The Other you

Маринетт никогда раньше не была так близка к совершению убийства. Она с радостью решила бы этот вопрос мирным путём, но, похоже, не было другого способа справиться с Адрианом Чёртовым Агрестом. Позволить ему помочь ей было огромной ошибкой. Почему она была такой слабачкой? Проклятые щенячьи глаза. Адриан должен быть незаконным. Эти штуки на его лице были как смертоносное оружие. И эта его глупая сексуальная улыбка! Армия сложила бы оружие и сдалась бы при виде Адриана. — Тикки! — прошипела Маринетт. — Мне нужно выпустить пар. Давай! Ветер в волосах, Ледибаг бежала по крышам, заходящее солнце поднимало неприятное напоминание. Она должна вернуться домой, разделить ужин с Котом Нуаром прямо сейчас, не пытаясь избежать собственных слабостей. Впрочем, это не её вина: Коту нужно было быть сегодня вечером в другом месте. Глупый кот! Это был даже не первый раз, когда он отказался от их ужинов после разоблачения. Не то, чтобы он был полезен, когда приходил. Отстранённый, внезапно застенчивый без причины, избегающий любого физического контакта. Он даже не стал бы её обнимать сейчас, не говоря уже о поцелуях. Что случилось? Это она? Она что-то сделала? Почему он внезапно стал менее ласковым с ней, чем когда они были просто друзьями? Она остановилась, её дыхание было прерывистым. Держась за ближайший дымоход, Ледибаг выдавила грустный смешок, проглатывая комок в горле. Нет. Он всё ещё любил её. Он просто работал над тем, что ему нужно было сделать, прежде чем он сможет открыться ей. Вот и всё. Не было ничего плохого. У неё не было причин не доверять Коту. Они были партнёрами уже десять лет, и он когда-нибудь лгал ей? Ледибаг закрыла глаза и глубоко вздохнула. Всё будет хорошо. Когда, менее чем через неделю, шоу закончится, Адриан перестанет приходить в её студию. Она надеялась, что Кот Нуар решит свою проблему к тому времени и начнёт относиться к ней больше как к любовнице, а не так, что между ними сейчас происходит. Это, несомненно, поможет ей преодолеть свои глупые чувства к Адриану, которых не должно было случиться! Это была Маринетт Дюпен-Чен. Она была чёртовой Ледибаг, супергероиней Парижа! У неё должно быть самообладание лучше, чем это! В первую очередь, ей следовало держаться подальше от этого человека! Вероятно, это было какое-то генетическое заболевание или что-то в этом роде, из-за которого она влюбилась в Адриана Агреста в тот момент, когда провела с ним более десяти минут в одной комнате. Если это так, должно быть какое-то лекарство. Ледибаг помчалась. Ей нужно было, чтобы это напряжение в груди исчезло. Эти бабочки в её животе должны быть убиты. Её разум должен быть сосредоточен на беге, а не на точёном теле своего босса. Его безупречной улыбке. Его великолепных глазах. Его глупо смешных шутках… Он флиртовал с ней несколько раз! Этого нельзя было отрицать. В чём заключалась его дело? Чего он надеялся достичь? Он сказал, что хочет снова стать друзьями, не более того. Так какого чёрта он осыпал её комплиментами? Какого чёрта он так часто целовал её руки и приносил ей маленькие подарки? Почему он уделял ей столько внимания, и почему он должен был быть таким идеальным? Почему Маринетт не могла сосредоточиться на своей работе в тот момент, когда Адриан входил в комнату? Почему, чёрт возьми, она не сказала ему, что уже не одинока? Почему Кот Нуар не вызывал у неё такой же реакции? Он был её чёртовым парнем! Она должна была упасть в обморок из-за него. Она бы упала, если бы этот паршивый кот поддерживал её, вместо того чтобы отворачиваться от малейшего намёка на её внимание. Он ещё не поцеловал её с момента раскрытия, и, честно говоря, Маринетт теряла терпение. Ей нужна была его привязанность. Она жаждала его прикосновения. Близость его объятий. Жар его губ на её губах. Ей нужен был Кот, чтобы почувствовать себя особенной, любимой и окружённой заботой. Она не просила много… Её глаза остановились на фигуре в окне. Ледибаг в замешательстве огляделась. Как она оказалась перед своим рабочим местом? Почему в субботу вечером в доме было только одно освещённое окно? Почему Адриан Агрест был в этом окне, сгорбившись над своим столом, и работал над чем-то, чего она не могла понять? Самое главное, почему Ледибаг не могла войти и спросить его, каковы его намерения по отношению к её гражданскому «я»? Не то чтобы он знал её личность, но, если она была бы осторожна, у неё был бы шанс узнать, почему он так себя