Инструктаж по выживанию в игре Мафия

У входа в больницу, посматривая на часы, стоял молодой мужчина в строгом коричневом костюме. Это был никто иной, как комиссар Куромаку. Он поправил сползшие на нос очки без душек и взглянул на входную дверь. "Совсем недавно переехал в город, а уже побывал в больнице", — подумал он, качая головой. Он надеялся, что подобных проблем с его подопечным больше не случится. Дверь больницы отворилась, и на улицу вышел парень среднего роста. Не отходя далеко от входа, он остановился и начал оглядываться, ища кого-то. Куромаку вспомнил слова Данте о том, что у Карлоса провалы в памяти и, вполне возможно, он может не узнать его. Поэтому комиссар решительно подошёл к нему. Увидев приближающегося к нему человека, Карлос уставился на него и принахмурился. — Комиссар Куромаку? — неуверенно спросил он. — Верно, — кивнул комиссар. — Помнишь меня? — Немного, — признался Карлос. — Вашу внешность нелегко забыть. — Куромаку приподнял брови, не совсем понимая. — Редко встретишь кого-нибудь с такими волосами, как у Вас, — пояснил студент. Комиссар невольно провёл рукой по своим пепельно-серым волосам. Действительно, редко увидишь человека с таким необычным цветом волос. Лично сам Куромаку никогда не придавал этому значения. Ну да, серые волосы, что с того? В их городе есть экземпляры красочнее. Комиссар вновь обратился к Карлосу: — Ты помнишь, где и с кем решил поселиться? Студент покачал головой. — А Вы знаете? — спросил он. Куромаку кивнул. — Я тебя довезу. — Он кивнул в сторону старенького серого седана, стоявшего на парковке. — Садись. Карлос странно посмотрел на автомобиль, но ничего не сказал и сел на пассажирское сиденье. Некоторое время они ехали молча, пока Карлос не спросил: — Как я понял, я буду жить не один? — Да, — кивнул комиссар. — Ты снял комнату на улице X у Якоба Одиса, мужчины лет семидесяти четырёх. Он сам там не живёт, но содержит ещё двух жильцов. — И кто они? — Одного из них зовут Чарли Батлер. Он художник. — Это слово он проговорил с едва уловимым раздражением. — Второй — Риккардо де Карли. Он работает в небольшом магазине оружия. Оба на 67% неадекватные. — Что-то я не могу их вспомнить, — признался Карлос спустя минуту раздумий. — Тебе повезло, — прошептал Куромаку так, чтобы студент его не услышал, потом продолжил нормальным голосом: — Странно, что ты их не помнишь. Ты в первый же день знакомства признался, что готов с ними жить только потому, что дёшево. — Я прямо так и сказал? — удивился студент. Комиссар кивнул. — А почему я не остановился в университетском общежитии? — продолжил Карлос. — Ты рассматривал этот вариант, но... — Куромаку запнулся, — ты пришёл в ужас от него. И я тебя понимаю. Туда уже несколько раз приезжала санитарная инспекция, но всё без толку. Судя по лицу Карлоса, посещение общежития он тоже не помнил и был несказанно рад этому. Куромаку присмотрелся вперёд и объявил: — Приехали. Они остановились перед пятиэтажным кирпичным многоквартирным домом. На вид зданию было много лет, и оно давно нуждалось в ремонте. — Это здесь я поселился? — В голосе Карлоса звучало отвращение. Комиссар кивнул. — Выходи, — коротко сказал он и сам вышел из машины. Карлос последовал его примеру и, оказавшись на улице, снова пригляделся к дому. Угадать его мысли не составляло труда, достаточно было посмотреть на сморщенное лицо. Пока он разглядывал валяющуюся на асфальте штукатурку, Куромаку говорил с кем-то по домофону. — Сейчас поднимемся, — сказал он в микрофон и после характерного писка открыл железную дверь подъезда. Молодые люди по лестнице — лифта, понятное дело, не было, — поднялись на пятый этаж, и пускай Карлос весь подъём молчал, по взгляду, которым он рассматривал измалёванные надписями стены, испачканные отходами жизнедеятельности животных (и не только) и не выкинутыми куда надо окурками, ступени, сразу становилось ясно, что про себя он уже раз десять проклял этот дом. Куромаку тоже не испытывал радости от пребывания здесь и желал только о том, чтобы поскорее сдать подопечного и оказаться в своей чистой убранной квартире. Наружная сторона входной двери квартиры тоже производила отталкивающее впечатление. Обивка висела клочками, всюду виднелись пятна краски. На сей раз Карлос уже не стал скрывать своего отвращения и сожаления, что он выбрал именно этот дом. Оставалось надеяться, что его соседи, несмотря на отзывы Куромаку, будут более-менее нормальными. Но эти надежды рухнули, стоило им после разрешения войти в квартиру. Едва переступив порог, студент вляпался в ярко-зелёное пятно на полу, а комиссар едва