Мальчишка

-Хорошо, давай поговорим, только не здесь, - Акинфеев аккуратно, но твёрдо отцепляет руку от своей,- на базе сейчас много народу, пошли ко мне в машину. Они в тишине добрались до машины. «Что можно сказать. Тут ведь нечего объяснять, Игорь Владимирович всё правильно понял. Зачем я вообще за ним побежал? Слава, ты дурак, хочешь отказ напрямую получить?» Когда они сели в машину, Слава не решился начать разговор, он смотрел в пол. Так стыдно ему ещё никогда не было. Игорь же, в отличие от Владислава, был совершенно спокоен. Он уже знал, что не сможет ответить на чувства этого мальчишки, но не знал, как мягко ему об этом сказать. Они бы так и продолжили молча сидеть, если бы Акинфеев не прервал тишину. -Давай, говори. -Игорь Владимирович, мне очень стыдно, - Слава решает рассказать всё, что у него на душе, - я не хотел бы, чтобы вы узнали об этом так. Я вообще не хотел, чтобы вы об этом знали. То, что вы увидели в раздевалке, позор, я не спорю. Я просто не сдержался. Быть рядом с вами постоянно, разговаривать, касаться, но всё это по-дружески. Я бы всё отдал, чтобы быть вместе с вами, но я прекрасно понимаю, что мне не на что рассчитывать, - по лицу Славы текли слёзы, которые он даже не пытался скрыть. Его грудная клетка ходила ходуном, а через слово были слышны всхлипы,- я просто хотел, чтобы частичка вас была у меня. Та футболка пахла вами, вашим одеколоним, я просто не мог сдержаться. Я мечтал о вас столько лет, когда узнал, что буду играть с вами в одной команде, крышу просто снесло, если раньше у меня не было даже надежды, то в тот момент она появилась. Я был глуп, признаю,- всю свою речь он смотрел в пол и не смел поднять взгляд от стыда, а его лицо пылало от смущения. Однако сейчас он поднял глаза и решительно посмотрел на Игоря,- прошу вас, не избегайте меня и не шарахайтесь, я умею держать себя в руках, умоляю, не лишайте меня вашего общения,- в порыве эмоций Слава вцепился двумя руками в футболку Игоря. Их лица оказались сантиметров в пятнадцати друг от друга. Тороп непроизвольно перевёл взгляд на губы. Его сердце застучало от абсурдности ситуации. Он только что говорил, что сможет держать себя в руках, что он не маленький, а сейчас тянется за поцелуем, после которого не сможет вернуть из их отношения в прежнее русло. Эти мысли просятся в голове так быстро, что Слава не успевает за них зацепиться и лишь продолжает приближаться. Игорь не останавливает, ему интересно, а чувство неправильности происходящего быстро исчезает. Даже мысль о том, что он просто играется с этим мальчишкой, считающим Игоря богом, не отрезвляет. Владислав делает то, о чём мечтал несколько лет - целует Акинфеева. Поцелуй получается не таким, как он представлял. Вместо мягких губ он получает сухие и чуть потрескавшиеся. Вместо ответа-сжатые губы. Щетина колется. Но даже от такого поцелуя он получает фейерверк эмоций. Слава ведь не знает, что дальше делать, он ведь и не целовался ни разу, только в фильмах видел. Обычно после такого засасывают каждую губу по отдельности. Тороп решил попробовать, пока есть возможность получить хоть что-то. Но всё получает не так прозаично, как он себе представлял. Рука Славы соскальзывает с груди Игоря, и он по инерции движется вперёд, падая на Акинфеева и прикусывая его губу. Он в панике отстраняется, чувствуя вкус крови и слыша шипение. -Извините, пожалуйста, я не хотел, - его голос дрожит от переизбытка эмоций, он только сейчас начинает понимать, что сделал. Краска с новой силой заливает лицо, даже шея краснеет. Игорь же стирает кровь с губы и смотрит на Славу осмысленным взглядом. -Не хотел целовать или не хотел пить мою кровь? - Акинфеев старается разрядить обстановку -Я хотел вас поцеловать, давно. Я снова допустил ошибку,- Тороп весь сжимается, словно старается казаться меньше,- что вы теперь будете делать?- Игорь задумчиво чешет бороду. От поцелуя он ничего не почувствовал, ни отвращения, как предполагал, ни удовольствия. -Давай оставим всё, как было прежде, так будет лучше нам обоим,- Слава просто кивнул. Ему было обидно. Он, конечно, знал, что получит отказ, но надежда жила в нём до последнего, - я подвезу тебя, - и снова Слава кивнул. Он не мог сказать и слова, в горле стоял ком. Дорога была тихой и быстрой. Даже после отказа Тороп наслаждался обществом Игоря. Когда они подъехали к дому младшего, тот скомкано попрощался и пулей побежал домой, чтобы попытаться заново склеить разбитое сердце.