***
На фоне общего благополучия Илин со своими проблемами резал глаз как чернильное пятно на Вэньской робе. После случившегося на Луанцзан, некогда процветающая богатая провинция превратилась в обезлюдевшую пустошь: обезумевшие от ужаса жители сбежали, побросав дома и имущество. На землях, познавших дыхание Тьмы, остались калеки, старики, больные и раненые… И те, кто не смог бросить беспомощных родных даже ради собственного спасения. Со временем, люди научились выживать в своей новой страшной реальности, но, к этому моменту, большая часть оставшихся уже сгинула в клыках и когтях тварей, поэтому обитаемыми, помимо бывшего главного города с его высокими каменными стенами и массивными железными воротами, в провинции остались только ближайшие окрестности Илина. Глава Вэнь существование на землях его Ордена подобного безобразия считал личным позором, но повлиять на ситуацию не мог. Точнее — мог, но тут уязвленное самолюбие безоговорочно уступало здравому смыслу: зачем чинить дома, в которых никто не живет? Следить за дорогой, по которой, в обе стороны, проходит хорошо, если полдюжины человек в год? Производимых в Илине изделий и продуктов хватало лишь на покрытие нужд местных жителей, из других провинций город ничего не закупал по причине отсутствия денег, сумма налогов за год не покрывала даже расходов на приезд сборщиков этих самых налогов из Цишаня, а население постоянно и стремительно сокращалось… Даже регулярные — два-три раза в год — визиты отряда заклинателей Жохань оплачивал из собственного кармана, исключительно чтобы продемонстрировать, что Владыка о своих подданных помнит и заботится. Отряд приезжал в Илин, неделю или две проводил там за зачисткой территории и отправлялся восвояси, оставляя за спиной уже начинавшую вновь сползаться к городу нечисть. К тому же, приходилось тратиться на содержание в этой дыре шпионов. Конечно, Глава Вэнь не рассчитывал, что в местном «болоте» и в самом деле произойдет нечто заслуживающее внимания, но Курганы по соседству не оставили ему выбора — мужчина был убежден, что о нехороших шевелениях на Луанцзан, буде такие случатся, лучше узнавать заранее, чтобы потом не удивляться нашествию нечисти на Безночный Город. Однако, на этот раз проблема выползла вовсе не из Курганов: в Илине завелась пакость похуже любой нечисти — неизвестный, но очень умелый заклинатель. Хотя, если разобраться, не такой уж он был и неизвестный — о появлении «Заклинателя-с-Флейтой», заклинателе без меча, Вэнь Жоханю донесли еще несколько лет назад. Тот почитал доклад о славных деяниях по спасению сирых и убогих, зачастую — на безвозмездной основе, хмыкнул — очередной идеалист — да и забыл. Как оказалось — зря.***
Владыка пододвинул к себе стопку донесений из Илина. Итак, что мы имеем? Вэй Ин, Вэй Усянь, в прошлом носил прозвище «Заклинатель-с-флейтой», ныне более известен как «Хранитель Илина». Недавно отметил совершеннолетие, причем его скромная «домашняя» церемония гуаньли как-то незаметно переросла во всеилинские народные гулянья. Впервые появился в Илине где-то на втором году войны, обратившись к Вэнь Цинь за помощью для своего пострадавшего на Ночной Охоте компаньона. Был вынужден снять номер в местной гостинице, ожидая, пока тот оправится от ран, коротал время за зачисткой окрестностей от нечисти. Неожиданно исчез из города, спустя несколько недель вернувшись в компании пары дюжин крепких мужчин, которые активно принялись приводить в порядок уже лет двести пустовавший квартал Жемчужины Дракона — насколько Жохань помнил, когда-то там обретался весь цвет местной аристократии. Дома, естественно, были соответствующие — мало того, что из прочного камня, просторные, с высоченными заборами, огораживающими обширные придомовые территории, где когда-то располагались ныне погибшие сады и давно сгнившие хозяйственные постройки и помещения для слуг, так еще и защищенные от разрушения выбитыми прямо на камнях фундаментов символами, складывающимися в защитные круги и барьеры. Этим же вечером наблюдатель, подсевший за стол к приезжим в общем зале гостиницы выяснил, что молодой заклинатель не просто принадлежит Клану Вэй, но, пусть и формально, этот клан возглавляет. Глава Вэнь мысленно пожал плечами. Обычное дело: предыдущий Глава ушел до срока, Наследник — в малых летах, а Старейшины благородно берут на себя все тяготы правления, пока будущий Глава не повзрослеет, предоставляя молодому человеку возможность жить так, как тот считает нужным. Правда, в таких случаях сплошь и рядом случалось, что новый Глава, даже войдя в возраст, так и не проявлял к делам Клана должного интереса, предпочитая вести привычный образ жизни, но что тут поделаешь? Не силой же его заставлять. Вот Старейшинам, ради блага соклановцев, и приходилось по-прежнему тащить на своих плечах тяжкое бремя власти. То, что полученной свободой Вэй Усянь воспользовался подавшись в бродячие заклинатели, а не ринувшись осваивать знаменитые бордели Ланьлина, несомненно заслуживало уважения.***
