Сладкий лукум

> Под ногами — ночь, соткана из звёзд. Мои мысли прочь — как птенцы из гнёзд. Как же мне теперь быть с самим собой, Если перестал дружить я с головой. С самого утра — мысли обо всем, А потом живешь только одним днём. Темный силуэт — мой старинный друг. Заменил собой всех моих подруг. Я — не тот, кто есть, ты — не то, что есть. Просится из уст неживая лесть. Лучше или нет — для меня вопрос. Предложение повышает спрос. И когда страдаешь молча у окна, С нежностью коснётся из темноты рука. И вдохнешь ты порох, вкусишь сладкий яд, Пока на себе ловишь чей-то цепкий взгляд. В зеркале увидишь два своих лица, Вдвоём объединившихся в одного слепца. Веруешь наивно в призраков и монстров, А то, что хуже — люди, понимаешь поздно. Щемящее чувство в груди не покидало меня с тех пор, как я вышел из комнаты Лале. Казалось бы, что физическая разрядка должна была привести в порядок мысли и избавить от постыдных желаний, но она только ещё больше подогрела мой интерес к девушке. Лёжа на кровати, я представлял ее запах и изгибы тела так отчетливо, будто она и правда была рядом. Задумчиво я спускаюсь вниз по лестнице и наблюдаю за тем, как снуёт в разные стороны прислуга. — Эй, — кричу я одной из безликих, подзывая ее к себе указательным пальцем, — иди сюда. Она послушно семенит ко мне и кланяется, а я молча беру с подноса кувшин с вином. Ноздри улавливают легкий фруктовый запах, и я собираюсь взять в руки кубок, чтобы налить себе немного, как меня отвлекает голос отца. — Мехмед. Я замираю на месте и закрываю глаза, чтобы не потерять самообладание. Через несколько секунд я уже поворачиваюсь к нему как ни в чем не бывало. Противный старик. — Тебе не стоит пить, недели не прошло, как ты получил травму, — Султан Мурад качает головой и забирает у меня из рук кувшин, — и лекарь говорит, что совмещать лекарства с вином не стоит. — Моя голова в полном здравии, — в доказательство своих слов я провожу ладонью по затылку, — рана быстро заживает и уже почти не болит. — Это хорошо, но с вином все же повремени, — отец непреклонен, и мне ничего не остаётся, как с громким вздохом поставить кубок на место, — твой день рождения через несколько дней, там и выпьешь. Султан кивает мне в знак своего уважения и выходит на веранду, откуда я сразу же слышу его громкий крик. Судя по всему, кто-то что-то разбил. Мои губы кривятся, и я перевожу свой взгляд на прислугу, которая все еще стоит рядом и ждёт моих указаний. — Чего уставилась? — я поджимаю губы и смотрю ей за спину, — Иди лучше выполняй свою работу. Хотя… стой, — я хватаю ее за запястье, прежде чем она собралась уходить, и притягиваю к себе, — Вина мне принеси, когда празднество начнётся. Этого хочу, розового, другого мне не нужно. Султану ничего не расскажем, будет наш маленький секрет. Да? Девушка робко кивает, и я слегка треплю ее за щеку. — Хорошая девочка, а теперь за работу. Ну же! Пошла! Пошла! Я с удовлетворением смотрю вслед прислуге, которая побежала с подносом в сторону кухни, и скрещиваю руки на груди, вполне довольный собой. — Мехмед, вот Вы где! Только не эта заносчивая… Моего плеча касается женская ладонь, и я неторопливо поворачиваю голову в ее сторону. При виде ее бледных пальцев, сплошь и целиком покрытых украшениями, меня начинает трясти. Ведь именно из-за богатств я должен жениться на этой простушке с высокими амбициями. Я натягиваю на лицо привычную для таких случаев любезную улыбку и поворачиваюсь, наигранно при этом удивляясь. — Не ожидал увидеть Вас так рано! — говорю я. Мерзкая грязная сука, — вторит мне голос. Его реплика меня веселит, и уголки моих губ поднимаются ещё выше, что девушка воспринимает на свой счёт. — Но это же в наших интересах, узнать друг друга получше, — она подмигивает мне и хихикает, стоящие позади неё подпевалы синхронно опускают глаза и начинают с интересом рассматривать убранство полов. — Ага… — только и могу добавить я, неумолимо теряя остатки позитивного настроя. За спиной Аиды на миг показывается силуэт Лале, а затем пропадает из виду, и я раздражаюсь ещё больше. — Может, поговорим в другой раз? — я хмыкаю и убираю ее руку со своего плеча, — Потом. — Мы можем обсудить все во время праздн… — Не положено, будете сидеть вместе с гостями, — обрываю я ее на полуслове, — а теперь, прошу меня простить… Я