Камера обскура.

            — Это что ещё за попугай? – подняла голову Марлин, сердито окидывая взглядом Куратора. Пятый инстинктивно наставил на женщину ружьё, а та лишь пожала плечами, расплываясь в умиротворенной улыбке. Харгривзы обменялись подозрительными взглядами: ссора ссорой, но первый человек за несколько десятков лет – дело, не терпящее отлагательств. Человек ли она вообще?             — И я рада с тобой познакомиться, Марлин Харгривз. Или, проще сказать, Восьмая?             — Ооо нет, дамочка, не называйте меня так. – фыркнула девочка, нахмурившись. Она не была сильна в дипломатии, так что предоставила это дело брату. Удивляться чему-то (как, например, тот факт, что эта странная фигура осведомлена о её прошлом) у Марлс не осталось сил, да и желания.             — Кто ты такая? – пожалуй, Пятый тоже не был настроен лояльно. Палец угрожающе приближался к спусковому крючку, а дуло было неизменно направлено прямо в голову Куратору.       Та загадочно сверкнула глазками, кокетливо приподнимая вуаль шляпки. Движения незнакомки напоминали грациозную кошачью походку. Она, кажется, собиралась втереться в доверие Харгривзам, иначе не стала бы столь обворожительно прикусывать нижнюю губу и осторожно приближаться к зеркалу Марлин.             — Ты не ответила на мой вопрос, – напомнил Пятый, не отводя ружьё. – Откуда ты, черт возьми, взялась?             — Она точно не местная. Уж очень хорошо сохранилась, – поддакнула Марлс, скрещивая руки на груди. Девочка испытывала смешанные эмоции: паника, потому что было не по себе видеть неизвестное лицо в постапокалиптическом мире, ведь несколько десятков лет они с братом были убеждены, что никогда больше никого не встретят. С другой стороной, кем бы женщина не была, она, определенно, пришла неспроста. Ей есть, что предложить, и отказываться от хотя бы маломальской возможности спастись – хоть и цена может быть велика, – просто бессовестно, хотя бы по отношению к Пятому. Марлин напряжённо застыла, как вкопанная, когда незнакомка сделала ещё шаг в её сторону.             — О, зовите меня Куратор. – спохватилась блондинка. – И я пришла, чтобы спасти вас и вашу семью от верной гибели.             — Видишь ли, бесплатный сыр бывает только в мышеловке, – хмыкнула Восьмая, прищурившись. Эту привычку она переняла у брата, когда тот отчаянно пытался вытащить из Марлин какую-то тайну. – Чем заплатим мы?       Куратор – какое странное прозвище, не находите? – оправдала надежду девочки. Но Марлс не была бы собой, не задав правильный вопрос. Она, прищурившись, внимательно наблюдала за каждым изменением в мимике Куратора. Та не скрывала чувство собственной важности и явного превосходства над выжившими, как ни в чем не бывало поправляя воротничок.             — Пятый профессионально выживает даже в самых критичных условиях. Без обид, солнышко, но ты безбилетник. Я являюсь независимым представителем Комиссии Времени – что-то типа канцелярии хронологии важнейших событий, отразившихся на истории. Я предлагаю Пятому должность у нас: всё, что требуется – следить за тем, чтобы время текло по своему течению и не сбивалось с курса.       Мужчина поднял бровь: его руки не дрогнули, когда он немного опустил ствол: доверять этой самозванке означало подписать контракт со смертью, но другого выхода у него не было. Харгривз, собравшись с мыслями, кивнул.             — Мои действия?             — О, все очень просто, – промурчала женщина, балансируя на куске бетона. – За хорошую зарплату ты будешь убивать. Наемник, киллер – как угодно. Мы гарантируем свободу и...             — И предотвращение Апокалипсиса, в таком случае?       Куратор склонила голову, что-то отмечая в голове. Улыбнувшись, она мечтательно возвела глаза к ржавым небесам и пожала плечами:             — Ход времени не изменить, но все возможно.             — А если я откажусь? – парировал Пятый.             — Не думаю, что перспектива сгнить в руинах тебя устраивает. Впрочем, как и вечная жизнь в зеркале: вряд ли она понравится твоей сестрёнке. К слову, можешь взять зеркало с собой, мы повесим его у меня в кабинете. Что скажешь? – теперь женщина из Комиссии перевела приторно-сладкий взгляд на Марлин. Девочка язвительно поджала губы:             — Только если там не будет картин в жанре экспрессионизма.             — В таком случае, мы повесим две. Шевелитесь, господа, вас ждёт пятилетняя служба в самой секретной корпорации на свете! – торжественно объявила Куратор, всплеснув руками, и вся троица исчезла в голубоватой вспышке.