Снег на губах

— Драко, ты наденешь этот чёртов костюм!       Уже десять минут гребаная Паркинсон выводит его из себя своими воплями. Докопалась до чёрного сюртука и заставляет нацепить смокинг, который она взяла для него напрокат. — Ты достала меня! Я не буду его надевать! — рычит Драко, он готов вышвырнуть наглую девчонку из своих апартаментов, но та не сдаётся: — Со мной на бал пойдёт элегантный аристократ, а не клон Снейпа! Причем, ты ведь совершенно на него не похож! Бледная копия! — Паркинсон, заткнись! Пожалуйста! Я не хочу наряжаться! — Чёрт, Драко, ты капризный, как избалованная принцесса! Я отдала за него пять галлеонов, чтобы приодеть тебя! — Я верну тебе деньги… В следующем месяце… Но не надену это!       Через полчаса он входит в зал в том самом чёртовом смокинге и с довольной слизеринкой под руку. Сама она приоделась в сверкающее пайетками чёрное платье чуть прикрывающее зад. — Считаешь, твой шлюший вид привлечёт к тебе рыжего? — комментирует её наряд Драко, когда они проходят через празднично одетую толпу школьников.       Почти все оборачиваются на них с изумленными лицами. Парни, чтобы разглядеть длинные ноги Паркинсон, а девушки на Драко, слишком уж идёт ему праздничный смокинг. Он это знает, не слепой, видел себя в зеркало, и поэтому ступает вперёд, гордо выпрямившись и бросая на них равнодушные взгляды. Аристократизм не пропьешь… — Рядом с тобой, Малфой, любая лохудра выглядит королевой, — усмехается его спутница в ответ. — Так что вряд ли я выгляжу, как шлюха, скорее, как сладкая конфета!       Зал уже полон, они опоздали к началу, но это даже радует Драко. Пэнси весь вечер болтала о том, как отомстит Уизли, как того разорвёт на маленьких злобных уизликов, если он увидит её с Драко, поэтому он с удовольствием провожает её до столов с пуншем и закусками, чтобы оставить там, рядом с подружками и немного насладиться одиночеством. И как она могла раньше ему нравиться? Авторитарная, грубая, навязчивая девчонка! Он усмехнулся от мысли, что Паркинсон самое то, что нужно рыжему.       Драко оглядывает зал — в этом году его украсили в серебристо-белом снежном стиле. Даже огромная ель у учительского стола покрыта магическим инеем, который сверкает и переливается яркими искрами.       Малфой перехватывает летающий бокал с пуншем и отпивает глоток. К его сожалению, алкоголя в нем нет. Он разочарованно хмыкает и ищет взглядом знакомые лица в толпе. А если быть точнее — одно знакомое лицо. Грейнджер.       Интересно, как она восприняла его подарок? Драко купил его в прошлую субботу.       И да, это бриллианты.       Он не мог купить ей что-то простое. Не книгу же дарить, она несомненно перечитала все. Он хотел подарить что-то красивое, напоминающее зиму и их первый поцелуй… Пусть Гермиона не с ним, но она достойна самого лучшего. И он, несмотря на гордость, занял денег у Блейза, чтобы купить эту брошь в новом ювелирном магазинчике в Хогсмиде.       Как же мерзко быть бедным… Но он и это переживёт…       Драко оборачивается к столу, чтобы взять канапе с сыром. И попадает в ландышевый белый мир с карими глазами и каштановыми кудрями. Она стоит рядом. Как он мог проглядеть её, невероятно красивую, воздушную, как зимняя фея? А на груди у неё сверкает его подарок. Он отводит взгляд от брошки и тонет в её благодарном счастливом взгляде. — Драко… — Гермиона смущённо гладит брошь пальчиками. — Это очень неожиданно… — Тебе нравится? — спрашивает он, жадно изучая любые изменения в её лице.       