Не найденный

      В неверном свете полумесяца по лесной тропинке быстро шли двое мужчин, темные одеяния которых практически сливались с окружающими деревьями. Шли молча, тишину нарушал лишь стрекот цикад и кузнечиков да хруст сухих веток под ногами. Первый уверенно направлялся к цели, второй понятия не имел, какого гуя их понесло в такую чащобу, но его уже захватило предвкушение увлекательного приключения.       — Учи-и-тель, — протянул Сюэ Ян, в устах которого это обращение звучало как издевка, — может поведаете этому недостойному, что мы делаем глубокой ночью практически в сердце Цишаня?       — Не твоё собачье дело, — процедил Цзян Ваньинь в очередном приступе раздражения. — Придём — сам все увидишь.       Знания Цзян Чэна о предыдущей войне с Вэнями оказались практически бесполезными — слишком сильно все изменилось. Хотя основное «преимущество» Орденов в войне и сгинуло много лет назад где-то в грязной подворотне Илина, но еще одно «наследие прошлого», не менее смертоносное, в пределах досягаемости Наследника Цзян по-прежнему имелось. И, судя по знакомому ландшафту, до этого «наследия» уже рукой подать.       Дорога в Цишань отняла у него немало сил и времени. И нервов, спасибо раздражающей обузе, что с какого-то хрена за ним увязалась. Небеса, как же ему не хватало полетов на Саньду, — пальцы стиснули рукоять меча до хруста костяшек. — Как же он по ним скучал!       Свою авантюру Цзян Чэн решил провернуть не ставя в известность вышестоящее начальство, в частности, Цзинь Гуаньшаня, пренебрежительное отношение которого молодого мужчину окончательно достало. Оно же и подтолкнуло его к рискованному решению устроить диверсию прямо в Цишане, чтобы продемонстрировать Главам Великой Тройки, что он на многое способен, и к его мнению стоит прислушиваться.       Разумеется, рассчитывать на то, что путешествие обойдется без неожиданностей, естественно — неприятных, было излишне оптимистично. Стоило ему выскользнуть за границу военного лагеря, как откуда-то из темноты нарисовался Сюэ Ян, демонстрируя в жизнерадостном оскале полный комплект белоснежных зубов, и словно клещ вцепился в «уважаемого учителя». Отделаться от него не получилось.       Мало того, что Наследник Цзян и без того был не в восторге от навязавшейся компании, так ученик, особенно когда открывал рот и начинал без умолку трепаться, невероятно напоминал ему бывшего шисюна, чем дико раздражал и злил. Ваньинь с тоской вспоминал прошлую жизнь, в которой подобные Сюэ Яну люди обходили Лидера Ордена Цзян десятой дорогой.       Сейчас они направлялись к месту, где когда-то Цзян Чэн, как обычно — по вине Усяня, решившего, что отвлечь внимание Вэнь Чао от Цзинь Цзысюаня и Лань Ванцзы на себя — это хорошая идея, попал в одну из самых опасных переделок в своей жизни. К пещере, где спала СюаньУ.       К слову сказать, Ваньинь был уверен, что и лагерь для адептов был организован в основном для того, чтобы залечить душевные раны разобиженного — снова спасибо шисюну — Вэнь Чао. Потому как на соревнованиях лучников у одного придурка не хватило мозгов не нарываться: сначала, он кинулся отстаивать стрелковые способности какого-то мальчишки-Вэня, полное отсутствие которых, кстати, тот через пару фэнь успешно продемонстрировал, а потом посмел настаивать на том, чтобы оплошавший Вэнь Чао покинул состязания.       