Я не гребаный мальчик-который-не-мальчик-и-который-не-выжил, я теперь... Черт! или Сумерки. Сага. Новое приключение

Белла резко открыла глаза, почти ожидая увидеть знакомый потолок травмпункта Форкса, на миг забыв, что с ней только что произошло. Но только на миг. И несколько обеспокоенных квилетских мосек, нависших над ней, были тому доказательством. Особенно, одно лицо привлекло ее взгляд, в общем-то как и всегда, полное беспокойства и облегчения. — Белла… — дрожащим голосом выдохнул Джейкоб, сидящий с боку от нее и, судя по ощущению, держащий ее за руку. Девушка тут же нахмурилась и, слегка приподнявшись, как она мельком заметила, с дивана Сэма, который лично пылесосила буквально час назад, хмуро спросила: — Что случилось? Тебе бо… Но договорить она не успела, внезапно оказавшись в крепких и горячих объятиях. Ее щека была прижата к гладкой коже, руки рефлекторно уперлись в мускулистую, голую грудь. Быстро вздымающуюся и с бешено колотящимся сердцем внутри. — Ты в порядке, ты в порядке, — тихо прошептал Блэк ей на ухо таким тоном, будто больше себя в этом уговаривал, чем ее. «Испугала беднягу», — ласково подумала Белла и, убрав одну руку с груди парня, в которую упиралась ладонями, зарылась пальцами в короткий ежик на затылке Джейкоба, а другую положила на сильное плечо и погладила большим пальцем его новую татуировку. Где-то на заднем фоне раздался хор стонов, полных отвращения к их обнимашкам, которые жутко напомнили Белле недовольства детей, которые увидели милования родителей. Но даже это не стало для нее достаточным поводом, чтобы разорвать объятия с ее родственной душой. Мерлин! У нее есть родственная душа!.. У старой ведьмы, которая столько повидала на своем веку, и которая уже успела смириться с тем, что останется навсегда одинокой, никогда не найдет настоящую любовь… Ту, о которой только сказки пишут и фильмы снимают. Белла даже убедила себя, что такой не существует… Но вот она, любовь эта, полуголая, юная, пылкая и такая красивая сидит и сжимает ее в дрожащих, но крепких объятиях, обжигая своим жаром, и мягко касается своими губами ее шеи, в которую уткнулась лицом. Ее мальчик-солнце… Ее волк… — Конечно, я в порядке, — дразняще сказала Белла и весело добавила: — Хотя если ты сожмешь руки еще чуть крепче, я уже не буду в этом так уж уверена. Джейкоб тут же ослабил свою хватку и, немного отодвинувшись, пристальным взглядом впился в ее лицо, и прикоснулся к щеке своей большой ладонью. — Но если ты в порядке, тогда почему плачешь? — тихо спросил он и большим пальцем вытер слезу с ее щеки, которая, Белла даже не поняла, когда успела упасть с ее ресниц. И тут, как всегда, кое-кто не мог не вмешаться, хотя для разнообразия то был не Лахоте. — Наверное, она рыдает от осознания, что навечно застряла с таким придурком, как ты, — ехидно сказал Эмбри Колл, не подозревая, что только что остался без десерта. Джейкоб закатил глаза и кинул в друга ближайший к нему предмет, которым, к счастью Колла, оказалась простая подушка. А Белла, наблюдая за мальчишками и чувствуя, что напряженная атмосфера немного рассеялась, еще раз коснулась теплой кожи, к которой теперь, наверное, никогда не перестанет желать прикоснуться, и с сожалением убрав руку, вскочила с дивана, почуяв, что ее рагу вот-вот сгорит, чего нельзя было допустить ввиду того, что в этом дурдоме каждая унция еды на счету. «Черт! Скоро мне либо придется воровать, либо идти на работу, чтобы прокормить своих волков», — рассеяно подумала Белла, быстро подходя к плите, чтобы выключить огонь.

