***
Оборотней было слишком мало, чтобы представлять реальную угрозу для их передвижений. Обойти их чувствительное обоняние было нетрудно; достаточно было сохранять расстояние в пять миль. С учетом охвата их территорий, это расстояние казалось смешным. Самым уязвимым местом была южная граница, потому что она была широкой и самой свободной; на заброшенных горных шоссе было множество столь же заброшенных домов, скалы испещрены пещерами, и некоторые из них уходили настолько глубоко в породу, что никакой волчий нюх не смог бы заметить запах вампиров, выжидающих там своего звездного часа. Но пещеры были запасным вариантом. Вампиру, ответственному за эту операцию, не нравилось, как он выражался, «копаться в грязи». Эрик разделял это мнение. — Я считаю, что оборотни появились намного позже вампиров, — сказал Мартин, сидя на старом, пыльном кресле в одном из пустующих одиноких коттеджей где-то в районе Бриннона. — И что с того? — другой вампир, Джексон, отмахнулся от него, как будто его друг сказал что-то непристойное. Он сидел на точно таком же кресле, только по середине, чтобы все могли его видеть и слышать. — На самом деле, плевать, когда они появились. Важно то, что они совершенно точно не эволюционируют, в отличие от нас. Вот ты что думаешь, Эрик? Какой истории вас учат в Европе? Эрик ненавидел подобные разговоры. Не нравился ему и тон, с которым эти разговоры велись. Возможно, тема и могла бы быть ему интересной, только не в таком контексте. Он мог бы продолжить игнорировать их, однако успех миссии зависел от их слаженности. И хотя бы подобия доверия. — Нас знакомят со всеми концепциями, — ответил Эрик. — И какая же твоя любимая? — усмехнулся Джексон. Из всех присутствующих он больше всех походил на отпрыска знатного вампирского рода, был даже слишком карикатурным в своем амплуа. Он говорил, снисходительно поглядывая на своего собеседника, растягивал слова и улыбался, никогда не скрывая клыков. У него была бледная, сероватая кожа, узкое красивое лицо с ярким пятном темных губ и блестящие, серые глаза. Эрик назвал бы его красивым, если бы Джексон не был таким придурком. — Мне нравятся несколько, — уклончиво ответил Эрик. — Я знаю, что в Америке верят в легенды про первородных, про вмешательство демонов и первую чашу крови. Я тоже склоняюсь к этой версии, только мне не хотелось бы исключать еще и эволюцию. Ты сам о ней упомянул. — Мне нравится, как гибко ты размышляешь, — сказал Джексон. — Местные верят, что первые оборотни появились именно в этом районе. — Только доказательств, кроме потрепанных книжек и царапин в пещерах, у них нет, — пожал плечами Мартин. — Они совсем не прогрессивные, — презрительно отозвался Джексон. Еще двое вампиров, считавшихся официальными слугами Джексона, молчаливыми статуями стояли позади его кресла. — Что еще раз доказывает, что наш вид — это высшие существа. Жаль, что не все могут это понять. Например, наши европейские собратья. Но я рад, что у тебя есть мозги, Эрик. Эрик кивнул. Он знал Джексона уже достаточно давно, чтобы понимать — если уж он затянул волынку про историю и иерархию, то нужно просто подождать, когда он выговорится. — Всем известно, — продолжал Джексон. — Что еще пару тысяч лет назад наши предки не могли ходить под солнцем. Они мгновенно сгорали, и поэтому были вынуждены вести исключительно ночной образ жизни. И где мы сейчас? Раньше считалось, что вампиризм — это тупик, смерть, которая не способна развиваться. Но эволюция доказала, что мы гораздо, гораздо сложнее. Мы способны продолжать род двумя способами, наши потомки получают сразу две жизни и проходят два этапа естественного отбора. Наши тела, на протяжении веков, стали способны принимать в себя много полезного вместе с кровью. Энергия, которая поддерживает наши тела и дарит бессмертие, является продуктом некоего высшего начала, не важно, божественного