Сладкий лукум

> Что есть норма для одного, для другого — непростительная дикость. Прогулочным шагом я дохожу до беседки внутри сада и ловким движением цепляюсь за одну из колонн, с лёгкостью и ребячеством перепрыгивая сразу через две ступеньки. Отряхнув ладони, я шумно выдыхаю и нетерпеливо мнусь на месте, так хочется чем-нибудь заняться… Тёплый весенний ветерок мягко касается щёк, и я аккуратно снимаю с головы тюрбан, чтобы привести в порядок взлохмаченные волосы и отогнать от себя мрачные мысли. Что такое, Мехмед? Не получилось сделать то, что задумал? Надо было взять меч, надо было… — Мм, — легкая боль в затылке даёт о себе знать, и я небрежно кидаю тюрбан на стол, игнорируя враждебно настроенный голос. Жалко, что Лале не пришла на завтрак. Как думаешь, что-то случилось? Куда она делась? — Вариантов много, — огрызаюсь я, и тут же в страхе закрываю себе ладонью рот. Я оглядываюсь по сторонам и только потом убираю от лица руку, ещё не хватало, чтобы кто-нибудь увидел, как будущий Султан разговаривает сам с собой. Я крепко зажмуриваюсь, а когда открываю глаза — разум проясняется, и я слышу только пение птиц и тихий шелест зелёных листьев, ведомых ветром. Но ведь и правда, почему Лале не пришла сегодня на завтрак. Она обиделась на меня? Я что-то сделал не так? Или это все отец? Мои раздумья прерывает женский крик, доносящийся из южной части сада. — Лале? — я не узнаю свой голос, — Лале? — кричу громче и выбегаю из беседки сломя голову. Я останавливаюсь у статуи Султана, чтобы отдышаться и сгибаюсь пополам от непривычной физической нагрузки. Мои пальцы нервно сжимают колени, и я приподнимаю голову кверху, щурясь от яркого солнечного света и пытаясь сфокусировать свой взгляд на появившийся из ниоткуда силуэт девушки. — Мехмед? — тонкий голосок будоражит сознание, и я нахожу в себе силы крепко встать на ноги, хоть и даётся мне это с большим трудом — из-за травмы у меня сильно кружится голова. — Лале, — я улыбаюсь через силу и умоляю себя в эту же секунду не потерять землю под ногами, — ты кричала? Что-то случилось? Девушка стоит чуть поодаль, но я вижу, что на ее лице появляется легкая улыбка. — Вы подумали, что я в беде, и побежали меня спасать? — она звонко смеётся, и аккуратно, почти невесомо, касается моего плеча ладонью, — Мехмед, Вы такой милый. Ми-лый? Про себя я повторяю это слово по слогам, пока до меня не доходит суть услышанного. Неужели, Лале и правда так считает?.. — Как Вы себя чувствуете? Как Ваша рана? Позвольте, — ее рука тянется к моим бинтам, и я смиренно стою на месте и молча наблюдаю за ее тонкими пальцами, которые умело что-то развязывают и завязывают, скользят вдоль моей головы, то и дело касаясь кожи и взъерошенных волос. Когда она отстраняется от меня, я улавливаю сладкий кокосовый запах, который тянется за девушкой словно шлейф праздничного платья. — Рана выглядит лучше, к Вам сегодня заходил лекарь? — спрашивает Лале и начинает заплетать свои длинные волосы в косы. Я утвердительно киваю головой и касаюсь пальцами своего затылка, на что девушка мягко отдёргивает меня за плечо. — Не трогайте, — наши глаза встречаются, и недавние события, связанные с ней, снова окрашиваются в яркие цвета, заставляя меня покраснеть, — Не нужно… Лале смущается, и я, сам того не ведая, опускаю руки, подчиняясь ее приказам. Мы могли бы стать любовниками прошлой ночью, и от одной только мысли об этом постыдстве к горлу подкатывает предательский ком, но все же я решаюсь заговорить. — Почему Вы не пришли сегодня на завтрак? — спрашиваю я с долей укора в голосе и нервно отдергиваю полы кафтана книзу, заметив на себе ее взгляд. — Я позавтракала часом ранее, Мехмед, — Лале не выпускает из рук косичку, которую заплела уже давно, — Но сочла бы за честь встретиться