Ночью, в темноте

      В двадцать два жизнь казалась Мику полной чудес и возможностей.       Он считал, что приобрел достаточный жизненный опыт, и теперь его ничем не удивить — но выбор места встречи, назначенной Эндрю, он не понимал.       Какая-то круглосуточная забегаловка у дороги, из окна которой видна заправка. Столики стояли друг за другом по одну сторону вытянутого помещения, а стойка тянулась вдоль другой. Подавали здесь только бутерброды с салатами и кофе.       Мик выпил уже одну чашку, глянул на часы и заказал еще две, себе и Эндрю. Тот должен появиться с минуты на минуту.       Его сообщение пришло внезапно и показалось Мику каким-то судорожным. Счастье, что Мик вообще его увидел! Он не пользовался всеми этими мессенджерами, но телефона у Эндрю по-прежнему не было. Он просил срочно встретиться, и Мик решил, что на кофе он сможет выжить.       Главное, с утра выглядеть свежим на собеседовании. Быть вежливым, компетентным и стараться уж не слишком выпячивать свеженький полученный диплом с отличными оценками.       Но ему нужна эта работа. Правда нужна. Последние собеседования оканчивались ничем, а срок оплаты аренды за квартиру неуклонно приближался. Мик и не думал, что самостоятельная взрослая жизнь сразу стукнет его по голове.       На всякий случай он пересчитал оставшиеся деньги. Ну, еще на кофе хватит, а вот без бутерброда он точно переживет. Лучше сэкономить.       Дверной колокольчик звякнул, и в забегаловку влетел Эндрю. Его руки прятались в карманах, воротник куртки был высоко поднят. Он даже не остановился, сразу направившись к столику Мика — видимо, заметил его еще с улицы. Да и посетителей в такой поздний час почти не было.       — Я взял тебе кофе, — сказал Мик, подвигая чашку и пытаясь скрыть зевок. — Но рассказывай быстрее, иначе я усну прямо здесь.       Эндрю рассеянно кивнул, подвинул чашку и молча в один глоток ополовинил ее.       После окончания школы он успел обзавестись несколькими дырками пирсинга и вытравленными в черный волосами.       Последние годы в школе они были неразлучны, но, когда Мик уехал в колледж, многое изменилось. Оценки Эндрю были высокими, но жить в кампусе и каждый день крутиться среди толпы, намного больше школьной, он категорически не желал.       — Слишком много людей. И их призраков.       Эндрю остался в маленьком захолустном городке, а Мик с головой погрузился в новую жизнь. Девушки, тусовки — удивительно, как он успевал учиться! Они переписывались с Эндрю, но общение быстро сошло на нет.       Мику казалось, Эндрю его игнорирует. Он злился, но потом легкомысленно махал рукой и отправлялся к новым друзьям. С ними нельзя было долго беседовать, они не разделяли интересов, зато понимали жажду жизни и стремление к большему — пусть сейчас это означало упиться в хлам и с трудом встать на утро, чтобы притащиться на учебу.       На рождественские каникулы Мик вернулся домой и только тут, в своей старой комнате, признал, что скучает по старому другу. Единственному, кого он действительно считал другом. Не таким, как случайные тусовки и знакомые по интересам, которые сменятся через месяц.       Он ждал, что Эндрю ему позвонит или напишет, но тот молчал. И активно вел писательский блог, где делился новыми рассказами и говорил, как продвигается первый роман. Эндрю задорно отвечал на комментарии, а Мик втайне ревновал: нет, ну вот с ними можно поговорить, а с ним, Миком, нет?       Только на Рождество пришло сухое поздравление от Эндрю. Такое, на которое и отвечать-то не хотелось. Будто они друг другу чужие люди!       Мик злился и обижался.       За пару дней до отъезда он решил прогуляться по городу. Тогда и увидел Эндрю. Тот сидел на лавке в парке, упершись руками в колени, и курил. Что-то в его позе напоминало о том дне, когда они познакомились. А еще в мутном свете фонарей от нее сквозило одиночеством.       Мик уселся рядом и бесцеремонно взял сигарету, сделал затяжку и вернул, как когда-то в школе. Внутренне он замирал, не прогонит ли его Эндрю, не повеет ли отчужденностью. Тот казался удивленным, а потом улыбнулся, и в этом было столько тепла, что даже уличная погода перестала быть такой мерзкой.       