подрываюсь с места и торопливо следую за Лале. Все это время меня не покидает ощущение, что моя спина горит от гневных взглядов. — Где же ты, Тюльпан… Я настолько увлекаюсь ее поисками, что не сразу замечаю, как оказываюсь в толпе людей. Видимо, праздник начнётся совсем скоро — стали прибывать гости. Шумно. Я морщусь и, не без раздражения, начинаю массировать дрожащими пальцами свои виски. То и дело мельтешащие передо мной незнакомые лица вызывают неконтролируемую тревогу, и я пячусь назад, упираясь в чью-то спину. В нос бросается запах гниющей плоти. Я медленно поворачиваю голову в сторону и вижу перед собой изуродованное до неузнаваемости лицо, по которому даже трудно понять его половую принадлежность. Я нервно сглатываю, изо всех сил стараясь не закричать. — Что нужно тебе… — судорожно шепчу я, не опуская свой взгляд, — что тебе нужно? К горлу подкатывает предательский ком, пока я завороженно смотрю в пустые глазницы. По телу идёт дрожь, существо явно меня внимательно рассматривает даже несмотря на отсутствие зрительных органов. Его рот открывается и закрывается обнажая ряд кривых желтых зубов, но не издаёт ни звука. Когда костлявая рука монстра тянется к моей щеке, я крепко зажмуриваюсь. — Демонов не существует… не существует… — Мехмед? Я быстро открываю глаза и сразу же начинаю оглядываться по сторонам, не обращая внимания на источник голоса. — Ушло? — я невидящим взглядом смотрю сквозь силуэт, пока не понимаю, что передо мной стоит Лале, ее лицо выказывает беспокойство. — Что с Вами, Мехмед? — она внимательно смотрит на меня и хмурится, пока я пытаюсь утихомирить сердце, готовое выпрыгнуть из груди, — Вам нужна помощь? Недавно она убегала от тебя в слезах, а сейчас стоит перед тобой, будто ничего и не было. Цветок сам перед тобой раскроется, ты только попроси хорошенько. — Помощь? Ах, да… — я медленно облизываю пересохшие губы, — помощь… — из моих губ раздаётся нервный смешок, и я настороженно оборачиваюсь по сторонам, прежде чем ответить девушке, — она бы мне очень понадобилась, я бы хотел… о… Я выхватываю из рук мимо проходящей прислуги кувшин с вином и широко улыбаюсь, делая как можно более непринужденный вид. — Мне нужно выпить, — я быстро наливаю содержимое кувшина в два кубка и один из них протягиваю Лале, — прошу, не отказывайте. — Но я не могу, — девушка пожимает плечами, — сегодня я исполняю танец. — Танец? — только сейчас я замечаю, что она одета в беледи*. Я нервно оттягиваю ворот кафтана и выпиваю сразу несколько глотков вина, сетуя на свою невнимательность. — Султан Мурад очень просил меня сегодня выступить, — продолжает Лале, и с каждым ее словом мое лицо вытягивается от удивления, — видимо, наставница рассказала ему о моих успехах. А твой отец знает толк в извращениях. Заставляет жениться на одной, но перед свадьбой подкладывает под своего сына свежее мясо. Наверное, ты у него любимчик. Ах, да. Ты же один живой сынок остался, остальные сдохли как собаки. Я пытаюсь вести себя настолько непринуждённо, насколько позволяет холодный смех, раздающийся в моей голове и отталкивающийся изнутри от стенок черепной коробки подобно резиновому мячу. Я молча отхлёбываю из кубка и смотрю сквозь Лале, которая продолжает о чем-то говорить. — …а Вы как считаете, Мехмед? — она притупляет свой взгляд, на ее щеках появляется лёгкий румянец. — Точно также, как и Вы, — наконец, произношу я не своим голосом и снова собираюсь пригубить вина, как замечаю краем глаза стоящего неподалёку отца. Кубок замирает в сантиметре от моих губ, а затем медленно опускается на поднос. Иногда мне кажется, что ты не смеешь называть себя мужчиной. — Дорогие друзья! Сегодня, в этот обычный, казалось бы, вечер… Я хмыкаю и смотрю на Султана, который стоит посередине просторного зала и активно жестикулирует руками, с увлечением рассказывая про дворец и своих подданных. Я молча слушаю его нудную речь, а когда оборачиваюсь, чтобы обсудить ее с Лале — та растворяется в толпе людей словно привидение. Моя правая бровь приподнимается в замешательстве, но я не успеваю больше ничего сделать. Раздаётся громкая музыка, и со всех сторон начинают сбегаться молодые девушки в коротких топах и шароварах. Цепким взглядом я сразу же замечаю ту, что одним только своим появлением свела с ума. — Моя Лале… Тик… Так…