или демонического. — По твоей логике, — сказал Эрик. — Все вампиры — высшие существа. Одинаковые. Но мы же знаем, что это не так. — Ты абсолютно прав, мой юный друг, — кивнул Джексон, явно довольный замечанием Эрика. — Все разные. И люди, и волки, и вампиры, и другие существа. Мы же не варвары какие-нибудь. Те, кто заботится о качестве и чистоте крови, должны по праву считаться верхушкой пирамиды. Люди, как ни прискорбно это признавать, тоже эволюционируют. Правильная селекция — залог процветания. Все на самом деле очень просто. — Этот мальчик, сын Веснински, — сказал Эрик. — Что ты о нем думаешь? — Слишком рано родился, — сразу ответил Джексон. — Безусловно, другого такого нет, хотя я слышал о нем только слухи. Если им верить, то его нужно было сразу заковать в цепи и никому не показывать. Натан дал ему слишком много свободы. Я не верю, что он выжил. Но никто не знает этого наверняка, собственно, именно поэтому мы здесь. — Но ты не можешь отрицать, — вернулся к разговору Мартин. — Что если он все-таки жив, то может стать решающим звеном в этом новом времени. — Да, отрицать я этого не могу. Я знаю, что они пытались вывести такого человека не одно столетие. Мне кажется, лучше бы этот процесс был медленнее. Мальчик должен был появиться тогда, когда все остальное было бы уже подготовлено. А сейчас нам придется подстраиваться под обстоятельства. Если он все еще жив, не забываем об этом. С такой кровью очень сложно скрываться. – Если мы будем теми, кто его найдет… — сказал Мартин и мечтательно поднял глаза к потолку. — То будем у самой верхушки всю вечность, пока не надоест. — Ты еще слишком молод, чтобы видеть реальные перспективы, — снисходительно заметил Джексон. — Вам с Эриком нет еще и сотни лет, можно сказать, среди вампиров вы еще молодые люди, только начинающие познавать все блага вселенной. Так что послушайте мой совет. Мне почти триста пятьдесят лет, я повидал многое, но никогда еще мне не было настолько интересно жить, стремиться к чему-то. Поверьте, после второй сотни лет вашим самым главным врагом станет скука. А лучшим другом — тщеславие. В хорошем смысле этого слова. За планом Морияма — будущее, а не бессмысленное существование в качестве мифических изгоев. — Поэтому мы здесь, — усмехнулся Мартин. — Да, Эрик? Эрик молча кивнул. Ему не хотелось продолжать разговаривать, поэтому он поскорее достал телефон и включил новый эпизод его любимого немецкого телешоу. Родная речь придавала ему сил и уверенности в том, что он все делает правильно. До первого шага в их плане оставалось меньше дня. И Эрик хотел, чтобы все это поскорее закончилось. На самом деле, он ждал этого с нетерпением. — Скучаешь по родине? — заметил Джексон, заглядывая в телефон Эрика. — Есть немного, — Эрик пожал плечами. — Ничего, — Джексон похлопал его по спине. — Вот стукнет тебе двести, и ты станешь настоящим человеком мира. Где ты уже успел побывать? — В основном, я жил в Германии. Бывал в каждой стране, которая была рядом. Сейчас я впервые на другом материке. Хотя… — Эрик задумался, стоило ли говорить это, но решил, что это ничего не значило. — Я бывал в Мексике, когда был еще человеком. — Считай, что ты не видел и половины мира, — сказал Джексон. — А пока что ждем завтра. Все помнят, что нужно делать? Вампиры кивнули. Эрик кивнул с особым энтузиазмом. — Кстати, как он выглядит? Натаниэль. — спросил Мартин. — Рыжий, точная копия Натана, — ответил Джексон. — Такое описание предоставили из главной резиденции. — Мне нравятся рыжие, — улыбнулся Мартин. — А тебе, Эрик? Эрик отрицательно замотал головой. Нет, рыжие ему совершенно точно не нравились.***