Они стоят так близко. Ему кажется, что он слышит, как стучит её сердце. Гермиона ласково улыбается: — Мне очень нравится… Она чудесная…       Это ты чудесная! Красивая! Нежная! И жаль, что не моя…       Белое платье на изящной фигуре, стройные ножки в белых туфельках, каштановые глянцевые кудри, розовые губы… Она похожа на ангела. — Малфой, пойдём танцевать! — в их маленький уютный мирок, где существовали только он и она, врывается громкая Пэнси Паркинсон. — Гермиона, нас ждут у другого стола! — рыжий подхватывает Грейнджер за тоненькую талию и тащит от Драко в другую сторону, бросая на Паркинсон презрительные взгляды.       Гермиона оборачивается, а Малфой ловит недоумение и разочарование на её лице. Она нехотя следует за своим партнёром.       Грейнджер приняла подарок! Это греет его душу и он не сдерживает улыбки. — Малфой, фу! — Пэнси закатывает глаза. — Хватит на неё пялиться! Ты как пёсик, ещё язык вывали… — Иди на хрен! — рычит Малфой, но все же отводит взгляд от удаляющейся воздушной фигурки Гермионы.       Он допивает пунш и бокал исчезает из его рук. — Фи, какой ты грубый! Хотя чего я ожидала… — ворчит слизеринка. — Дафна хочет с тобой помириться, кстати. — С чего бы это? Я ж смердячий Пожиратель, так вроде она меня называла вот только… пару недель назад… — Он выхватывает ещё один бокал. — Чёрт, где здесь можно найти огневиски? — Драаако… — тянет Паркинсон со смешком и достаёт из ложбинки в декольте небольшую бутылочку. — Давай, налью…       Алкоголь немного ослабляет напряжённый узел в его груди. Он вновь кидает взгляд в сторону Гермионы. Та стоит в окружении гриффиндорцев. Они весело смеются. Драко замечает, что Уизли постоянно вертит головой в их сторону, на что Паркинсон реагирует довольно незамысловато. Она липнет к Малфою, прижимается, болтает всякую чушь и сама же хихикает, как дурочка. — Ладно, идём потанцуем. — не выдерживает Малфой. — А то ты сейчас из платья выпрыгнешь, чтобы своего Уизела выбесить.       Он выводит её в самый танцевальный эпицетр. И закручивает в танце. Давненько он не практиковался в этом. Но все навыки легко вспоминаются, как только он делает первые движения.

***

      Гермиона, не замечая этого за собой, кусает губы.       Малфой выглядит потрясающе. Она не могла и слова нормально вымолвить, когда стояла рядом. Да что такое с ней? Он так сильно волнует её! Драко в смокинге — элегантный, статный, серьёзный. Серые глаза мягко обволакивают вниманием, а красивые губы так и манят коснуться их поцелуем…       Хорошие знакомые, говоришь? Как это возможно? Если сердце стучит, как сумасшедшее, когда он открывает рот, что-то говорит, вызывая лишь мурашки и дрожь во всем теле.       А как он танцует! Драко словно плывёт по залу, уверенно поддерживая свою партнёршу. Гермиона вспоминает это приятное чувство его сильных рук на талии. Притягательный ненавязчивый аромат его парфюма. Широкие плечи, которые она сжимала. Его беспредельно внимательный и горящий взгляд. И ей становится нестерпимо завидно. Она чувствует горячую ревность. Да, она ревнует и злится, и не одергивает себя!       Как смеет эта стерва обнимать её Драко! Паркинсон последняя дрянь! И она не может быть к нему так близко! Особенно после того, что она говорила, какие мерзкие обзывательства кидала в его сторону! А сейчас те самые ласковые твёрдые руки, которые так нравятся Гермионе сжимают талию этой мерзавки и парень, от которого она сходит с ума, прижимается к ней! — Рон, — Гермиона вытаскивает из рук друга бокал и хватает его за ладонь. — Мне срочно нужно потанцевать! — Гермиона… — недовольно реагирует тот, но идёт следом.       