The Other you

— Ты в ударе, Маринетт, — сказал Адриан, подписывая строчки, указанные ею. — Ещё пять готовых нарядов за неделю. Так ты закончишь намного раньше положенного срока. — Вполне возможно, — ответила она с улыбкой. — Тем не менее, это только простые вещи. На другие потребуется больше времени. — Сколько тебе осталось? — Я думаю, десять полных нарядов и несколько аксессуаров. Но у нас ещё есть месяц до шоу, и с Феликсом на моей стороне я уверена, что мы закончим максимум за три недели. — Это потрясающе. Поздравляю. — Во многом благодаря тебе, — снова улыбнулась ему Маринетт, взяв одну из двух небольших коробок, которые она принесла с собой. — Кстати, я хотела поблагодарить тебя за это. Их немного, но, я надеюсь, они понравятся тебе. Глаза Адриана расширились, когда Маринетт вложила коробку в его руки. Подарок? Ему от неё? Он с трудом мог в это поверить, несмотря на то, как далеко зашли их отношения с тех пор, как он извинился несколько недель назад. Это было не идеально. Отнюдь не так. Но Маринетт перестала его избегать, и они даже могли поддерживать дружескую, хотя и короткую беседу при каждой встрече. Однако подарок был чем-то превосходящим ожидания Адриана. Он поднял крышку и почти ахнул от головокружительного аромата, охватившего его. — Ты всё ещё любишь их, не так ли? — спросила Маринетт, наблюдая за его реакцией. — Феликс сказал, что да, поэтому все свои жалобы высказывай ему. — Я люблю эклеры, — ухмыльнулся Адриан. — Огромное спасибо. — Спасибо тебе, — сказала Маринетт, поставив вторую коробку на стол. — Можешь ещё передать это Феликсу? Я была занята доработкой нарядов и забыла отдать ему перед уходом. — Передам, — Адриан заглянул в коробку Феликса. Макаруны. Ням. — Спасибо. — Маринетт собрала свои бумаги в папку и прижала к груди. — Тогда я пойду. Хорошего вечера, Адриан. — Хорошего вечера, Маринетт. В тот момент, когда дверь за ней закрылась, Адриан упал в кресло и усмехнулся. — Она такая красивая, — вылетела Дуусу из своего укрытия, — из вас получилась бы очень красивая пара. — Не будь смешной, — крикнул Плагг из своей корзины. — Она ненавидит нашего мальчика. У него нет шансов. — Похоже, она сейчас его не ненавидела, — защищалась Дуусу. — Скажи ему, Нууру. Ты почувствовал это, не так ли? Она была счастлива быть здесь с ним. — Да, — сказал Нууру, жуя кусок красного шёлка. — Но она ещё была неуверенна и осторожна. Немного напугана. Хотя в основном счастлива. — Бросьте, ребята, — прервал их Адриан. — Она счастлива, потому что всё идёт своим чередом. Неуверенна, осторожна и напугана, потому что требуется время, чтобы восстановить доверие с такой сложной историей, как наша. Вот и всё. Больше ничего нет. Ничего больше не может быть. Не думаю, что я уже достиг уровня «друга», не говоря уже о том, чтобы быть выше. И я тоже не пытаюсь достичь чего-то больше дружбы. Теперь, если вы не возражаете, у меня есть тонна работы, с которой нужно справиться раньше, чем мы сможем уйти. Перегнувшись через стол, Адриан вернулся к работе, которую просматривал до прихода Маринетт. С озорной ухмылкой он полез в одну из коробок и сунул эклер прямо в рот. Они испекли их вместе накануне вечером, но Маринетт не сказала Коту, что это подарок её боссу. Должен ли он дразнить её по этому поводу? — Ставлю пять кругов камамбера на то, что ты хочешь, чтобы было что-то большее, — Плагг плюхнулся перед ним с кусочком вонючего сыра в лапах. Адриан нахмурил брови. — Чт… Плагг. Нет. Ты же знаешь, я люблю Ледибаг. — Да, и именно поэтому у тебя было такое грустное, тоскливое выражение лица, когда ты сказал: «Больше ничего нет». — Нет, — возразил Адриан, — Маринетт — просто друг. Плагг приподнял бровь: — Друг, с которым ты проводишь большую часть дня — как Феликс днём и как Кот Нуар ночью. Почти нет времени, когда ты не с ней. — Просто так уж получились. Я ничего не могу с этим поделать. — Ничего ты бы не сделал, — оспаривал Плагг. — Потому что ты слишком хорошо проводишь время со своим «просто другом», чтобы что-то менять. Адриан откинулся на спинку стула. Конечно, ему нравилось проводить время с Маринетт. Он даже не стал бы отрицать это, потому что в этом не