Конечно, ставшие свидетелями ссоры адепты тоже встали на защиту честной игры, но положения это не спасло, скорее ухудшило. Победу Ордена Цзян там, где Орден Вэнь не вошел даже в тройку лидеров Вэнь Жохань не простил, а уязвленное самолюбие младшего сына еще и подтолкнуло Главу Вэнь к тому, чтобы наглядно продемонстрировать заклинательскому миру «кто в Поднебесной хозяин»: сожженная библиотека в Облачных Глубинах, «приглашение» адептов в Цишань…       О том, что благодаря этим событиям в той жизни у Орденов было время (не много — но было!) понять, к чему все идет и хоть как-то подготовиться к неминуемой войне; что, не реши отец, как обычно, пустить все на самотек, у Пристани Лотоса был шанс, что Вэньские войска не застанут Орден Цзян врасплох думать не хотелось — негоже поминать покойного родителя такими словами… Но перед глазами снова и снова вставал Юньмэн, полный жизни, смеха и солнца, утопающий в благоухании цветущих лотосов. Если бы память вернулась раньше, то… Ничего бы не изменилось. Его все равно никто не стал бы слушать.       Приметив знакомые заросли, Ваньинь уверенной походкой направился в их сторону, отбросив бессмысленные сейчас сожаления. Сюэ Ян, насвистывая жизнерадостный мотивчик, направился следом, удивленно замерев, когда молодой мужчина исчез прямо у него на глазах.       Осторожно приблизившись, он обнаружил в земле внушительную дыру, в которую свободно мог протиснуться человек. И когда громкий голос откуда-то снизу приказал ему спускаться, не стал медлить.       Внизу его ждал успевший зажечь факел Цзян Ваньинь, который, ни слова не говоря, развернулся и отправился вглубь открывшейся взгляду Сюэ Яна просторной пещеры. Последовавший за ним бывший босяк из Куйчжоу энергично вертел головой, пытаясь углядеть что-нибудь интересное.       Нога юноши задела что-то твердое, и он нагнулся, чтобы осмотреть находку. Котелок, — Сюэ Ян разочарованно поджал губы. — Всего лишь старый походный котелок с прогоревшим дном… Погодите-ка! Котелок? Здесь? Оглядевшись, он обнаружил неподалеку походную лежанку из отсыревшего от времени хвороста и кострище с толстым, явно многодневным слоем пепла. От дальнейших исследований его отвлек яростный мат, доносившийся с той стороны, куда ушел учитель.       План Цзян Ваньиня был прост, как пенек: разбудить черепаху, выманить ее из пещеры и навести прямо на войска Вэней. Четыреста лет назад, потеряв сотни воинов, они даже ранить эту тварь не сумели. Не приключись на редкость холодная зима, очень кстати отправившая обожравшуюся СюаньУ в принудительную спячку — еще неизвестно, чем бы все закончилось.       За прошедшие столетия черепаха выспалась, проголодалась, подросла — так почему бы и не помочь ей вспомнить молодость? К сожалению, на пути воплощения этого замечательного плана в жизнь возникло неожиданное препятствие: вместо того, чтобы спокойно спать в глубинах пещерного озера — ведь никакого лагеря Вэни не собирали и чужих адептов на Ночную Охоту без мечей не гоняли — черепаха, вся в потеках собственной крови, безнадежно мертвой тушей валялась на мелководье.       Подошедший к его находке Сюэ Ян впечатлённо присвистнул. Вопрос, зачем они сюда пришли и почему продвигались скрытно, не вырезав по пути ни одного поста Вэней, отпал сам собою.       — Давайте-ка осветим это местечко получше! — с энтузиазмом предложил Сюэ Ян, доставая из цянькуня пачку огненных талисманов. Пока он закреплял их на камнях, Цзян Ваньинь изо всех сил пытался взять себя в руки, стараясь унять клокочущие внутри гнев и ярость. В такие моменты ему особенно не хватало Цзыдяня, который, оттягивая на себя избыточную ци, искрил у него на руке всполохами фиолетовых молний, успокаивая, напоминая, что Глава Клана Цзян — снова полноценный заклинатель у которого есть Ядро, и которому не придется прозябать остаток своих дней обычным человеком.       