С празднования Хэллоуина прошло всего полторы недели, а от него уже не осталось и следа. На городской свалке тлели остатки вырезанных тыкв, бумажные летучие мыши мертвыми скомканными фигурками валялись у тротуаров, а Рэдхилл уже во всю начинал готовиться к Рождеству. Одна праздничная лихорадка постепенно переходила в другую, оранжевые огоньки в витринах магазинов и пабов заменялись на красные и зеленые. Часть парковки напротив Таргета уже огородили, чтобы через несколько дней там разместился елочный базар. — В Рэдхилле маленький выбор украшений, — сетовала Элисон, прихорашиваясь у зеркала в прихожей. — Привозят каждый год одно и то же. Местным нравится, но как по мне — никакого разнообразия. — Я точно должен ехать? — спросил Нил, который сидел в гостиной и ждал, когда она соберется. Вместе с ним, в таком же ожидании, в гостиной находились Ники, Рене и Эндрю. — Ты — главная причина этой поездки, так что прекращай ныть, — строго произнесла Элисон. — У тебя локти дырявые, поэтому ты лишен права голоса. И джинсы. Ты вообще видел свои джинсы? Они слишком заношенные даже для того, чтобы считаться ретро. — Все не так уж и плохо… — Поверь мне, все очень плохо, — Элисон была непреклонна. Она вела себя подобным образом еще со вчера, когда Нил спустился вниз, собираясь сходить в колледж. Элисон увидела его и не выпускала из дома, пока он не переоделся. Серая толстовка (одна из любимых вещей в гардеробе Нила) действительно протерлась на локте. Но кому какое до этого дело? В связи с этим у Элисон сложился план на сегодняшний день. Она хотела закупиться украшениями для дома, возможно, обновить посуду и постельное белье, но самое главное — купить что-то для Нила. Именно это она назвала своей главной целью и не желала слышать и слова против. Ники любил подобное времяпрепровождение, поэтому сразу высказался за. Рене хотела что-то купить себе в центре и заодно попросила Эндрю поехать с ними. Нил знал, что они с Рене были хорошими друзьями, и поэтому у Эндрю не было причин отказываться. Нил спорил с Элисон насчет этой идеи, но не слишком долго. В последние дни он стал чувствовать себя лучше, можно сказать, немного вернулся в реальность. Безусловно, ему нравился их замкнутый мирок. Дэн научила его нормально играть в покер, Мэтт каждый день знакомил его со своей коллекцией фильмов, и кое-что ему действительно понравилось. Одним из самых приятных моментов стали визиты Ваймака и разговоры с Эбби по видеосвязи. Нил скучал по ней. Они почти десять лет пробыли наедине друг с другом, и он переживал за нее, как ни за кого другого. С каждым днем Эбби выглядела все лучше, становилась разговорчивее и жизнерадостнее (или Нилу просто хотелось в это верить). Ваймак говорил, что ее состояние стабильно, и недавно они даже обедали с хозяевами коттеджного парка, в котором жили, без участия Жана. Все постепенно приходило в норму, и временами Нил даже начинал верить, что его отец действительно далеко и его лицо, мелькавшее в новостях, было ненастоящим. Путь на крышу посреди ночи Нил мог пройти с закрытыми глазами. Это было самое холодное место в доме, но именно оно ассоциировалось с теплом сигареты в руке и молчаливым жаром, расползающимся в груди каждый раз, когда он видел строгий, замкнутый профиль Эндрю. Первый снег растаял, освободив площадку и бетонный парапет, на который можно было сесть и наблюдать, как зажигались и гасли звезды. Дыхание выходило белым паром в холодный воздух, когда они говорили. Пальцы Эндрю касались его лица, и Нил закрывал глаза, позволяя тишине заполнить пространство между ними. Он слушал, как замедлялось время и ускорялся его собственный пульс, кровь оживала и заставляла его тело гореть. Воздух, морозными вдохами проникающий в легкие, нагревался до температуры взрыва атомных бомб и исчезал между поцелуями. Нилу нравился вкус холода и сгоревшего табака, нравилось позволять своим рукам касаться чужих волос и притягивать к себе ближе. В такие моменты его разум приятно замолкал, сжимаясь лишь до одной сплошной концентрации на ощущениях. Иногда Нил чувствовал клыки Эндрю на своих