Они проговорили половину ночи, а потом не расставались до самого отъезда Мика.       Оказалось, Эндрю почти затворником живет с тётей, пишет, а вести блог ему куда удобнее, чем общаться — нет нужды встречаться с реальными людьми и их призраками.       — Почему ты даже не писал? — спросил Мик.       Эндрю опустил глаза:       — Я пробовал, но ты явно не продолжал диалог. Я понимаю, другая жизнь, яркая, насыщенная… я не хотел быть навязчивым.       Больше они не теряли связь. Именно Мик уговорил Эндрю переехать в город, когда работа у того стала более-менее постоянной. Эндрю продавал рассказы журналам, вел колонку в газете и по-прежнему предпочитал общаться с людьми через блог.       Мик помогал ему перетаскивать вещи в снятую квартирку, а Эндрю заявлялся с вином, когда Мик расставался с очередной девушкой. Ему первому Эндрю, смущаясь, рассказал о Лайле, с которой они познакомились онлайн, а потом ходили на несколько свиданий.       — У нее никаких призраков.       Это Мик праздновал с Эндрю успех первой книги и хохотал над обескураженным другом, который не понимал, как это его писанина могла иметь такой успех.       Последние месяцы они почти не общались: Мика поглотили диплом и поиски работы, хотя блог Эндрю он регулярно читал. Правда, в последнее время там почти не было записей.       Теперь Мик сразу увидел, что Эндрю изменился. Сильно похудел, так что одежда висела мешком. Движения были какими-то резкими, нервными, а глаза странно блестели.       Только бы не наркота, подумал Мик.       Два парня с его курса начали баловаться сначала таблетками, потом кое-чем посильнее. Буквально за полгода из успешных студентов они превратились в конченых наркоманов. Один сейчас вроде бы лечился в клинике. Второго откачать не успели.       Эндрю сцепил подрагивающие руки на чашке с кофе и глухо сказал:       — Меня преследуют.       — Кто? — не понял Мик. Какие-то безумные поклонники, желающие рассказать, что Эндрю недостоверно описал маньяка? Или это паранойя?       — Призрак. Меня преследует призрак.       — Подожди. Разве они на такое способны? Ты говорил, у них нет сознания как такового. Только память.       Эндрю напрягся, не поднимая головы, потом внезапно вскочил.       — Извини, я не должен был писать и вешать свои проблемы. Я пойду.       — Нет-нет, подожди! Расскажи.       Эндрю нервно и неловко дернул рукой, задев чашку, так что она упала на пол и разбилась, расплескивая остатки кофе. Тут же подбежала официантка, начала вытирать. Эндрю пробормотал какие-то извинения, снова сел. Мик попросил еще кофе. Глянул на друга и заказал еще и салат.       Когда официантка ушла, Мик повторил уже твердо:       — Расскажи мне всё.       — Меня преследует призрак. Не знаю, кем он был при жизни, кажется, каким-то уродом, делавшим то же самое. Он слишком силен. Постоянно качает силы, я не могу его прогнать, пробовал, но не вышло. Я… я хотел рассказать кому-то, кто не сочтет меня психом.       — Ну, ты знаешь, что я не сомневаюсь в твоих словах, — хмыкнул Мик. — Чего он хочет?       — Забрать всю энергию. Без остатка.       Эндрю поднял голову и наконец-то посмотрел на Мика. В его темных глазах плескалась бесконечная усталость. Тогда Мик наконец-то понял: призрак хочет забрать всё, что есть у Эндрю. Выкачать всю энергию. Убить.       Лучше бы наркота.       — Что-нибудь придумаем, — бодро заявил Мик, хотя не представлял, как бороться с тем, чего он даже не видит. Официантка поставила кофе и салат. — Давай, поешь для начала.       Эндрю покачал головой.       — Энергия, которую он качает… она на всем сказывается. Пока призрак так делает, я ни есть, ни спать толком не могу. Так он и выматывает. Пока тело не обессилит.       — Вот поэтому ешь. А потом поедем к тебе и решим, что можно сделать.       Эндрю покачал головой, не очень веря, но салат всё-таки к себе подвинул и съел. Даже кофе выпил.       Деньги у Мика совсем закончились, зато бензина оставался полный бак. В машине Эндрю сразу задремал.       