P+MJ

Иногда ЭмДжей бывает тяжело. Хоть она и изо всех сил пытается показать, что это не так, но всё же удаётся не совсем удачно. Сердце трещит и кровоточит, будто его прошибли десятки пуль. Мишель бы залатать ужасные раны, выскаблить всю желчь и чернь, да только не может. Не подвластно ей это. Питер бы мог. Но ему ведь даже неизвестно, насколько сильно страдает ЭмДжей. Только догадывается. Мучает её, сам того не осознавая. А ей остаётся только соскребать со стенок души острые занозы. Питер не говорит о ней. Даже словом не упоминает ту, о которой Мишель известно не так много. Знает только что звали её Гвен Стейси и была она складной и доброй. Идеальной подружкой для Человека-Паука. У Гвен было мягкое сердце и светлая улыбка, у Мишель лишь стекло в душе и потрескавшиеся губы. Гвен Стейси уже давно нет в живых, а Мишель рядом с Питером, тёплая и любящая. Совсем разные, такие непохожие, что не верится, как обе они заняли свои места в жизни Питера Паркера. Мишель не хочет ничего о ней слышать. Настрадалась уже, совсем истлела за всё время. Но память Питера не даёт ей и шанса. Он хранит фото своей прошлой любви. В потрёпанном бумажнике, где пара банкнот, мелочь и фотографии близких людей. Тети Мэй и Гвен Стейси. ЭмДжей в этом списке нет. И это болит где-то в районе сердца. Мишель случайно наталкивается на бумажник, когда убирается в их с Питом квартире. Уютной и небольшой, где Мишель чувствует себя нужной. Бумажник небрежно лежит на столе, забытый Паркером впопыхах. ЭмДжей случайно видит уголок яркого снимка, который торчит из отдела с картами. Смотрит долго и внимательно. Раздумывает. Неправильно это, знает же, но ничего поделать с собой не может. Аккуратно вытаскивает фотографию и сердце пропускает удар, когда взгляд натыкается на улыбающуюся светловолосую девушку. Она словно кукла. Вся белая, словно фарфор, с глупыми пергидролевыми кудряшками и синющими глазами. Идеал. Не для неё, для Питера. Дружелюбному соседу своя соседская девчонка. Глупо. И совсем не смешно. Мишель уж точно. Она совсем не вяжется с этим образом. Она не такая, как Гвен. И ей такой не стать. Уж точно не в этой жизни. У Мишель гнездо вместо волос, ногти обкусаны, совсем без маникюра, под глазами темные круги от недосыпа, а взгляд темный, словно чёрный горький кофе. Питер такой терпеть не может. ЭмДжей больше не знает, как ей нормально улыбаться при Паркере, когда в сердце у него другая. Белые кудряшки и синие глаза. Она бы и рада забыть ту идеальную улыбку со снимка, но сердце не обманешь. Оно ноет и трескается. Неприятно колет внутри, осыпается, как старая краска в альбомах ЭмДжей. Она бы хотела выдрать облупившимися ногтями эту скверну изнутри, разорвать грудную клетку и вытащить всё гнилое и разбитое. Не может. Совсем слабая. Расклеилась. Игрушка сломалась и починить её нельзя. Мишель проверяла, дело дрянь. В день своего рождения, ЭмДжей совсем отчаивается. Питер напрочь забывает о празднике. С утра у него учеба, а потом патруль. И ни одной свободной минуты, чтобы просто позвонить ей и сказать сухое «поздравляю». Мишель бы было и этого достаточно. Но Питер отрезает все надежды. Бьет по самому больному. По её щенячьей к нему любви. Ей и самой от себя противно, но опять же ничего поделать не может. Слишком сильно любит, слишком сильно привязана к этому доброму парню. Мишель плачет совсем немного. Так, чтобы промочить глаза и больше не вспоминать. Чтобы глупое сердце успокоилось и омылось горькими слезами. Мишель получает от близких поздравления, выдерживая всё с сухой улыбочкой. Только когда отец звонит с дежурства, Мишель позволяет себе глухую радость, как в детстве, где у неё была полная семья и счастливые праздники. Она готовит ужин для Питера, ведь знает, что тот даже не удосужится за целый день съесть хотя бы крошку хлеба. В этом весь Паркер. Отдаёт себя целиком и полностью. В любом деле. Особенно в любви. Когда всё готово, Мишель остаётся только ждать уставшего парня с патруля. Она забивается, как мышка, в угол дивана и делает маленькие глотки горячего какао. Питер его любит. Он вваливается через окно в кромешную ночь. Весь побитый и мокрый от дождя, словно старая уличная псина. Лицо у Питера в кровоподтеках, а костюм можно запросто выбрасывать, столько дыр не залатать. Мишель кидается к нему резко и быстро, доводит до дивана, пытаясь сдержать нахлынувшие слёзы. — Господи, Питер. — он почти ничего не понимает. Вертит головой и не может догадаться, где находится. Словно в лихорадке. Мишель стягивает с него костюм и чуть не вскрикивает. Тело ужасно, покрыто синим и фиолетовым. Ни одного живого места. В плече вообще дыра от пули. Прошла насквозь, не задев ничего, думается Мишель, когда она пытается осмотреть рану. Не зря проходила курсы первой помощи. — Он хотел разрушить мост. — шепчет Питер бледными иссохшими губами.  — Люди…столько людей могло погибнуть… Мишель хмурится. — Не надо. Не говори. Она орудует ниткой и иголкой слишком проворно и ловко для молодой девушки, не знавшей крови. И всё снова из-за Питера. Ради него ведь научилась. Потому что больше некому. Может и была когда-то раньше куколка Гвен, что латала своего героя каждый день, да только теперь куколка сломалась и лежит в деревянном гробу. Засыпали давно землёй, оплакали на долгие года вперёд. Хватит уже, теперь очередь Мишель помогать Питеру. Когда она почти заканчивает с обработкой ран, то слышит тихое и еле слышное бормотание Питера. — Я не забыл, ЭмДжей. Девушка лишь морщится, пытаясь незаметно сморгнуть ненавистные слёзы. Внутри всё скручивает в тугой узел. Хочется рыдать от собственного бессилия и обиды. Больно так сильно, что Мишель боится сделать лишнее движение. Ведь иначе, думается ей, совсем разобьётся. Острые осколки воткнутся так глубоко и крепко, что оставят ужасные шрамы. Мишель бы пережила, правда. Справилась бы как-то. Да только эти уродливые линии исчертили её хрупкое сердце вдоль и поперёк. Живого места не осталось. Всё искорёжено. — Уже неважно. — Мишель отрицательно трясёт головой, отчего мягкие кудри распадаются по плечам. Питер протягивает длинные пальцы к волосам девушки и легким движением зажимает локон между пальцев. Почти болезненное желание, вдохнуть запах темных прядей Мишель, Питер сдерживает с трудом. ЭмДжей всегда пахла домом. Всем тем, что любил Пит. Это заставляло его сердце наполняться необъяснимым теплом и желанием защитить девушку от всех бед мира. — Для меня важно. Мишель заглушает болезненный всхлип внутри себя. — У меня для тебя есть подарок. — слабая улыбка расплывается на губах Паркера. Ссадины от этого действия начинают больно щипать, но Питеру удаётся не показывать своего дискомфорта. Почти. — Правда, если я сделаю ещё хоть одно движение, то боюсь, что разойдусь по швам… — парень виновато улыбается. — В моем рюкзаке. Там подарок. Мишель несмело пробирается в спальню и быстро находит нужную вещь. В рюкзаке много учебников и всякого хлама, вроде использованных листков и каких-то фигурок из Звёздных Войн. — Пит… Мишель дрожащей рукой достаёт небольшую коробочку, в которой лежит обручальное кольцо. Оно не вычурное и не дорогое, но выглядит красиво и просто. Так как любит ЭмДжей. Мишель невольно замечает ещё одну вещь. Новый бумажник. Она также достаёт его и открывает, хоть и знает, что увидит те же фотографии. Но не видит. Фото есть. Но их больше, чем два. И не на одной из этих фотографий нет улыбающегося лица Гвен Стейси. Есть лишь тетя Мэй, Тони Старк в обнимку с дочкой Морган и…её собственное фото. Мишель трёт слезящиеся глаза и всё-таки всхлипывает от переизбытка чувств. Она испуганно вздрагивает от холодной руки на своём плече, но не оборачивается. Знает, кто за её спиной и поэтому не чувствует страха. — Я хочу провести своё будущее с тобой, ЭмДжей… — шепчет Питер возле её уха, отчего мурашки пробегают по всему телу девушки. — Потому что без тебя у меня его нет. Мишель слабо улыбается, утыкаясь затылком в парня. — Тебе нужно прилечь и отдохнуть, Паркер. — Только если с тобой. Мишель усмехнулась. — Кажется у тебя сотрясение… Девушка негромко вскрикивает, когда Питер хватает её на руки, чуть слышно шипя. — Тебе же больно, идиот. — Мишель хмурится и это вызвано у Питера дебильную улыбку. Ему нравится, когда она о нем заботится и волнуется. Такую Мишель не каждому дано увидеть. — Только от того, что ты до сих пор не ответила. ЭмДжей ударяет парня кулаком в плечо. — Ауч! — Черт, прости, Пит! Я не хотела. Сильно больно? Может аптечку принести? Питер хихикает, наблюдая за реакцией девушки. Иногда Мишель забывала, что её парень супергерой с регенерацией. — Вот же придурок… — недовольно бормочет ЭмДжей. Питер лишь тепло улыбается на это. Он опускает девушку на пол и тут же заключает её в крепкие объятия, утыкаясь носом в длинную шею. Вдыхает родной запах. — Спасибо, ЭмДжей.