Место в жизни / A place to belong

      — Привет.       — И тебе привет.       Пока они не кинулись друг на друга, Бену было позволено вести беседу. Целая куча запретных тем. Стоит сболтнуть лишнее — она сразу уйдет.       — Я купил тайскую еду. — Он кивнул в сторону контейнеров на столе.       — Спасибо, не нужно. Я ужинаю с По сегодня вечером. Потом пойдем в караоке.       Шум в ушах был несомненно спровоцирован яростным приливом крови в мозг.       Как типично. Другого он и не ожидал. Все выбирали По с его идеальной улыбкой, умением подбирать слова, заводить нужные знакомства.       Она шла гулять с По, а как же Бен? Он шел за ней в гостиную, как щенок-переросток с высунутым языком и благодарностью за объедки.       Рей не разрешала прикасаться к себе. Трахать — да. Целовать — грубо и отчаянно, но не ласкать губами ее невероятную кожу.       Не задерживайся, не скажи лишнего слова. Полгода изощренных пыток. Шесть месяцев побегов в душ, пока он сломается и станет умолять ее не уходить.       Сегодня? Нет, пусть сегодня она его умоляет.       — Мы начнем или нет? — Конечно, она все еще была одета.       Ему приходилось отвлекать ее, чтобы хоть руками под одеждой погладить грудь или живот.       — Раздевайся.       Слова опередили мозг, прежде чем он увидел, как нахмурились ее брови оттого, что он не успел себя остановить. Черт, пожалуй, сегодня ей лучше было бы уйти, его настроение становилось мрачным и злобным.       — Что ты сказал?       — Ты слышала.       — Все в порядке? — Рей прищурилась.       — Это ты торопишься, не я.       — Ты можешь пойти с нами. — Она вздохнула.       — Нет, спасибо. — Жалкая подачка после секса.       Морщинка между ее бровями стала глубже, и если бы не сковывающая его тьма, он посчитал бы восхитительным то, как она прикусила нижнюю губу.       — Что с тобой не так?       — Настроение такое, — еле слышно сказал Бен. — Хочу, чтобы мы сегодня сделали это так, как хочу я.       Потому что она всегда задавала тон. Они приехали к нему в четверг, Рей — на своей машине. Она ждала, пока он притворялся, что работает, а вместо этого слушал, как она играла на фортепиано. Пока сидел в своем кабинете, как идиот, едва дыша, в страхе, что она поймет, что ее подслушивают, и перестанет.       — Согласна?       Рей стояла неподвижно, и это ему, черт возьми, понравилось. Видеть, какой она стала неуверенной в себе, даже немного нервной. Не он мямлил, чертыхался и потел на этот раз.       Бен резко стянул галстук, не обращая внимание на дрожащие руки. Перешел к манжетам рубашки, затем расстегнул две верхние пуговицы на шее.       Когда он поднял глаза, Рей стояла на том же месте.       Совершенно голая.       Золотая кожа и торчащие розовые соски. Отчетливые линии мышц и приятные изгибы. Ее приоткрытые коралловые губы изогнулись с вызовом — чудесное дополнение к свету в ее карих глазах.       Бен хотел взять ее на руки и отнести в постель, где будет целовать каждый сантиметр ее кожи, каждую веснушку, задерживаясь на тех местах, прикосновения к которым заставят ее дрожать. Осознание того, что он впервые видел ее обнаженной, отвлекло его от внезапного порыва броситься к ее ногам.       Он уцепился за эту ярость. Гнев сильнее боли.       — Подойди, — сказал Бен властным тоном.       — Ох, ну серьезно…       — Я не буду повторять.       — Ради всего святого. — Она все же пошла к нему, переставляя тоненькие, аккуратные ноги. — Ты расстроен…       — Я не говорил, что расстроен. — Перебивать его научил Сноук. Игры власти. Глядя, как это сработало, он не чувствовал в себе ненависти к бывшему наставнику. — Я сказал, что хочу, чтобы сегодня все было по-моему. Это проблема?       Рей снова нахмурилась, а Бен сократил расстояние между собой и ее великолепным телом, впервые показанным ему во всей своей красе.       Все еще одетый, он прикоснулся пальцем к ее рту, наслаждаясь влажностью розовых губ. Она не попыталась поцеловать его, но и не отодвинулась.       