The Other you

В теле чувствовалась тяжесть, глаза были закрыты. Адриан снял трансформацию и плюхнулся на кровать лицом вниз. Кто вообще мог подумать, что управлять империей моды после целого дня обучения подростков основам физики — это хорошая идея? Добавьте к этому обязательные патрули Кота Нуара, и вы получите бессонного, сбитого с толку и напряженного мужчину. Тем не менее, несмотря на усталость, губы Адриана растянулись в улыбке, как только его голова коснулась подушки. — Мне так хочется просто поспать, — прошептал он в тишине своей спальни. — Для переодевания и ухода за собой всегда есть утро. — Делай, что хочешь, — выдохнул Плагг. — Но мне требуется дезинфекция. Серьезно, вам двоим нужна комната, желательно без квами. Я не подписывался на эти нецивилизованные, раздражительные вещи. Разве вы не можете просто раскрыть личности и освободить меня от невольных участий в ваших крайне романтических начинаниях? — Если бы это зависело от меня, я бы сделал это давным-давно, — пробормотал Адриан. Его обувь и одежда уже лежали на полу, он залез под одеяло, зевая. — Но ты же знаешь, что это не моя вина, и Ледибаг может быть права в том, что это опасно. — Бражник не проявлял активности уже много лет, — заскулил Плагг, закончив вытираться дезинфицирующей салфеткой, и сразу же направился прямо к своему запасу камамбера. — Он, наверное, уже мертв. Почему вам все еще нужно носить эти маски? — Отсутствие Бражника в течение некоторого времени не значит, что мы никогда его больше не увидим, — ответил Адриан, обвиваясь вокруг подушки. — Что, если он просто ждет, когда мы ослабим бдительность, чтобы нанести удар? — Он не такой уж и умный. — Я бы так не сказал, — снова зевнул Адриан. — Этот человек держал нас в напряжении десять лет. Но даже если, по-видимому, он ушел навсегда, сейчас не время начинать отношения. — Почему бы и нет? — Плагг, пожалуйста, — пробормотал Адриан, закрыв глаза, и прижал к себе подушку. — Ты не хуже меня знаешь, что Ледибаг сейчас переживает тяжелый период. Ее работа теперь требует все ее время и внимание благодаря тому придурку-боссу, который их бросил. Ее отношения с соседкой по комнате, — ее лучшим другом, позволь мне добавить, — кажется, становятся хуже каждый раз, когда я слышу об этом. А ты ее хоть раз видел? Она похудела и все время выглядит бледной и усталой. — Адриан замолчал, открыв глаза. Его грудь сжалась, когда он посмотрел в темноту своей спальни. — Прямо сейчас Ледибаг нужен друг, который поддержит ее, а не другие отношения, над которыми нужно работать. И поскольку я не могу помочь ей в ее гражданской жизни — будь я проклят, если добавлю что-то еще к ее проблемам. Адриан перевернулся и натянул на голову одеяло. Ледибаг сейчас нужен друг, а не парень, и он слишком сильно ее любит, чтобы добавить романтические отношения к ее и без того почти невыносимой куче дел. Так что, пока она не получит повышение, он будет поддерживать ее как друга и оставаться рядом, когда ей понадобится. Однако, как только она достигнет своей цели, все изменится, потому что тогда у Ледибаг действительно будут время и силы для отношений с ним. В противном случае Адриан боялся, что рискует все испортить еще до того, как это начнется. Он ждал ее уже много лет, он определенно мог подождать еще немного. — Как скажешь, любовник, — пробормотал Плагг и начал устраиваться в своей маленькой кровати, поворачиваясь и изгибаясь, пока не нашел идеальное положение. — Спокойной ночи, малыш. — Спокойной ночи, Плагг, — ответил Адриан. Мысли вернулись к его Леди и легкой дружбе, которую они развили на цыпочках, опасно переходящей границу романтики. Со временем это произойдет. Адриан знал это, и, когда это произойдет, он сделает свою Леди самой счастливой девушкой во всей Франции. Он никогда бы не принял ее как