Иллюзия благополучия.

Когда Лютик проснулся, уже вечерело. В комнате стоял сумрак, и сидящая на стуле рядом с кроватью тень сперва напугала его, пока он не понял, что это ведьмак. Кажется, тот дремал, но путешествующий с ним уже не первый год бард знал, что дремой назвать это сложно. Геральт способен пробудиться от любого шороха. - Я думал, твои эти магические штуки не действуют на разумных людей, - тихо прохрипел он и присел на кровати, потирая лицо после сна. Вряд ли последние часы он спал спокойно, потому что Лютик чувствовал себя так, будто проснулся в лихорадке. - Это повод задуматься для тебя, - ответил ему ведьмак, не открывая глаз. Геральт окончательно проснулся, когда Лютик возмущенно пихнул его ногой. - Ты был пьян, и твой разум был слабее обычного. И кто-то еще до меня пытался его разворошить, - ведьмак поднялся на ноги, шумно выдохнув, коснулся его лба. Обреченно как-то. – Как самочувствие? - Как дерьмо. Что ты мне дал? - Белый мед. - Тогда почему я все еще жив? Обычно же либо смерть, либо рассудок теряешь, что оправиться невозможно, – Лютик бы удивился, но сил не хватало. Его тошнило, было жутко холодно и болело, кажется, все. Словно из мертвых воскрес. - Если сильно разбавить, то есть шанс, что все пройдет успешно, при условии, что случай не критический. Тебе повезло. - Ну, спасибо, - бард тихо рассмеялся. Мрачно и болезненно. Он предпочел не спрашивать, что произошло бы, не повези ему. - Так значит, меня отравили? - Вроде того. Не знаю, что это конкретно за зелье, но очевидно, что это оно, а не алкоголь. И, скорее всего, цель его в том, чтобы сделать из человека чуть ли не марионетку-коматозника. - Но я не чувствую никакой разницы, - нахмурился бард. - Кроме того, что ты чувствуешь себя едва ли не мертвецом после того, как вся эта дрянь вышла из твоего организма? - Я стараюсь списывать это на твои ведьмачьи склянки, - пробурчал Лютик и попытался встать, но из-за головокружения ведьмаку пришлось усадить его обратно. - Почему ты не можешь перестать влипать в неприятности хотя бы на то время, пока меня нет рядом? Его голос не был осуждающим или обвиняющим. Он был обессиленным и Лютик даже ощутил колкий стыд. Почувствовал себя обузой. - Будто я хотел, чтобы у меня на глазах погибло несколько близких мне людей, - тоскливо усмехнулся он. - Близких? – нахмурился Геральт. - Ну, да. Мы жили все вместе. И, думаю, были близки не только физически. Даже без этой херни в своем организме я понимаю это. Не знаю, что еще это зелье делает, но мы просто были собой. Открытыми. Вряд ли все это нас заставляло действовать оно, - презрительно кивнул Лютик на бутылку. - Так значит, эту дрянь ты нашел у них? - У Веслава был целый погреб с этой выпивкой. А откуда у него - я не знаю. - Рассказывай, что произошло в лесу, - Геральт присел напротив него. - О, то есть, чтобы ты не скалился и слушал нужно всего лишь сделать у тебя заказ? Ты хуже шлюхи, Геральт. Те хотя бы честные в своем труде. - Лютик! - угрожающе прорычал ведьмак. - Ладно, ладно, - Лютик глубоко вдохнул. – Мы пошли в лес, на поляну. Она здесь недалеко. И сперва все было хорошо. Но я пил это около месяца и никогда не чувствовал себя плохо. Но в тот день что-то пошло не так и я прикрыл глаза буквально на секунду, а когда открыл, было темно. Не ночь настала, а просто темно. И туман холодный прямо над землей. Они все лежали на земле в луже собственной крови. Та будто насквозь все пропитала. Я подошел к одной из наших, и она еще была жива, но не могла пошевелиться, ничего. Пыталась говорить, но не издала и звука. Лютик замолк. Главным его доводом, чтобы верить хотя бы самому себе, было то, что от галлюцинаций просто не могло быть таких четких воспоминаний. Он не мог бы помнить физических ощущений того момента. Да и кровь была реальной, жители видели ее, пусть и списывали на