С трудом обретя какое-никакое душевное равновесие, он обнаружил, что мальчишка успел организовать вполне приличное освещение, позволявшее без проблем рассмотреть в пещере следы ожесточенного боя: заляпанные кровью пол и стены, выкрошенные камни, буквально перепаханная — там, где была — земля… Возле стены обнаружилось относительно недавнее захоронение с импровизированной похоронной табличкой — плоским камнем с выбитым на нем иероглифом «温» (Вэнь), тут же неподалеку валялась куча ржавого железа, когда-то явно бывшего оружием, а на берегу, у самой воды, талисманы высветили круг для очищающего ритуала, простой до примитивности, исключительно эффективный и знакомый каждому начинающему адепту.       — Ну ничего себе! — раздался восхищенный голос Сюэ Яна. Юноша присел рядом с кругом на корточки, внимательно разглядывая рисунок. — Тут линии, — он попытался измерить рукою, — больше чем на ладонь в камень «ушли»! Сколько ж эта штука в активированном виде оставалась?!       Он направился к Сюэ Яну и почувствовал, как под ногой что-то хрустнуло. Опустив глаза, Ваньинь увидел, что стоит внутри небольшого — на пару шагов в диаметре — «отработавшего» ритуального круга, в центре которого лежали обломки меча.       Мужчина нахмурился. У него были все основания считать, что в амулетах, талисманах и ритуалах он разбирается гораздо лучше любого заклинателя, который не изучал их углубленно — невозможно провести столько лет рядом с Вэй Усянем не нахватавшись всякого-разного, даже не прилагая к этому усилий, но в этом рисунке он смог опознать не более полудюжины символов.       Цзян Чэн нагнулся, подобрал самый крупный обломок — рукоять с куском лезвия, рассыпавшегося от прикосновения металлической пылью. Обычное старое железо, ни духовной энергии, ни темной. По всей видимости, это все-таки был — очень специфический — очищающий ритуал, но зачем понадобились такие сложности он определить затруднялся. Пожав плечами, мужчина отбросил рукоять меча в сторону.       — До чего ж дотошный тут был заклинатель, — тем временем продолжал восторгаться Сюэ Ян. — И злых духов-то он упокоил, и тела похоронил, — он кивнул в сторону камня с иероглифом. — Вон там они лежат, все вместе, до последней косточки. А уж как темную энергию вычистил! И камни, и воду, и железо это ржавое… Даже черепаху, гуй его задери! Она же несколько столетий в этой самой энергии мариновалась! Как? Ну вот как он это сделал? Будто скребком прошелся! Я здесь не то, что покойника — дохлого комара поднять не сумею!       Прислушавшись к своим ощущениям, Цзян Чэн недовольно скрипнул зубами. Мальчишка был прав, по чистоте энергии пещера Муси теперь не уступала Облачным Глубинам — прям хоть сейчас садись и медитируй до просветления. Если антураж с трупами не смущает.       — С чего ты взял, что тут был только один заклинатель? — процедил он.       — Вон, всего одна лежанка, — тыкнул парень большим пальцем за спину, — а следы на земле — от одной пары сапог, там на подошве дефект приметный. Уж не знаю, кто тут был, но силён, зараза! И неприхотлив, раз жил прямо тут, пока не закончил. Довольно странная комбинация для заклинателя таких… талантов.       — Что ты хочешь этим сказать? — напрягся Ваньинь.       — Не делайте вид, что не понимаете о чём я, — беззаботно закинув руки за голову, Сюэ Ян спокойно встретил взгляд учителя.       — Не понимаю, — отрезал Цзян Чэн. — А тебе советую проследить за языком. Не забывай, псина, что кусает хозяйскую руку, кончает на живодерне.       Несколько мгновений Сюэ Ян продолжал смотреть ему в глаза, затем расплылся в привычной ухмылке.       — Хорошо, — покладисто согласился он. — Будем считать, что мы не поняли, как именно круг, — он провел носком сапога по рисунку, — модифицирован. Да разве придет кому в голову, что очищающий ритуал на темной энергии работать может, извне ее тянуть? Вот и выходит, что закорючки эти — нам насквозь незнакомые и непонятные. Ума не приложу, для чего их тут накорябали! А вы, у-чи-тель?       — Тоже понятия не имею, — сухо подтвердил Цзян Чэн. — И, Сюэ Ян… Нас вообще в этой пещере не было.        — Не было так не было, — ученик продолжал демонстрировать чудеса сговорчивости. — А где мы были? Так, на случай, ежели Глава Не заинтересуется?       Вопрос действительно требовал вразумительного ответа. Убедившись, что с учеником достигнуто взаимопонимание, мужчина смог заняться обдумыванием этой неотложной и очень серьезной проблемы.       Ваньинь отдавал себе отчет, что в пещеру Муси ринулся «на эмоциях», в полном раздрае чувств выскочив из шатра после очередного общения с Гуаньшанем, а встреча с Сюэ Яном лишь подлила масла в огонь, разозлив еще сильнее. Потом, поостыв, он решил, что победителей не судят и не стал возвращаться — одолев более двух третей пути, делать этого очень не хотелось.       С победой как-то не задалось, но от необходимости разбираться с последствиями того, что он во время войны самовольно покинул расположение войск это не избавляло. Цзян Чэн не обольщался — его «услуги» союзники ценили, но не настолько, чтобы проигнорировать столь вопиющее нарушение дисциплины и субординации. И на положение Главы Великого Клана, которое могло бы его защитить, на сей раз рассчитывать не приходилось.       Нужно было сделать что-то, чтобы оправдать эту отлучку, что-то такое, чтобы даже на дух не переносивший Ваньиня Не Минцзюэ не смог придраться. Диверсия, даже на пределе его возможностей по контролю мертвецов и при помощи Сюэ Яна, на оправдание явно не тянула. А Стигийской Печати, или на худой конец, Призрачного Генерала у него в хозяйстве не водилось.       Цзян Чэн с трудом удержался от того, чтобы не пнуть со злости камень с иероглифом — уж больно внушительной выглядела глыба, так и ногу сломать недолго.       Призрачный Генерал… Вэнь Нин… Вэнь Цин… Точно!       Целителей обе воюющие стороны берегли как зеницу ока и охраняли не хуже клановых сокровищниц. Недаром же говорят: лишишь врага одного целителя — сгубишь сотни врагов. Увы, человеческая природа такова, что, чем дальше от линии боевых действий — тем сильнее охрана позволяет себе расслабиться. Тем более, что из глубины Цишаня атаки никто подсознательно не ждет. А нескольких нападений, идущих из тыла к линии фронта — и подавно. Даже если получится уничтожить всего один лазарет — что само по себе и не сложно, главное — охрану снять, а целителям с раненными от своры мертвецов уже не отбиться, то никто над ним расправу чинить не станет, разве что пожурят для порядка легонько… По губам Ваньина скользнула холодная злая улыбка.       Сначала он позаботится о том, чтобы прикрыть свою задницу, а уж потом можно будет и поразмышлять о личности сорвавшего его план «дотошного заклинателя». Вариант, который напрашивался в первую очередь, он отбросил сразу: даже если Вэй Усянь каким-то чудом выжил, без знаний, полученных в Клане Цзян, он так и остался жалким невежественным попрошайкой. Какие уж тут ритуалы!

