The Other you

В пять утра Адриан стоял перед зданием Gabriel с чашкой кофе и пакетом свежей выпечки в руках. Прежде чем приступить к своей преподавательской работе, он хотел разобраться со всем, что доверили ему директора компании. С самого начала это была ужасная идея, но, как уже показал ему опыт, гораздо лучше было разобраться с неизвестными и запутанными задачами в начале дня, чем после нескольких уроков, наполненных подростками. Итак, полный решимости, Адриан открыл входную дверь и вошел внутрь. Чем быстрее он доберется до своего офиса, тем скорее он сможет пытать своих учеников тестом на динамику волчка, прежде чем милостиво перейти к квантовой физике. Адриан поприветствовал охранников и быстро поднялся по лестнице на этаж дизайнеров. Почти дойдя до своего кабинета в конце коридора, он остановился, заметив свет, исходивший из-под одной из дверей. Кто-то, должно быть, забыл выключить его вчера перед выходом из офиса: люди здесь были склонны к переутомлению. Этот кто-то, вероятно, слишком устал, чтобы думать о выключении света, и, скорее всего, через несколько часов менеджер его за это отругает. Не задумываясь, Адриан направился к двери. Он уже был здесь; он мог улучшить чей-то день, исправив ошибку до того, как ее заметят. Он не ожидал увидеть кого-нибудь в комнате, — не говоря уже о полусонной Маринетт, которая выглядела так, будто только что пережила апокалипсис. Ее имя невольно слетело с его губ. Взгляд, который она на него бросила, был тревожным. — Сейчас пять утра, — бросил Адриан. — Что ты здесь делаешь так рано? — Работаю. Разве не видишь? — ответила Маринетт, вернув свое внимание одежде перед ней. Он отмахнулся от только что пришедшей в голову мысли вмешаться и отправить Маринетт домой, чтобы отдохнуть. Если их предыдущие встречи и научили его чему-нибудь, так это тому, что Маринетт не нуждалась в его помощи. И, честно говоря, независимо от его намерений помочь ей, Адриан не планировал и не планирует в ближайшее время стать няней Маринетт. Он тайно собирался найти ей новую работу, но на этом всё. Она была взрослой женщиной. Конечно, она пойдет домой, когда ей надоест. Тем не менее, когда он поглядел на нее, что-то сжалось в его груди. Адриан посмотрел на еду в своих руках и осторожно прошел в комнату, поставив нетронутую чашку кофе вместе с пакетом выпечки перед измученной женщиной. Маринетт молча смотрела на него, и в глазах ее таилась только злоба; в глазах, которые когда-то были так добры к нему. — Я думаю, тебе это нужнее, чем мне, — пробормотал он, наполовину ожидая услышать в ответ: «Мне от тебя ничего не нужно». Как ни странно, Маринетт ничего не сказала. Не желая рисковать, Адриан молча вышел и закрыл за собой дверь. На следующей неделе Адриан несколько раз замечал Маринетт в коридорах компании, и, судя по всему, она чувствовала себя не лучше, если не хуже. Только вчера, например, он увидел, как она опиралась на торговый автомат, ожидая, когда выпадет батончик мюсли. Все его попытки завязать разговор, чтобы разобраться с ее истощением или предложить ей немного отдохнуть, либо игнорировались, либо агрессивно, но вежливо пресекались. Однако что действительно шокировало его больше, чем далеко не звездное состояние Маринетт, было текстовое сообщение, которое Адриан получил в этот день. Он чуть не подавился воздухом и едва не уронил сотовый телефон, когда на экране появилось имя, которое он никак не ожидал увидеть снова. Нино: «Адриан, я знаю, что, вероятно, я последний человек, которого ты хочешь слышать, и я не буду винить тебя, если ты удалишь это и никогда не ответишь, но я думаю, что настала пора извиниться. Как бы то ни было, мы с Алей сожалеем и извиняемся за то, что не верили тебе все эти годы. Мы на собственном горьком опыте узнали: ты был прав, что работа на твоего отца повлияет на Маринетт, поэтому мы подумали, что ты, по крайней мере, заслуживаешь извинений, хотя уже и поздно. Я понимаю, что сейчас нет возможности что-либо исправить, но я надеюсь, что это сделает хотя бы немного лучше». Адриан