было абсолютно ничего плохого или странного. Маринетт ежедневно кормила его вкусной домашней едой, их ужины всегда были наполнены смехом и теплом. После стольких лет жизни за счёт расфасованной, замороженной кухни и продуктов на вынос Адриан более чем оценил это. С тех пор, как появился «Феликс», Маринетт перестала брать работу домой, что дало им время посоревноваться друг с другом в видеоиграх или посмотреть фильм после ужина. Адриан годами не делал ни того, ни другого. По крайней мере, с другом. Зачем ему что-то менять в их ситуации? Зачем? Маринетт была замечательной, весёлой и совершенно потрясающей. Настолько, что Адриан уже несколько раз боялся возвращаться домой. Она была тёплой и лёгкой. Она принимала его таким, каким он был, с плохими шутками и несвоевременными каламбурами, с его глупостью и любовью к аниме. Находясь с ней, он мог быть самим собой, разумеется, не раскрывая своего гражданского имени. Маринетт чувствовалась тем домом, которого у Адриана никогда не было. Было даже несколько ночей, когда он случайно засыпал на её кушетке, так уютно и комфортно он чувствовал себя у Маринетт. В первый раз, когда это случилось, Кот заставил себя встать и уйти, как только проснулся посреди ночи, накрытый одеялом. Однако во всех следующих случаях у Кота были проблемы с этим до того, как из-за горизонта показывался свет восходящего солнца. Он рассудил, что, пока он уходит до того, как Маринетт встаёт, всё хорошо. Однако было одно, что Адриан определенно изменил бы. Если бы мог. «Феликс». Дрожь пробежала по коже Адриана при малейшем воспоминании, потому что, к сожалению, он был в состоянии вспомнить всё, что происходило во время его акуматизации. Даже сейчас Адриан мог вспомнить то непреодолимое, ненасытное желание помочь и доставить удовольствие Маринетт, которое текло по его венам после акуматизации. Полностью подавленный этим, «Феликс» с трудом мог контролировать свои действия. Да, он помогал сшивать наряды, благодаря тому что настоящий Феликс был большим профессионалом. Однако на этом всё не закончилось. «Феликс» постоянно флиртовал с Маринетт и хвалил её. Конечно, с единственной целью — придать ей уверенности. Он безостановочно болтал обо всем и всех, чтобы она не чувствовала себя одинокой. Он отпускал шутки и каламбуры, чтобы поднять ей настроение и заставить улыбнуться. Он делал всё, что она потенциально могла желать. И Адриан имел в виду всё. Приближался обед? «Феликс» накрывал на стол и приносил еду, которая, как он знал, нравилась Маринетт, плюс сюрприз из кафетерия как раз к её перерыву. Её сотовый телефон зазвонил? Секундой позже он протягивал ей его. Ей пришлось выйти из комнаты? Он открывал дверь. Маринетт упомянула, что хочет пить или даже выглядит так, будто ей нужно выпить? «Феликс» уже держал по крайней мере три разных бутылки, которые он только что купил в торговом автомате в коридоре, чтобы она могла выбрать. Маринетт нужно было встать, он тут же протягивал ей руку. Маринетт нужно было воспользоваться туалетом… Ага, он открывал для неё дверь, проводил по коридору и соображал спросить, как всё прошло и чувствует ли она себя лучше. И всё это он делал с тем серьёзным, в основном бесстрастным лицом, которое его кузен всегда носил с кем-либо посторонним. Ударившись головой о стол, Адриан застонал. Он никогда в жизни так не стеснялся. Вся ситуация была оскорбительной и унизительной для них обоих. Он даже подумывал отказаться от этой своей безумной идеи после первого пробного запуска, но в конце концов Адриан не смог заставить себя сделать это. Маринетт нуждалась в нём, и он не был бы тем человеком, которым себя считал, если бы не выдержал некоторого унижения, чтобы помочь нуждающемуся другу. К счастью, после установления некоторых границ, которые «Феликсу» было очень трудно соблюдать, Маринетт, похоже, постепенно привыкла к дурацким манерам «Феликса». Или, по крайней мере, так она сказала Коту Нуару, который обязательно спрашивал её как можно чаще о том, что она думает о своём новом помощнике и нужно ли надрать ему задницу. Его телефон зазвонил, выводя Адриана из душевных терзаний. Нино: Привет. Я знаю, что в прошлый раз наш