивляться, притащу её силой!       Выходя через двери, в которые тут же, цокая когтями, вбежал пёс, Ларс услышал смешок и брошенное ему в спину «будь осторожен», но решительно проигнорировал предостережение. А что она ему с переломанной ногой сделает! Волшебное средство Альфис, конечно, волшебное, но всё же не должно было излечить её так быстро. Ну, он на это надеялся… Но даже если так, ничто и никто, даже кричащая и отбивающаяся от него Андайн, не встанет между ним и его желанием съесть пиццу!

***

      Платформу для телепортации было решено установить на площадке перед лабораторией. В ином случае кластеру было бы трудно добраться до неё — а ведь он являлся ключевым звеном всего эксперимента. Вокруг всё ещё крутились Альфис, Флюорит и Падпараджа и мелькал Санс, ведя последние приготовления. Похожая на двустворчатый холодильник машина, к которой множественными проводами была подсоединена платформа, низко гудела и мерцала огоньками, пока Флюорит набирала какие-то команды на небольшом компьютере, врезанном в середине. Всё выглядело вполне рабочим…       К этому времени Рутилы, Папирус и Азгор успели собрать здесь всех монстров, даже самых несговорчивых. Видимо, надежда на то, что они смогут покинуть это унылое местечко, была куда более эффективным двигателем, чем угроза быть заваленными камнями. Так что сейчас перед лабораторией было непривычно людно. Кто-то, правда, предпочёл пока остаться внутри и следить за происходящим из окон. Ларс и сам, наверное, с радостью отсиделся бы там. Но, как капитан, обязан был присутствовать среди основного состава…       Его взгляд незаметно метнулся к королю и королеве. Они оба наблюдали за работой с большим интересом, хотя, очевидно, сами понимали во всей этой технической части не больше Ларса. Даже сидящий на руках у отца Азриэль не мог оторвать взгляда от пальцев Падпараджи, которые ловко возились с переключателями на платформе. Пират невольно задался вопросом, если бы Азриэль мог остаться в своём теле навсегда, вырос бы он таким же большим, как Азгор?       Наверное, не стоит делиться с ним этой мыслью…       — Блин, что-то я неважно себя чувствую, — буркнул он вполголоса, возвращая взгляд к Андайн. Её нога уже была в порядке, но Альфис на всякий случай попросила её не перенапрягаться и по возможности использовать остальных в качестве поддержки. Сейчас такой поддержкой стал Ларс — правда, учитывая его нервозность, Андайн больше сама его держала, чем опиралась на него. От волнения его руки совсем онемели и тряслись, как у знатного алкоголика.       — Да всё будет в порядке. Всё получится! Мы бы и с одной только Альфис не пропали, а со знаниями и навыками Флюорит и Пад так вообще не о чем беспокоиться, — успокаивающе шепнула она в ответ. — Взбодрись!       — Ты-то чего такая спокойная? Такое впечатление, что это я проторчал в подземелье сотню лет, а не ты! — буркнул Ларс, ткнув в неё пальцем. Андайн усмехнулась и, наклонившись чуть ближе, невозмутимо пропела:       — Говорят, что палец, которым ты тыкаешь в другого, может сломаться. Показать?       Пират торопливо спрятал руку за спину. Нет, спасибо, хватит с него, пожалуй, увечий.       Через несколько долгих изнуряющих минут Альфис наконец объявила, что машина готова. Как ни странно, после этого объявления стало ещё тише. Стоящая рядом с кластером Родонит взволнованно улыбнулась Ларсу, поймав на себе его взгляд. Хоть бы получилось…       Когда руки кластера обхватили машину со всех доступных ему сторон, лампочки на ней замигали ещё ярче, монотонный гул превратился в шумное жужжание и потрескивание, а электричество побежало по проводам тонкими ручейками, зажигая огни платформы. Альфис напряжённо всматривалась в экран компьютера, пока мелькающие на нём команды отражались на стёклах её очков. За шумом заводящейся машины Ларс едва ли мог расслышать, о чём они с Сансом переговаривались, но, судя по непривычно суетливому поведению последнего, происходило что-то… ну, что-то, по крайней мере. Он задержал дыхание ровно до тех пор, пока воздух не прорезал резкий звуковой сигнал…