солгал бы, если бы сказал, что не хочет немедленно удалить сообщение и забыть, что оно когда-либо существовало. Но события прошлой недели заставили экран мобильного телефона светиться, а большой палец долго парить над виртуальной клавиатурой, но ничего не делать для установления контакта. Вскоре Адриан закрыл приложение и отодвинул свой мобильный телефон в сторону, но через пять минут поднял его и перечитал текст. Он сунул телефон в сумку. Пять минут спустя Адриан снова читал проклятый текст. Через час после этого он все ещё не мог ни отпустить это, ни ответить, ни проигнорировать. Чёрт. Во-первых, как Нино получил его новый номер? Во-вторых, зачем ему писать так внезапно? Должна была быть причина, достаточно серьезная, чтобы заставить Нино связаться с Адрианом после многих лет молчания. Его бывший лучший друг даже не послал ему соболезнования, когда его отец скончался. Не то чтобы это имело большое значение, потому что Адриан не разговаривал со своим отцом и даже не мог сам присутствовать на похоронах. Вместо этого он застрял в отделении неотложной помощи с особенно неприятным случаем пищевого отравления, желая в будущем придерживаться обычной еды на вынос, вместо того чтобы готовить для себя. Тем не менее, что побудило Нино протянуть руку помощи сейчас? Что он хотел? Что случилось и при чём тут Адриан? Молодой человек застонал, уронив голову на стол. Ему нужно было сосредоточиться на своей работе, вместо того чтобы пытаться определить основную причину, почему его бывший лучший друг внезапно почувствовал необходимость послать извинения. Потому что было ясно одно: это не просто случайный зов совести, и, насколько можно было предположить, это имеет прямое отношение к Маринетт Дюпен-Чен. — Эй, пацан. Адриан, слишком поглощенный душевным потрясением, даже не взглянул на своего маленького товарища, летевшего рядом. — Что? — Хочешь перекусить? — Плагг плюхнулся перед ним на стол. — Еда делает все лучше, а ты, на мой взгляд, выглядишь слишком кислым. Адриан не ответил, наблюдая за мягким светом экрана. Несмотря на его лучшее суждение, он был обеспокоен Маринетт. Этого он не мог отрицать, потому что нынешнее состояние этой женщины не было ни нормальным, ни здоровым ни при каких обстоятельствах. Может, они больше не друзья, но Адриан — как человек — не мог не беспокоиться. Как генеральный директор Gabriel он не мог позволить, чтобы один из его сотрудников отказался от работы из-за чрезмерного переусердия. — Думаю, это закуска, — прозвучало поблизости, но Адриан был слишком отвлечен, чтобы обращать внимание. Что если Маринетт попала в беду, достаточно опасную, чтобы Нино перешагнул свою гордость и связался с ним? Что происходит и какого черта ему до сих пор не все равно, что с ней происходит? Почему он хотел ответить на это сообщение? Почему воспоминания о том, как они вчетвером тусовались в тот день, внезапно промелькнули в его голове? Почему Адриан ещё не удалил сообщение? Сообщение от бывшего лучшего друга, который предал его, когда он нуждался в нем больше всего? — Широко открой рот, — крикнул Плагг ему в ухо. Адриан вздрогнул. — Пла… Ему в рот бесцеремонно сунули что-то мягкое и вонючее. — Та-дам, — потёр лапы Плагг. — Скоро ты почувствуешь себя лучше, малыш. Слезы навернулись на его глазах, когда безошибочный вкус и запах камамбера напали на все его чувства. Найдя ближайшую урну для мусора, Адриан выплюнул гадость и впился взглядом в своего квами: — Что с тобой?! Ты знаешь, я ненавижу твой сыр. — Что случилось? — усмехнулся Плагг. — Ты уже выглядишь более живым. Сказал же, что тебе станет лучше! Адриан зарычал и перевернул экран телефона, уронил голову на стол и прикрыл ее руками. Мгновение спустя слабый стук в дверь заставил его снова сесть. — Войдите, — позвал Адриан и встал, чтобы поприветствовать посетителя. В комнату вошла миниатюрная девушка. Она выглядела знакомой, хотя он не помнил, откуда знал ее. — Месье Агрест? — робко спросила она, подходя к его столику с листом бумаги в руках. — Мне очень жаль беспокоить