Возможно, ему понравится эта идея. Гермиона уже хочет, чтобы Рон хорошенько приревновал Паркинсон и увёл её от Драко. Пусть хоть что-то сделает, только бы эти двое не были вместе!       Они начинают танцевать, но с Роном все сложно. Он так и не научился нормально двигаться. А вальс в это время превращается в шотландскую польку со сменой партнёров. Рона перехватывает Дафна Гринграсс, а на талию Гермионы ложатся тяжёлые руки Теренса Хиггса. — Вот ты и попалась, птичка! — его карие глаза сверкают весельем, он довольно скалится.       Прикосновения слизеринца грубоватые, движения чёткие и уверенные. Он действительно хорошо танцует. Теренс поднимает её в воздух за талию, как и нужно для этого танца, кружит, заворачивает в объятии к себе спиной. — Привет, Хиггс! — смеется она и видит краем глаза, как мрачнеет Драко, не отрывающий от неё взгляда. Он злится. — Не думал, что мне повезёт потанцевать с тобой, птичка… — шепчет Теренс ей в ухо и разворачивает к себе лицом. — Хорошо выглядишь! — Спасибо, Хиггс! И особенно за помощь с украшением зала! — кидает она и переходит к следующему партнёру.       Невилл с доброй улыбкой обнимает её: — Гермиона, как настроение? — Просто чудесно!       Он танцует не так мастерски, как Хиггс, но не теряется и ведёт в такт музыки, не упуская ни одного элемента танца. Когда он прижимает её к себе спиной, она видит, что Рон, невероятно красный, вовсю обнимает Пэнси. А та кусает губы и чуть не плачет, когда друг что-то говорит ей на ухо. Паркинсон разворачивается и толкает Уизли.       Что было дальше Гермиона не видит. Её перехватывают новые мужские руки.       И когда она понимает в чьи объятия попала, весь мир вокруг перестаёт существовать.       Драко двигается уверенно и мягко, крутит вокруг. Поднимает в воздух, не отрывая взгляда от её лица. Когда он прижимает Гермиону к себе спиной, она не хочет чтобы этот танец заканчивался. Её словно пронизывает электрический ток. Малфой дышит ей в ухо теплом, обдавая ароматом своего умопомрачительного парфюма: — Ты ослепляешь своей красотой, Грейнджер…       У неё подкашиваются ноги…       Он сошёл с ума? Он хоть понимает, что делает с ней?!       Жестокий, гадкий… Соблазнительный…       Он поддерживает её, ломая сценарий танца. Гермиона тает от крепкого объятия, отклоняется назад, ложится головой на его плечо. — Грейнджер… Держись… — шепчет Драко. — Держи меня… — выдыхает она, он замирает на миг… И передаёт её следующему партнёру.       Вот так значит?! Это всего лишь танец, но обида накрывает горячей волной. И Гермиона, не видя лица того, с кем ей предстояло танцевать, извиняется и убегает с танцпола. Кусает губы, нервничая и утихомиривая дыхание. Выпивает из бокала Луны пару глотков. — Полумна, ты пьёшь шампанское? — Гермиона, угощайся! — смеётся та.       Лавгуд в голубом длинном платье выглядит потрясающе. Как и Парвати, которая танцует в красном с каким-то красавцем с Когтеврана. Гермиона замечает, что серые глаза светловолосой подруги светятся счастьем. — Луна, ты как будто влюбилась… — кидает она Полумне. — Может быть… — таинственно улыбается та.       А Гермиона удивленно поднимает брови: — Это Невилл? — Нет… — та опускает реснички и качает головой. — Даже не гадай… Все равно не угадаешь…       Она снова смеётся, а колокольчики в её ушах тихонько звенят эхом. Полумна Лавгуд навсегда останется для неё загадкой, думает Гермиона.       Она оглядывается, ищет взглядом блондинистого слизеринца и к своему удивлению замечает, что тот стоит один, без Паркинсон, у стола напротив и смотрит на неё не отрываясь. Словно Гермиона одна в этом зале и он хочет наглядеться на неё впрок, чтобы потом больше никогда не смотреть в её сторону…       От этой странной мысли становится больно в груди…       Ведущий праздника — бойкий семикурсник со Слизерина объявляет белый танец…

