Тепло твоего сердца

— Не смотря ни на что — половину нам, половину вам. Как и был уговор. — сказала я, поставив руки на бедра. Передо мной стояла вся свита короля, уставившись будто на прокаженную. Брюнет резко сорвался с места, вынудив отступить на пару шагов назад, гордо вздернув подбородок. Конечно, это не смогло остановить человека, преисполненного чувством вины и ощущением предательства самого себя. Иезекииль обхватил меня за плечи, и как Диксон стал осматривать на предмет ранений и укусов. — С тобой все хорошо? — будто чему-то удивляясь, выкрикнул глава. — Ну… Да? — слегка растеряно, ответила, удивляясь не менее, чем мужчина напротив. То что вчерашняя забава была проделкой Кэрол, а не Иезекииля, я поняла с самого начала. Брюнет в тот момент выступил в роли красивой марионетки. Но такая яркая реакция с искренним беспокойством, поразила до глубины души. Видимо не зря его зовут «Ваше величество», все же благородность и честь стоит для него на первом месте. — Точно?! Не покусали? Не поцарапали? — практически кричал он. — Да, нет… — Да или нет? — Не- нет! — наконец выдаю я, даже слегка смутившись под таким напором. — Ты че? Сама их всех…? Ну ты поняла! — разбивая достаточно напряженную атмосферу, подбежал пухлый мужчина с зачесанными в хвост волосами. Его глаза горели, словно у ребенка, который только что впервые попал в Диснейленд. — Ну да… — вновь вскинув подбородок и ожидая подвоха, произнесла с подозрением. Но вопреки моим мыслям темноволосый, почтительно подвинул короля и крепко обнял меня. На мгновение я застыла, чувствуя, как перестаю дышать, а зрачки расширяются. Темнокожий парень, поднял меня над землей, и затем опустил обратно. В его действиях было столько добра и честности, что закусив губу, поняла, что мир немного туманиться. Нелюдимая. Отшельница. Одиночка. Так долго я бежала от людей, чувствуя угрозу, опасность, забывая, что значит чистота разума и добро. Дэрил был моим пропускным билетом в неизвестный мне до этого мир чувств. Но эти самые объятия от крупного, неизвестного мне человека, принесли сколько благодати, столько и боли, напомнив о том, что значат для меня дорогие люди. Вновь задав вопрос, на который я не в силах найти ответ… Почему я все еще живу? — Ты крутая! — сказал брюнет, нелепо постучав по плечу и немного отойдя назад. — Что? Нет! — отмахиваюсь я, скинув полотно мыслей. — При должной стратегии, риск сводится к минимуму. Я привыкла быть одна. — Но ты все равно крутая. — я начинаю отрицательно махать головой, чувствуя, что немного краснею. Вокруг плечей обвивается рука, заставляя сперва вздрогнуть, а затем посмотреть в лицо ее хозяину. В нос бьет такой знакомый запах, что по телу проходится разряд тока. Улыбка тонких губ, и два небесно-голубых глаза, которые были направлены в сторону адъютанта и короля, острый подбородок с колючей щетиной. — Что ты отрицаешь правду? — звучный поцелуй в макушку, заставляет удивленно посмотреть на шатена, — Ты крутая. — на моем лице явно читается недоумение, когда наши взгляды встречаются, но Дэрил, словно не замечая этого улыбается так нежно, что внутри все сжимается. — Я… — открываю и закрываю рот, чувствуя, как бешено стучит мышца в груди. — Вчера мы повели себя глупо, что привело к тому, что ты подвергла себя серьезной опасности. — начинает Иезекииль, — Мне стыдно. Я виноват перед Иисусом, Дэрилом и тобой. Прошу прощение от лица всего королевства, как истинный король, я не справился со своей должностью, ведь ты могла пострадать. — Да, вчера вы поступили глупо. Это невозможно отрицать. — честно ответила я, — Но вы не мой начальник. Я не слушаюсь приказов. Поэтому ответственность за мое состояние вы не несете, лишь за импульсивный поступок, за которой я тоже разделяю ответственность. Надеюсь впредь, отношение к людям, которых посылает Пол Ровиа будет иным. Я сполна доказала осознанность его выбора. — лицо брюнета выражало предельную серьезность, чтобы немного смягчить это, мне осталось только признаться, — Пострадать не могла, но пар выпустила. — Выпустила пар? — наклонив голову в бок спрашивает король, зрачки его расширяются, а рот слегка приоткрывается. — Да. Эмоции не должны властвовать над разумом, поэтому их можно направить в другое русло… — Хиллтопу повезло с тобой. Ты действительно необычайный и доблестный воин. — С этим могу не согласится, как бы мне не хотелось… Но благодарю за ваши слова. Король ничего не ответил, лишь улыбнулся. В этот момент до меня дошло, что Кэрол я не видела в первых рядах, хоть она и считалась королевой. Скажем так, что не видно ее