Бен повел пальцем вниз.       Вниз по гладкой коже ее горла, сдерживая огонь внутри. Медленно, чудовищно медленно, еще дальше между ее грудей. В другой ситуации он бы зацеловал их, отдавая должное ее красоте своим языком.       Рей жарко дышала, сердце билось чаще и чаще, он почти слышал его удары. Испытывая их обоих, он сначала обвел по контуру одну ее грудь, потом другую.       Если она хотела, чтобы он прикоснулся к ее идеальным соскам, ей достаточно было об этом попросить.       Неуверенность в ее взгляде мешалась с возбуждением. Когда мимо ребер Бен добрался до пупка, ее губы приоткрылись.       Несмотря на показное безразличие, Бен не смог сдержать смешок от ее легкой дрожи — Рей боялась щекотки. Они трахались шесть месяцев — а он не знал этого. Нужно было запомнить на будущее.       Он отложит это открытие к остальным воспоминаниям о Рей. Когда она уйдет сегодня вечером к По, ее голос будет хриплым от того, сколько раз он заставит выкрикнуть его имя, прежде чем она кончит.       — Ты согласна, Рей?       Его пальцы продолжали томное поглаживание, даря искушение, которому он поддаться не мог. Медленно, по ее тазовой кости, прямо к тому месту, что сводило его с ума, — Бен хотел узнать, достаточно ли она намокла.       — Мне нужно, чтобы ты ответила словами.       Его палец остановился в миллиметре. Еще немного — и комната заполнится ее неповторимым ароматом. Персики, смоченные в меду.       — Да. Черт, Бен…       — Раздвинь ноги. Покажи, как ты меня хочешь.       На секунду он испугался, что слишком далеко зашел, что она ударит его и сбежит.       Но Рей вздрогнула. И сделала именно то, что он просил.       Он нежно толкнулся пальцами между ее ног, скользя по розовой коже. Что-то было в том, как она смотрела на него, сжав губы, открывалась ему.       — Иди в кровать. И жди меня.

***

      Может ли человек умереть от ожидания?       Рей потеряла счет времени, следя только за учащенным пульсом, сидя на его постели. Когда она приходила к нему раньше — то отвлекала его, капитулировала, категорически отказываясь заниматься сексом в кровати. Но сейчас? Что за игру он затеял, заставив ее сидеть на мягком пуховом одеяле (черном, конечно же) и наслаждаться запахами древесины и кожи, его призрачными прикосновениями в темноте?       Минута? Пять? Час?       Рей ненавидела, когда ее заставляли ждать.       Было неправильным лезть под одеяло. Покорность не была ее сильной стороной, но мысленно она прикинула, может, встать на колени, ожидая его, как смиренный проситель?       Рей сидела на краешке, свесив ноги на пол. Голая. В ожидании. Все еще гадая, станет ли эта ночь лучшей в ее жизни или стоит вспомнить о гордости, пока Бен не расколол ее сердце на куски.       — Бен?       Ничего. Лишь жестокая тишина. Когда она встала с постели, тихий смех вызвал мурашки на ее коже.       — Ты всегда убегаешь.       — Я не знаю, в какие игры ты играешь.       Мозолистый кончик пальца у ее губ заставил ее замолчать. Она не видела его, не слышала, как он подошел. Напуганная сирота, которую Рей глубоко в себе запрятала, смеялась, что она размякла и стала легкой добычей.       — Игра? Хочешь поиграть? — Слова теплотой зашелестели прямо у ее уха, заставляя дрожать всем телом.       Черт возьми, отойди от него и свали отсюда подальше! Он даже не прикоснулся, а уже поймал ее в ловушку.       — Ладно. Игра такая: как долго Рей сможет умолять.       — Я не…       Он подтолкнул ее к себе, запрещая продолжать.       — Правила такие. Повторяешь: «пожалуйста», «трахни меня», «Бен», можно «Соло», если хочешь добавить… официоза. Любое из этих слов, чтобы умолять меня не останавливаться.       — Это смешно.       Он положил руку ей на живот, такую огромную ладонь в сравнении с ее талией, такую тяжелую и теплую, не прилагая никаких усилий, не прижимая к себе.       — Свяжешь меня, что ли? Нет уж. — Ее голос стал хриплым, а идея почему-то не казалась такой уж ужасной, несмотря на то что Рей говорила.       — Связать? Нет, не сегодня, — ледяным тоном сказал Бен. — Смысл игры не в том, что у тебя нет выбора, а в том, что ты не хочешь бороться с ним. Если для тебя это слишком — дверь там. Ты всегда можешь уйти, я не буду тебя удерживать ни в коем случае. Но останешься — и я возьму то, что мне нужно.       — Слушай, я не могу…       — Оставайся или уходи, Рей.       Блядь. Блядь!       Он был прав, она могла уйти в любой момент. Рука на ее животе не двигалась, не прижимала ее к нему спиной, но каким же подавляющим было его присутствие!       — Дотронься до меня. — Получилось только шепотом. Робкая мольба.       — Какие были слова? — Он не шелохнулся.       — Бен.       И вот наконец он обнял ее, прижав спиной к своей груди, Рей ягодицами почувствовала, как он возбужден.       — Ты никогда не разрешала этого. — Бен мучительно медленно ласкал ее грудь. — Никогда не разрешала дотрагиваться до тебя. Не разрешала говорить, как ты прекрасна вот такая.       Рей подняла руку и обняла его за шею, прижавшись ближе. Это и правда было по-другому. Он прав, она никому не позволяла дотрагиваться до себя, потому что именно этого она и боялась. Потеряться в нем. Потеряться в себе.       Его пальцы нежно гладили соски, Рей откинула голову ему на плечо. Пронзившая их обоих дрожь вызвала стон. Он губами коснулся ее уха.       — Еще?       Она кивнула, и он замер.       — Правила, дорогая. — Опять его мрачный смех!       — Пожалуйста, Бен. — И ни слова, что она ему не «дорогая».       — Встань на колени на кровати.       Ну, пришлось встать. В обычное время Рей посмеялась бы, как по-идиотски нелепо она туда карабкалась. Темная тень позади нее вновь обняла своими руками, этими великолепными руками, накрыла ее грудь. Мягкие губы целовали ее затылок, медленно, болезненно, внимательно. Это так сильно разжигало желание, что Рей начала дрожать.       Она ненавидела, когда ее заставляли ждать, но это…       — Ты нужен мне, Бен.       — Мы сделаем это, как я хочу. — Он прикусил зубами ее кожу, немного болезненно и так контрастно в сравнении с нежными прикосновениями к груди. — Но раз ты попросила по правилам — получишь награду.       Обе руки скользнули прямо туда, куда ей было надо. Одной он прижал ее к себе вплотную, а другой гладил по мокрому клитору, заставляя вздрагивать от каждого прикосновения.       — Дорогая, ты вся моя…       — Я не…       Она проиграла, когда кончик пальца коснулся ее входа.       — Нравится?       — Нравится. Но если бы ты…       — Ну вот, награда отменяется. — Он все же погладил пальцами ее клитор, создавая умопомрачительно приятное трение, прямо там, где нужно, и… остановился. — Начнем сначала.       У нее не было слов, не хватило фантазии даже выругаться, пришлось прижаться спиной к его телу, чтобы он не отстранился совсем, оставив ее дрожать от желания.       — Все еще хочешь сбежать? — его дыхание согрело щеку.       Да, пора было встать. Оттолкнуть его, одеться, хлопнуть дверью. Но Рей покачала головой, не сумев ничего сказать, и, когда его губы процеловали дорожку на ее щеке, она поняла, что ее лицо мокрое от слез.       Как же далеко она зашла, раз плакала во время секса?       — Рей. — Его голос вызвал мурашки. — Мне остановиться? — Порочный тон его голоса отражался где-то внизу живота.       — Бен. Пожалуйста. — Если она и всхлипнула — Рей было все равно.       Он с силой обнял ее.       — Боже, ты понятия не имеешь… — Но потом: — Ляг на спину и раздвинь ноги. Если будешь умолять, я позволю тебе кончить.       Загнанная, потерянная, Рей выполнила, что он приказал, улеглась, дрожа от электрических спазмов предвкушения, ожидая, что милосердным Бен точно не будет.       Он улегся поверх, опираясь на руки, устраиваясь между ее ног, дразня мимолетными прикосновениями. Синяки, которые он оставил на ее шее, придется скрывать… когда-нибудь. Рей извивалась, желая большего, обнимая его ослабевшими руками, заставляя делать уже хоть что-то.       