вас так поздно, но я хотела отдать вам это сегодня. Она положила бумагу на стол, и Адриан сразу понял, что это было. — Вы уходите? — Мне правда очень жаль, месье Агрест, — пробормотала девушка. — Но я получила предложение от другой компании и, учитывая обстоятельства, склонна его принять. — Не беспокойтесь об этом, — улыбнулся ей Адриан. — Новая работа — это не то, за что стоит извиняться, особенно учитывая, как у нас сейчас идут дела. Поздравляю. — Спасибо, месье Агрест. — Где вы работали? — спросил Адриан, любопытствуя, откуда он ее помнил. — Я была помощницей мадемуазель Дюпен-Чен, — ответила девушка. — О, — сорвалось с его губ, когда Адриан вспомнил. Он несколько раз видел, как она шла за Маринетт, но всегда был слишком сосредоточен на физическом разрушении первой, что почти не замечал другую. — Она знает, что вы уходите? — рассеянно спросил он. — Нет. Адриан нахмурился: — Вы не сообщили своему непосредственному руководителю, что увольняетесь? — Пожалуйста, не судите меня, — тихо ответила девушка, уклоняясь от каждого слова. — Не хочу быть неблагодарной или злой по отношению к мадемуазель Дюпен-Чен, но я боялась сказать ей. В эти дни она уже сама не своя. Она более напряжена и измучена, чем когда-либо, и если бы я сказала, что ухожу, это стало бы вишенкой на её уже огромной куче дел. Но, пожалуйста, месье Агрест, попытайтесь понять… Так продолжаться не может. Либо уходить, либо сходить с ума вместе с мадемуазель Дюпен-Чен. Адриан замер. «Сойти с ума» было удачным выбором слов, но неудивительно, что он не мог найти в себе силы не согласиться или возразить этому утверждению. В последние дни Маринетт действительно выглядела соответствующе… Может, не «сходила с ума» морально, но «сходила с ума» от истощения и переутомления, конечно. Маринетт вообще спала? Она определенно ела; он видел, как она схватила тот батончик мюсли за день до этого, так что она, должно быть, что-то ест… — Я пойду, — сказала девушка, вмешиваясь в его мысли. — Подождите… — Адриан протянул руку, но остановился на полпути. Он быстро отдернул руку и потер шею. Быстро взглянув на бумагу, он спросил: — Мадемуазель Ардуан, верно? Вы знаете, что произошло? Я имею в виду, что толкнуло мадемуазель Дюпен-Чен на такие крайности? Девушка покачала головой. Ее взгляд упал на пол на мгновение или два, прежде чем она заметно набралась храбрости и посмотрела прямо на него: — Могу я сказать вам кое-что по секрету? Адриан кивнул. — Я подозреваю… — мадемуазель Ардуан сделала паузу, вдохнула и продолжила: — Я знаю, это звучит безумно, но подозреваю, что мадемуазель Дюпен-Чен вообще не бросает работу. Адриан не мог не нахмуриться от удивления: — Что вы имеете в виду? — Она всегда здесь, — ответила девушка, сцепив руки вместе, и посмотрела в сторону. — Обычно я приезжаю раньше, чем кто-либо другой, но мадемуазель Дюпен-Чен уже работает. Когда мы уезжаем, она всегда остается, чтобы что-то закончить. На прошлой неделе она носила одну и ту же пару одежды три дня подряд, а затем ещё одну — остальную часть недели. Она никогда раньше этого не делала. Ее волосы тоже не уложены как обычно; она просто завязывает их в небрежный хвост, чего, опять же, никогда раньше не делала. Мадемуазель Дюпен-Чен всегда выглядела безупречно, но сейчас она в беспорядке. В прошлый четверг я заметила небольшую сумку с предметами личной гигиены, косметикой и кое-какой одеждой. В углу за одной из полок стоит небольшой чемоданчик. Адриан хмурился с каждым словом, пока обрабатывал информацию. Это не было достаточно веским доказательством, но все же подозрительно. — Я изучу это, мадемуазель Ардуан. Спасибо, что сообщили мне. — Пожалуйста, не говорите ей, что я рассказала, мистер Агрест, — взмолилась девушка. — Я сказала вам только потому, что мадемуазель Дюпен-Чен была таким удивительным человеком, когда мы только начали работать вместе, всегда трудолюбивее и талантливее, чем любой из нас. Вот почему ваш отец заметил ее и позволил ей развить свою собственную линию. Сейчас с ней не всё в порядке. Мне больно видеть её такой. Пожалуйста, месье Агрест, если вы можете помочь ей, сделайте это. Она этого заслуживает. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы ответить. Беспокойство охватило его. — Ещё раз спасибо, что сообщили мне, мадемуазель Ардуан. Я посмотрю, могу ли я что-нибудь сделать. Перед уходом девушка сказала ещё несколько вещей, на которые Адриан не обратил особого внимания, потому что мысли его вернулись к Маринетт. Из всего, чему он стал свидетелем на этой неделе, было ясно одно: Маринетт стала похожа на его отца. То холодное, пренебрежительное и враждебное отношение к нему… Адриан вздрогнул. Неужели действительно хотел он снова погрузиться в такое деструктивное отношение? Когда он был ребенком, у него не было другого выбора, кроме как терпеть обращение отца. Теперь у Адриана были варианты. Он мог игнорировать это раздражающее чувство, которое подсказывало ему помочь Маринетт и позволить ей, если она хотела, существовать именно так. Итак, почему? Почему он все ещё хотел ей помочь? Она бросила его, даже не дав возможности объясниться. Ему должно быть всё равно. Почему он?.. Адриан выругался себе под нос и сел. Мысли бешено крутились в его голове, пока он размышлял, что может потерять на этот раз, если все же решит вмешаться, несмотря ни на что. Друзья? Прямо сейчас рядом с ним не было никого. Пара знакомых, — но настоящих друзей нет. Однажды обжегшись, Адриан никогда полностью не открывал никому свое сердце. Работа? Он чуть не рассмеялся. Он не мог потерять свою педагогическую карьеру из-за Маринетт: она не имела к этому никакого отношения. Он сомневался, что она вообще знала, что он учитель, не говоря уже о том, в какой школе он работал. Его работу по «возглавлению империи моды»? Он был бы не против потерять это вообще. Во всяком случае, это был пробный запуск. Семья? У него не было семьи. Деньги? Их у него было более чем достаточно. Любовь? Он доверял Ледибаг. Он верил, что она знает его лучше, чем сомневается в его намерениях и характере, если что-то пойдет не так. — Ещё закуски? — голос Плагга был полон насмешки и высокомерия. Адриан закрыл глаза со стоном и в который раз уронил голову на стол. Вероятно, ему стоит прекратить это делать, иначе он рискует получить синяк на лбу. Пока Адриан бессвязно ворчал, его взгляд упал на нетронутую стопку бумаг. Ему следует поработать и забыть на несколько мгновений о бывших друзьях в беде, которые не хотели ни его помощи, ни его близости. — Итак, твоя принцесса доставляет больше хлопот, чем ты думал? — зарычал поблизости Плагг. — Она не моя принцесса, — рявкнул Адриан. — Раньше была, — пожал плечами Плагг. Адриан закрыл глаза. Это старое прозвище, которое он дал Маринетт, хранило в себе столько воспоминаний — воспоминаний о хороших временах, когда им не нужно было думать о важных вещах и можно было просто веселиться. Он очень скучал по тем временам. Под всей своей обидой Адриан должен был признать, что действительно скучал по своим друзьям, и только сейчас он начал понимать, насколько сильно. Почему все изменилось? Почему они изменились? Почему он так сильно облажался? Тогда даже быть Котом Нуаром было веселее. Губы Адриана расплылись в сладостно-горькой улыбке, когда он вспомнил, как после патрулирования Кот Нуар иногда пробирался на балкон Маринетт за круассаном или двумя. Раньше они были друзьями… Адриан вздрогнул. Подождите минуту! — Угу! — присвистнул Плагг. Адриан тупо смотрел перед собой. Кот Нуар и Маринетт были друзьями, но она не знала его гражданскую личность. Кот Нуар перестал ходить к Маринетт после фиаско Адриана, но так и не объяснил ей причину. Насколько она знала, он мог уехать или был слишком занят для посещений. На губах Адриана появилась озорная ухмылка — чего не случалось уже давно. У него был план. Плагг прищурился, глядя на своего владельца: — Ты выглядишь так, будто собираешься сделать что-то действительно глупое, малыш. — На этот раз ты можешь быть прав, — ответил Адриан с новой силой в голосе, потому что он, возможно, только что нашел