ведёт. Может, с его стороны не было злых намерений, и всё это было в её голове. Забыв логику, отбросив всю осторожность, Ледибаг взмахнула йо-йо и мгновение спустя приземлилась на подоконник окна кабинета Адриана. Он посмотрел на неё, его глаза расширились, а губы растянулись в улыбке вскоре после этого. — Ледибаг? — Адриан встал и бросился открывать для неё окно. — Что привело тебя сюда? — Ничего особенного. — Она спустилась на пол, не взяв протянутую руку. — Я была совсем рядом и заметила одинокий свет в здании. А потом увидела тебя и подумала: смотрите, кто это? Адриан Агрест. Я не видела его много лет. Мне, наверное, стоит зайти и поздороваться. Итак, привет, Адриан. Как ты? Чем ты занимался последние несколько лет? Чем ты занимаешься сейчас? Адриан засмеялся, его глаза заблестели от радости. Или это были слёзы? Ледибаг сжала губы в тонкую линию. Как он посмел выглядеть таким… таким… Ух! — Извини. — Похоже, он пытался собраться с мыслями, на его губах играла нежная улыбка. Такой мягкий и тёплый, он осветил комнату. Она не могла отвести взгляд. Его губы, вероятно, были такими же мягкими, как и его улыбка… Она задалась вопросом… Но она была в своём костюме. Она ни за что не почувствует что-нибудь, даже если прикоснётся к ним. Дерьмо! Её глаза расширились, по щекам распространился жар, Ледибаг отвернулась. — Всё в порядке. Не беспокойся об этом. Я действительно ворвалась без приглашения с кучей вопросов. — Тебе всегда здесь рады. — Адриан одарил её ещё своей фирменной, смертельной улыбкой. — Спасибо, что заглянула. Не могу винить тебя за любопытство. Последний раз мы виделись довольно давно. Сколько прошло? Несколько лет? — Думаю, с тех пор как ты переехал из особняка. — О, да. Давно, — повторил он, глядя ей в глаза. Ледибаг замерла, что-то узнав. За теплом в его глазах скрывалось озорство. Что-то более тёмное, что-то, что заставляло её пальцы ног и живот напрягаться, скрывалось за его невинным светом. Она сглотнула и заставила себя отвернуться. — Итак, чем ты занимался? — спросила она, подходя к его столу. В основном, чтобы между ними было немного места. — Ничего особенного. — Чёртов Агрест последовал за ней! — Окончил университет. По специальности «Физика» и «Образование». Нашёл работу в средней школе. Этой весной унаследовал эту катастрофичную модную империю. Сейчас, летом, пробую это. — Пробуешь? — Да. — Его рука потёрла затылок. — Я хочу увидеть, какое направление работы мне больше нравится, прежде чем принимать какие-либо решения относительно моего будущего. — А о чём ты думаешь сейчас? Адриан пожал плечами. — Честно? Я думаю, что Gabriel растёт при мне. Когда я впервые пришёл сюда, я был готов продать его в тот же вечер. Но потом друг помог мне, и с этого момента всё стало проще. Прямо сейчас, я бы сказал, мне нравится превращать этот тонущий корабль в прекрасную компанию, которой он должен быть. Не то, к чему его привёл мой отец. Это было не прекрасное начало. — Друг? Чёртов Агрест посмел так мило улыбнуться, что она чуть не заболела диабетом. Он даже не отвернулся, позволив её гражданскому имени выскользнуть изо рта самым благоговейным тоном. — Маринетт. Ты знаешь её, верно? Из пекарни Тома и Сабины. Чёрные волосы, великолепные голубые глаза, красивая улыбка. Такая же пылкая и храбрая, как и ты. Пока она позволила бы всем комплиментам ускользнуть, лишь бы вынюхать нужную информацию. Она просто кивнула. — Я помню Маринетт. Его улыбка внезапно стала самодовольной, глаза искрились радостью. Адриан взял со стола бусы и показал ей.  — Послушай. Я сделал для неё талисман на удачу. Её первая линия будет представлена на следующей неделе, поэтому я хотел поддержать её любым возможным способом. Не то чтобы Маринетт нужна была удача, потому что её коллекция потрясающая, но мы обменялись талисманами на удачу ещё в школе, и я подумал, что это было довольно красиво. У меня всё ещё есть талисман удачи, который она мне дала, но я не был уверен, есть ли у неё ещё свой. Итак, я решил сделать ей новый. Что ты думаешь? Затаив дыхание, Ледибаг сорвала бусы с ладони Адриана. Вместо сине-жёлтой палитры его старого талисмана на удачу, этот был выполнен в разных оттенках розового и серого, которые сверкали и переливались под светом. Гораздо более элегантная и изысканная работа. Ни одна модница в Париже никогда не постеснялась бы носить в сумочке такой талисман на удачу. — Ты… сделал это… для Маринетт? — Тебе это не нравится? — Нет! Нет, это