должное. Он всегда… — Сотри эту глупую улыбку с лица, — внезапно проворчал Плагг. — Это жутко — ухмыляться, как идиот, в темноте. — Как ты вообще из своей мусорной корзины видишь, что я делаю? — Мне не нужно это видеть. Я чувствую. А теперь прекрати это делать и ложись спать. У тебя завтра много работы, а на сон осталось всего несколько часов. — Не напоминай мне, — застонал Адриан, плюхнувшись на спину. — Я должен был продать свои акции и покончить с этим. — Тогда почему ты послушал этого чувака со своей работы? «Тебе стоит попробовать, Адриан», — издевался Плагг. — «Убедись сам, прежде чем решать, что делать: продолжать учить или идти по стопам отца». Чушь все это. Тебе следовало продать и вложить деньги в производство камамбера, было бы полезнее. — Макс не чувак, — усмехнулся Адриан. — Он мой друг, и он прав. Я всю жизнь ненавидел индустрию моды только из-за моего отца и его безумной одержимости своей работой. Может быть… — Он выгнал тебя из дома, потому что ты следовал за своей страстью, а не за тем, что он хотел от тебя. — Он не выгнал меня. Я ушел. — Неважно. Дело в том, что эта модная чушь разрушила твою жизнь. Зачем тебе нужно «пробовать»? — Моя жизнь не разрушена. И я думаю, разумно убедиться, что я действительно ненавижу возглавлять империю моды, вместо того чтобы просто проецировать мои неудачные отношения с отцом на всю индустрию. — Куча чуши, если ты спросишь меня. — В любом случае, что такого особенного? Это всего на несколько месяцев. Если мне это не понравится к концу лета, я продам. — Сейчас май… — Почти июнь. — По-прежнему май, а это значит, что до конца лета осталось чуть больше нескольких месяцев. И удачи тебе в наслаждении каждым из них в присутствии Маринетт. Она устроила тебе теплый прием, не так ли? Адриан замер, весь сон мгновенно исчез: события прошлого, навсегда изменившие его жизнь, вспыхнули перед его глазами. В день окончания школы Маринетт призналась. Она краснела, заикалась и была абсолютно очаровательна, самым красивым и искренним образом выражая, как много он для нее значил. Когда она закончила говорить, с дрожащей, обнадеживающей улыбкой на губах подняла глаза, полные страха и беспокойства, чтобы посмотреть на него, — но ошеломленный Адриан долго не мог ответить. Он любил Маринетт. Он действительно любил, но только как дорогого, близкого друга. Он ненавидел, что отвергает ее чувства, но даже если Адриан хотел отдать Маринетт свое сердце, он не мог. Оно принадлежало Ледибаг с того дня, как они встретились. Все, что Адриан смог сделать, это молча оглянуться на Маринетт глазами, полными сожаления и извинений. Ей не нужны были слова, чтобы понять его ответ. Шепнув что-то, что он не совсем уловил, Маринетт сбежала прежде, чем Адриан успел хотя бы сказать, как ему жаль. Он никогда не простил себе того, что разбил ей сердце. Если бы только он был осторожнее, — Адриан был уверен, — они бы справились с этим инцидентом, не потеряв своей дружбы. К сожалению, Адриану не повезло. Через несколько дней он узнал, что Маринетт была предварительно одобрена на стажировку в компании его отца. Он потерял сон из-за этого, потому что, прожив всю свою жизнь в тени Габриэля Агреста, Адриан очень хорошо знал, что влечет за собой работа на его отца и что она делает с такими милыми людьми, как Маринетт. Конечно, со стороны работа в самом популярном доме моды казалась гламурной и захватывающей. На самом деле было только два варианта: либо вы позволите этой работе раздавить вас и у вас случится нервный срыв еще до окончания первого года обучения, либо вы станете совсем как его отец, холодным, бесчувственным, бессердечным трудоголиком. Насколько Адриан знал, не было никаких промежуточных положений или исключений. Он не мог допустить, чтобы подобное случилось с Маринетт. Нет, не тогда, когда