***

Он знал это, всегда знал, что это Белла!… Да и кто еще, кроме нее, может быть его родственной душой?.. Хотя даже эта уверенность не мешала Джейкобу беспокоиться о том первом разе, когда его взгляд пересечется с шоколадным взглядом Беллы Свон впервые со дня его фазы, и того момента, когда он узнал об импринтинге. И на миг, когда это наконец произошло, в его душу закралась паника (почему он ничего не чувствует?!) и неверие (духи ведь не могли быть настолько жестоки, чтобы отобрать его выбор и не дать в качестве пары ту, что он так любит?), но довольно быстро, буквально через долю секунды, случилось это... …всё вокруг будто изменилось. Сама гравитация больше не держала его на твердых ногах, не притягивала к земле… А лишь она… Всё остальное просто исчезло… Он забыл, где находится, забыл о его новых братьях, которые все еще были здесь. Забыл обо всем, кроме Беллы, ее невероятного запаха и ее глаз… Ее удивительных карих глаз с зелеными крапинками и тонким кольцом такой же зелени вокруг зрачка. В детстве такого не было. Он был уверен, что прежде они были полностью карие, но так ему даже больше нравилось и даже не хотелось знать, почему так стало. Как и о том, почему ее каштановые волосы с отливами красного дерева стали иссиня черными. Джейкоб любил ее любую. Любил свою истинную пару и отпечаток, как ничто и никого на свете. Но тут Лахоте как всегда не вовремя подал свой чертов голос, и Белла отвела взгляд. А потом рухнула, как подкошенная, и его сердце остановилось. Ведь он не мог ее потерять, ни сейчас и никогда вообще!.. Следующие пару минут Джейкоб помнил плохо. Помнил лишь легкое тело Беллы, которое успел поймать прежде, чем та ударилась оземь, в своих объятиях, и звук биения ее сердца в собственных ушах, к которому с отчаянием прислушивался. Но больше… Ничего. Было обострившееся восприятие мира резко потускнело, все запахи исчезли, кроме тонкого аромата Беллы, а посторонние голоса стали просто фоновым шумом. Неважным, ненужным и неразборчивым. Ведь какая разница, что вокруг, когда его Беллз нет рядом?.. Тут произошло самое страшное. Ее сердце издало кульбит, а потом… смолкло. Секунда, вторая, третья, а оно все молчало. Молчало и молчало. Из его груди против воли вырвался болезненный стон, а грудь прошило словно раскаленным прутом, который безжалостно стали проворачивать в его сердце, разрывая его на части. Джейкоб в жизни не испытывал такой агонии!.. Даже когда умерла мама, или сестры сбежали и бросили его и отца… Даже тогда не было так плохо. Но тут, когда он уже было потерялся в этой боли, сердце Беллз забилось, возвещая о том, что ее рано оплакивать, а его собственное сердце застучало с ним в такт. А когда ее глаза распахнулись, Джейкоб Блэк смог вдохнуть наконец глоток воздуха в свои сведенные судорогой легкие.

***

Как только Белла убедилась, что ее съедобные труды не потеряны, рагу не пригорело, а кексы были спасены от участи угольков, она выдохнула и обернулась. И тут же наткнулась на пять пар темных взоров, которые пристально сверлили ее взглядами, требующими ответов. Любой другой, наверное, испугался бы, увидев пять пусть и возрастом мальчишек, но с виду амбалов под два метра ростом, бурящих взглядами твою бедную тушку, особенно такую хилую, как у нее, но Белла в свое время василиска-то толком не испугалась, что ей эти парни, которым ее определили в няньки до конца их дней?.. Фи. О чем она, сердито уперев одну руку в бок и указав на них половником, и сообщила: — Вы меня тут не запугивайте своими мощными телесами и угрюмыми взглядами. Меня, во-первых, этим не проймешь, а во-вторых, заодно и отвечая на ваш немой вопрос, ваш Великий дух в компании с Эфраимом Блэком и заочно остальными вашими предками, которые только что меня «пригласили» к себе на встречу где-то в иной плоскости, дружно постановили, что вы хоть с виду и взрослые, но еще юнцы. Поэтому они определили меня в ваши пожизненные няньки, мамки, психологи и прочее, что умещается в одно статусное «духовный наставник». Поэтому быстро схватили тарелки, вилки, ложки и стаканы, расселись за стол и цивилизованно, как культурные волки, поели еду, которую я вам, неблагодарные чушки, приготовила. Молча. А уже потом мы, может быть, смотря, как вы будете себя вести, побеседуем. Ясно? Волкам было не ясно. Но открыв рты, они в ужасе поняли, что и впрямь не могут вымолвить ни слова, а их конечности стали уже инстинктивно выполнять приказы этой маленькой, но грозной, их, очевидно, наставницы. Что за!?...