с Вами за послеобеденным чаепитием. Я киваю, но тут же мой взгляд падает за ее спину, и мое лицо начинает терять свой прежний, ничем не обремененный вид. — Лале? Сначала я слышу, как кто-то зовёт девушку по имени, а затем вижу и самого виновника торжества. — Ла… Господин, — при виде меня рыжий парнишка наклоняется всем корпусом, а затем встаёт по стойке смирно, ожидая дальнейших указаний. Мои тонкие губы расходятся в горькой усмешке. — И что это вы тут делали, Лале? — буквально выплевываю эту реплику из себя я, не переставая сверлить глазами рыжее недоразумение, — Вместе с ним? Весёлый блеск в глазах девушки начинает пропадать. — Мы играли, Мехмед, — ее голос становится тише, — Мы с Асланом иногда… Не дожидаясь окончания предложения, я делаю несколько шагов к парню, моя верхняя губа брезгливо ползёт кверху. — Время ещё довольно раннее, — я смотрю на него изучающим взглядом, а затем хмыкаю, увидев как он склоняет передо мной голову, — у тебя, наверное, ещё много поручений на сегодня? Почему бы тебе не приступить… — Мехмед! — Ммм? — я поворачиваю голову к девушке и приподнимаю правую бровь, ожидая ответа. — Позвольте нам поиграть ещё немного, я очень люблю прятки, но никто из королевской семьи не желает… считают это незрелостью и ребячеством, — она тяжело вздыхает и поднимает на меня свой взгляд, — прошу Вас, Султан, мне так этого не хватает… А Мехмеду не хватает твоего юного тела, однако он терпеливо ждёт, пока ты сама расставишь перед ним свои ножки. Я поджимаю губы и шумно вдыхаю носом воздух. Какое-то время мы стоим молча, и я то и дело ловлю на себе вопросительные взгляды. — Хорошо, — наконец, говорю я, — но я тоже хочу поиграть, вы же не против? Лале радостно машет головой, тогда как лицо рыжей прислуги становится красным от злости. Я хочу сказать очередную колкость, но тут же чувствую, как девушка вкладывает свою руку в мою ладонь и куда-то с усилием меня тянет, что не может не вызвать у меня удивление. Мне ничего не стоит вырваться из ее цепкой хватки, но я просто не желаю этого делать. Наши пальцы переплетаются, и мое сердце начинает биться быстрее. Как будто мы вдвоём, а вокруг — никого… Мы останавливаемся у очередной беседки, и я нехотя отпускаю ее руку, пустоту после которой так хочется побыстрее восполнить. — Давай, Аслан, — Лале хлопает в ладоши и смотрит на парня, который крепко держит в руке три тонких стебелька, одинаковых на вид и по толщине, и по длине. — Кто вытянет самую короткую, тот и будет искать, — воодушевленно говорит девушка и смотрит на меня, ожидая одобрения. Я задумчиво киваю и смотрю, как она тянет свои изящные пальцы к грубым рукам прислуги. Тут же она радостно подпрыгивает на месте, и я молча повторяю за ней чудноватый ритуал посвящения в прятки. Аслан разжимает кулак, и я вижу в нем короткий стебель. Уголки моих губ сами по себе начинают ползти вверх. — Ищи, — наклоняясь ближе к парню говорю я и, смерив его насмешливым взглядом, медленно иду вслед за Лале, которая радуется игре как маленький ребёнок. Мы заходим за угол, и девушка замирает на месте, словно прислушиваясь. До моих ушей доносится обратный отсчёт. — Сто, девяносто девять… — Пойдёмте, скорее, — она тянет меня за руку вглубь сада, и я, заражённый ее энтузиазмом, следую за хрупким силуэтом. Когда мы останавливаемся, я уже не слышу Аслана, а только вижу вдали очертания его фигуры. — И как долго вы можете играть? — с ноткой скепсиса в голосе спрашиваю я, — Сад же огромный. Девушка прикладывает указательный палец к своим губам и кивает в сторону, из которой мы пришли. Я хмыкаю, терзаемый противоречивыми чувствами. Лале такая… веселая сегодня, светлая, счастливая. Так легко и непринужденно общается со мной, будто я ей друг. — Я иду искать! — из потока мыслей меня