способ помочь Маринетт, а она ничего бы не узнала о его причастности. Сначала Адриан думал, что сможет найти для нее другую работу и покончить с собственной, но, во всяком случае, последняя неделя показала ему, насколько это невозможно без Маринетт на борту. О разговоре с ней об этом не могло быть и речи, поскольку она отклоняла его каждый раз, когда он просто подходил к ней. Ему нужно было придумать альтернативу, и это могло быть именно оно. Однако на этот раз Адриан не повторит своих прошлых ошибок. Он не будет торопиться, а сначала соберет всю информацию о Маринетт и о ее нынешней ситуации, а затем все продумает. Адриан нерешительно взглянул на мобильный телефон. Для начала, что могло быть лучше, чем поговорить с одним из ближайших друзей Маринетт? — Малыш, ты уверен? — Плагг приземлился на мобильный телефон прежде, чем Адриан успел его схватить. — Ты действительно хочешь снова ткнуть то осиное гнездо? — Я не могу просто сидеть сложа руки и смотреть, как она убивает себя. — Адриан вытащил мобильный телефон из-под квами: — Не тогда, когда я могу что-то с этим сделать. — Даже после всего, через что она заставила тебя пройти? — Я и сам не такой уж невинный. Плагг несколько секунд молча наблюдал за Адрианом, а затем усмехнулся:  — Хорошо. Делай, что хочешь. Только не приходи ко мне со слезами на глазах, когда она снова тебя сломает. — Не волнуйся. Этого не случится. Я не планирую приближаться к этому. — Да, как будто ты можешь себе помочь. — Что это должно означать? — Малыш, ты всегда отдаешь себя полностью всему, что делаешь, и это не будет исключением. Ты снова останешься с разбитым сердцем. Запомни мои слова. Адриан вздохнул:  — Спасибо за заботу, Плагг, но я усвоил урок. Я останусь максимально беспристрастным. Но если тебе станет легче, я куплю ведро мороженого и разберусь с разбитыми сердцами самостоятельно. Если это вообще произойдёт, в чем я очень сомневаюсь. — Не говори, что я тебя не предупреждал, — проворчал Плагг и улетел. Адриан начал печатать. Адриан: Даже если уже очень поздно, извинения всегда приветствуются. Адриан: Я правда задаюсь вопросом, почему это произошло так? Ответ Нино был почти мгновенным. Нино: Я могу объяснить все в эссе объемом менее тысячи слов или могу рассказать все лично за обедом. Не слишком ли это рано? Да, возможно, но если Нино захочет встретиться после долгих лет враждебности, это может быть серьезнее, чем думал Адриан. Адриан: Я пережил и худшее. Я справлюсь с обедом. Через несколько минут он назначил встречу с бывшим другом. Адриан взглянул на часы. Его глаза расширились. Одиннадцать вечера? Как он не заметил время? Тогда… возможно, это просто идеальное время для того, что он хотел сделать. Внезапно Адриан встал, ухмылка не сходила с его лица. — Малыш? Что… — Плагг, когти! Он выпрыгнул в окно и огляделся. Разумеется, было освещено только одно окно, кроме его, и он подозревал, что точно знает, кто находился в этой комнате. Кот Нуар незаметно подошёл ближе и заглянул внутрь. Маринетт стояла спиной к окну и работала над платьем, висевшим на манекене. Мало-помалу Кот забрался внутрь так тихо, как только мог, и, когда его ноги были надёжно поставлены на подоконник, он изобразил самую соблазнительную улыбку, какую только мог изобразить в этой ситуации, — ему нужно, чтобы она нравилась ему, или все было напрасно, — и промурлыкал: — Давно не виделись, Принцесса. Вздохнув, Маринетт чуть не подпрыгнула на месте; ножницы в ее руках с грохотом ударились об пол. Когда она повернулась, ее лицо выражало страха и тревоги. Его сердце сжалось. Темные круги под глазами, растрёпанная прическа и выражение крайней усталости на лице — Маринетт выглядела так, как будто она была на пределе своих физических возможностей. Ей даже понадобился момент, чтобы узнать его. Когда она это сделала, ее глаза расширились, и улыбка осветила ее лицо. Она потянулась вперед, приоткрыв губы, чтобы что-то сказать, но прежде чем она успела, ее глаза закрылись, и тело обмякло, сжимаясь в быстро реагирующих руках Кота Нуара.