то, что бард, будучи не в себе, убил какое-то животное. Но даже из крайней нужды его пацифизм не позволял поймать того же кролика на ужин. Он не мог никого убить. Тем более голыми руками. Это единственное, в чем он был уверен. И только вспомнив их лица в тот момент, Лютик осознал, что их даже похоронить нормально невозможно. Эти люди заслужили того, чтобы хоть кто-то придал значение их гибели, пусть он и единственный, кто помнил о них сейчас. Но Лютик стал одержим местью за них и только в этом видел смысл. Сейчас, когда действие зелья спало, ему стало невыносимо от мысли, что он даже не скорбел по ним. - Что было дальше? – вырвал его из мыслей Геральт. - Из-под земли появились корни деревьев и обвили их. А потом они просто исчезли в земле. И еще там был жуткий волчий вой. Ведьмак кивнул. - Ты говорил о какой-то бабе? - А, да. Я не знаю, если честно, имеет ли она к этому отношение, я увидел ее в лесу, когда уже возвращался обратно. Времени рассмотреть особо не было, но вся в черном и не похоже было, что просто потерялась. Она наблюдала. Лютику стало некомфортно под внимательным тяжёлым взглядом ведьмака. Словно тот пытался увидеть в нем что-то, и бард понял, что он пытается распознать мог ли он рассказать хоть долю правды из всего этого. Геральт не верил ему, и по его скептицизму это было заметно. Но не успел Лютик высказать ему об этом, как ведьмак заговорил сам. - Я не знаю, Лютик, - устало начал ведьмак. – Я не сомневаюсь в том, что ты мог это видеть, все это. И в том, что здесь что-то происходит. В конце концов, кому-то понадобилось опаивать тебя. Но это все, что у нас есть. Все произошедшее с тобой и вправду больше похоже на иллюзии от зелья. Будто у тебя все чудовища, которых ты когда-то видел в путешествиях со мной, смешались в одном моменте. С тобой кто-то играет. - Понятно, - тихо отозвался Лютик. Что ж, в любом случае, это было лучше, чем если бы Геральт не поверил ему совсем. Но одновременно с этим, барду стало только хуже. Потому что не поверь ведьмак ему совсем, он мог бы начать доказывать, приводить доводы, спорить. Переубедить Геральта у него бы не вышло, но ему было бы лучше. Лучше, чем когда Геральт верит ему, но все это и в самом деле может оказаться иллюзией, потому что... Почему? Что в нем такого? Он просто бард, зачем вообще кому-то понадобилось делать с ним это? Лютик хотел спросить все это у Геральта, но вряд ли тот знает. Все это время Лютик старался верить самому себе. Какое бы сильное давление на него не оказывали, он стоял на своем до последнего. И вот оказывается, что он – вообще последний, кому стоит доверять в этом вопросе. Во что он теперь может верить? Если все это чья-то игра над его разумом, то что из всего окружающего настоящее? Теперь Лютик не пытался оправдать какими-то вещами реальность происходящего. Он пытался оправдать странности вокруг тем, что это иллюзия. И первым в списке было появление ведьмака. Какой вообще шанс, что Геральт так вовремя проедет именно через эту деревню, попав сюда неизвестно как? Лютик не хотел, чтобы и это оказывалось иллюзией. Он терялся в ней. Не мог даже понять тогда, где он сам. И если Геральта здесь на самом деле нет, то и шансов у него выбраться нет. - Завтра я отправлюсь на ту поляну, о которой ты говорил. Посмотрю, осталось ли там что-то. Лютик поднял взгляд на Геральта и заметил, как ведьмак напрягся. Он не сомневался, что выглядит сейчас нихрена не лучшим образом, но не настолько же, чтобы тот, кто встречал невиданных существ, опешил от его вида. - Я пойду с тобой, - безэмоционально заявил Лютик. Если Геральт настоящий, то он не возьмет его с собой. Они будут ругаться, бард заебет его так, что ведьмак отправится прямо сейчас, но с собой его не возьмет. - Нет. - Да, – все так же мертво настаивал Лютик. – Сейчас я вообще ни во что не верю. Мне нужно