вызволяет голос парня, и мы с Лале почти одновременно подрываемся с места и скрываемся за очередным поворотом. Девушка тихо смеётся, прикрывая ладонью рот, в ее глазах не читается ничего кроме безграничного счастья. И это все из-за обычной игры? Вот так просто? Я завороженно смотрю на Лале, пока она аккуратно выглядывает из-за идеально подстриженного куста, а затем снова оказывается рядом со мной, не переставая пищать от удовольствия. Невероятно. Эта детская наивность выбивает меня из привычной колеи жизни, сам того не замечаю, как начинаю улыбаться как последний дурак. — Пам! — совсем недалеко от нас Аслан делает выпад в один из проходов, и девушка, придерживая длинный подол платья, подрывается с места в самую глубь сада. — Хах… — я принимаю правила игры, и следую за ней, пока мы не упираемся в тупик, образованный высокой каменной стеной. Мы прячемся за стволом массивного дерева, и тут же мимо пробегает Аслан, не переставая оглядываться по сторонам. — Мехмед, давайте подождём здесь немного, а затем перейдём в другое место? — шепчет Лале, даже не оборачиваясь на меня, — Что скажете? Ты думаешь, она просто так привела тебя сюда, Мехмед? Может, она также сильно желает тебя, как и ты ее. — Ммм… — я не могу оторвать свой взгляд от хрупкого силуэта, который скрывается под длинным платьем, и делаю шаг навстречу, оказываясь прямо за ее спиной. Девушка не обращает на меня никакого внимания, пока моя рука не касается ее плеча, от чего она резко оборачивается и оказывается крепко прижата к стволу дерева. — Мехм… — Тссс, — я зажимаю ей ладонью рот и молча смотрю, как мимо тропинки проходит Аслан, озадаченно озираясь по сторонам. Лале замирает на месте, и мы стоим в полной тишине под густой кроной многовекового дуба. Ее горячее дыхание щекочет огрубевшую кожу руки, и я чувствую торсом, как быстро поднимается и опускается грудь девушки. Идеальный шанс, почему бы не воспользоваться? Я с силой прикусываю нижнюю губу, чтобы с помощью физической боли избавиться от назойливых мыслей, но голос продолжает нашептывать мне на ухо свои желания. Нежная, покорная. Она никому не расскажет, да и кто ей поверит, если случится то, что случится? Аслан поворачивается к нам спиной и медленно идёт вперёд, с любопытством заглядывая за каждый куст. Она даже не знает, что ее друг ушёл. Ты можешь простоять так столько, сколько потребуется. Разве тебя не возбуждает ее девственная чистота? В подтверждение этих слов низ кафтана начинает топорщиться. Я размеренно выдыхаю ртом воздух и вглядываюсь в лицо девушки, которая, судя по всему, ещё не поняла, что произошло. Она просто смотрит на меня своим веселым взглядом, принимая все за игру. Разделяй и властвуй… Я закрываю глаза, чтобы успокоить неистово бьющееся сердце. Ну нет же, не нужно… Я выглядываю из-за дерева и поспешно прячусь обратно, Аслан снова идёт в нашу сторону, вызывая своим появлением смешанные чувства. Я же хотел отпустить ее… Вместо этого мы стоим с девушкой, крепко прижавшись друг к другу, ее сладкий запах дурманит разум. На секунду я зарываюсь носом в ее волосы, а затем отстраняюсь от девушки, терзаемый противоречиями. Когда я убираю ладонь от ее лица и подношу к своим губам указательный палец, Лале тихо хихикает и смущенно заправляет прядь волос за ухо, послушно замирая на месте. Раздаются тихие шаги совсем недалеко от нас, и мы молча ждём, пока они затихнут, ее горячее дыхание у моей шеи дразнит сознание. — Ушёл? — спрашивает у меня Лале, но я не спешу отвечать на ее вопрос. Повинуясь мимолетному порыву, я наклоняюсь к девушке и, игнорируя все, что только можно игнорировать, впиваюсь в ее губы поцелуем. — Ах! — ее руки оказываются прижаты между нашими телами, и она только скользит подушечками пальцами по моим ключицам. Нежные