Истории из одного города

В инстинктивном ужасе летописец отдернул руку. Его испуганное лицо равнодушно отражал черный лак крышки шкатулки. - Тяни, тяни. Не бойся, мальчик. Некоторые вещи внутри гораздо больше, чем снаружи. Не надо удивляться, просто прими это как данность. Повинуясь голосу раджи, юноша вновь погрузил пальцы в шкатулочное нутро. Они тут же онемели - так было там холодно. И пусто. Он опускал руку все глубже, но никак не мог нащупать дна. Вот она уже до самого плеча была внутри, и только мороз грыз кожу. Летописец совсем уже было решил, что это нелепая и несмешная шутка раджи. Он прикидывал, как бы отреагировать на неё правильно, чтобы не обидеть правителя, и тут наконец ладонь чего-то коснулось. Облегчённо вздохнув, он потянул это что-то наверх. К его немалому удивлению, это оказался обрывок ткани, заскорузлый и грязный. - Простите, повелитель, эта тряпочка действительно важный предмет, таящий в себе историю? Раджа, нахмурившись, отобрал у него ткань и бережно разгладил ее. - Это не тряпочка. Это кусочек платья. Если ты внимательно приглядишься, то сумеешь разглядеть фрагменты вышивки. Я надеюсь, твои карандаши заточены остро. Садись же. Слушай и записывай, а я буду рассказывать. ××× Врата за мной захлопываются с гулким стуком в сотый, а может, уже в тысячный раз. Адский лабиринт жадно облизывается в предвкушении очередного шоу. Я закрываю глаза - всего несколько секунд, чтобы сосредоточиться и собраться. За сомкнутыми веками окно в другой мир. В нем я вижу тебя. Как ты лениво потягиваешься под настойчивые переливы будильника. Как рассыпаются твои кудри под напором расчёски, а потом покоренными рядами укладываются в строгую высокую причёску. Как темно- багровое платье облегает твою фигуру. Я не помню, кто я и что это за место, но знаю одно - я должен выжить, чтобы спасти тебя. Каждый раз, когда я ошибаюсь и умираю здесь - ты погибаешь там, в один и тот же чёртов день. Когда меня пожирала огромная склизкая тварь, тебя грызла стая диких собак. Когда я захлебывался в гнилом болоте, ты задыхалась, подавившись глотком воды. Когда я срывался в очередную пропасть, тебя сбивала машина или пьяные гопники насиловали в кустах. И каждый раз перед самым концом я оказывался в твоем мире, рядом с тобой и твоя боль была в стократ сильнее собственной. «Вы довольны результатом игры? Если да, то скажите "вперёд", и он сохранится. Если нет, скажите "назад" и игра начнётся заново». Нет! Нет! Нет! Назад! В сотый раз, в стотысячный. Я сумею пройти этот дьявольский, меняющийся раз от раза лабиринт. Я просто не могу смириться, проиграть. …Обошел две хитроумные ловушки - лишь слегка зацепило брызгами лавы, вырвавшейся прямо из стены. В этот момент ты обожглась, случайно плеснув на руку горячий кофе. Сколько длится сегодня игра? Возможно, уже сутки: я сбился со счета времени. Устал так, как можно устать за сутки постоянного сосредоточенного напряжения. Развилка. Поворачиваю влево и едва не срываюсь в резко образовавшуюся в полу яму. Вжавшись в стену, удаётся ее обойти. Никогда еще я не заходил так далеко и не был так близко к победе. Еще поворот, и еще. Почти машинально отклоняюсь от вылетевших мне навстречу отравленных дротиков. Очередной коридор выводит к двери. Обычная дверь, металлическая, с облупившейся краской. На ней горит зеленая неоновая надпись "Выход". Неужели я смог, у меня получилось? Открою дверь, а за ней будешь ты, живая и невредимая. И мой мир. Так просто? Зажмурившись, я толкаю. Металл приятно холодит руку. Переступаю невидимый порог и прислушиваюсь. Гудят машины, слышны голоса. Такие привычные и давно забытые мной звуки… ………………….. Открыв глаза, я огляделся по сторонам. Неужели получилось? Этот город мне знаком - мы так часто с тобой бродили по его улочкам. Но где же, где ты? Вечер. Множество парочек прогуливаются по аллеям. Люди шарахаются от меня: наверное, выгляжу немыслимо, странно и дико. Но это пустяки, наплевать - я пережил такое, что им и не снилось. Лишь бы найти тебя! Когда уже почти отчаялся, увидел тебя сидящей в открытом кафе. Белое легкое платье струилось по ногам, плечи согревал мужской пиджак. Рванулся, одним махом перепрыгнув через невысокую оградку, схватил за руку… Ожидал чего угодно, но только не того, что резким движением ты выдернешь пальцы из моей