Пока Мик лихо рулил по дороге, он подумал, что по крайней мере сейчас Эндрю явно нормально спит. Может, призрак испугается чужого присутствия? Ни на секунду Мик не усомнился в словах Эндрю, не подумал, что всё это только его воображение. Он знал, что призраки реальны. Он до сих пор иногда просыпался ночью от воспоминаний о холодном прикосновении бабушки. Не уверенный толком, кошмар это или просто сон.       Они поднялись в квартиру, но у двери движения Эндрю стали какими-то судорожными, он никак не мог попасть ключом в замочную скважину. Мик сам открыл дверь, а Эндрю тут же устремился в туалет. Он упал на колени над унитазом, и его вырвало и салатом, и кофе, и желчью, когда они иссякли.       Мик принес воды из кухни, понимая, что всё гораздо хуже, чем он думал. Эндрю ничуть не преувеличивал, когда говорил, что призрак выжимает его досуха.       Кашляя, Эндрю выпил воду, поднялся и направился в комнату. Он почти упал на диван, его ладони безвольно повисли между коленей.       — Я не должен был звать тебя, — тихо повторил Эндрю. — Просто никто не хочет умирать в одиночестве.       От этих слов Мик вздрогнул. Он внезапно понял, что Эндрю и не пытается драматизировать. Сколько он уже так борется с призраком и проигрывает? Организм не может без еды, не может без сна.       — Эй, ты не умрешь!       — Я очень устал, Мик… сначала у меня выходило с ним бороться, но потом раз за разом я проигрывал и слабел.       Внезапно Эндрю вскочил и решительно заявил:       — Обсудим завтра. Иди, у тебя наверняка дела. Завтра.       Он говорил как-то лихорадочно, не смотря на Мика, и у того закралось подозрение, что его просто хотят выпроводить. Эндрю снова планировал забиться зверьком в норку и никого не подпускать.       — Я никуда не уйду, — ровно сказал Мик. — Попробуй поспать. У тебя есть снотворное?       — Не работает. Оно тоже выходит обратно, и я рискую захлебнуться рвотой.       — Попробуем, когда я рядом.       Эндрю оказался прав. Призрак буквально выталкивал из него энергию, еду, даже снотворное. Не давал уснуть, мучая головными болями, бессонницей и кошмарами. Он не мог убить человека напрямую, но мог измотать, качая и качая жизненную энергию.       Утром вместо собеседования Мик поехал с Эндрю в больницу. Он подумал, современные приборы смогут что-то сделать.       Когда год назад умер отец Мика, он мог говорить об этом только с Эндрю. О том, что некоторые болезни сердца не лечатся, о том, что отец еще был молод. Тогда Эндрю робко предложил, что может попробовать позвать его призрак.       Мик решительно отказался. Мертвые должны оставаться мертвыми. Живым надо уметь отпускать.       Сейчас Мик не представлял, как может отпустить Эндрю. Его смерть не была естественной. Врачи это подтвердили. Им занялась мать Мика, к которой он буквально приволок друга:       — Помоги ему!       Мать и врачи в больнице провели кучу анализов и тестов, но всё, что она смогла, это развести руками:       — Я не понимаю, в чем дело. Он здоров, но постоянно слабеет, организм попросту не справляется… но причины никакой нет!       Мик знал, в чем причина. В бестелесном ублюдке, который хочет выжать досуха.       — Ах, мой милый, — мать с сочувствием положила руку на плечо Мика. Она могла не продолжать. Он прекрасно знал эти интонации. Понимал, что они означают. — Мы можем подержать его пару дней на внутривенном и снотворных… но не дольше. Нет причины болезни, которую мы можем вылечить.       Мик кивнул. Его мысли уже были далеко. Он вспомнил о закладке в браузере, которую сохранил почти машинально: последняя девушка прислала ему информацию о каком-то медиуме-оккультисте, который писал статьи о призраках и энергии. Это всё было очень похоже на то, о чем говорил Эндрю. Мик сохранил, думая потом показать другу: вдруг этот доктор Эдвардсон не только психолог, медиум, но и тот, кто может помочь?       Именно так и сказал ему Мик, позвонив. Уже пристегиваясь в машине и никак не попадая в застежку. Даже не поздоровался. Услышав спокойный мужской голос, сразу выдал:       — Вы должны мне помочь!       — Пообщаться с призраками?       — Нет. Избавить от призрака моего друга.