Миры, где мы встречались

У Кирка кожа пахнет алкоголем, которого он влил в себя за последние сутки немало. А ещё пахнет имбирём. И чем-то цветочным. Хотя, может быть, Споку просто кажется. Правда, на свое обоняние он еще никогда, вроде бы, не жаловался. Так что не стоит отрицать очевидного: Джим напился почти вусмерть, съел все пряники и теперь, обмотанный мишурой, что-то поёт, заплетающимся языком. Что именно — понять сложно. Спок не особый поклонник современной земной музыки, да и музыки людей в принципе. Гораздо приятнее слушать аудиокниги или колыбельные на вулканском, что некогда пела ему его собственная мать. Старпом не особо задумывается над тем, поёт ли Джим как раз такие же песни, наслушавшись их в детстве. Он просто чувствует, как его руки касаются холодные от уже пустой бутылки пальцы, словно желают рассказать ему всё прямо здесь и сейчас. Споку придётся относить Джима в его номер и следить за тем, как трезвеющий организм будет возмущаться от недостатка воды. Споку придётся самому приносить эту самую воду. Но сейчас Спок присаживается на корточки перед засыпающим прямо на глазах капитаном, берёт его ладонь в обе руки и чувствует чужие эмоции. Проживает ещё одно детство, где улыбчивая темноволосая женщина, склонившись над кроватью, поёт Jingle Bells.