губах, и тогда он оказывался на грани падения, ему оставался один шаг до темной, удушающей бездны. Они останавливались в такие моменты. Эти новоприобретенные, запутанные чувства все еще пугали его. Но он не собирался бежать от них, скорее наоборот — он хотел держаться за них всеми силами и догонять всякий раз, когда они начинали ускользать и уступать пелене из страха и ненависти. — Ты хорошо контролируешь себя, — сказала Рене, когда заметила, что Нил задумался . — Спасибо, — ответил Нил, немного смутившись. Тем временем Элисон, наконец, отложила косметичку в сторону и сказала, что готова ехать. Они собрались около ее любимой машины, и Нил в очередной раз задумался о том, какое немыслимое количество денег она на нее потратила. Он сел на переднее сидение, оставив Ники, Рене и Эндрю ютиться на заднем. Когда они выехали, Элисон включила музыку, от которой Ники сморщил нос, хотя вкусы у них были сравнительно похожи. — Не люблю Билли, — жаловался он. — Она слишком депрессивная. Тебе сколько лет, четырнадцать? — Моя машина — мои правила, — парировала Элисон и прибавила звук. Они доехали до центра с ветерком, в буквальном смысле этого слова — Элисон любила скорость. В Рэдхилле имелось три торговых центра в разных частях города, и Элисон, естественно, выбрала самый большой. Конечно, он сильно уступал по размерам тем же центрам в городах побольше, но и этого было вполне достаточно. По мнению Нила. Элисон интересовало всего несколько магазинов, как она выразилась «поприличнее», поэтому в начале они разделились. Рене ушла в книжный, Ники не интересовало ничего конкретного, поэтому он просто шел туда, где было что-нибудь яркое. Эндрю откровенно скучал, его взгляд безразлично блуждал по витринам и проходящим мимо них людям. Сначала он ушел вместе с Рене, а затем вернулся к Нилу и Элисон. Когда дело касалось внешнего вида, Элисон становилась настоящим профи, в пугающем смысле этого слова. Она не давала Нилу выбирать, просто нагружала его понравившимися ей вещами. Но Нил должен был признаться себе — выбор Элисон приходился ему по вкусу. Она как будто знала, что ему подойдет и против чего он возражать не будет. Дело дошло до второго магазина, более дешевого, но большого, когда все остальные собрались вместе. Нил почти перестал справляться с весом стопки вещей в своих руках, поэтому Элисон сжалилась над ним и отправила в примерочную, предоставив ему возможность выбрать самостоятельно — по ее словам, все, что она выбрала, должно было подойти. Примерочная была крайне маленькой и в целом грязной, но здесь хотя бы имелась табуретка и все крючки для одежды были на месте. Нил кое-как разместил всю стопку выбранных вещей и начал переодеваться. Процесс не доставлял ему никакого удовольствия. До недавнего времени он уделял своему внешнему виду не слишком уж много внимания, потому что по очевидным причинам не хотел лишний раз смотреть на себя в зеркало. Сначала он решил примерить несколько пар джинсов и брюк, с удивлением обнаружив, что они были почти идеально подобраны по размеру. Только одна пара, которая в принципе понравилась ему больше всего, была совсем немного великовата в поясе. Нил знал, что был неплохо сложен с физической точки зрения. Он никогда не увлекался тренажерными залами, но всегда поддерживал форму, потому что ему нужно было оставаться сильным. Он не стеснялся собственного тела, но теперь, когда он помнил все, что с ним происходило, не мог отделаться от мысли, что шрамы каким-то образом стали видны. Ему не хотелось, чтобы его видели, но все же решил, что ремень был ему необходим. Он достал телефон и написал сообщение Эндрю. Ответ пришел через пару минут в виде быстро открывшейся шторки и одного конкретного вампира, появившегося позади Нила. — Эй, что ты здесь делаешь? — спросил Нил, быстро развернувшись. В кабинке было мало места, между ними не было и десяти