ладони. - Милая… Ты вскочила со стула и отшатнулась. - Простите, вы, вероятно, обознались. Я вижу вас впервые. Нет, не может быть! Ты не можешь не помнить меня, не можешь разглядывать настороженно, как опасного незнакомца. «Вы довольны результатом игры? Если да, то скажите "вперёд", и он сохранится. Если нет, скажите "назад", и игра начнётся заново». Я шагнул к тебе, но ты вновь отшатнулась. - Гарри, Гарри! Тут какой-то странный мужчина. Подойди, пожалуйста! - ты замахала кому-то за моей спиной. Я не хочу смотреть на неведомого Гарри, я не желаю видеть страх в твоих глазах. Я знаю: это всего лишь еще одна ловушка, подкинутая лабиринтом. «Вы довольны результатом игры? Если да, то скажите "вперёд", и он сохранится. Если нет, скажите "назад" и игра начнётся заново». Твоё платье, оно белое, а должно быть красным, я точно помню. Крик, всепоглощающий ужас, рвущий меня изнутри, и красное-красное платье… Осколки воспоминаний-видений взрываются в голове, но ухватить их не получается: они ускользают, растворяясь в небытии. «Вы довольны...» В последний раз оглядываю вечерние улицы и тебя, такую живую, яркую и чужую. - Назад, – шепчу еле слышно. - Почему ты не дашь ему вспомнить, как всё было на самом деле? Крупная птица с сизым оперением разочаровано вздохнула, когда игра человека вновь откатилась к самому началу. Гигантский плазменный монитор, через который она наблюдала за происходящим, подернулся белесой дымкой. - Я же надсмотрщик, а не садист. Так у него, по крайней мере, есть надежда. Собеседник птицы, вальяжный золотистый сфинкс, широко зевнул. Длинным когтем он нажал на рестарт, загружая рандомную генерацию лабиринта. - К тому же, всегда существует шанс, что он, выиграв, сможет отпустить её. Тогда и для него всё закончится. Птица понимающе закивала и защелкала клювом. - Слушай, а платье все же было белым или красным? Не ответив, сфинкс поколдовал над клавиатурой, и изображение на мониторе сменилось с заставки игры на видео из гостиничного номера. Двое целовались взахлёб. Белое платье было приспущено с плеч, спину женщины возбужденно гладили мужские ладони. Из коридора донесся крик: - Пустите меня! Тут должна быть моя жена!.. Они лишь успели отстраниться друг от друга, когда дверь распахнулась от мощного удара. - Не надо!.. Она не пыталась оправдываться, лишь смотрела с диким ужасом. Выстрел. Портье, застывший с открытым ртом. Любовник, успевший спрятаться за кровать. Прежде чем выстрелить себе в висок, он успел увидеть, как стремительно темнеет белое платье, становясь багровым, как влажно облегает рухнувшее на пол тело. Переполненная эмоциями птица истошно заклекотала. Сфинкс брезгливо поморщился: он не любил слишком сильные проявления чувств. Сконфузившись, птица спешно засобиралась восвояси. - Слушай, а ведь сегодня был не первый раз, когда ему удалось пройти лабиринт? - Конечно. - А то, что он не помнит о своих прошлых удачных завершениях игры - тоже твоя заслуга? Сфинкс покачал головой. - А вот и нет. Кажется, какая-то часть его собственной души настойчиво блокирует эти воспоминания. - Но почему? - птица от волнения даже всплеснула крылами. - Не знаю. Быть может, это защитная реакция. Ведь помнить о том, что ты лучше будешь тысячу раз наблюдать, как умирает любимая женщина, чем отпустишь ее - это страшно. ××× Судя по тишине, уже минут пять висящей в комнате, раджа закончил. Но летописец не спешил уходить. Наконец, он собрался с духом и прервал молчание. - Простите, повелитель. Вы говорили, что будете рассказывать мне то, что поведали вам другие. Скажите, чья эта история? Кто просил вас её сохранить? Вы были в аду и говорили там с грешником или с самим сфинксом? - Глупый мальчик. Не стоит верить каждому моему слову. Может, я все выдумал, а может, и правда спускался в ад. В любом случае, я давно забыл, кто говорил со мной о красном платье. - Но как же? Вы говорили, что помните всё на свете. - Не совсем так. Я говорил, что всё это хранится в моей голове, но это вовсе не значит, что я хочу извлекать оттуда лишнее и ненужное. Быть может, это вообще кусочек пеньюара моей любовницы, и чтобы увековечить её память, я придумал сказку, которой и поделился с тобой. - Не слишком-то добрая сказка для увековечивания. Раджа вздохнул и пожал плечами. - Полно. Я устал. Приходи завтра, а сегодня мне стоит поспать.