великолепно, — поспешила заверить она его, потому что, Адриан это был или нет, когда дело доходило до стиля и вкуса, комплимент следовало делать там, где он должен. — Я просто поражена. Адриан, ты разбираешься в моде. Цвета и формы… все они так хорошо сочетаются друг с другом. Он нервно усмехнулся:  — Спасибо. Но только благодаря обширной коллекции бус, к которой я имею доступ здесь, в Gabriel, мне удалось это осуществить. Уверен, что всё было бы по-другому, если бы я сам пошёл за бусами. — Вот почему ты здесь в субботу вечером? Чтобы сделать это для неё? — Да, — так мечтательно вздохнул Адриан, от этого по спине Ледибаг пробежала приятная дрожь, а кончики её пальцев покалывали. — Я хотел бы сделать для неё больше. Маринетт заслуживает гораздо большего. Чёртов Агрест! Её сердце колотилось, Ледибаг проигнорировала усиливающуюся боль в груди: — Почему? — Что почему? — в замешательстве посмотрел на неё он. — Зачем тебе это делать? Последнее, что я помню о Маринетт, — она была невежественным, помешанным на карьере трудоголиком, которому наплевать на своих друзей и семью. Я слышала, она отталкивала всех, кто был рядом с ней, включая своих лучших друзей. Я слышала, что она стала холодной и эгоцентричной. Она причинила боль всем, кого знала. Почему ты делаешь это для неё? — Потому что я влюблён в неё. Воздух вырвался из её лёгких, Ледибаг застыла. Её ноги подкосились, и единственная причина, по которой она не рухнула на землю, заключалась в том, что она смогла быстро опереться на его стол. — Потому что всё, что ты только что упомянула, — продолжил Адриан, — было результатом присутствия моего отца в её жизни, а не её характера. Частично это тоже была моя вина. Я оставил её здесь одну. Я знал, что отец прогрызёт и выплюнет её, но я всё равно ушёл. Не думаю, что когда-нибудь прощу себе это, но я потрачу свою жизнь, пытаясь заслужить её прощение. — Но не то, чтобы её волновало твоё мнение или помощь… — Это не имеет значения, — прервал её Адриан. — Я должен был стараться изо всех сил. Маринетт прикусила язык. Она сказала больше, чем должна была знать Ледибаг. К счастью, он, похоже, не заметил. — Тебе следует навестить её сейчас, — продолжил Адриан. — Мой отец ушёл из её жизни всего на несколько месяцев, и она вернулась к своей удивительной личности. — Он схватил свой мобильный телефон и открыл одну из фотографий, которые он сделал сегодня за обедом. — Посмотри, какая она красивая. Ты видишь, как она счастлива? Эта улыбка? Свет в её глазах? И когда она работает со своими рисунками… Ледибаг, тогда тебе стоит её увидеть! Маринетт просто трансформируется. Я никогда не видел подобного. Она так вдохновляет в те моменты. Я имею в виду, что я начинаю любить эту работу только из-за неё, из-за того, насколько весело, легко и интересно она делает это. — Сделав паузу на мгновение, Адриан позволил глупой улыбке растекаться по его губам, когда он прошептал: — Я даже не заметил, как и когда я влюбился в Маринетт, но это так естественно — любить её. И я знаю, что после всего, что я сделал, у меня, наверное, нет особой надежды на то, что она ответит на мои чувства, но мне всё равно. Я люблю её достаточно, и буду делать всё возможное, чтобы сделать её счастливой. Даже если я останусь просто другом. Он замолчал на мгновение, его глаза сосредоточились на фотографии в мобильном телефоне. Он провёл пальцем по изображению и прошептал: — Это не значит, что я не надеюсь на большее или что я не буду испытывать удачу, но это другая история для другого дня. Ошеломлённая, Ледибаг в шоке уставилась на Адриана. Её сердце колотилось в ушах, она подавила желание бессмысленно поцеловать этого мужчину. Её пальцы болели от прикосновения к нему. Она заставила себя оставаться на месте. Его имя слетело с её губ. Он посмотрел на неё, но Ледибаг закрыла глаза и склонила голову, глубоко вздохнув. «У тебя есть парень! Контролируй себя! У тебя есть Кот Нуар, который тебя любит». Её милый, заботливый и удивительный Котик, который заслуживал её любви больше, потому что он верно ждал в течение многих лет. Да, в тот момент Кот был сверхъестественным, но он всё ещё любил её. Она всё ещё любила его! И она никогда бы ему не изменила. — Мне очень жаль. Мне нужно идти, — прошептала она и выскочила из кабинета, как можно быстрее вернувшись в квартиру Кота Нуара, где она могла запеленать себя в одеяло Кота Нуара на кровати Кота Нуара и забыть всё об Адриане Агресте.