не споткнулся о кастрюлю с мутно-синей водой. — Ой, простите! Забыл убрать! — Из ниоткуда появилось ярко-раскрашенное чудо, которое на самом дело было парнем лет двадцати с небольшим, с головы до ног измазанным краской. — Приятно видеть Вас снова, комиссар Куромаку! — широко улыбнулся он Куромаку. — Взаимно, Чарли, — холодно ответил тот. — Добро пожаловать в новый дом, Карлос! — переключился на пребывавшего в шоке студента Чарли и крепко обнял его своими испачканными в свежей краске руками. — Уверен, тебе у нас понравится. — Я тоже, — проговорил Карлос и умоляюще посмотрел на Куромаку — мол, помогите, пожалуйста! К счастью, его зов о помощи был услышан, и комиссар строго обратился к художнику: — Чарли, отпусти его. Он только приехал из больницы. — Ах, да. Извини. — Он отпустил Карлоса, виновато улыбаясь. — А, это ты. Всё-таки явился, — раздался язвительный голос, и в зале показался ещё один человек — молодой, привлекательный мужчина в аристократически белом костюме, в котором он создавал резкий контраст с ярко-раскрашенным Чарли, растрёпанным и одетым в одежду из больничного "бюро находок" Карлосом и — что уж скрывать? — пускай немного, но всё же помятым Куромаку. Но не только это привлекало внимание в этом человеке. Одна часть его волос была угольно-чёрной, а вторая — белоснежной. Словно не заметив тона вошедшего и не прекращая улыбаться, Чарли указал на него Карлосу: — Карлос, это Риккардо. Надеюсь, ты его помнишь. Это смутило студента. — Вы знаете о... — Твоей частичной амнезии? — продолжил за него Риккардо. — Нас предупредили, жить с тобой будем, как-никак. Да и потом, ты попал на первую полосу, о тебе весь город знает. Только приехал, а уже попал в историю. Тебя ждёт интересная жизнь. — С-спасибо, — проговорил Карлос, не зная толком, как на это реагировать. Куромаку посмотрел на наручные часы. Ему стоило поторапливаться. — Надеюсь, моя помощь больше не нужна, — сказал он. — Комиссар, Вы уже уходите? — заметил Чарли. — Да, мне пора, — ответил тот. — Если что-то понадобиться, звони, — сказал он Карлосу, протягивая бумажку со своим номером. — Хорошо, — кивнул тот. Но через пару секунд он подбежал к Куромаку, когда тот вышел в коридор. — Комиссар Куромаку, — позвал его Карлос, — Вы, случаем, не можете знать, мои родители в курсе аварии? — Вряд ли. Событие не столь чрезвычайно, чтобы освещать по всей стране, — ответил тот, пожав плечами. — А зачем тебе? Студента этот вопрос удивил. — Ну, они же должны знать о произошедшем, — объяснил он. Куромаку озадаченно нахмурился. — Ты не помнишь? — Не помню что? — переспросил Карлос с тревогой в голосе. Комиссар почесал затылок. — Давай поговорим об этом завтра. В обед зайди ко мне в офис. Ты помнишь адрес? Немного подумав, Карлос утвердительно кивнул. — Отлично. — Пожав на прощанье руку, Куромаку наконец ушёл. Не успел он скрыться на лестничном пролёте, как недоумевающего студента схватили за руку и затащили обратно в квартиру. — Ты же никуда не собираешься? — спросил его Чарли, с подозрением прищурившись. — Нет, я просто спрашивал... — проговорил Карлос. — Тогда пошли! — Художник, не отпуская его, потащил за собой, показывать квартиру (как заметил, посмеиваясь, Риккардо, снова). Честно говоря, из Чарли вышел бы плохой экскурсовод, если бы он решил пойти на эту профессию. Он быстро водил Карлоса по квартире, не давая тому как следует всё запомнить. Пожалуй, только небольшие размеры помещения обезопасили студента от безрезультатных ночных блужданий в поисках уборной в будущем. Самое "важное" помещение Чарли оставил напоследок. — Вот и твоя комната! — воскликнул радостный художник, распахивая перед студентом дверь, словно новоиспечённый муж перед молодой женой. Стоит заметить, что спальня Карлоса не стоила той помпезности, с которой её показывал Чарли: местами облупившаяся краска, старая мебель, представленная лишь односпальной кроватью и низким комодом, одинокая лампочка под потолком. Вид из единственного в комнате окна тоже оставлял желать лучшего: бесконечная череда крыш старых домов и уходящий высоко в небо фабричный дым. — Ну как? — поинтересовался Чарли, едва ли не подпрыгивая от нетерпения узнать мнение соседа. — Неплохо, — солгал Карлос, пытаясь выдавить из себя довольную улыбку, пока на лице его отображалось страдальческое выражение. Ему хотелось расплакаться. Чарли улыбнулся ещё шире. — Это прекрасно! — воскликнул он. — Ладно, располагайся. Если что понадобиться, зови. — Художник, убедившись, что новому соседу комфортно, удалился. Карлос снова оглядел свою комнату и тихо простонал. Угораздило же его...