обед прошёл не так хорошо, но не хочешь поесть вместе ещё раз? Я хочу повторить то извинение вновь. Адриан выдохнул, улыбка тронула уголки его губ. Нино никогда не отказывался от того, что действительно заботило его. После того, как Адриан успел немного остыть, первоначальный гнев и негодование утихли, и он не был уверен, что хочет отказаться от Нино. Особенно после того, как его бывший лучший друг отказался от гордости и обратился первым. Адриан: Конечно. Ты должен мне обед, так как я заплатил за последний. Нино: Как насчёт субботы? Около полудня? То же место? Адриан: Подходит. — Тебе не хватило? — рявкнул Плагг с плеча Адриана. — Совсем наоборот, — ответил Адриан, расслабляясь на своём месте. — С меня хватит. Я был зол и обижен годами, и я устал от этого. Я снова встречусь с Нино, и, если всё получится, я найду друга. Если нет, то завершение отношений звучит не так уж и плохо. В любом случае, всё было бы лучше, чем продолжать мой старый путь. Тебе так не кажется? Плагг проворчал. — Это мудрое решение, — сказал Нууру. — Хотя, должен признать, я надеюсь, что ты сможешь заставить это работать. Ты довольно часто чувствуешь себя одиноким, Мастер. Несколько друзей пойдёт тебе на пользу. — У него есть я, — фыркнул Плагг. — Кто ещё может ему понадобиться? — Социальное взаимодействие — неотъемлемая часть человеческого существования, Плагг, — ответил Нууру. — И судя по тому, что я видел до сих пор, Адриану было бы очень полезно иметь друзей-людей в дополнение к квами. — О, ты имеешь в виду таких, как Маринетт? — усмехнулся Плагг, взглянув на Адриана. — Она действительно большой друг для тебя, Адриан, не так ли? — Ещё нет, — рассеянно ответил Адриан, снова возвращаясь к своим документам. В последние несколько недель квами полюбили обсуждать его личную жизнь и выбор, и Плагг неизбежно критиковал каждое его движение. Сначала Адриан сопротивлялся, пытаясь оправдаться. Однако со временем он понял, что это бесполезно, и сдался, вместо этого научившись игнорировать их. Адриан полагал, что в конце концов они потеряют интерес, и, чем меньше он будет подыгрывать, тем быстрее это произойдёт. — Мы скорее находимся на территории «больше не враги». — Но ты действительно хочешь, чтобы она снова стала твоей подругой, не так ли? — Я уже считаю её другом. Дело только в том, принимает ли она Адриана-меня в этом плане. — Так почему ты ничего не делаешь, чтобы помочь этому случиться? — спросил Плагг, плывя прямо перед лицом Адриана. — Ты собираешься пообедать с Нино, чтобы возродить свою дружбу. Пригласи Маринетт на обед. Я уверен, что это поможет ей быстрее привыкнуть к тебе. — Я уже обедаю с Маринетт каждый день. — Как «Феликс», что нечестно, если ты спросишь меня. Адриан отложил свои бумаги и посмотрел на Плагга: — Тогда как? Квами начал двигаться по кругу в воздухе с самодовольной ухмылкой. — Что ж, проведя почти весь свой день с ней в роли Кота Нуара и Феликса, у тебя была возможность лучше узнать Маринетт. В результате ты снова хочешь подружиться с ней. Она, с другой стороны, думает, что проводит время с тремя разными людьми, причём Адриан получает меньше всего её внимания. Как вообще она решит, хочет ли она дружить с тобой, если у неё нет возможности познакомиться с тобой? Это не похоже на то, что ты собираешься раскрыть ей свою личность, не так ли? Адриан промычал. Плагг был прав. Он заново открывал для себя эту новую, более зрелую, но такую же весёлую Маринетт всё это время. Она по-прежнему такая же храбрая и бесстрашная. Добрая, отзывчивая и весёлая. Креативная и красивая. Он уже снова считал её своим другом. Для неё, однако, Адриан едва перешёл от «врага» к территории «можно терпеть его». По крайней мере, Адриан понял это из того, как Маринетт вела себя с ним, и из того немногого, что она пропустила Коту. Возможно, Плаггу на этот раз пришла в голову хорошая идея, и Адриану нужно было проводить больше времени с Маринетт самому, если он хотел, чтобы она дала ему реальный шанс. — И что ты предлагаешь мне делать? — Я уже сказал тебе, — простонал Плагг. — Пригласи её на обед. Легко. — Да! Пригласи её на обед, Мастер, — добавила Дуусу. — Это будет так романтично. Адриан