К вопросу безопасности своих соклановцев молодой Глава подошел ответственно. За изничтожение местной нечисти он взялся всерьез, охотясь и за себя, и за тот отряд заклинателей, причем, если судить по результатам, не иначе как круглосуточно и семь дней в неделю. Внезапно получивший возможность вынырнуть из-под волны порожденных Тьмой тварей Илин встрепенулся и «задышал». Конечно, благополучным, как тот же Цайи, город назвать было сложно, но даже в центральном Цишане встречались места, где дела обстояли гораздо хуже. В местном Магистрате тоже сидели далеко не идиоты. Они быстро сообразили, что, как только закончится война и Вэи, прихватив своего энергичного Главу, в полном составе отбудут на родину, нынешнему процветанию Илина придет конец. Два-три месяца, может полгода — и все вернется на круги своя. Позволить этому произойти — все равно, что найти драгоценный нефрит и выкинуть его в выгребную яму, поэтому старые п… уважаемые люди собрались, посовещались… А потом на центральной площади было торжественно объявлено, что отныне город и окрестности становятся клановыми землями Вэй. Сложное выражение лица новоявленного землевладельца заслуживало отдельного упоминания. То ли он был гениальным актером, то ли внезапно свалившееся ему на голову счастье действительно свалилось…внезапно — в этом вопросе мнения наблюдателей разделились. Вэнь Жоханя решение илинского Магистрата никак не затрагивало. Клановые земли Вэнь были богаты и обширны, расширять их не было ни желания, ни необходимости, а какому именно феодалу, семье или Клану принадлежат земли на территории его Ордена значения не имело.***
Наблюдатели предполагали — и Жохань был с ними согласен — что внезапный переезд Клана Вэй в Илин вызван тем, что война слишком близко подошла к их дому, и они попросту решили отсидеться в глуши, куда никакие войска не сунутся. Клан, — мужчина извлек из стопки нужный лист, — перебирался на новое место постепенно, в течение полугода. Всего около двухсот человек, в основном гражданские, треть — женщины и старики, немногочисленные заклинатели, за исключением Главы, практикуют целительство. Клан специализировался на выращивании на продажу лекарственных трав, а также изготовлении различных амулетов и талисманов, по мнению изучивших присланные образцы Верховного Заклинателя — необычных и очень эффективных. В отличие от других Кланов, Вэни не пренебрегали обучением детей с небольшим резервом ци. Результатом такой политики стало огромное количество исследований по изучению и развитию теории самосовершенствования, множество заклинателей «прикладных» профессий, не требующих наличия сильного Золотого Ядра, в том числе артефакторов и, как следствие, монополия на торговлю талисманами в Поднебесной — конкурентов, способных предложить качественную продукцию в нужном объеме на рынке просто не было. Таким образом, в талисманах Орден Вэнь не нуждался, но когда вэйские поделки «всплыли» — а спутать их с чьими-то еще было попросту невозможно — в арсенале Союза Орденов… Проигнорировать то, что живущий на его территории Клан поставляет врагу оружие во время войны Глава Вэнь просто не имел права, поэтому из Безночного города был отправлен получивший соответствующий приказ отряд. Который просто исчез. Как в воду канул где-то между Цишанем и Илином.***
Пока доверенные люди Жоханя буквально рыли землю, пытаясь выяснить судьбу пропавших, стало известно, что талисманы, поставленные войскам союзников, были предназначены либо для охоты на нечисть, либо для бытовых нужд — Вэи оказались вменяемыми, «красных линий» не переступали, а значит и «вразумлять» их не было необходимости. Как и наказывать за исчезновение отряда, к которому они на первый, второй и даже третий, очень пристальный взгляд отношения не имели. На данный момент Главу Вэнь, который вовсе не горел желанием снимать бойцов с фронта или рейдов по зачистке нечисти для решения конфликта в Илине такое положение вещей более чем устраивало. А за погибших он с Вэй Усяня обязательно спросит. Как только предоставится возможность — так и спросит. Отсутствие доказательств его не волновало — в чудесные совпадения мужчина давно не верил и спускать мальчишке с рук гибель вэньских заклинателей не собирался— безнаказанно причинять вред его людям не позволено никому. Беспокоило его то, что подобная ситуация может повториться. И никто не мог предсказать, получится ли вновь избежать конфликта.***