убедиться, Геральт. - Хорошо, - смиренно сказал ведьмак. Это не реальность. Они бы привычно спорили. Геральту было бы все равно. Возможно, он согласился бы, будь на месте Лютика какой-нибудь типичный для ведьмака заказчик. Ему было бы все равно на то, что для барда это важно. Подобные иллюзии же строятся на том, чего человек хочет, чтобы запутать его и удержать? И да, Лютик хотел, чтобы Геральт взял его с собой. Но сам Геральт никогда не хотел бы этого. - Пойдем, поедим, - предложил ведьмак, и Лютик отрицательно мотнул головой. - Ты иди, я не хочу. - Идем, тебе нужны силы, чтобы не вырубаться на ходу. Звучало резонно, но барду уже было все равно. Любые намеки на заботу воспринимались в штыки. Потому что да, Лютик хотел этого. Но не так. Не чтобы кто-то преподносил ему это на блюдечке из иллюзий. И он просто решил плыть по течению. Если все вокруг не настоящее и ведьмака здесь нет, то он не выберется. А сдаваться так просто было бы слишком уж унизительно. Сидеть в одиночестве, запираться ото всех. Жалкая смерть. Может быть, в какой-то момент иллюзия даст брешь и это поможет ему понять, как действовать дальше. И если он продолжит сидеть в четырех стенах и жалеть себя, то потеряет единственную надежду понять, что здесь происходит. Теперь он сам по себе. Окружение – лишь инструмент, с помощью которого Лютик может вывести этот мир из равновесия. Но весь его боевой запал пропал, когда они вошли в корчму. На ведьмака снова смотрели презрительно, но никто так и не решался что-то сказать ему. На Лютика смотрели с жалостью, сочувствием, и ему снова стало тошно от этих людей и этого места. Бард лениво ковырялся в еде в ожидании хоть чего-нибудь необычного. Геральт не обращал на него внимания и вел себя как обычно, кроме того факта, что исподлобья он поглядывал на всех присутствующих в заведении. И когда к ним подошёл один из местных, ведьмак словно ждал этого. Лютик тоже ждал. Потому что если иллюзия сама преподносит тебе события, то они что-то да значат. - Полагаю, ты внял нашим словам, ведьмак? – как можно учтивее поинтересовался он, глянув на хмурого и молчаливого Лютика. - Да. С ним такое случается, - усмехнулся Геральт и говорил, как ни в чем не бывало, будто не было тех агрессивных стычек утром. – Слишком буйное воображение. Но чтобы удостовериться, как он вообще к вам попал? Местный пожал плечами. - Кто ж его знает. Когда он приехал, то уже вел себя странно. Да и тропы сюда никакие не ведут, торговцев не бывает, мы только сами изредка выбираемся в другие деревни, потому что знаем дорогу. Но он просто вышел из леса. Мы к таким людям весьма доброжелательны, мало ли что в жизни случается. И если кто-то ищет себе новый дом, то здесь ему будут рады. Но мальчишка отдалился, предпочел жить в одиночестве. И теперь понятно почему. Геральт блефовал. Для Лютика это было очевидно, потому что ведьмак не настолько глуп, чтобы верить этим людям. Но бард не понимал, зачем иллюзии делать это. Может быть, она понимала, что Лютик сомневается, и потому создала условия, в которые он мог вполне поверить в реальности. Но если она хотела удержать его, то не проще ли было просто оставить с ним ведьмака в одном доме и дать ему того, чего он давно хотел? Это ничего ему не даст. Лютик не сможет ничего узнать, если он постоянно будет пытаться понять, реальность перед ним или нет. Потому что теперь он сомневался даже в самом себе, а кроме себя самого у него никого больше не было. Лютик хотел уйти. Множество раз он видел чудовищ, слушал рассказы тех, кому Геральт помогал. И каждый раз это было ужасно. Ведьмак часто говорил ему, что однажды его эмпатия и вовлеченность в такие истории до добра не доведут. Но, ни одна история не передает тех ощущений, когда это случается с тобой самим. Может быть, поэтому все это и произошло с ним. Лютик – легкая добыча. Он