***

Маринетт оставалось выдержать всего несколько дней. Её шоу было в среду, и большая часть работы была сделана. На самом деле, она могла легко пропустить работу в понедельник, но она никак не могла этого сделать. Что, если что-то пойдёт не так в последнюю секунду? Адриан и её теперь неоспоримые чувства к нему или нет, но Маринетт не могла рискнуть поставить под угрозу коллекцию, над которой она так много работала. Однако, вести себя так, будто между ними ничего не изменилось… она тоже не могла. Выжить день в непосредственной близости от этого человека, испытывая к нему влечение, как будто он сделан из лучшего, самого вкусного тёмного шоколада, было достаточно сложно. Осознание того, что он влюблён в неё, добавило совершенно новое измерение, которое Маринетт предпочла бы забыть. Ни один из бесчисленных акум, которых она победила за эти годы, никогда не давал ей такой борьбы, как её собственное сердце в тот момент. Однако вариантов не было. Кот Нуар был её выбором, и Маринетт придумала идеальный план для победы в этой битве. Всё, что ей нужно было сделать, — это держаться подальше от Адриана, чтобы не дать этому… тому, что было между ними, реальный шанс вырасти. Со временем он не переживёт. В конце концов, Феликс был прав: Адриан был горячим, красивым, богатым и знаменитым. Вскоре по его следу должна была появиться целая толпа хорошеньких девушек, чтобы отвлечь его от скромного дизайнера, изо всех сил пытающейся контролировать свою жизнь. Как только это произойдёт, у Маринетт не останется выбора, кроме как забыть о нём. Она надеялась, с помощью Кота Нуара. Неожиданная помощь в её поисках пришла в лице Али, которая каким-то чудом обеспечила Маринетт экзамен ESMOD в конце недели. Судя по тонне материала, который Аля передала Маринетт для ознакомления, это обещало быть обширным и трудным испытанием, но если Маринетт сдаст, она получит степень в моде, не возвращаясь в школу. Это дало ей прекрасный повод отказаться от компании Адриана как в понедельник, так и во вторник. Ей нужно было учиться, а времени было мало. Он понял и оставил её в покое, но не раньше, чем подарил ей сделанный им талисман. Маринетт приняла это, но только потому, что он проделал действительно впечатляющую работу, и она не хотела, чтобы Адриан что-либо заподозрил. Среда не могла наступить достаточно скоро. Маринетт с самого начала была на проводе и накануне почти не спала. Во время шоу, когда за кулисами царил хаос, она едва успевала кого-то заметить, бегая вокруг, чтобы убедиться, что её коллекция находится в лучшем виде. Только на гала-вечере она увидела его снова. При всей своей глупой красоте Адриан выглядел спокойным и собранным, общаясь с людьми, без сомнения, купаясь в похвале, которую принесли ему как мужские, так и женские линии как генеральному директору компании. Несколько человек тоже поздравили её, но Маринетт почти не обратила внимания, умело маневрируя по комнате, любой ценой избегая Адриана. Она бы ушла домой, но, как главный дизайнер нового дополнения к Gabriel, ей пришлось остаться как минимум на несколько часов, прежде чем сбежать. И побег — это то, чего она хотела больше всего на свете. Она все ещё должна была приготовить ужин с Котом Нуаром, и до этого ей лучше собраться. За полчаса до запланированного отступления Маринетт выскользнула на балкон. Будучи очень большим, он был больше похоже на террасу с захватывающим видом на город для посетителей. Она подошла к перилам и прислонилась к ним, рассматривая горизонт. Солнце только что село, уступая место городу, залитому огнями. Он сверкал и мерцал, завораживая её. Низкий гул уличного шума и приглушенные звуки болтовни и музыки вечеринки позади неё, Маринетт закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она была почти у цели. Тридцать минут, и она сможет сбежать. Завтра Адриан вернётся в главный офис, и она