В пределах санитарного кордона

      Эта ночь в начале ноября для Ронды Нокк начиналась совершенно спокойно. Как и обычно в ночи с воскресенья на понедельник, она сидела за стойкой администрации в больнице Хайден Лоуленд и читала книгу. «Грозовой перевал» идеально ложился на эту ночь — за окном бушевал шторм, громко стучали о стеклянную дверь капли дождя, где-то вдалеке грохотал гром, а в холле больницы царили тишина и покой. Пахло лекарствами, но зато было тепло и чисто. Основной поток пациентов приняла ещё сменщица Ронды, а ей достались только пустые скамейки, белые стены и зевающие медсестры и врачи в приёмных покоях. Не бог весть что, но мисс Нокк это место любила всей душой.       Ей доводилось бывать в местах и похуже.       Один минус — сын поутру снова будет недоволен отсутствием матери. Обхаживать себя сам он умел, этого не отнять, но вот тосковал по ней сильно. Сильнее, чем должен бы был тосковать семнадцатилетний подросток. Даже Винсент так не возмущался её любовью к ночным сменам в больнице, а не спокойному сну в кровати, как Терри.       Ронда предпочитала действовать так, как хотела сама. Она была ночной птичкой, и днём любила спать, а не работать. Да и условия в больнице были ничего. Платили не шибко хорошо, но зато и обязанностей почти не было. Знай себе сиди да заноси имена редких посетителей в электронную базу. А в перерывах читай книги и смотри фильмы. Красота.       Благодаря такому подходу к работе начальство её обожало. Оно и понятно — единственную работницу, которая с радостью выходила в ночную смену, грех было не ценить.       Ронда думала, что эта ночная смена пройдёт точно так же, как все предыдущие, и даже уже сделала себе подборку фильмов на просмотр. Но не успела она дочитать даже первую главу «Грозового перевала», как на парковке замигали огни скорой помощи. Ронда выдохнула. Ну, не каждой ночи быть спокойной…       Книгу пришлось отложить, а на экране компьютера открыть форму для пациентов. Наверняка опять какой-нибудь подросток, по дурости полезший куда не нужно и что-нибудь сломавший. Как хорошо, что её Терри не такой…       Однако вместо подростка и его родителей в холл больницы ворвались коллеги Ронды из скорой помощи — Анна, добрейшей души фельдшер с золотыми руками, которая не раз перекидывалась с администратором историями из скорой по ночам, и её помощник Стив. А за ними вошли мистер Лайонел и его сын, Майк. Ну, как вошли… Майка везли на каталке, а мистер Лайонел плелся рядом с ней, сипло дыша и потирая красные пятна на дрожащих ладонях.       Ронда сразу натянула на руки перчатки и шарахнулась дальше от стола.       С Майком ей встречаться приходилось — месяц назад он и его друзья, банда Дадли Уиллоу, попали в больницу со странной краснухой. Выздоровели, правда, быстро. Но, кажется, ненадолго.       Когда Стив провез каталку мимо регистратуры в сторону реанимации, Ронда успела увидеть Майка. И то, что она рассмотрела, ей не понравилось.       Ребёнок был бледным и странно дергался. На искусанных губах пузырилась пена, из горла вырывался глухой кашель, от которого мальчик вздрагивал всем телом, а лицо покрывали ярко-алые пятна краснухи. И на этот раз из них сочилась кровь. То ли мальчик расцарапал их, то ли ещё что… Ронде об этом думать не хотелось.       Еще страшнее стало, когда Ронда поняла — пятна мистера Лайонела были такими же, только чуть бледнее.       — Анна, — выдохнула она, не зная даже, что и сказать.       — Ни слова, Ронда, — отрезала фельдшер, прошмыгнув мимо стойки регистрации. — Запиши их. Имена знаешь, остальное можешь пока пропустить. Всё под мою ответственность.       С этими словами они со Стивом исчезли в коридорах больницы.       Дрожащими пальцами Ронда забила имена посетителей в форму регистрации и вновь посмотрела им вслед.       