сантиметров. — Ты просил принести тебе ремень, — сказал Эндрю, поднимая руку, в которой и держал вышеупомянутый ремень из черной кожи. Нил выдохнул. В маленьком замкнутом пространстве стало душно, Нил не страдал клаустрофобией, но присутствие вампира заставляло напрягаться, вызывало повышенное чувство настороженности и опасений. К тому же торс Нила был ничем не прикрыт, слишком много обнаженной кожи и вариантов для укуса, инстинкты буквально закричали об этом. — Да, спасибо, — сказал Нил и потянулся за ремнем. Эндрю отдернул руку. — Что? Эндрю сделал шаг вперед, оказавшись почти вплотную к его телу. Нил наблюдал за его движениями, напряженно контролируя дыхание. Под ярким магазинным светом он чувствовал себя слишком обнаженным, особенно для чужих глаз. Эндрю опустил взгляд и невозмутимо продел ремень в петли спереди, затем его руки переместились на заднюю часть пояса. Нил слегка покачнулся вперед, так что ему пришлось упереться руками в плечи Эндрю. Он чувствовал, как быстро реагирует на близость, как его тело нагревается и тяжелеет. В этот момент он подумал, что еще ни разу не видел Эндрю без одежды. Он не должен был это представлять, только не здесь, потому что не был уверен, что остальные находились достаточно далеко. Когда Эндрю приступил к застегиванию пряжки, Нил невольно кашлянул и облизнул пересохшие губы. — Стесняешься? — спросил Эндрю, едва заметно усмехнувшись. — Слишком много света, — ответил Нил. — Ты же знаешь, что я прекрасно вижу в темноте? Мне без разницы, есть свет или нет. — Да, точно, — сказал Нил. Он опустил взгляд на светлые ресницы Эндрю, на его прямой нос и скулы. Ему хотелось коснуться его лица. — Ники заметит, что тебя нет поблизости. — Держи себя в руках, — тихо произнес Эндрю. Его холодные пальцы коснулись низа живота Нила. — Контролируй сердцебиение и дыхание, если не хочешь, чтобы тебя нашли. — Это тренировка? — спросил Нил, усилием воли стараясь не двигаться. — Считай, что да, — сказал Эндрю. Он провел рукой вверх по торсу, лишь слегка надавливая на кожу. — Ты-то все равно меня нашел, — выдохнул Нил. — Я знаю вкус твоей крови, — тихо ответил Эндрю и поднял голову. Его глаза были темными. — А это значит, что ты не сможешь от меня убежать, даже если постараешься. — Можем поспорить, — сказал Нил. Вместо ответа Эндрю сжал волосы на его затылке и притянул вниз для жесткого, грубоватого поцелуя. Нил снова ощутил себя адреналиновым наркоманом, открывая рот и прижимаясь навстречу так сильно, что Эндрю отступил назад, к стенке примерочной. — Тебе лучше выйти, — выдохнул Нил, упираясь рукой в стену сбоку Эндрю. — Я больше не могу. Они почувствуют, что я… — Тогда одевайся, — сказал Эндрю. — Выбери пару шмоток и уходим, а то Ники носится по торговому центру, как ребенок. Стыдоба. Когда Эндрю вышел из примерочной, Нил еще долгое время не мог успокоиться. Целоваться в общественных местах оказалось чрезмерно возбуждающим занятием, Нил даже не думал, что был вообще способен на такое. Он не знал, что мог реагировать так быстро и теряться в процессе. Ему хотелось большего. В конце концов, Элисон заплатила за все покупки. Она сказала, что это был аванс подаркам на рождество, так что ей больше не придется об этом думать. Для Рене они приобрели несколько новых книг, Ники опустошил полку с новинками настольных игр. Они сложили все это в одну большую тележку и вывезли ее на парковку, чтобы сразу переложить в машину. Когда до машины оставалось не больше пятидесяти метров, Нил подумал, что не хочет домой. Его настроение заметно улучшилось, несмотря на то, что ему пришлось вначале поспорить с Элисон насчет денег. Стояла почти безветренная погода, пускай и пасмурная, но вполне себе приятная. На улицах было много людей, решивших выйти на свежий воздух, чтобы урвать немного времени до наступления настоящих холодов. Рядом с океаном не должно