***

      — Она ведь знала, не так ли?! — загнанно дыша, Вэй Усянь сжимал руки в кулаки до хруста в суставах. — Скажи правду, она ведь знала, когда уезжала?       — Д-даже если и знала, то мне она ничего не сказала.       — Да кто бы сомневался!       Фраза неприятно задела, но времени на то, чтобы обидеться, просто не хватило: в порыве эмоций, активно жестикулирующий Вэй Ин упустил контроль над ци, и вихрь духовной энергии с гулом унесся в сторону леса, ломая деревья.       Одно дело знать, что Сянь-гэ был сильным светлым заклинателем, — меланхолично размышлял Вэй Нин, когда клубы пыли, перемешанной с ветками и камнями, наконец-то улеглись, открывая уходящий куда-то в даль ров шириной в два человеческих роста и глубиной по колено нынешнему Главе Не, — другое — видеть собственными глазами. И вот этого мы с сестрой его лишили? Вздохнув, он перевел взгляд на оцепеневшего от ужаса брата.       — Если Сянь-гэ закончил с изменениями ландшафта, может, он все-таки поведает этому брату, какая из недомолвок А-цзе настолько его расстроила?        — А ты не понимаешь?! — отмер Усянь. — Ты же сам слышал, что рассказывал этот купец!        — Нет, не понимаю. Про падение Пристани Лотоса ты знал. О потере Цзян Ваньинем Золотого Ядра — догадывался. То, что без Ядра он не сможет начать возрождение Ордена…        — Она не сказала, что мой бывший шиди тоже все вспомнил! Ну что ты так на меня смотришь? Это же очевидно! Я знаю его как свои пять пальцев, Цзян Чэн — далеко не дурак, но создать с нуля что-то вроде Темного Пути у него бы ни знаний, ни фантазии не хватило. Зато…        — Зато повторить то, о чем уже имеет неплохое представление, Наследник Цзян более чем способен, — закончил за него Вэй Нин.       Мысленно, юноша болезненно поморщился: решение сестры он не одобрял, но прекрасно понимал ее мотивы. Во-первых, она хотела вывести младшего брата из-под удара, когда метафорическая бочка с порохом все-таки «рванет», — взгляд непроизвольно вернулся к свежепроложенной просеке. Да уж, рвануло так рвануло! — ведь скрывать правду от Усяня он бы не смог. И не захотел. И не стал бы. Во-вторых…       — Почему она промолчала, — голос Вэй Ина дрогнул. — Она что, считала, что я подхвачусь и побегу в Юньмэн предлагать Цзян Чэну свое Ядро?       — У тебя бы при всем желании не получилось, — скрыть глубочайшее удовлетворение в голосе он даже не пытался. — Сестра поклялась, что скорее наложит на себя руки, чем еще хоть раз проведет пересадку Золотого Ядра. Тем более — твоего. Тем более — Цзян Ваньиню. Но ты почти угадал.        — Я…вроде как пошутил? — растерялся Усянь.       — Сянь-гэ, — грустно улыбнулся Вэй Нин, — ты и сам в этом не уверен. У А-цзе было достаточно причин не начинать с тобой этот разговор: она не хотела тебя расстраивать, не хотела, чтобы ты видел, как она злорадствует…        — Она бы не стала!        — Вслух — конечно нет, но ты слишком хорошо знаешь А-цзе, чтобы не понять, что она чувствует. В отличие от тебя, наша сестра — нормальный человек, не страдающий всепрощением и очень злопамятный, когда дело касается семьи.        — Вот спасибо! Значит, по-твоему, я — ненормальный?        — Нормальные люди, когда им, в поединке «понарошку», выпускают кишки, имеют привычку на «потрошителя» обижаться, — увильнул от ответа Цюнлинь. — А сестра никогда и не скрывала, что чем хуже Наследнику Цзян — тем лучше у нее настроение.        — Ты тоже так считаешь? — с нечитаемым выражением лица поинтересовался Вэй Ин.        — Я считаю, — тихо, но твердо ответил Вэй Нин, глядя в глаза Усяню, — что человеку, отплатившему костром за спасение жизни, не стоит рассчитывать на то, что в следующий раз кто-то захочет его спасать. Пусть слишком благородный шисюн и приучил его к обратному. Для меня Цзян Ваньинь навсегда останется неблагодарным уродом, приложившим руку к убийству моих брата и сестры. Какие бы несчастья его ни постигли, от меня он никогда не дождется ни жалости, ни сочувствия. Оба помолчали.       — А-цзе и впрямь Наследника Цзян не упоминала, — вздохнув, вернулся к прежней теме целитель, — но ведь не только ты хорошо нас знаешь, обратное тоже верно. Расскажи она правду, ты бы расстроился, ушел в недельный запой, а потом, спьяну, решил, что, раз уж Ваньинь вспомнил ваше обещание всегда быть вместе, то ты обязан его сдержать. Пришлось бы тебя по всему Илину отлавливать.        — Вы не смогли бы меня остановить, даже вдвоем.        — Мы бы все равно попытались. И с каких пор ты иглы А-цзе недооцениваешь?        — Это бы плохо кончилось.        — Наверняка.        — Я все равно на нее злюсь.        — Я знаю.        — Никакого удовольствия с тобой ругаться, — буркнул Вэй Ин, плюхнувшись на землю, — ни поорать, ни поспорить…       — Разве? — Вэй Нин демонстративно повернулся к «пробоине» в лесу, преувеличено-внимательно ее оглядывая. — А по-моему, ты неплохо отвел душу… Через мгновение, истерически хохоча, они валялись рядом на траве.       — Вот скажи, А-Нин, почему оно так вышло, — отсмеявшись, заклинатель заложил руки за голову и невидящим взглядом уставился на затянувшие небо мрачные тучи. — Меня всю жизнь тыкали в то, что я не помню своего места. Всегда винили во всем, что шло «не так» в Пристани Лотоса, от шляющихся без дела учеников до навлечения на Юньмэн гнева Цишань Вэнь. Что Цзян Чэн, что Мадам Юй — они всегда говорили, что я и есть главная проблема и причина всех бед их семьи.Так почему от моего ухода если что и изменилось, то только к худшему?        — Сянь-гэ… К худшему — для кого?

***

      Вэй Усянь сидел, обхватив колени руками, слушал шелест листьев под ногами уходящего А-Нина, которого отослал, сказав, что хочет побыть один и пообещав не делать глупостей — тот, кажется, не поверил — а в голове набатом гремело: «К худшему — для кого?»       Не для него. Молодой мужчина был готов признать это первым: Вэй Ина никогда не попрекали куском хлеба — видать, бродячему недо-заклинателю прокормить лишний рот было проще, чем Великому Ордену. Не пришлось, до крови прикусив язык, слушать, как мешают с грязью доброе имя его матери. Не было нужды, просыпаясь по утрам, гадать, в каком настроении будет Мадам Юй, что ей сегодня придется не по нраву и как его в этот раз накажут. В общем, не было всего того, без чего он бы и в прошлой жизни прекрасно обошелся.       Зато были незапятнанная репутация среди заклинателей, искреннее уважение простых людей, целое и невредимое Золотое Ядро, дядюшка Го, А-Нин и Цин-цзе и целый Клан Вэней. Вэев. Где он был Главой. При попытке осознать этот факт, мозги скрипели и скрежетали, как несмазанное колесо повозки, но он надеялся, что это временно.       Честно говоря, когда Цюнлинь, со всей присущей ему деликатностью, осторожно сообщил Усяню об основании Клана Вэй, новоиспеченный Глава повозмущался исключительно для порядка — по сравнению с прошлым разом, условия были тепличными.       