Его теплый рот сомкнулся на ее груди.       — О боже.       — Просто Бен, — он усмехнулся, поцеловал еще раз, втягивая в рот ее сосок, притираясь к ней ширинкой неснятых штанов. — Что дальше, Рей?       Боже, его голос.       Не дыша, без слов она дернула его за волосы. Он не сдвинулся, беспощадно дразня ее.       — Пожалуйста. Еще.       — Умница. — В награду он взял в рот другой сосок, с той же силой и усердием, пока она почти закричала от возбуждения.       — Пожалуйста, боже!       — Не совсем, но ближе. — Его губы скользнули вниз по ее животу.       Он плечом раздвинул ее колени шире, устроился лицом прямо напротив ее половых губ и сделал глубокий, неторопливый вдох.       Время просто… остановилось.       Она не знала, как долго корчилась, сжимая его простыни, волосы, еще что-то, как долго он дразнил ее, подводя к краю и не давая с него упасть. Она не знала, что может так громко стонать, почти выкрикивая его имя, умолять о разрядке, которая не наступит. Как только Рей ощущала знакомое покалывание, он находил другое место для поцелуев и ласк, дразня ее губами, носом, пальцами.       — Пожалуйста. — Она повторяла это как молитву. — Пожалуйста, трахни меня, пожалуйста.       — Назови мое имя.       — Боже. Пожалуйста, Бен.       Его волшебные пальцы скользнули внутрь. Воздух, который она жадно хватала, вырывался наружу с криком, пока Бен двигал пальцами невыносимо медленно.       — Встань на четвереньки.       В обычное время Рей бы его пнула. Ударила бы по лицу, приказывая отвалить. Но в обычное время Рей не тряслась от нужды, плохо справляясь со своими мышцами, поэтому пришлось подчиниться.       — Скажи это еще раз, дорогая.       Послышался шелест фольги, звук расстегивающейся молнии, шорох ткани. Он дотронулся членом до ее чувствительных складок, так и не давая, что ей нужно.       — Пожалуйста. Блядь, пожалуйста! Сколько раз ты хочешь, чтобы я это сказала? — Рей было все равно, что она плачет навзрыд, — подумает об этом позже.       — Столько, сколько я захочу. — В его тоне… с ним было что-то не так, но Рей была слишком слаба, чтобы сосредоточиться. — Скажи еще раз.       — Боже. Боже мой.       Он вошел в нее, так гладко и… остановился.       — Нужно повторить правильные слова?       — Боже. Пожалуйста. Бен. Трахни меня.       Медленно, а она хотела быстро. Глубоко, помогая себе и ей пальцами с каждым толчком, Бен вызывал конвульсии во всех ее нервных окончаниях.       Рей уткнулась лицом в кровать, чтобы заглушить крик, но его рука за горло ласково подняла ее обратно.       — Хочу тебя слышать.       Она послала бы его, если бы могла думать. Бен обхватил ее бедра, развел их шире, повышая остроту ощущений.       Еще немного, и все будет кончено. Но он откуда-то знал, что кончать она собиралась именно в тот определенный момент, за секунду до которого он умудрится замедлиться.       Ублюдок притормозил.       — Я уже почти… Бен! Бен, я почти! Пожалуйста, боже, не останавливайся! Пожалуйста. Пожалуйста. Трахни меня. Пожалуйста, Бен!       Его движения стали грубыми, рука почти вдавила ее голову в кровать, а потом…       Рей понятия не имела, что может так кричать. Что может так умолять, проклинать, благодарить, словно яд выплескивая все, что в ней копилось, когда она продолжительно, сдирая криками горло, кончала, сжимаясь на его члене, корчилась под ним. Блаженное сияние звезд на закрытых веках, искры во всем теле и живая электрическая энергия едва не лишили ее чувств.       Он обрушился на нее, толкая на матрас. Рей не могла отдышаться, не ощущала рук. Бен целовал ее спину, затем потянулся рукой к ее щеке, и здравомыслие вернулось.       Боже милосердный.       Почувствовав резкое изменение настроения, Бен поднялся и оставил ее на своей кровати, замерзшую и запыхавшуюся.       — Я в душ. — Услышала она его обычную фразу типа пойду презерватив выброшу, чтобы у тебя было время собрать свои шмотки и убраться отсюда. — Тайская еда на столе, если проголодалась. Удачно погулять с По.