нахмурился. — Хороший момент. Я должен убедиться, что она знает, что это дружеский обед, а не свидание, иначе она никогда не примет приглашение. Может, мне стоит связать это с работой? Тогда она с большей вероятностью согласится, верно? — Абсолютно, — усмехнулся Плагг. — Но это значит, что «Феликсу» нужно будет уйти до обеда в тот день, не так ли? Адриан прищурился, глядя на квами. — Ты делаешь это только для того, чтобы деакуматизировать меня, не так ли? Улыбка Плагга стала шире, прежде чем он резко ахнул. — Как ты мог так думать обо мне? Серьёзно, Адриан? После всего, через что мы прошли? Адриан приподнял бровь. — Не-е-е-ет, — Плагг изобразил разочарование. — Ты действительно думаешь, что мне нравится щекотать тебя до такой степени, что я заставляю тебя сбежать из офиса, чтобы я заплатил за это? Адриан впился в него взглядом. — Маринетт думает, что у «Феликса» какая-то проблема со здоровьем из-за тебя. — Ты сам сказал мне сделать «всё, что потребуется», чтобы вытащить тебя из этой комнаты, не так ли? — ответил Плагг с выражением крайней невинности на лице. — И это то, что я получаю за свой тяжёлый труд? Ты хоть понимаешь, как тяжело увести тебя от неё? Тебе следует благодарить меня, а не жаловаться. — Не рассчитывай на это, — вздохнул Адриан, снова возвращаясь к бумагам. — Хорошо. Я попрошу её пообедать. А теперь оставь меня в покое. У меня есть работа. — Как пожелаешь, — усмехнулся Плагг и улетел. Адриан пытался работать, стараясь какое-то время сосредоточиться. Приглашать Маринетт на обед в роли Адриана, вероятно, было не лучшей идеей, но Плагг был прав. Если он хотел добиться каких-либо успехов в своей цели возобновления их дружбы, он должен был сделать что-то и как Адриан. Обед казался достаточно простым и невинным. От одного только аромата у него кружилась голова. Чёрт возьми, он задавался вопросом, была ли эта арендная плата разумным выбором, потому что на днях он был уверен, что Маринетт убьёт его восхитительной едой. Или он пристрастится к ней и станет её рабом на ужин. Однако он не мог дать ей знать. В конце концов, это был Кот Нуар, герой Парижа и самый крутой кот в городе. Он заставил себя отказаться от оды к её еде, которую приготовил, и вместо этого просто спросил её: — Что так хорошо пахнет, принцесса? — Навара Д’Аньо, — с улыбкой ответила Маринетт. — Не мог бы ты нарезать хлеб, Кот? Я не могу оставить эту кастрюлю в покое. — Конечно. — Сначала помой лапы. — Я выгляжу так, будто у меня есть смертельное желание прикоснуться к твоей еде грязными руками? — усмехнулся Кот и уклонился от попытки Маринетт ударить его по плечу. Он показал ей язык. — Промахнулась. Удачи в следующий раз. — Очень зрело с твоей стороны, Кот, — засмеялась Маринетт. — Тебе что, пять? — Нет. Но я вечно молод. — Я вижу это. Прежде чем ты доберёшься до того хлеба, можешь передать мне черпак? — Твоё желание для меня закон, — поклонился он и, тщательно вымыв руки, передал ей прибор. — Придурок, — хихикнула Маринетт, разливая еду по тарелкам. — Заканчивай с хлебом, и мы можем начинать. — Верно. Уже занят этим. Он не знал, как они попали в эту лёгкую рутину, но их ужины постепенно превращались в их совместное приготовление еды вместо того, чтобы Маринетт готовила для него. Не то чтобы Кот сильно помогал, но было приятно не быть бесполезным на кухне. Это также означало, что он мог прийти сразу после работы, вместо того чтобы ждать девяти часов. Он всегда мог заявить, что пришёл рано, чтобы помочь. Их разговоры развивались так же хорошо, как они обсуждали свои дни и отпускали шутки, словно пара старых друзей. «Феликс» и его выходки были постоянными в их дискуссиях. Однако сегодня Маринетт говорила о другом человеке. — Мой босс пригласил меня пообедать, — сказала она, когда они почти закончили ужинать. — Я не могла сказать «нет», потому что он использовал оправдание работы, но я действительно не знаю, что я к этому чувствую. Кот проглотил еду. — Почему? Я думал, ты больше не ненавидишь этого парня? Маринетт поджала губы. — Нет. Я бы не сказала, что ненавижу его. Он извинился, мы поговорили и устранили все недоразумения, так что я думаю, что мы хороши