понимал, что Геральт был прав все то время, в которое пытался убедить барда свалить подальше, потому что он просто человек. Слабый человек. Настолько, что даже простое осознание этого доводит его до головокружения и тошноты. Когда он поднялся, чтобы уйти, Геральт остановил его, опустив тяжелую руку ему на плечо и буквально придавив обратно к стулу. - Сидеть, - рявкнул ведьмак скорее для вида. – Учитывая твои попойки, пока что будешь под моим присмотром. - Я тебе что, собака? – вяло отозвался бард, подыгрывая ему. Он заметил, что Геральт поглядывает на него с беспокойством. От Лютика всегда ожидаешь шума, экспрессии, а не того, что он просто сядет на стул и будет тише, чем сам Геральт когда-либо был. Но реальный Геральт вряд ли когда-нибудь обратил бы на это внимание. А если бы и обратил, то вряд ли показал этого. - Если для тебя здесь работы нет, ведьмак, то тебе лучше уехать, - вновь сказал местный. - Мы уедем, - выделил Геральт. – После того, как сходим на то место, о котором он говорил. - Только зря потеряешь время. И уехать должен только ты. К парню мы привыкли, он может остаться, - Лютик заметил, что мужчина напрягся. Для чего-то он им явно нужен. Да и смысл так переживать, если это все иллюзия, из которой бард не выберется. А значит, что-то на поляне было. Он рассчитывал на это еще в тот момент, когда предложил Геральту взять его с собой. Потому что за неделю следы их присутствия там не могли бы исчезнуть. И это единственный шанс Лютика убедиться в том, что он не сошел с ума. - На кой черт он вам здесь сдался? - Посмотри на него, ведьмак, - мужчина кивнул в сторону Лютика, но тот даже не среагировал на это. – Твой друг потерян. Люди так просто не доходят до такого состояния. И сомневаюсь, что подобный тебе способен это понять и помочь. В чем-то мужчина был прав. Если бы Лютик на самом деле чувствовал то, о чем тот говорил, Геральт не помог бы ему. У Геральта своя бесконечная трагедия и такие мелочные заботы, как человеческие потери, для него ничего не значат. И это становится заметно, когда ведьмак усмехается на слова мужчины. Но Лютик не был потерян. Лютик просто хотел вернуться в привычный для него мир и быть уверенным, что его жизнь теперь точно принадлежит ему самому, а не кому-то другому. И ведьмак мог ему помочь, будь он здесь. - Если он сам того захочет, - Геральт присмотрелся к стене корчмы. – У вас повсюду висят такие обереги. Во что вы здесь верите? - В то единственное, что помогает нам выживать. В природу, - уклончиво говорит мужчина и покидает их. Лютик уже слышал это. Тогда это показалось ему вполне логичным, тем более в глуши посреди леса. Во что еще верить там, куда не доходят вести с остального мира? Но сейчас задумчивый взгляд ведьмака вполне давал ему понять, что ничерта не это они означают. - Либо они действительно такие божьи одуванчики и добродетели, коими пытаются казаться, либо, что бы ты ни увидел в лесу, они к этому причастны, - сказал ему Геральт на выходе из корчмы. - Что на самом деле значат эти обереги? – единственное, что Лютик хочет знать на самом деле. Он должен понять, с чем имеет дело. И сделать с этой информацией ничего. Как-то раз он читал ведьмачий бестиарий, но даже смутные знания о том, против кого что использовать, ничего ему не давали. У него не было плана. Только надежды на то, что хоть какие-то крупицы информации помогут ему. - Точно не знаю, но большая часть цветов из них используется в создании некоторых ведьминых алтарей. - То есть та, кого я видел, и вправду ведьма? - Я не знаю, Лютик, - устало сказал Геральт. – Завтра выясним. Это имело смысл. Ведьма. Еще когда они все вместе шли по лесу, краем глаза он замечал несколько таких оберегов на деревьях. Но, будучи опьяненным, не придавал этому значения. Это было жутко и вполне в том стиле, в котором он представлял себе ведьмин