Вэй Усяню, пусть он сам об этом пока и не подозревал, недолго оставалось быть «просто» Главой Клана. В Илин уже потянулись заклинатели-одиночки, а после войны желающих осесть в Илине только прибавится. Такие люди, большую часть своей жизни лишенные уверенности в завтрашнем дне, очень ценят предсказуемость и стабильность, поэтому каждый из них захочет получить гарантии, что, после того, как ситуация с нечистью нормализуется, пусть это и займет долгие годы, его просто не выкинут из города за ненадобностью. Не считая принятия непосредственно в Клан, на что очень многие не пойдут по личным причинам, подобные гарантии может дать только вступление в Орден. Который, под давлением обстоятельств, «Хранителю Илина» таки придется основать. Само по себе, для Безночного Города это событие проблемой не станет: полноценные Ордена, территория ответственности которых официально принадлежала одному из Великих, встречались не то, чтобы часто, но и исключением не были, в одном только Цишане таких штук шесть или семь обреталось. Правда, оставался еще щекотливый момент с вассальной клятвой, но Жохань был готов его проигнорировать — за то, что, благодаря Вэй Усяню проблема Курганов перестала быть его проблемой, мужчина был готов на многое закрыть глаза. На многое, но не на все. Вэй Усянь… Глава Клана, который рос, гоняясь за нечистью по лесам и буеракам, а не обучаясь разбираться в политике и интригах. Мужчина опасался, что тот, не осознавая возможных последствий, выкинет какую-нибудь феерическую глупость. Например, не довольствуясь своим положением фактического хозяина Илина, решит объявить о переходе земель Клана Вэй под протекторат Ордена… Как они там себя назовут. Не важно. Пусть, в практическом плане, это ничего ему и не даст. Кроме конфликта с Безночным Городом. В этом случае, чтобы сохранить лицо и не допустить ненужных брожений в умах и настроениях, Глава Вэнь будет вынужден избавиться от наглеца, посмевшего бросить вызов его власти, и уничтожить не только маленький, безобидный, ничем ему не угрожающий Клан, но и молодой Орден, надежным щитом вставший между Тьмой Луанцзан и Поднебесной. Он никогда не боялся марать руки в крови, но делать это из-за амбиций решившего потешить свое самолюбие сопляка мужчине не хотелось. Жохань вздохнул. Оставалось только надеяться если и не на благоразумие Главы Вэй, то хотя бы на то, что Старейшины смогут удержать его от пагубных для клана решений.***
Как бы там ни было, гипотетические неприятности со стороны Вэй Усяня пока только неясно маячили где-то в отдаленном будущем, сейчас Главе Вэнь нужно было сосредоточиться на других проблемах. Война пошла не по плану: пусть войска Цишань Вэнь и вассальных Орденов и теснили силы противника, но происходило это гораздо медленнее и с куда большими потерями, чем он рассчитывал изначально. К тому же, Клан потерял обоих наследников: Вэнь Сюя обезглавили, поглумившись над телом — пришлось приложить немалые усилия, чтобы выцепить душу сына и отправить на перерождение; от А-Чао, за компанию с Вэнь Чжулю, не осталось даже костей. Гибелью младшенького, если верить слухам, он был обязан Чёрному Лотосу Юньмэна, Наследнику павшего Ордена Юньмэн Цзян — Цзян Ваньиню: тот вроде как отомстил за то, что Вэнь Чао приказал сбросить его в Курганы. И, как подозревал Жохань, не только за это. Едва узнав о заклинателе, способном управлять темной энергией, он отдал соответствующее распоряжение, и вскоре, на его стол лег доклад, в котором подробно расписывалось, что и как этот юньмэнский недобиток делал. Или не делал. Как он использовал флейту, чтобы контролировать мертвецов и как не использовал духовный меч, даже для того, чтобы выбраться из гущи боя. И как агенты Вэнь так и не смогли найти никаких доказательств, что кольцо на пальце Цзян Ваньиня — действительно Цзыдянь, а не изготовленная из сентиментальных соображений копия — никто и никогда не видел знаменитый кнут в действии. Глава Вэнь подумал, сложил два и два и в очередной раз подивился людской глупости: то, что Чжулю сопровождал его сына не для красоты пейзажа знали все, а о потере Наследником Цзян Золотого Ядра даже слухов не ходило.***
А еще он всерьез подумывал о том, чтобы вернуть Вэнь Цин в Безночный Город. Стыдно признаться, но могущественного Владыку Вэнь, аки нервную девицу, с самого начала войны мучили кошмары. Жоханю снилась собственная смерть: его пронзали мечом, закалывали кинжалом, перехватывали удавкой шею. И всегда, всегда на него нападали со спины, причем делал это человек, которому он — во сне заклинатель был в этом уверен — безусловно доверял. Просыпаясь в холодном поту, мужчина мысленно перебирал в памяти лица подданных, безуспешно пытаясь вычислить предателя. Когда он поймал себя на том, что на военных советах занят тем же, то понял, что ситуация выходит из-под контроля. Вопреки слухам, безумным маньяком, беспричинно кидавшимся на собственное окружение он не был. И становиться не собирался. Второй кошмар «осчастливил» своим появлением чуть больше месяца назад: высокий силуэт на фоне пылающего Безночного Города, вихрь Тьмы, развевающий свободные одежды и роскошную гриву волос и пронзительный визг флейты, ржавым штырем ввинчивающийся в мозг. Исходящая от темной фигуры липкая стылая жуть прорывалась из снов в реальность, наяву заставляя вскипать духовную энергию в меридианах, с каждым разом подводя его все ближе к неминуемому искажению ци. Нет, так дальше продолжаться не может. Ему еще жениться, наследников заводить… Мужчина решительно потянулся к чистому листу бумаги. Решено. Гонец к Вэнь Цин отправится завтра утром.