его не будет рядом, чтобы защитить ее. Не тогда, когда, менее недели назад, после массового спора с отцом из-за его планов на будущее, Адриан собирался сам уйти оттуда. С этого момента Адриан должен был переехать из дома своего детства к концу месяца, если он хотел осуществить свою мечту стать учителем. В противном случае ему пришлось бы бесконечно подчиняться любой прихоти отца. Выбор был очевиден, и, видя, как он сам убегал из этой адской компании, Адриан не мог молча стоять в стороне и смотреть, как Маринетт пытается попасть на борт. Не тогда, когда, в отличие от него, она не знала, какова в реальности работа на его отца. К сожалению, учитывая время, Адриан сомневался, что, основываясь только на его словах, Маринетт откажется от своей давней мечты работы в Gabriel в пользу любых других домов моды, — которые обязательно встретят ее с распростертыми объятиями, как только увидят ее портфолио. Вот почему он это сделал. Вот почему Адриан украл ее файл из офиса своего отца. Он только хотел защитить ее. Он никогда не хотел причинить ей вред. Он планировал тайно передать ее портфолио нескольким своим знакомым из других домов моды, которые подошли бы Маринетт гораздо лучше, чем компания его отца. Возможно, он мог бы выбрать лучший способ сделать это, но в тот момент это было все, что Адриан мог придумать. Лучшее время тоже было бы неплохо. Из-за того, что он отверг ее признание, момент, чтобы считаться с желаниями Маринетт, был настолько неправильным, насколько это вообще было возможно. Тем не менее Адриан был уверен, что его план сработает. На следующий день у него была фотосессия для модного дома, который был первым в его списке лучших вариантов для Маринетт, поэтому он спрятал копию ее портфолио в свою сумку и не подумал дважды. Большая ошибка. За час до того, как он должен был уехать на упомянутую фотосессию, Аля и Нино вытащили его из дома, по пути заехали за Маринетт и направились в свое любимое кафе на какое-то торжество, которое он даже не мог вспомнить. Несмотря на небольшую неловкость между ним и Маринетт, их времяпровождение оказалось весьма приятным. Настолько приятным, что Адриан ослабил бдительность и совершил вторую по величине ошибку в своей жизни: он позволил Але порыться в своей сумке в поисках мятных конфет, пока он ходил в мужской туалет перед тем, как отправиться на фотосессию. Огромная… колоссальная ошибка. На обратном пути Адриан остановился, не дойдя до стола. Его друзья в шоке уставились на него; его взгляд остановился на Маринетт. — Не по этой ли причине никто не смог найти мою заявку, когда я позвонила им три дня назад? — прошептала она, глядя ему прямо в глаза, сжимая свое портфолио в руках. — И позавчера? И вчера? И сегодня? Они не смогли найти мое портфолио, потому что ты его забрал? Его тело и разум были парализованы, Адриан застыл на месте. Он не ожидал, что Маринетт узнает. Он не имел ни малейшего представления, что делать или говорить. Маринетт поспешно собрала свои вещи и направилась к двери, но мгновение спустя остановилась перед ним. — Почему? — спросила она дрожащим голосом. — Я могу понять и принять то, что ты не отвечаешь на мои чувства; никто не может контролировать свое сердце. Но это? — Ее голос дрожал, слезы текли из ее глаз и стекали по лицу. — Почему ты так жесток? Что я сделала тебе, чем заслужила это? Потрясенный Адриан несколько мгновений беспомощно наблюдал за Маринетт, и его ошеломленное молчание только подпитывало ее и без того поспешное предположение о ситуации. Когда его речь вернулась, он попытался объяснить: — Ты не можешь работать на моего отца. Она приподняла бровь: — О. И почему? — Это плохая идея. Ты не знаешь, что работа на него может сделать с тобой. Маринетт, я был там. Я видел вещи… ужасные вещи, которые случаются с людьми, потому