Пусть людей, ответственность за которых легла на его плечи, теперь и было намного больше жалкой полусотни недобитков, которых он когда-то увел в Курганы — здесь ни Вэни, ни Цзини не успели добраться до ветви потомственных целителей, но о том, чем их кормить, во что одеть, куда поселить и где достать на все это денег в этот раз голова у Вэй Ина не болела. Он возглавил полноценный, самодостаточный и далеко не бедный Клан, который давно и успешно сам решал свои бытовые проблемы и в его помощи, вернее — вмешательстве в ежедневную рутину не нуждался.       Как клятвенно заверяли Старейшины, в обязанности молодого Главы входило только принятие решений, последствия которых коренным образом меняли жизнь всего Клана — вроде переезда с горы Дафань в Илин, который, оказывается, именно он и санкционировал; представление интересов Клана на политической арене… когда-нибудь… после войны… наверное, и, возникни в ней необходимость, защита от бандитов, заклинателей и нечисти — дело еще по прошлой жизни вполне привычное.       Вот только юньмэнский опыт подсказывал, что, как для номинального Главы, его очень уж основательно, глубоко и подробно с «внутренней кухней» знакомят: количество людей, семейное положение, способ заработка, источники доходов Клана, структура расходов Клана, связи Клана в прочих провинциях, родственные, личные и торговые… Скреблись у Усяня на этот счет нехорошие подозрения, но, рассудив, что отловить и засадить за бумажную работу его никто пока не пытается, с планами побега уважаемый Глава решил повременить. Сейчас, его гораздо больше интересовало, о чем все-таки Старейшины вчера с местным градоначальником шушукались: тот, когда уходил, выглядел довольны-ы-ым… Как кот, что поймал самого жирного карпа в фонтане Башне Кои. Нет, они точно что-то задумали! Все-таки Старейшины — это диагноз! А он-то надеялся, что хоть целители интриговать не будут!       А еще, у него теперь был Илин. Его дом. Место, где двое заклинателей, со всей беспечностью молодости не задумываясь о том, что не бессмертны, оставили своего малыша в гостинице, пребывая в полной уверенности, что вернутся к нему после Ночной Охоты. Место, где погиб Старейшина Илин. Место, где все началось, и закончилось, и началось вновь. Спустя несколько месяцев после того, как Вэй Ин, вместе с дядюшкой Го поселившись в городе, начал регулярную зачистку земель от нечисти, в Илин сначала тоненьким ручейком, а потом и полноводной рекой потянулись беженцы. Город словно ожил, проснувшись от многолетней спячки: строились дома и улицы, возникали целые ремесленные кварталы, впервые за сотню лет мостилась камнем главная дорога, на поля, стоявшие заброшенными со времен Вэнь Мао, снова вернулись крестьяне. За крестьянами и ремесленниками подтянулись торговцы, за ними — хозяева гостевых домов и питейных заведений. Новые лавки, гостиницы и чайные вырастали в городе как грибы после дождя. А на днях до Илина добрался целый торговый караван, первый за двадцать с лишним лет, если верить старожилам. Вот его-то купцы и привезли с собой слухи о могущественном Темном заклинателе Цзян Ваньине и его ученике.       Хранителя Илина — этим прозвищем Вэй Ин страшно гордился — в городе знал в лицо каждый житель: люди улыбались ему на улицах, торговки так и норовили сунуть пирожок или маньтоу — «Уж больно вы, господин заклинатель, худенький! Того и гляди — снесет ветром!», дети окружали шумными пестрыми стайками, упрашивая показать «фокус с огоньками». Заклинатель никогда не отказывал, хоть охотничьи талисманы, любой из которых у него даже в Великих Орденах оторвали бы с руками, заплатив золотом, были предназначены вовсе не для этого.       В общем, для Вэй Усяня, ученика и воспитанника, друга, брата, защитника и любимца целого города и Главы Клана, к худшему точно ничего не изменилось.