в этом отношении. — Я чувствую, что есть одно «но». Она напевала. — Есть. Даже когда всё решено, я не думаю, что я готова снова прыгнуть на территорию дружбы с ним, но я чувствую, что это то место, где он уже хочет быть. Плечи Кота поникли. Плагг был прав. Маринетт ещё не считала Адриана потенциальным другом. Возможно, он поторопился с обедом. — Тебе следовало просто сказать ему это, — пробормотал он, снова сосредотачиваясь на своей миске. — Я уверен, что он бы понял. — Он мой босс, Кот. И он помогает мне с моей коллекцией, хотя это и не имеет большого значения для успеха Gabriel на Неделе моды. Я не могу отказать ему в таком простом деле, как обед. — Но ты не должна заставлять себя обедать с кем-то, с кем тебе не комфортно, даже если он твой начальник, — сказал Кот, уже думая о том, как он мог бы отменить приём Маринетт, не заставив её что-то заподозрить или заставить её чувствовать себя неудобно. — Скажи ему, что ты занята. Он приглашал тебя на работу, поэтому используй работу, чтобы отклонить приглашение. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы ответить, но, когда она ответила, на её губах появилась улыбка. — Нет. Я пойду. Он очень старался искупить свои ошибки, так что, может быть, мне также стоит попытаться исправить свои. Пообедать вместе звучит достаточно легко и кажется хорошей возможностью увидеть, можем ли мы однажды снова стать друзьями. Он замер. — Ты уверена? Маринетт кивнула. — Да. Что худшее, что может случиться? Он не собирается меня уволить или что-то в этом роде. Кот ухмыльнулся. — Я уверен, что он этого не сделает. Ты слишком хорошенькая и талантливая, чтобы тебя уволили. К тому же, ты отличный повар. Принеси ему выпечку, и он навсегда останется в твоих руках. Маринетт хихикнула. — Ты такой профессиональный льстец, Кот. Готова поспорить, ты можешь составить конкуренцию Феликсу в этом. — Я уверен, что смогу. Что я получу, если выиграю? — Что ты хочешь? — Ещё один шанс надрать тебе задницу в UMS. Глаза Маринетт заблестели, а её губы расширились в ухмылке. — Тебе не обязательно выигрывать приз для этого. Ты и так крут, Кот Нуар. — Приготовьтесь к поражению, Принцесса. Я тренировался. — Мечтай. Ты проиграешь. Неудачник моет посуду. — Лучшие из пяти побед. — Я включаю консоль. — Я убираю стол. — Да начнётся битва! После двух побед, трёх проигранных игр и одного сеанса мытья посуды Кот Нуар задержался у Маринетт настолько, насколько мог. Он бы остался ещё на час или два, но у него было не так много оправданий. Около полуночи Маринетт вытолкнула его из окна, заявив, что на следующий день ей нужно рано вставать. — У тебя ещё патруль, не так ли? Иди. Не заставляй Ледибаг ждать, — приказала она. По правде говоря, Ледибаг была последней, кого Кот Нуар хотел видеть прямо сейчас. Не поймите его неправильно — он всё ещё любил её. Он просто не мог смотреть ей в глаза, зная, что скрывает от неё секреты. На данный момент Кот не мог с этим справиться. О раскрытии указанных секретов тоже не могло быть и речи, потому что это обязательно должно было вызвать разговоры, к которым он не был готов. Не говоря уже о том, что Ледибаг, как Хранительнице, хотелось бы, чтобы Нууру и Дуусу вернулись в шкатулку, а Кот пока не мог этого допустить. Шоу Маринетт было запланировано на конец августа. А пока ей нужен был «Феликс». Эти временные рамки также дадут Коту время, чтобы подготовиться к неизбежному раскрытию его личности и Бражника. Но до тех пор он изо всех сил старался избегать своего партнёра, потому что лгать ей было тем, что он не мог, и хранить от неё секреты было тем, что он не хотел. Пробежав по маршруту патрулирования так быстро, как только мог, — чтобы не встретить свою напарницу, — Кот Нуар направился домой, думая о Маринетт и об их надвигающемся обеде. Он должен был сделать всё возможное, чтобы она чувствовала себя рядом с ним комфортно и безопасно. Он не мог отпугнуть её сейчас, не после того, как дружба Маринетт каким-то образом перешла на первое место в его приоритетах. Он понятия не имел, как это произошло и даже почему, но если Адриан сможет воплотить это в жизнь, он будет проклят, если не приложит к этому все усилия.