было в принципе, но сейчас это уже не играло роли. — Самое время собирать всё, что нашли… — люди королевства двинулись исследовать каждый закоулок здания. Я тоже зашла в помещение, но не успела сориентироваться, как Диксон, схватив меня под руку, завел в одну из бывших подсобок, с небольшим окном под потолком, тут же запирая дверь. Тут пахло сыростью, плесенью и немного отдавало мертвечиной, которой тут было просто куча, прежде чем каждый из них стал по настоящему мертвецом. На какое-то мгновение он задержался возле порога, рассматривая, будто ища, что-то во мне. Но прошла секунда и мужчина сорвался. Его руки в мгновение нырнули под мою одежду, массируя то грудь, то ягодицы, то сжимая бедра, притягивая крепче к себе, затем спуская податливую ткань черных леггинс. Диксон резко подхватывает меня, заставляя ногами обвить мускулистое тело. Обжигающие губы целуют шею, вынуждая выгибаться на встречу, поддаться ласкам и раствориться в них. Я слышу шорох одежды и звук расстегивающейся ширинки. Чувствую тепло между ног, а затем толчок, из-за чего с губ срывается несдержанное: «О, Боже!» — Говорил же… Просто Дэрил. — усмехается охотник, начиная двигаться обрывисто и грубо, сильнее прижимая к себе. — Признайся! — раздается над самым ухом. — Ты та самая ведьма из легенды! Почему так сильно притягиваешь меня? — Лишь потому, что ты давно никого не имел. — отвечаю я сквозь стоны. Толчки все ускорялись, заставляя мычать в плечо мужчины, и закусывать свитер, пропахший костром. Спина все быстрее скользила по прямой стене старого, заброшенного склада, от которой эхом отражалось наше неровное дыхание. — Я не могу… Ты такая узкая! — Дэрил резко выходит, упираясь лбом в мой лоб. Я чувствую, как сокращаются его мышцы, как лучник едва подрагивает. Мы долго молчим, смотря в глаза друг другу. Наши сердца стучат в едином ритме. Почему-то мне показалось, что в этом моменте было откровения больше, чем в разговоре на балконе о прошлом. Диксон был таким уязвимым… Словно грозный лев, который завалился на спину, открыв свой живот. Аквамариновые глаза источали столько нежности, что было сложно не испытывать боль. Дэрил прошел через многое, его душа настолько сильно изранена, что ему хочется тепла от первого встречного человека, как я. Может то, что он всегда так упорно ищет во мне взглядом это любовь? Я крепко обняла его. Надеясь, что однажды охотник сможет найти хорошего человека. Повстречать ту, что смогла бы дать ему то, чего он заслуживает по праву — чувство нужности. Тогда он станет самым сильным человеком в этом мире… — Твою мать… — шепчет он. — Давай лучше меня. — срывается у меня с уст усмешка. — Ты просто слишком… Прости. — ставя меня на ноги, шатен застегивает ширинку. — Тебе не за что извиняться. Это комплимент, а во-вторых, мне приятно, когда ты просто находишься внутри. Мне не обязательно кончать каждый раз, когда мы трахаемся. — груз мыслей покидает разум, оставляя за собой огромный след, который я скрываю за улыбкой. — Я был в тебе еще во время нашей первой встречи. — двусмысленно отвечает Дэрил, с такой же двусмысленной улыбкой. — Что?! — громко выдаю я, что голос эхом разносится по небольшой подсобке. — Когда рану твою осматривал. — тонкий смешок. — Ты конечно красивая, но я не некрофил, чтобы насиловать тебя, когда ты в отключке. Под моим пристально-игривым взглядом, Диксон смеется, откинув волосы со лба. Его взгляд едва ли изменился, несмотря на наши разговоры. И противное чувство разбитого стекла в горле лишь усилилось. — Жаль ты отвез меня в Хиллтоп. Привез бы к себе в лагерь, заковал в цепи и сделал своей наложницей. — У… Какие у вас желания, дамочка. — Только самые наилучшие. — поправив одежду, я тянусь к дверной ручке, но охотник останавливает меня, обняв со спины. Я чувствую его теплое дыхание на своей щеке, знакомый запах леса, пламени и сигарет. Все это кажется уже таким родным, что сердце сжимается. — Кира, ты… — мужчина немного мнется, а затем продолжает — Ты очень красивая. — глаза широко распахиваются, едва удается продохнуть от тяжести в груди, но что-то внутри становится, словно невесомым. — С… спасибо. — отвечаю я. Его широкая ладонь ложится сверху на мою, открывая злополучную преграду, выпуская наружу. Я не оборачиваюсь, чтобы не видеть его лицо, лишь ускоряю шаг. — Когда вы отправитесь? — спрашивает Иезекииль, став моим спасением. Я лишь прячусь за широкой спиной Дэрила, чтобы именно он дал ответ. — Сегодня. Как только закончим. — Я тогда поищу машину. — говорю я, резко подорвавшись с места, прежде чем они оба смогли возразить.