было быть сильных морозов, одного промозглого ветра со снегом было достаточно, чтобы спрятаться в уюте домов. — Я хочу прогуляться, — сказал Нил шедшему рядом с ним Эндрю. — Не хочешь составить мне компанию? Эндрю пожал плечами, не останавливаясь. Он не выглядел заинтересованным. — Если ты не хочешь, тогда я пойду один, — сказал Нил. — Ты не пойдешь один, — ответил Эндрю и остановился. — Зачем тебе это нужно? — Мне просто… Просто хочется сделать что-то обычное, знаешь. Я не всегда могу позволить себе это. — Эй, Хэммик, — крикнул Эндрю. Ники уже успел дойти до машины и обернулся. — Нил хочет еще немного пошататься по городу, ты с нами? Было видно, что Ники хотел согласиться. Нил поймал его взгляд и едва заметно мотнул головой. — У меня что-то нет настроения, — ответил Ники, верно истолковав намек Нила. — Будем ждать вас дома. Эндрю пожал плечами и развернулся, направившись к выходу с парковки. Нил, довольный собой, махнул остальным рукой на прощание и последовал за Эндрю. — Почему вы чаще всего живете в Рэдхилле? — спросил Нил после нескольких минут молчаливой прогулки. Они вышли с территории торгового центра на обычную улицу, которая выглядела оживленной, но не настолько, чтобы это приносило дискомфорт. — Потому что Ваймак заключил контракт с оборотнями, — ответил Эндрю. — И потому что здесь мало солнца, удобно притворяться людьми. — У тебя есть любимые места здесь? Куда ты хотел бы сходить? — Есть одно место, где я давно не был, — ответил Эндрю. — Но это не будет увеселительной прогулкой. Нил пожал плечами. У него не было совершенно никаких идей насчет того, куда можно было бы пойти. Нил не интересовался городом в таком смысле. Эндрю свернул на запад, он шел расслабленно, как будто часто ходил по такому маршруту. Через некоторое время различные увеселительные заведения и магазины стали попадаться все реже, Нил еще ни разу не был в этой части Рэдхилла. Впереди Нил наметил небольшой парк и церковь, она была чуть выше остальных зданий. И Эндрю уверенно шел прямо к ней. — Мы идем в церковь? — спросил Нил. — Почти. На территорию храма можно было зайти свободно, Нил с интересом наблюдал за Эндрю, который даже не поморщился, пройдя через ограду с узором из крестов. Вампиры были древнее религии, но что-то все же было странное в их отношениях со священными местами. Вокруг было тихо, прихожан почти не было видно, церковь казалась опустевшей. Наверное, сейчас было не совсем популярное время для молитв. Нил так и не смог определить по внешнему виду, к какой ветви христианства принадлежал храм. Эндрю шел по небольшой дорожке, ведущей в глубину территории. И только тогда Нил увидел, что было его настоящей целью. Кладбище было довольно старым. Это можно было понять по некоторым серым надгробиям, надписи на которых почти стерлись, острые каменные углы раскрошились и потрескались под влиянием ветра, воды и времени. Краска на маленьких ограждениях облупилась, металл проржавел почти до основания, а сами могилы сравнялись с землей. Тишина была спокойной и незыблемой, такой же немой, как и истлевшие кости мертвецов. Нил осторожно шел за Эндрю, шаги которого были абсолютно бесшумными. Он вел их по отсыревшим застывшим тропинкам, сквозь плотный запах уединения и смерти. Спина Эндрю была прямой, шаги уверенными, но что-то в линии его плеч говорило о напряженном волнении. Эндрю остановился перед надгробием в глубине кладбища. Могила казалась не такой старой, как остальные, и была ухоженной. Цветы на ней были свежими, но убитыми холодом. Нил встал рядом с Эндрю и прочитал надпись на холодной плите: Сет Гордон. Юность не умирает. Эндрю присел на корточки, вынул из кармана пачку сигарет и достал из нее две штуки. Он прикурил обе, одну оставил себе. Нил подумал, что он отдаст ему вторую, но Эндрю положил ее на каменный выступ у подножия надгробия. Там было несколько