В аду

      Анрайс схватил металлическую сороконожку за жвало, а потом врезал по морде так, что большая часть оптических датчиков разлетелась на осколки. Чудовище заверещало и осыпало капитана ударами многочисленных острых лап, но пробить благословенные тактические доспехи дредноута тварь не смогла, а только лишь оцарапала.       Анрайс поднырнул под вытянутое, состоящее из десятков сегментов тело, приподнял его под завывания силовых приводов и перебросил так, что чудовище упало на спину. Капитан опустил сабатон на голову твари и вдавил в мясистую землю. Он взвёл цепной топор и принялся потрошить чудовище. Тварь завизжала, но капитан довёл дело до конца, разрубая металл топором и выдёргивая электронную начинку свободной рукой. Чудовище свернулось клубком и застыло. Только острые лапки ещё дёргались в агонии.       Анрайс вскинул волкитный разрядник – в арсеналах Лотиана скрывались воистину чудесные образцы вооружения – и испепелил ближайших мерзких манекенов. Эти бледнокожие демоны обладали невероятной выносливостью и продолжали жить даже разрубленные на куски, поэтому сожжение было лучшим решением. Пистолет быстро перегрелся, но Анрайс успел перевести дух и вернулся к рубке.       Капитан бил кулаком и расчленял врагов цепным топором. Он поймал крылатую тварь на мономолекулярные зубья и переработал её в фарш, а потом вбил голову манекена в чахлые плечи.       Твари ползли по земле, прыгали с ветвей стеклянных деревьев и срывались в крутое пике со свинцовых облаков, пронзённых ослепительным сиянием порченного светила. Они атаковали так яростно, что Анрайс начал ощущать, как кровавая мгла перед глазами становится гуще. От сражения к сражению бороться с проклятием сынов Сангвиния получалось всё хуже, но капитан зарычал, встряхнул головой и продолжил биться.       Вместо демонов и одержимых демонами оживших мертвецов начали попадаться изувеченные до неузнаваемости люди. По сохранившимся обрывкам одежды и сломанному снаряжению Анрайс безошибочно определял, кем был этот воин в прошлом.       На пути капитана выросло раздутое чудо с кожаным мешком, виднеющимся из-за спины. От шинели остались только рукава с нашивкой черепа с венком из колючей проволоки, но не узнать шлем-противогаз солдат Корпусов Смерти Крига невозможно. Беднягу превратили в самодвижущийся огнемёт, а поэтому Анрайс не стал ждать, когда тот приблизится. Толстая плита из пластали, вживлённая в грудную клетку солдата, выдерживала попадание болт-снаряда, но не выстрел из оружия, основанного на принципе дефлаграционного горения. Мощь волкитного разрядника наложилась на возгорание прометия в кожаном мешке огнемётчика и породила на свет такой взрыв, который опалил десятки кровожадных чудовищ вокруг.       Да, волкитный разрядник безбожно перегревался до покраснения кожуха вокруг ствола, но выполнял работу куда лучше плазменных или инферно пистолетов.       Следующий уродец когда-то гордо носил звание катачанского бойца джунглей. На голове сохранилась алая бандана, но лица уже не разобрать из-за грубой металлической маски и усиленной челюсти, с помощью которой тварь могла перекусывать стальные канаты. Беднягу всего поломали, заменили некоторые суставы и мышцы на аугметику.       Анрайс замахнулся один раз – топор высек пыль и острые осколки из коры стеклянного дерева. Ловкая тварь проскользнула между широко расставленными ногами. Капитан ударил второй раз – острейшие зубья оставили борозду на земле, откуда тут же брызнула струя крови.       Ещё одна похожая тварь запрыгнула на широкие плечи десантника. Анрайс резко бросил руку вверх и схватил уродца за морду. Бросил под ноги и раздавил, как насекомое. Но вот первый "катачанец" в этот миг сомкнул капкан челюстей прямо на гофрированном соединении под коленом. Капитан поморщился и, наконец, развалил уродца топором, но, несмотря на потерю львиной доли тела, тот не унимался и плотнее стискивал стальные зубы. Анрайс перекинул оружие в другую руку, наклонился и как в тисках раздавил голову твари в кулаке.       Ещё один уродец тоже был до боли знакомым: красно-синий камзол с разноцветными бантами на рукавах, широкие штаны, красные сапоги. Тварь перехватила стаббер с расколотым прикладом за ствол и орудовала им как дубинкой.       Анрайс успел остановить ненасытный цепной топор за мгновение до того, как тот бы перегрыз шею наёмнику.       Несмотря на дикий взгляд и кровь, струящуюся из порезов на коротко стриженой голове, этот солдат ещё не перестал быть человеком.       Капитан схватил наёмника за плечо, а потом крутанулся вокруг оси. Анрайс спас его, приняв предназначавшийся удар себе на спину. Червеобразное чудовище с круглой пастью, внутри которой блестели несколько рядов кривых зубов, впилось в адамантий и обломало клыки. Оно упало под ноги капитану, взвилось в воздух, чтобы снова атаковать, но Анрайс оказался быстрее. Он махал топором из стороны в сторону столько раз, пока не порубил тварь на несколько окровавленных кусков. Капитан отбросил ещё нескольких демонов, а потом обернулся к наёмнику и крикнул:       – Прикрывай мне спину, солдат! Во имя Императора! В бой!       И, как бы ни сложилась судьба, но Анрайс счёл, что наёмник пригодится.       Хотя бы для того, чтобы утолить жажду.