***

— О. Вы приехали. — удивлённо сказала Тара, подходя ко мне, едва минули ворота. — Пришли, блять! — злостно прорычала я, отдавая в руки ей одну из сумок, которая не уместилась на мотоцикле и спине Дэрила. Все тело жутко болело и дрожало. Уже заросшее ранение над колено тоже давало о себе знать. Добавляя яркости в и без того серую картину моего настроения. — Что случилось? — девушка удивленно смотрела на нас. — Бензин кончился 15 км назад. — объясняет охотник. — Ой… неприятная ситуация. Давайте все на склад. Мы идем по достаточно широкой тропе, ведущей прямо к месту, где, кажется, хранится все, что мы находим. От боеприпасов, до детских игрушек. Я изо всех сил стараюсь идти ровно, потому что под весом сумок меня уже начало шатать. — Я сейчас готова съесть все, что угодно! — рычу я под тяжестью оружия. — Я тоже… — добавляет мой спутник. — Да. Там как раз, что-то было готово. Вроде рисовая каша. — Тара указывает в сторону кухни рукой, будто я не знаю, где она находится. — Ладно. Не все что угодно! — Не любишь рисовую кашу? — спрашивает Дэрил. Он по прежнему сидел на мотоцикле, забавно перебирая ногами по белой земле. — Терпеть не могу! Однажды я на месяц загремела в больницу с отравлением еще будучи ребенком. Мне ничего нельзя было есть кроме рисовой каши и пюре. Если пюре я еще как-то могу перенести, то вот это вот исчадье ада — нет! — Тогда мы найдем что-то для тебя. — гордо говорит брюнетка. — Я хочу мясо! Я люблю мясо! Я без мяса никто! — плакалась шуточно я. — Даже если маленький кусочек… — Ну маленький я для тебя найду. — говорит Диксон заставляя обернуться, и подмигнуть ему. — У тебя он большой. — произношу так, чтобы слышал только он. Все тело ломило от боли, хоть я и не показывала этого, лишь свое недовольство сложившейся ситуацией. Конечно, когда у нас кончился бензин в баке авто мы перепробовали все, что можно. Еще раз занялись сексом. Развесили все сумки, что было возможно на мотоцикл, но все же их было слишком много, поэтому часть пришлось нагрузить на мужчину, и часть на меня. Сумки — 1: Кира и Дэрил — 0. Выигрывают сумки! Мы распредели их и стали меняться, пока один не устанет, второй едет за рулем байка. Так, как была зима, и снег на дороге местами был рыхлый, Дэрил несколько раз увязал в этой белой трясине, а я растягивалась звездочкой на все шоссе, утопая в бесконечном море белых хлопьев. Наконец зайдя в помещение, я опустила сперва одну, затем вторую и еще несколько торб. Прохрустела затекшим позвоночником, от чего все присутствующие обернулись в мою сторону с испугом, размяла шею, потирая плечи. — Болит? — спрашивает байкер. — Что? А. Да… Немного затекли. Я привыкла к весу, но лямки больно впивались. — как оправдание вылепила я, лишь бы он не посчитал, что я слабая. — Хорошо. Тогда пошли. Ты переоденешься, и мы покушаем. — Тара кивает. Мы поднялись в мою крохотную комнату и стянув с себя майку, я чувствую руки на своих плечах, они холодные, но всю дорогу по лестнице, я видела, как мужчина растирал их, чтобы хоть немного согреть. Пальцы постепенно начали двигать, налитые молочной кислотой мышцы. — И в правду… Больно впивались. — Дэрил осторожно гладит кожу, на которой созвездием видны кровоподтеки. — Ерунда… — говорю я, облокачиваясь о его голый торс, и тут же получаю нежный поцелуй в шею. — Откуда у тебя этот шрам? — палец проходится по старой линии на лопатке. — Одна из первых общин, на которую я набрела. Сперва завербовали предложив царские условия, а затем поступили, как уроды. Компания попыталась изнасиловать меня, когда я спала. — Мудаки. — он откинул волосы в сторону, продолжая осыпать израненные плечи легкими, невесомыми поцелуями. — Тем не менее… — руки сжались под грудью, еще крепче прижимая к себе. — Я натравила на них толпу ходячих. — Тебе лучше дорогу не переходить… — слышу усмешку. — Ну или убить сразу. Мертвая я точно ничего не сделаю. — Больше никто не тронет тебя, Кира… Я защищу тебя. Я рядом… — горячий шепот опаляет кожу на щеке, проникает в самое сердце, заставляя его биться быстрее.