старых, недотлевших сигарет. — Почему он похоронен здесь? В Рэдхилле, — спросил Нил, нехотя нарушая тишину. Горло царапнуло холодом от долгого, тяжелого молчания. — Элисон сказала, что ему здесь нравилось, — ответил Эндрю. — Это странно, потому что он терпеть не мог север. Но мы не стали спорить. Здесь только его прах. От вампиров очень быстро не остается ничего, кроме праха. — Как и от людей. — Мы не люди, — сказал Эндрю и затушил свою сигарету о землю. — Мы уже мертвы. Человеческое тело вначале гниет, затем разлагается, оно отдает свою жизнь земле и снова становится чем-то живым. Вампиры же… Мы просто кучки мертвого пепла на ногах, которые несут за собой только смерть. — Я не считаю тебя мертвым, Эндрю, — сказал Нил. — Правда? Пойдем. Эндрю поднялся на ноги. Он не стал утруждать себя обычным шагом, вместо этого переместившись к нужной точке за секунду. Нил заметил его неподалеку, напротив другой могилы. Нил почему-то боялся подходить к нему, как будто не должен был видеть того, на что смотрел Эндрю. Он с усилием заставил себя сдвинуться с места. Лицо Эндрю было холодным и закрытым, как и каменное надгробие перед ним. Нил старался двигаться осторожно, тихо, чтобы не тревожить его мыслей. Когда он посмотрел вниз, но увидел именно то, чего боялся. Это была могила Эндрю Джозефа Миньярда, который умер в возрасте двадцати трех лет, в тысяча девятьсот сорок четвертом году. Вокруг нее было не убрано, остатки снега белели на плотном ковре опавших листьев. Это место буквально кричало о том, что сюда не хотели приходить. Призрак человека, который когда-то дышал, чье сердце билось по-настоящему, был безликим и опустошенным. Им всем, в какой-то момент, приходилось умирать молодыми. Нил с горечью подумал о том, что их жизни могли оборваться, так и не успев начаться. И если остальные вампиры видели в своем бессмертии новый шанс, возможность для искупления или бесконечность вариантов, то Эндрю этого не видел. Нил был готов разозлиться на него за это. — Она пустая, Эндрю, — сказал Нил. — Ты не понимаешь. — Вместо того, чтобы смотреть под землю, ты можешь оглянуться по сторонам. — И что же я там увижу? Без разницы. — Ты можешь хотя бы попробовать. Эндрю усмехнулся и с сарказмом, проглядывавшим в каждом движении его тела, оглянулся по сторонам, посмотрел наверх, вниз, потом снова в разные стороны. Улыбка на его лице была не доброй, а скорее болезненной, немного маниакальной. И она медленно исчезла, когда взгляд Эндрю остановился на Ниле. Ей на смену пришла странная смешанная эмоция. В ней было слишком много от злости и неверия. — Я вижу только тебя, — сказал Эндрю после недолгого молчания. Нилу показалось, что воздух в его груди сжался и застыл, сковав его тело каменными тисками. Это было тяжелое, давящее ощущение. Нилу хотелось скорее уйти отсюда, потому что ему, в отличие от Эндрю, необходимо было дышать. — Мне кажется, нам лучше уйти отсюда, — сказал Нил. — Первая хорошая мысль за сегодняшний день, — сказал Эндрю. Казалось, он все еще был зол, только эта злость была направлена внутрь него самого. Нил даже не мог представить, с какими демонами внутри себя боролся Эндрю. Они уходили быстрее, чем шли сюда. Временами Нилу хотелось перейти на бег, лишь бы разогреть легкие, чтобы дышать свободнее. Он не знал, чего ожидал от этой прогулки, но точно не всего этого. Тревога нарастала с каждым его торопливым шагом и через какое-то время Нил вдруг понял, что она перестала быть связанной с Эндрю. Что-то было не так. Он не заметил, как они снова вышли в город. По узким дорогам автомобили катились на небольших скоростях, смех по сторонам был лишь жалкой пародией на веселье. Нил хотел было предложить взять такси, но не успел, потому что Эндрю вдруг остановился. — Что-то здесь не так, — сказал Нил, остановившись рядом с ним. Где-то неподалеку слышался звук полицейских сирен. — Тебе