Тепло твоего сердца

— Где вы были?! — Тара смотрела на нас с приподнятой бровью, скрестив руки на груди. Она поджидала у самых ворот. — Мы… э… — я посмотрела на Дэрила, в надежде заручится поддержкой. — Кобылу объездили. Теперь она слушается. — говорит он, замечая мольбу в моих глазах. Диксон фирменно откидывает волосы со лба и улыбается. — Как шёлковая! — мямлю я, на что девушка подошла к лошади, погладив по лбу. — Это было неплохо, признаю! — Тара улыбается, и я наконец расслабляюсь, тяжелый взгляд сменяется добрым. Кобыла фыркает и утыкается головой в плечо брюнетки. Клубы белого пара окружающие ее, вихрями поднимаются вверх, застывая на мгновение в воздухе. Шерсть была мокрая, словно бы мы ходили купаться, и отдельными ворсинками прилипла к ладони, когда я провела по ней. — Молодец. — хлопаю кобылу по шее, хваля, перекидываю ногу через седло и осторожно спускаюсь на землю, передавая повод девушке. — Много у вас таких истеричек? — спрашиваю я, пока Тара гладит гнедую кобылу. — На самом деле нет. У нас все лошади хорошо обучены и воспитаны. В Хилтопе есть фермеры, которые держали у себя коней и умеют с ними обращаться. Просто эта дамочка достаточно своенравна. Да, Гера? — брюнетка улыбается. — К сожалению она видела, как ее мать били прежние хозяева, и это сильно повлияло на нее. — Тара приложила палец к губам, задрав взгляд к небу. — Оу. Ну да… В таком случае нужно приложить много усилий… И уметь с ними договариваться… — У нас есть еще один! — вспомнила кареглазая, прервав мои рассуждения, — Но он вообще псих… Никто не может даже залезть на него… — Покажи! — глаза загораются азартом, перебивая ее. — Я с вами. — Дэрил поворачивает голову то в мою, то в Тарену сторону, периодически мигая своими голубыми глазами. Тогда девушка мазом руки, вынуждает нас следовать за ней в конюшню, где сперва заводит в бокс Геру, ослабив ей подпругу, чтобы кобыла смогла поесть, а затем шагает в самую глубь построения. — Кордеро. — говорит она уже у другого стойла. Первое, что я вижу это карий глаз, который в тусклом освещении кажется мне дьявольски красным. Жеребец хрипит, выдыхая теплый, даже горячий воздух, словно сам конь апокалипсиса поднялся из недр ада, наказывать человечество за грехи. Все внутри просто кипит и трепещет при виде этого животного. — Он просто ненормальный! С ним ничего невозможно сделать. Его пытались объездить все. Но это просто невозможно! — Я это сделаю. — произношу я, отпирая щеколду на двери. — Нет! — раздается крик, но девушка не успевает остановить открывающуюся дверь. — Давай! — я резко взмахиваю руками вверх, и жеребец скривив шею встает на дыбы, агрессивно заржав. — Да! — лошадь жмет уши к шее, изгибая ее дугой, начиная сильнее злиться, потому что не видит в моих глазах страх. Я лишь забываю дышать, отдавшись во власти эмоциям, страсти, захватившей сердце. Понимаю, что жеребец хочет повернуться ко мне задом, и отхожу за стену, ровно в тот момент, когда задние копыта проносятся мимо меня. Размотав веревку на хлысте, я звонко бью его по крупу. Для лошади это едва ощутимо, но я не готова к тому, чтобы юнец вел себя неуважительно, я готова отстаивать свои границы и личное пространство, наказывая его за оплошности. Сделал плохо — наказание, сделал хорошо — похвала. Кордеро злится еще сильнее, вновь поворачиваясь ко мне мордой и вставая на дыбы. — Давай еще! Да! — я машу вверх руками, не разрешая опускаться на четыре копыта, конь злостно мотает головой, продолжая хрипеть. — Молодец! — отхожу назад, наконец давая тому волю, тогда он опускается, легко пружиня на своих ногах, уставившись своими налитыми кровью глазами прямо в мои. Но взамен я протягиваю ему руку, чтобы тот мог ознакомиться с моим запахом, и лошадь делает это с большим интересом, после чего протягиваю горсть овса, которую черпнула из ведра стоящего рядом. Кордеро жадно съедает все, не отводя от меня взгляда. — Вот так. — я стряхиваю остатки на сено в его боксе и запираю дверь на щеколду. — Я объеду его. — обещаю девушке, застывшей на месте с приоткрытым ртом. — Не сейчас. Когда заживет нога. Этот черт заберет все силы, но я сделаю это! — Ты не обязана. — Нет. Я хочу это сделать, потому что хочу! Нет других причин. — я смотрела прямо в глаза Таре, пока сердце внутри колотилось, как бешеное, в неудержимом желании укротить дьявола, она лишь развела руками. — Пошли, ты говорила, что должна еще многое показать. — Ну да… — брюнетка делает разворот на сто восемьдесят градусов и двигается впереди, как-то неуверенно. — Ты псих? — поравнявшись со мной спрашивает Дэрил, на что я смеюсь, отрицательно махая головой. — Просто лошади это моя страсть. — вешаю хлыст на специально отведенное для этого место и продолжаю идти вперед, смотря на него с улыбкой. — Ты гнала кобылу по трассе на скорости 40-50 км в час! — Там, где я училась ездить, ездили только так. Мы же не так много покатались, потом я сбавила скорость, когда поняла, что она выдыхается. Все нормально. Я ей не наврежу. — он смотрит на меня своими голубыми, бездонными глазами. — Да, но мать твою, я вчера прострелил тебе ногу, сегодня ее зашили! — Так, там все нормально. При правильной посадке ноги не используются. Были люди, которые даже без нижних конечностей ездили… — Я не об этом! Сам факт! И еще — здесь так не ездят. — То есть ты против? — Нет! Я не об этом! Просто… Ладно. Ничего. — он машет рукой и уходит в противоположном направлении оставляя меня наедине с собой. — Эм… Ладно. — удивленно пожимаю плечами и иду вслед за Тарой, которая ждала возле другой постройки.