***

       Совсем рядом хрустнула ветка, раздались тяжёлые, неуверенные шаги. Он поджал губы и начал обдумывать, что сделает с одним коварным Вэнем — тьфу ты, никак не привыкнет — Вэем, за то, что дядюшке Го с больной ногой пришлось проделать весь этот путь, но тут же понял, что так быстро добраться сюда самостоятельно охотник не мог — наверняка А-Нин дотащил его на собственной спине почти до края поляны. А он-то гадал, почему его так легко одного оставили! Вот же ж… Курица-наседка! Вэй Ин тяжело вздохнул. Собственная неспособность злиться на Цюнлиня дольше четверти фэня иногда даже пугала.       — Ну и что у тебя такого случилось? — прихрамывая направляясь в его сторону прохрипел мужчина. — Пол-леса разнес, А-Линя прогнал… Вставай давай, не порти хорошую мантию.       — Ничего у меня не случилось, — буркнул Усянь, поднимаясь на ноги и отряхивая одежду от лесного сора. — Ничего такого, о чем этому дядюшке стоит беспокоится. А если не хотите, чтобы я портил дорогую одежду, уговорите Старейшин мне ее не покупать.       — Ишь ты, хитрец! — фыркнул опекун. — Не смог их сам уболтать — решил меня в ваши распри втянуть? Слышал я, как тебе Старейшина Мин битый сяоши лекцию о том, что «Глава Клана всегда должен выглядеть достойно» читал.        — Так вы все слышали? И не прибежали меня спасать? — возмутился Вэй Ин. — Дядюшка Го, вы, вообще, на чьей стороне?!       — На твоей, конечно, — вздохнул мужчина. — Видал я те одежки: пока разберешься, что за чем надевать да как складки правильно закладывать — до ужина провозишься. Ты это… Если сам с какой застежкой или поясом разобраться не сможешь — у А-Линя спрашивай, он в этом понимать должен. И поможет тебе, и подскажет. И насмешничать не станет, что ты к шелкам непривычный. Деваться-то некуда, правы твои Старейшины. Это Вэнь Жохань может хоть в юбке цветастой расхаживать, никто не то, что вякнуть — косо взглянуть не посмеет, а ты для всех, покамест, попросту выскочка безродный. Ни к чему тебе самому лишний повод для сплетен давать… Но держи ухо востро! — попытался разрядить обстановку охотник. — Зазеваешься — Старейшины тебя и на Ночную Охоту в пятислойных одеждах отправят! — Уже пытались, — пожаловался парень. — Сошлись на серебряном гуане. — Вот видишь! И с ними можно договориться! — мужчина мягко улыбнулся воспитаннику. — Что бы тебя ни тревожило — оставь сейчас эти думы. Отвлекись. Вон, хоть чаю со мной выпей, уважь старика.       — Ты вовсе не старый!       — Ха-ха-ха, ну ты как скажешь… Соглашайся! Бабушка А-Линя как раз твои любимые булочки печь собиралась, с пастой из семян лотоса.       —А сама бабушка об этом знает? — наконец улыбнулся Вэй Ин.       — Если А-Линь успел добежать до дома, то знает. Пойдем!

***

      Возвращаясь в Илин вместе с дядюшкой Го и размышляя о том, что резчика, которому заказали для охотника трость, стоит поторопить — смотреть на корявую самодельную палку уже никаких сил не было, Усянь неожиданно для себя осознал, что его план — минус пункт о личных привязанностях — сработал именно так, как должен был сработать.       Чего он там хотел? Исключить из жизни Цзянов весь когда-либо причиненный им вред? Сделано! Мадам Юй не пришлось терпеть живое напоминание о женщине, похитившей сердце ее мужа. Цзян Чэн стал Первым Учеником Ордена Цзян. Ничто не бросило тень на репутацию Янли и не поставило под угрозу ее помолвку. Вот только… Цзян Ваньинь и Мадам Юй так искренне считали, что Вэй Ин в жизни не сделал никому ничего хорошего, что он и сам в это поверил. И, строя свои планы, просто не учел: если его не будет рядом, чтобы навредить, то и для того, чтобы помочь, его рядом тоже не будет. Он не сможет вправить мозги зарвавшемуся Павлину. Не отдаст Цзян Чэну Золотое Ядро, позволив тому заняться возрождением Ордена. Не поднимет армии мертвых, приближая победу Союза Орденов и сохранив жизни тысяч заклинателей… Но никакого чувства вины он почему-то не испытывал. Вэй Ин еще раз внимательно к себе прислушался. Точно не испытывал. Вот нисколечко!       В конце-концов, чего там им всем для полного счастья не хватало? Вэй Усянь мешал? Так в чем проблема? Шанс построить светлое будущее, без его вмешательства, Вэй Ин им предоставил. А уж сумели они этим шансом воспользоваться, или нет — ему даже не интересно.