что они не могут справиться с рабочей нагрузкой и требованиями. Я не хочу, чтобы ты была здесь. Я не хочу, чтобы ты… Маринетт подняла руку и плюнула: — Прекрати. Мне все равно, что ты там видел. Эти люди — не я. Это не твое решение, Адриан. Это моя жизнь. Мои решения. И если это решение — ошибка, я хочу быть той, кто ее совершит! — Но… — Прибереги это. Я думала, что мы друзья, но, полагаю, я ошибалась. Друзья поддерживают друг друга, а не… — Она сглотнула, отвернувшись, и тихо добавила: — Если мои чувства так доставляют тебе неудобства, что ты не захотел, чтобы я работала на твоего отца… ты должен был сказать это. Я бы осталась одна в стороне. Тебе не нужно было этого делать. С этими словами она ушла. Аля и Нино последовали за ней. — Я не могу поверить, — прорычала Аля. Нино продолжал смотреть вниз, следуя за своей девушкой. В тот же день они выгнали его из своего личного чата. Многочисленные звонки, электронные письма и текстовые сообщения Адриана этим троим в течение следующих нескольких недель остались без ответа. Его надежда на возможность объясниться медленно умирала, и, в конце концов, именно Хлоя — единственный друг, который оставался рядом с ним — убедила его сдаться. Его сердце разрывалось, но Хлоя, вероятно, была права; если к тому времени никто из его друзей не ответил, они заблокировали его. У Адриана осталась некоторая гордость, и он не собирался никому навязываться, если они не будут говорить с ним по телефону. Он мало что мог сделать, пытаясь исправить этот беспорядок; и он сделал более чем достаточно. К концу месяца Адриан переехал из особняка, сменил контакты и попытался начать новую жизнь. С его переездом его отношения с отцом резко ухудшились, и они стали почти незнакомцами. К счастью, у Адриана было достаточно работы и сбережений, чтобы прокормить себя. Вскоре он нашел новых друзей в университете, и жизнь, казалось, вернула хоть какое-то нормальное чувство. Он не сожалел о том, что ушел от отца, и о том, что попытался помешать Маринетт войти в Gabriel. Напротив, Адриан никогда бы не простил себе, если бы не попытался спасти ее от когтей монстра по имени Габриэль Агрест. Прошли годы. Адриан закончил учебу и начал работать учителем физики в местной средней школе, закончив карьеру модели, как только подписал контракт на преподавание. Он ничего не слышал от Габриэля до того дня, когда его адвокат позвонил из больницы. Несколько прошептанных извинений отца в последние минуты его жизни ничего не могли исправить, но в душе Адриан горевал. Он все еще заботился о нем, потому что, какими бы отчужденными они ни стали, Габриэль по-прежнему был его отцом и были времена, когда Адриан был счастлив с ним. Он хотел, чтобы все было по-другому. Он хотел, чтобы у них были лучшие отношения, но было уже слишком поздно что-либо менять, когда его отец делал последний вздох. Неудача с обеих сторон. Адриан тоже оплакивал это. Адриан заерзал в постели. Он никогда ничего не просил в наследство. Ему не нужна была эта компания. Это разрушило большую часть его жизни, и он ненавидел это. Будучи отрезанным от своих бывших друзей, он не знал, что Маринетт работала там, отправляя все его усилия в ад. Но он был прав. Та великолепная женщина, которая сегодня пробралась в офис его отца, — да, он должен был признать, что она великолепна, Маринетт всегда была хорошенькой, но она превратилась в красивую женщину, — была так измотана, что ее красота была едва заметна. Густой слой усталости покрыл ее потрясающие голубые глаза; ее безупречная кожа выглядела бледной; обвисший изгиб ее розовых губ не делал абсолютно ничего, чтобы подчеркнуть ее красоту. Глубокая морщина на ее лбу могла появиться из-за встречи с ним, но все же сердце Адриана сжалось. Работа на отца не была к Маринетт милосердной. Как он и предсказывал. Но