культ и быт. Создавалось мерзкое ощущение, что он сам целенаправленно пошел к ней в лапы. В доме перед ними встала очередная проблема. Иллюзия это или нет, но бард чувствовал себя обязанным ведьмаку. Если это реальность, то он обязательно заплатит ему все то, что обещал в объявлении. Но он чувствовал, что должен сделать больше, потому что в остальном он бесполезен. И он предложил Геральту спать на кровати. Она была одна в доме и вряд ли могла уместить на себе двоих. Будь это реальность, ведьмак пожал бы плечами и без зазрений совести лег. Лютик даже не обиделся бы. Потому что вряд ли этой ночью он будет спать. Слишком уж много думал обо всей ситуации. Но неожиданно Геральт начал спорить с ним. Главный его довод был в том, что бард выглядит нихрена не нормально и, наверняка, чувствует себя не лучше. У Лютика не было сил спорить с ним, и они сошлись на компромиссе лечь так, как есть. Он решил не придавать этому большого значения. Все же, порой такое случалось, в холодные ночи или когда они снимали одну комнату и бард, засидевшись допоздна, вваливался немного пьяным и просто не замечал, что кровать занята, падал на нее, а просыпался под сердитым взглядом ведьмака. Лютику повезло оказаться прижатым к стене. По крайней мере, он может быть уверен, что не упадет. Он не жаловался на тесноту и то, что большую часть места занимал Геральт. Потому что ведьмака с его комплекцией на этом небольшом клочке спального места становилось жаль. - Геральт? – тихо позвал его Лютик спустя несколько часов. Уснуть так и не получалось. Он видел за окном проходящие мимо тени, и не сложно было догадаться, что это местные. Бард чувствовал себя загнанным в ловушку. Пытался убедить себя в том, что даже если это не реальность, то пока ведьмак рядом, он в безопасности. Это всегда было его нерушимым правилом, в котором он не должен был сомневаться. Геральт не отозвался, но Лютик чувствовал, как он слегка пошевелился. - Я знаю, что ты не спишь, - пробурчал он, слегка ткнув ведьмака локтем. - Ну что? – раздражённо отозвался Геральт и Лютик почувствовал, что тот развернулся и теперь упирался грудью ему в спину. - Как ты попал в это место? – спросил он севшим голосом. - Приехал на лошади, бард, что за тупой вопрос? - Этого места нет на картах, к нему не ведут дороги. Попасть сюда случайно, да еще так вовремя, попросту невозможно. - У меня чутье на то, когда над тобой сгущается очередной пиздец. Спи. Когда ведьмак был на грани сна, то мог делать много разного, а на утро, очевидно, жалеть об этом. Лютик уже давно выяснил это. Им множество раз приходилось просто спать рядом. И каждый раз такая близость, когда ведьмак сам невольно собственнически закидывал на него руки во сне, путала. Потому что бард считал себя свободным. Даже при сильной симпатии к ведьмаку, он не строил иллюзий и не давал себе надежд, просто продолжал вести такой же образ жизни как раньше. Но когда Геральт, будто сам тянулся к нему, пусть и неосознанно, это заставляло Лютика чувствовать себя нужным. И видеть немного изумлённое лицо ведьмака на следующее утро, быстро сменяющееся раздражением, задевало и забавляло одновременно. И сейчас, такой простой, и привычный жест, когда ведьмак уже уснул, сорвал Лютику крышу. Все то, что копилось в нем и он, одержимый местью, заталкивал это глубже, наконец, нашло свое освобождение. Переплелось со всеми его сомнениями, страхами и простым желанием жить. Лютик старался вести себя как можно тише, но Геральт способен проснуться от любого шороха и наверняка уже не спит, прислушиваясь к тому, как бард стремительно сходит с ума, скатываясь едва ли не в истерику. Ведьмак ничего не делал. Не успокаивал, не осуждал. Не убирал руки как от огня, осознав свое необдуманное действие. Он терпеливо ждал, пока организм Лютика окончательно даст сбой, и он не уснет самостоятельно.