тоже так кажется? — Мне не кажется, — ответил Эндрю. Он втянул носом воздух, прикрыл глаза. — Я чувствую кровь. Много крови. — Может, какая-то авария? — Не думаю. Нужно проверить. Мне это не нравится. Нил инстинктивно приготовился к бегству. Запах крови в любом случае не предвещал ничего хорошего, просто сейчас это совпадение казалось слишком странным. Каковы были шансы на то, что именно на их пути случится что-то, заставившее Эндрю замереть и насторожиться? Нил не хотел знать ответ на этот вопрос, но все же пошел за Эндрю, ощущая каждый тяжелый удар своего сердца. Эндрю свернул на боковую улицу через пару кварталов. Сразу за поворотом располагалась небольшая заправка и несколько ремонтных мастерских по обеим сторонам дороги. Рядом с одной из них путь преграждали полицейские машины и скорая помощь, Нил не мог разглядеть, что именно там произошло. — Ты слышишь, о чем они говорят? — спросил Нил. — Да, — ответил Эндрю и прислушался. — Кажется, кого-то убили в гараже. Они подошли чуть ближе, затем свернули в сторону задних дворов, по которым можно было пройти незамеченными. Нилу казалось, что он сам начинал ощущать ни с чем не сравнимый запах крови, а это могло означать только одно — ее действительно должно было быть очень много. Они спрятались за стеной того самого гаража, вокруг которого стояли полицейские. Служащие разговаривали по телефонам и оцепили территорию желтыми лентами. С такого расстояния Нил тоже мог подслушивать их разговоры. — Если не хочешь, чтобы тебя стошнило, не ходи туда, — сказал грузный, высокий полицейский своему более младшему коллеге. — Лучше проследи, чтобы никто из репортеров сюда не проник. Если это станет известно, то может начаться паника. — Все настолько плохо? Кого убили? — Плохо. Хозяин мастерской обнаружил труп молодого парнишки, который у него подрабатывал. Скорая для хозяина, его сразу удар хватил от зрелища. Это могло бы быть похоже на чьи-то разборки, только больно уж жестоко с ним расправились. Кровища повсюду, на полу, на стенах, везде. У бедолаги разорвано горло, как будто ему отхватили часть то ли топором, то ли голыми руками. — Может, есть какие-нибудь зацепки? — В том то и дело, что есть. У него в руках была записка, судя по анализу почерка написанная не им. — И что там? — второй полицейский был взволнован, но не напуган, как старший офицер. — Передают привет какому-то Натаниэлю, — ответил офицер. — На полу рядом написали кровью «Номер первый». И ладно бы цифрами… Вывели аккуратно словами. Ужасное зрелище. Нилу показалось, что земля уходит у него из-под ног. Он покачнулся, ухватившись за грязную бетонную стену. Уши наполнились глухим звоном, на лбу выступил пот. Это могло бы быть ужасным совпадением, но из всего услышанного можно было сделать вывод, что совпадением оно не было. — И что теперь, проверить всех людей в городе с этим именем? — Похоже, что так, — ответил офицер, потерев переносицу. — В первую очередь — колледж, говорят, парнишка был там популярен. Футболист или что-то такое. Нил боялся нормально вздохнуть. Он не думал, что мог бы вспомнить имя погибшего, если бы узнал его, но был точно уверен в том, что эта смерть была на его руках. Вся пролитая кровь была на его руках. Это было сделано специально, для него. — Нил, — позвал Эндрю. — Ты слышишь меня? — Да, — ответил Нил, и его собственный голос показался ему далеким, словно бы доносящимся из-под воды. — Они здесь. Они хотят выманить меня. — Не позволяй им этого сделать, — сказал Эндрю. — Мне нужно бежать отсюда, — прошептал Нил. В его горле собирался комок паники. — Именно этого они и хотят. Чтобы ты остался один, запаниковал, сбежал, и тогда они спокойно тебя выследят. Ты не должен забывать о кое-чем важном. — И о чем же? Важно лишь то, что я проклят этой дурацкой кровью. — Ты ошибаешься, — сказал Эндрю. — Сейчас важно то, что ты больше не один.