За двадцать лет работы в больнице случалось всякое. Ронда видела открытые переломы, последствия ужасных аварий на ухабистых лесных дорогах, людей, за неделю сгорающих от пустяковой с виду простуды…       Но такого Ронде видеть ещё не приходилось.       — Что же это творится? — шепнула женщина себе под нос, чувствуя, как мурашки ползут по спине.       Чутье подсказывало Ронде — ничего хорошего. То, что она увидела, есть нечто страшное и наверняка заразное. Женщина упала было в кресло, но тут же вновь вскочила. Принялась расхаживать у стойки регистрации, нервная и взволнованная, пытаясь вспомнить, что было с Майком когда они принимали его в прошлый раз.       Вроде ничего особенного… Где он подцепил новую заразу? И не передастся ли она Ронде?       О последнем она, сказать честно, думала особенно много. Притащить что-то подобное к Винсенту и Терри — последнее, чего ей хотелось.       Наверное, стоило бы уйти… Завтра у Ронды должен был начаться отпуск. Целых две недели выходных наедине с семьёй, всё — в счёт прошлых пропущенных отпусков. Винсент настоял. Словно чувствовал, что сегодня произойдёт… Ронде стоило бы держаться подальше.       Но она не сдержалась. Поправив русые волосы и ухватившись за висящий на шее крест, женщина отправилась в отделение реанимации.       Не из добрых побуждений. Просто потому, что хотела понять, что происходит и не грозит ли это ей.       Впрочем, она скорее пыталась убедить в этом себя. Потому что на деле до самого утра не переставала заглядывать в реанимацию и узнавать у дежурного врача, как дела. Не то чтобы Лайонелы были близки Ноккам, хотя Ронда, как и все горожане, глубоко сочувствовала мистеру Лайонелу, которому приходилось в одиночку воспитывать сына после смерти жены. Просто вся эта шумиха заставляла её трепетать и спрашивать, спрашивать, спрашивать…       Врач особо не разговаривал с ней. Просто бросал «мальчик в критическом состоянии, отцу всё хуже» и возвращался в реанимацию, где его товарищи пытались спасти Майку жизнь.       Но сколько бы они не пытались, ничего не вышло. К концу ночной смены дежурный врач вышел в холл и устало сел на кресло у вендингового автомата. Он уже переоделся в другую одежду, на халате и перчатках не было ни капли крови, но печальный взгляд лучше любых других деталей показывал, чем всё закончилось.       — Мистер Янси… — пробормотала Ронда, подав врачу купленный недавно холодный кофе.       — Спасибо, Ронда, не надо, — качнул головой мужчина. — Не получилось у нас… Бедный Майк.       — Умер? — ахнула Ронда. — Но как?! От чего?       — Знать бы ещё… — пробормотал Янси, поднявшись с места с глухим кряхтением. — Будь мы в Африке, я бы решил, что это что-то вроде Эболы. Крови столько было, что я уж ненароком подумал, нет ли у мальчишки открытых ран. Но нет. Только эти волдыри… Не знаю, что это, Ронда. Решат инфекционисты. И точно не наши.       — Мистер Янси! — разнёсся по коридору голос медсестры. — Патрик… Ему хуже!       — Вот черт… Иду!       Мистер Янси удалился, а Ронда осталась одна в пустом приёмном покое — трясущаяся, смотрящая врачу в след и думающая, что происходит. Впрочем, снова ненадолго.       Её сменщица едва успела прийти, а двери вновь отворились. Ронда замерла за стойкой, не желая вновь принимать пациентов, но и не в силах отказать.       Стоило ей увидеть вошедших, как она поставила на стойку регистрации табличку «перерыв» и юркнула в раздевалку для администраторов.       В холл больницы вошли Уиллоу. В полном составе, во главе с отцом, несущим на руках Дадли и ведущим под руку хрипло кашляющую жену. Все они были покрыты красными пятнами и подозрительно почесывались…       Сбегая из больницы, Ронда понимала — что-то зреет. И так же ясно понимала, что сбежать от этого не сумеет. Винсент ни за что не покинет лесорубку.       Ронде осталось только вновь сжать крестик на шее и помолиться Богу о том, чтобы всё прошло стороной и кажущееся бурей оказалось лишь мелким дождём.