***

      Музыка снижает обороты, танцпол пустеет. И Драко ошеломленно наблюдает, как Гермиона идёт к нему. Да, он чувствует это всеми фибрами души. Она направляется прямо к нему через зал, не отрывая от него уверенного смелого взгляда.       Чтобы пригласить на этот гребаный белый танец!       Драко сглатывает и облизывает пересохшие губы. Он ждёт, но…       Что ты ей можешь дать?       Не порть её жизнь!       Она достойна лучшего!       Он делает шаг назад. Шаг от неё. И Грейнджер замечает это движение и останавливается на полпути, в её глазах столько всего. Она не понимает, она разочарована, она удивлена.       Он качает головой из стороны в сторону.       Нет, Гермиона, ничего не выйдет… Ты и я… Это невозможно…       Он отвечает ей именно таким взглядом…       Поворачивается к дверям и быстро идёт на выход. Поскорее уйти и не оборачиваться. Подальше от неё! Зря он пришёл! Только разбередил свою душу! И теперь его будет преследовать её соблазнительный нежный образ в белом платье!       Он сдирает душащую бабочку, стягивает дурацкий пиджак и закидывает его на плечо, спеша оказаться, как можно дальше от Большого зала. — Драко… — её голос эхом отдаёт в пустынном коридоре. Он останавливается.       Грейнджер… — Драко, подожди…       Сердце готово выскочить из груди от звуков её голоса.       Мерлин, Грейнджер… Ну зачем?       Стук каблуков по каменному полу и Гермиона трогает его за плечо. Встаёт перед ним. Можно легко дотянуться до неё рукой. Если захотеть. А он очень хочет и чтобы не сделать этого, не спеша засовывает ладони в карманы. — Почему ты убежал? — Грейнджер сжимает губы, ждёт его реакции, а он молчит, как каменное изваяние. — Драко, всё хорошо? — Всё отлично. — Он трёт переносицу и отвечает слишком резко. — Я просто устал и хочу спать!       Гермиона моргает и Драко замечает, что её глаза увлажняются и сверкают, как драгоценные камни. Она расстроенно вздыхает: — Понятно. Извини, что достаю тебя… — Ничего. Спокойной ночи. — нужно идти, но Драко не может сдвинуться.       Он стоит и смотрит на неё, а она, как назло, тоже не сдвигается с места. Они молчат, рассматривая друг друга, невероятно долгую минуту, пока Гермиона не отвечает: — Ладно… Спокойной ночи… И спасибо за подарок…       Тянется к нему и нежно целует в щеку, задевая носиком, грея тёплым дыханием…       Этого движения достаточно, чтобы его мозг отключился. Он забывает обо всем, каждую свою мысль, каждое слово Поттера, все свои обещания. Драко обхватывает её тонкую талию и впивается в розовые губы со вкусом чего-то пьянящего. Дикое желание прошивает все его тело и он уже не может бороться с собой.       Она пытается дышать, что-то шепчет, тонкие руки обвивают его шею. Драко слышит стук своего сердца смешанный с громкими ударами ее сердечка, кровь шумит в ушах. Он дико хочет её! Здесь и сейчас! — Драко! — она тянет его за собой.       Какой-то кабинет, сумрачно и тихо. Слышно только их частое горячее дыхание, шелест одежды, движений тел, звуки поцелуев, тихие стоны. — Грейнджер… Ты сводишь меня с ума… Я хочу тебя… — шепчет он, когда её губы нежными лепестками касаются его шеи.       Гермиона целует его, дрожит и трется всем телом. Тонкие пальцы растегивают рубашку и его кожа горит от каждого прикосновения. Он вторит ей. Скользит по её телу руками. Она как будто искрит и плавится под его ладонями. — Драко… Я тоже хочу этого… — шепчет в ответ.       