сможет сосредоточиться на своих отношениях с Котом Нуаром, не беспокоясь об эмоциональном отчаянии из-за того, что влюбилась в другого мужчину. — Маринетт? Она выругалась себе под нос, надеясь, достаточно тихо, чтобы он этого не услышал. — Вышла подышать свежим воздухом? Мысленно ударяя себя по лицу, она повернулась с самой неловкой улыбкой на лице. — Внутри было слишком душно. — Расскажи мне об этом, — улыбнулся Адриан, подходя к ней. Он облокотился на перила рядом с ней, не сводя глаз с неё. — Думаю, я ещё не поздравил тебя. Вся твоя тяжёлая работа окупилась — потрясающая коллекция и несколько предложений для раздачи уже лежат у меня на столе. На данный момент ты самый горячий актив дня. — Правда? — Она изо всех сил старалась не показывать Адриану, насколько сильно он на неё подействовал, стоя так близко. Он не имел права быть таким… таким идеальным, сексуальным, красивым… с такими добрыми, тёплыми глазами… Маринетт закусила губу, глядя в сторону. Адриан всегда выглядел безупречно, но в нём было что-то в этот момент, что заставляло её колени ослабевать и заставляло тупых бабочек шевелиться у неё в животе. Из-за того, как он на неё смотрел? Или, может быть, из-за его безупречного вида? Или это знание его чувств к ней заставило её желать поцеловать его губы? — Что ты думаешь? Маринетт в замешательстве моргнула, оглядываясь на него. Ей, наверное, стоило послушать, о чём он говорил всё это время. — Эм… я не знаю? Адриан усмехнулся с весёлой улыбкой.  — Что ж, у тебя есть время подумать об этом, но, если ты хочешь выбрать нового помощника самостоятельно, а не предоставлять это мне или кадровой службе, которая будет делать это за тебя, просто дай мне знать. Хорошо? — Конечно, — кивнула она и осмотрела местность вокруг в поисках чего-нибудь, что могло бы стать для неё предлогом уйти, потому что она должна уйти прямо сейчас! Вероятно, на неё подействовало то небольшое количество алкоголя, которое она выпила немного раньше, потому что, чёрт возьми, она не могла просто подумать о том, чтобы поцеловать его иначе. — Мне жаль. — Она выпрямилась и повернулась к выходу. — Думаю, сейчас я пойду домой. Усталость наконец доходит до меня. Мне нужно немного отдохнуть. Адриан выглядел разочарованным и через мгновение подошёл ближе.  — Конечно, — сказал он, заправляя ей за ухо выбившуюся прядь волос. — Но, прежде чем ты уйдёшь, могу я попросить тебя об одолжении? Не желая затягивать их разговор дольше, чем нужно, Маринетт просто кивнула. Адриан протянул ей руку с очаровательной улыбкой на своём глупо красивом лице и, она поклялась, промурлыкал: — Позволишь мне один танец? Восхитительный блеск в его глазах, его взгляд обратился к ней. «Танцуй со мной, Маринетт. Ты знаешь, чего хочешь». Женщина с трудом могла заставить себя сказать «нет». Её протест был таким же слабым, как и ее колени. — Мы едва слышим музыку здесь. — Достаточно громко для танцев. — Он подошёл ближе, теперь находясь всего в нескольких дюймах от неё, и взял её за руку. — Пожалуйста? Я весь вечер ждал возможности потанцевать со звездой шоу. Его прикосновение, хотя и нежное, обожгло кожу. Маринетт чуть не отдёрнула руку, но это было бы слишком грубо, а она не была грубым человеком.  — Я плохо себя чувствую, чтобы танцевать, —пробормотала она, отводя взгляд в сторону. — Хорошо. Чёртов Агрест имел наглость выглядеть, как щенок, которого пинают, и он вот-вот заплачет! — Но я думаю, что смогу справиться с одним танцем, — уступила она. Маринетт поклялась, что это сказал кто-то другой. Это не могла быть она! Но его лицо просветлело, и ей не хватило духу снова его расстроить. — Спасибо, — прошептал он, нежно сжав её руку в своей. Как по команде, заиграла новая мелодия. Адриан взял Маринетт за руку, а второй обнял её за талию. Она едва могла дышать от того, насколько он был близок. Тепло его тела на её теле заставляло