хуже всего было то, что Маринетт, казалось, сама этого не замечала, сражаясь за компанию, которая без сильного лидера быстро разваливалась. Разве в ее жизни не было никого, кто бы достаточно заботился о ней, чтобы вывести ее из этого транса? Разве она не… В его голову пришла такая неожиданная и безумная мысль, что его глаза расширились. Это было довольно безумно, но, может быть, судьба давала ему шанс искупить себя? Что бы он ни делал раньше, его намерения всегда были чисты: помочь Маринетт. Раньше она была его другом. Он заботился о ней. Конечно, судьба, или предназначение, или какая-то космическая сила, которая контролировала его удачу, видела это и сочла несправедливым, если Адриан будет осужден за то, что он не сделал. Он не был предателем; он был верным другом. Так что, возможно, если бы он был более крупным человеком и помог бы Маринетт сейчас, она увидела бы его благородную цель и должна была бы признать, что он не был таким ужасным, как она, вероятно, думала. Возможно, она даже извинится. Теперь он был старше, более зрелым. Несомненно, он мог бы придумать лучшие планы, как изменить жизнь Маринетт, помочь ей добиться успеха и доказать чистоту своих намерений и искренность своего характера. Он также был в долгу перед ней за то, что он разбил ей сердце. Может быть, это был шанс искупить и это. Адриан покачал головой и перевернулся на кровати. Он не должен. Он не должен заботиться о ком-то, кто отбросил его в сторону, даже не позволив ему объясниться. Он не должен помогать тому, кто даже не слушает его и не дает ему права сомневаться. Он был ее другом. Она утверждала, что была влюблена в него. Почему же тогда ей хватило настолько мелкой ошибки, чтобы выбросить годы дружбы и выгнать его из своей жизни? Зачем ему вообще думать о том, чтобы сделать что-нибудь хорошее для такого человека, — пусть даже для того, чтобы доказать свою правоту? Потому что она помогла тебе всего несколько часов назад, несмотря на то что ненавидела тебя. Адриан застонал. Проклятая совесть! Он все равно не должен! Она сделала это ради своей работы, а не потому что заботилась о нем. Она все еще помогала тебе, когда тебе требовалась помощь. Она еще не проиграла. В ней все еще есть хорошее. Адриан сжал губы. Он бы не стал! Не после того, как она с ним обращалась. Но разве не ты первый нанес удар? Адриан сел, запустив руки в волосы. Почему он был таким бездельником? Почему он не мог больше походить на своего отца, когда дело касалось подобных вещей? Почему он уже думал о том, как помочь Маринетт? Потому что ты не твой отец, и тебе не все равно. «Хорошо, хорошо. Я помогу ей, — вскинул руки вверх он в знак поражения. — Просто оставь меня в покое. Мне нужно спать». Улегшись обратно в кровать, Адриан закрыл глаза, надеясь на несколько часов мирного сна. Вместо этого в его голове гудели идеи, достаточно сумасшедшие, чтобы в один момент он посмеивался, а в другой оплакивал свое существование. К тому времени, как настало утро, Адриан был уверен только в двух вещах. Во-первых, Gabriel придется уйти. Его отец построил эту компанию на слезах и страданиях своих сотрудников. Экономить не стоило, даже если Адриан думал, что понял, как это сделать. Возможно, это была мелкая личная месть, но Адриан не мог найти в себе силы для беспокойства. Это было бы правильно. Как бы то ни было, большинство сотрудников уже подали заявления об увольнении. Во-вторых, у Маринетт был только один способ добиться успеха в этой отрасли: найти работу в другой компании. С ее талантом это не должно быть проблемой. Ему просто нужно правильно разыграть свои карты и найти для нее фирму, которая оценила бы ее больше, чем когда-то — его отец, и показать ей в процессе, какую серьезную ошибку она совершила все те годы назад, когда так жестоко отвергла его.