И это признание разрывает его на части от сумасшедшего желания. Всё вокруг больше не имеет значения, только она, Гермиона, только её губы, ее нежная кожа, податливое тело. Он и она сплетаются в жарком объятии, трогая, щупая, целуя друг друга, как голодные. Драко поворачивает её к себе спиной и целует бархатную кожу на шее. Щелчок замка и платье падает на пол белоснежным покрывалом. Она предстаёт перед ним в одних белых кружевных трусиках и чулках. Он прерывисто выдыхает, тесные штаны кажутся ему орудием пытки. — Святой Мерлин…       Гермиона стоит перед ним почти обнажённая, уязвимая, сгорая под его взглядом. А Драко готов упасть перед ней на колени, и не раз, как делал это во снах, потому что она божественна. Нереальная, как сон. Его ладони обхватывают соблазнительную девичью грудь, а губы ищут успокоение в поцелуях, язык пробует на вкус каждый дюйм нежного тела. Он стонет, когда его пальцы оказываются в её трусиках, погружаются во влажный жар самого центра её возбуждения.       Она такая горячая и мокрая, чувствительная…       Гермиона всхлипывает и хнычет, не сдерживая себя. — Ох, Драко, да… Пожалуйста… — просит она, чуть не плача.       Гермиона хочет того же что и он… И Драко действует согласно желаниям их обоих…       Он усаживает её на парту, встает между стройных бёдер. У него нет вопросов, он не спросит, уверена ли она в своих желаниях. Потому что зверски, до помрачения рассудка вожделеет её. Гермиона расстегивает его брюки дрожащими руками, не отводя от него горящего голодного взгляда. Драко наклоняется к ней, смакует вкус сладкого рта. Тёплая девичья ладошка касается его напряженной плоти, и он стонет ей прямо в губы, кусая их. Всё происходит так легко, чувственно. Так правильно. Он двигается ближе, её пальчики направляют… и его член погружается в её горячую бархатную тесноту, а она закусывает губы и ещё крепче сжимает его ногами за пояс.       Мерлин! Она словно создана под него!       Драко приглушенно рычит от наслаждения. Первые толчки самые сладкие. Он двигается в ней, поддерживая под мягкие округлости ягодиц, а губы и язык сводят её с ума, лаская её грудь и соски, шею, губы. Он готов часами ласкать её, чтобы слышать, как стонет и чувствовать, как трепещет она в его руках. Сумасшедшая энергия бьёт через край, он вбивается в неё, еле сдерживаясь.       Только не спешить. Не спешить… Он всё успеет…       Он переворачивает Гермиону к себе спиной и снова входит. Она ахает, выгибается, упирается ладошками в твёрдую поверхность стола. Одной рукой он обнимает за грудь, терзая пальцами острые соски. А другая его рука спускается ниже, между её бёдер, в горячий шёлк ее промежности, и он прижимается к ней обнажённым торсом, продолжая в ней двигаться и сладко целовать изгиб изящной шеи.       Ландышевый аромат её кожи сводит с ума… — О, Боже, Драко… Драко… — его пальцы чувствительно нежно ласкают её пульсирующий клитор, Гермиона ахает и с протяжным прерывистым стоном содрогается под ним в оргазме.       Драко отпускает себя… Задыхается, открыв рот, когда она дрожит, кончая и сжимая его член в горячем плену. И он догоняет её через несколько сильных толчков. — Грейнджер… Сладкая… Моя… Гермиона… — хрипло дышит ей в кудри, не веря, что всё это произошло…       Произошло наяву, а не во сне… Он и Грейнджер… Они сделали это…       Драко сжимает Гермиону сильнее, нежно покусывая шею, ловя её тяжёлое дыхание ртом. Целуя сладкие горячие губы…       А в голове наконец проясняется…       Он перешагнул черту… он всё испортил…       Гребаный Мерлин…