её голову кружиться. Его дыхание обдувало её лицо. От него пахло вином и крекерами. Возможно, немного сыром. Она не была уверена. Эти тёмно-зелёные и манящие глаза творили своё волшебство, и Маринетт забыла весь мир, когда Адриан вёл в вальсе её по террасе. Это было похоже на полёт. Они шагали по облакам, и всё было давно забыто, кроме него и того, как близко он её держал. Его руки, стройные и сильные, любовно обнимали её. Его глаза не покидали её. Нежная, любящая улыбка на его губах. Они плавно скользили по террасе. Следование его примеру было таким естественным и лёгким, момент чистого блаженства и безмятежности. Она легко могла потеряться в этом. Его присутствие опьяняло больше, чем любой алкоголь, который она когда-либо пила. В сочетании с тихой музыкой, плавно струящейся вокруг них, это было опасное сочетание. Она даже не заметила, когда песня закончилась. Они замерли, глядя друг другу в глаза. Её била дрожь, когда Адриан начал наклоняться к ней. Забыв обо всем, она затаила дыхание в ожидании, когда образ Кота Нуара вернул её к реальности. Что она делала? Маринетт оттолкнула Адриана и отступила. — Я… я не могу… — прошептала она и побежала к двери. — Маринетт, подожди! — Адриан поймал её за руку прямо перед тем, как она подошла к двери. — Маринетт, мне очень жаль. Я думал… это было похоже… как ты… и я… прости. Я не хотел переходить границы. Мне очень жаль. Я просто… я влюблён в тебя, Маринетт. Был влюблён в течение некоторого времени. И я хотел посмотреть, есть ли шанс для меня… для нас… Если бы ты когда-нибудь считала меня кем-то большим, чем другом. Она горячо покачала головой. Выдернув руку, она прижала её к груди, её рот не мог произнести ни единого слова. Что с ней случилось?! Она почти поцеловала его! И она хотела этого! Она хотела его внимания. Она жаждала любви, и её глупый парень не давал ей этого, в то время как столь же глупый Адриан стремился взять её на руки. Неужели она так отчаянно хотела почувствовать себя любимой, что почти позволила ему? — Маринетт, пожалуйста. Скажи что-нибудь. — Я не могу, — выдавила она, её глаза искали что-нибудь, на чем можно было бы сосредоточиться, кроме него. — У меня есть парень! — она выстрелила в блондина, её мозг работал с невероятной скоростью, чтобы придумать причину, по которой она не может быть с ним. Должно быть что-то, что заставит Адриана уйти. Должно быть что-то, что подтолкнёт его достаточно далеко, чтобы дать ей пространство и время, чтобы отступить и построить лучшую защиту от его чар. — И даже если бы я была одинока, я бы никогда не была с тобой, — в отчаянии гневно выстрелила она. — Наша история — я не могу полностью доверять тебе, Адриан, и никакие отношения не могут работать без доверия. Мы никогда не сможем быть вместе! Он вздрогнул. Маринетт ухватилась за это как за свою спасительную ниточку. — Мне очень жаль, Адриан. Я знаю, что ты извинился, и я клянусь, что простила тебя, но безоговорочного доверия больше нет. В глубине души я всегда буду шептать, что ты можешь предать меня или что-то сделать. Снова за моей спиной. Мы не можем построить здоровые отношения на этом. Никто не может. Его руки упали по бокам. Боль на его лице была слишком сильной, даже для неё она не могла смотреть, поэтому она отвернулась. — Я также не думаю, что дружба подойдёт нам. Мне очень жаль. Почти сорвав дверь с петель в отчаянии, чтобы уйти, прежде чем слабости снова возьмут верх, Маринетт вошла в бальный зал, кишащий людьми. Громкая музыка, праздная болтовня, небрежный смех, властное присутствие всех вокруг атаковали её чувства. Ей пришлось бежать. Ей нужно было уйти. Она направилась к двери, заметив стойку в углу своего поля зрения. Она сбежит. Она убегала и пряталась от всех, но сначала ей нужно было выпить. Чтобы забыть выражение его лица. Чтобы заглушить рану, она просто разорвала собственное сердце.