чувства заполняют разум, чего ранее со мной ещё не бывало. Моя ладонь опускается на хрупкую талию девушки и с силой сжимает ее, желая поскорее снять надоедливое платье и насладиться рельефами юного тела. — Мехм… Лале пытается что-то сказать, но я снова целую ее, растворяясь в приятных ощущениях. Пряди волос падают на мое лицо, ладонь скользит вдоль тела, а затем снова поднимается, находя себе пристанище на спине девушки. — Тссс, — свободная рука хватает ее за щеки и приподнимает голову кверху, мои темные густые брови хмурятся, а на губах появляется легкая ухмылка. — Что есть красота, если нельзя ее коснуться… — я шепчу это так тихо, что мои слова почти невозможно услышать, но Лале молча мне внемлет, с трепетом вглядываясь в мое лицо, — Где же эта тонкая грань между безграничной любовью и слепым безумием?.. Скажите, Лале, есть у Вас ответ на этот вопрос? Я смотрю на девушку сверху вниз и наклоняю свою голову вбок, мои пальцы с легким нажимом проскальзывают по ее щекам и опускаются к подбородку, указательный палец задерживается на ее губах. — Мехмед… — Лале тихо шепчет мое имя, и мои зрачки удивленно расширяются от ее спокойной реакции, на губах замирает довольная ухмылка. Не так уж она и сопротивлялась. — Да, — вслух говорю я и снова наклоняюсь к девушке, но на этот раз она ударяет меня своим маленькими ладошками по груди, на ее глазах появляются слёзы. — Не нужно, — Лале всхлипывает и мотает головой из стороны в сторону. Я хмурюсь, наши лица находятся в угрожающей близости друг от друга. — Ничего не понимаю, — из моих губ доносится нервный смешок, — разве Ваши знаки внимания ничего не значили? Я удивленно смотрю, как из ее глаз льются тонкими ручейками слёзы, а затем происходит то, чего я ожидал меньше всего. Лале даёт мне пощечину. Я замираю на месте, а затем медленно поворачиваю голову к девушке, на моем лице появляются желваки, а губы поджимаются в приступе слепой ярости. — Я — твой Султан, — цежу я сквозь зубы, всем своим весом наваливаясь на девушку, — Не держи меня за дурака, Лале. Эта пощечина могла бы обойтись тебе очень дорого, — я опускаю взгляд на хрупкое тело, а затем снова поднимаю глаза на ее лицо, — Но сегодня, так и быть, я постараюсь забыть этот позор. Не очень хочется, чтобы кого-то казнили за нарушение неприкосновенности будущего правителя. Правда? Девушка в ужасе кивает головой и закрывает глаза, пытаясь остановить беспрерывный поток слез. — Ну что же ты, — я заботливо поправляю прядь ее волос, — я же не про тебя глупышка, мы бы просто казнили Аслана. Я даже его имя запомнил, представляешь? Я хмыкаю и отстраняюсь от Лале, моя щека все ещё горит от удара, и я задумчиво поглаживаю ее ладонью. — Это довольно больно. Это так, чтобы ты знала, — я поправляю кафтан и молча смотрю на девушку, которая вся трясётся от страха, — что в твоём взгляде не так? Ты меня осуждаешь? Что я опять не так сделал? Я громко вздыхаю и киваю ей за спину, так и не дождавшись ответа на свои вопросы. — Уходи, Лале, и не мозоль мне глаза более, раз это все одна твоя большая игра. Роль в ней исполнять я не намерен. Девушка всхлипывает и медленно пятится назад, а затем поворачивается ко мне спиной и бежит вглубь сада. Я провожаю Лале потерянным взглядом и медленно сажусь у каменной стены, вытянув перед собой ноги. — Хах… — равнодушно я смотрю на голубое небо, которое не вызывает у меня никаких эмоций, а мои руки сами по себе начинают ковыряться в ногтях, оставляя после себя кровавое месиво. Глупо добиваться взаимности, когда ты обладаешь безграничной властью. — Может, и так, — отвечаю я сам себе вслух и пожимаю плечами. Где-то далеко поют свои трели птицы, а в моих ушах звучит только вкрадчивый голос, обещающий многое взамен на мое подчинение. Тик-так… Тик-так… Тик-так…