Твоя сила и проклятье - это страх

Дышать стало чуть легче, но все еще кровоточащие раны болели, а сама кровь неприятно засохла на коже, да и запястья уже нещадно ныли. Бен, стоящий рядом, пока молчал, но частно кидал взгляды, полные жалости и некой грусти, на брата. Больно осознавать, что, когда ты рядом с дорогим тебе человеком, но помочь ему ты не можешь ровным счетом ничем. Послышался скрип двери, а затем и голоса, так что Клаус сильнее напрягся, вслушиваясь, хотя в этой кладовке все звуки снаружи звучали приглушенно. —Ты не повесил на дверь табличку "Не беспокоить".—в голосе женщины звучали злость и раздражение. —Вешал, я точно помню.—отозвался мужчина, хмурясь. А затем прозвучало:—Дерьмо. Видимо, он и правда забыл повесить. Бен скрестил руки на груди, смотря в щель в двери. Самих похитителей он увидеть не мог сейчас, но убранный номер — отчетливо. Не успела пройти и секунда, как дверь в кладовку резко открылась, и не очень яркий свет от лампы ослепил. Клаус на рефлексе отвернулся, прижав голову к плечам и ожидая того, что пытки продолжатся. —О Господи, он еще тут.—как-то обреченно простонал мужчина и выдвинул стул, на котором сидел пленник, в комнату.—Ну, привет. Здесь воздух оказался будто легче и чище, отчего легкие немного обожгло. Клаус смотрел на своих похитителей без масок устало, что-то мыча, но из-за скотча нельзя было нормально разобрать. Женщина одним резким движением отклеила скотч с неприятным звуком. Кожу засадило и, кажется, пару волосков из бороды Клауса спокойно выдрали. —Что ты говорил?—потребовала женщина, выкинув полоску скотча. —Без вас, ребята, еще страшнее.—с облегчением вздохнул Клаус, улыбаясь, отчего получил не слабую пощечину. Снова. Боль отрезвила, но перед глазами немного поплыло. —Ну кто ж так приветствует старых друзей, а?—сложив руки в карманы, спросил Хейзел. Клаус недовольно поморщил нос. —Может, закруглимся?—голос хрипел и пить с каждой секундой хотелось все сильнее и сильнее.—Я уже сказал все, что вам нужно. Пожалуйста...—в глазах не было ничего, кроме усталости и боли, которая отражалась на теле.—Прошу, отпустите меня. —Вообще-то, нам нужен твои брат и сестра.—отрезала его попытки умаления Ча-Ча.—Ты видишь их здесь?—на этот риторический вопрос Клаус только вздохнул, переведя взгляд на Бена, который сидел на одной из кроватей с кислым лицом. —Вам следовало бы немного уточнить.—заметив удивленный взгляд брата, рассмеялся Номер Четыре. Еще один удар, но уже по другой щеке. Лицо его стало немного красным,сочетаясь с дорожкой крови, которая тянулось от правого уха и вниз до ключицы.—Я же сказал вам, они не придут. Никто не придет.—в который раз горько отозвался Клаус, принимая сидячее положение. —Они уж в курсе. Мы оставили им послание.—упрямо продолжила твердить Ча-Ча.—И когда они придут за тобой, мы будем готовы.—она смерила пленника презрительным взглядом. Хейзел развернул стул в сторону окон, которые зашторила его коллега. Свет погас, и теперь можно было отчетливо заметить, что улицы освещала Луна. Клаус продолжил свои попытки оторвать себя от стула, но скотч, кажется, был сделал из прочного металла, не пуская его. Похитители ушли, в номере настала тишина. Клаус резко остановился, услышав шепот. Перед глазами стало еще темнее, а в голове сами стали прокручиваться воспоминания, делая только хуже. Тяжелая железная дверь отворилась, пропуская лунный свет в карцер. В проеме появилась большая фигура отца, который смерял сына нечитаемым взглядом. Клаус приподнялся на локтях, неверяще смотря на свет. Его одежда была грязной и мятой. Пол, на котором он спал, оставил неприятный осадок холода на коже. —Добро пожаловать обратно в мир живых, Номер Четыре.—голос отца звучал как гром среди ясного неба, эхом отзываясь от темных стен, отчего по коже пробежали мурашки. —Папа, я могу идти?—быстро и нервно, но с надеждой пролепетал Клаус. Голос его дрожал, а в глазах уже стояли слезы, готовые в любой момент вытечь. —Победил ли ты свой страх перед мертвецами?—кажется, в сотый раз за последние дни спросил Реджинальд, надеясь наконец услышать твердый и уверенный ответ. Клаус кротко кивнул, надеясь, что выглядело убедительно.—Ты должен властвовать над своей жизнью, Номер Четыре. Или она будет властвовать над тобой.—нахмуренно произнес отец, будто читаясь давно выученную лекцию. —Пожалуйста, я хочу домой!—вскрикнул мальчик, боясь сдвинуться с места. Его тело тряслось от холода и от страха. Хотелось просто оказаться у себя в комнате, под одеялом, рядом с мамой и подальше от этого проклятого места. Отец сделал шаг вперед, сканируя Клауса своим взглядом, будто взвешивая решение, остаться ему тут или нет. Чаша весов свесилась в сторону. —Еще три часа.—ответил Реджинальд и сделал несколько шагов назад. Тяжелая дверь со скрипом двинулась, закрывая лунный свет. —Нет!—только успел крикнуть Клаус, но дверь полностью закрылась.—Не бросай меня!—тишина ему, конечно, не ответила. Только навязчивые голоса призраков везде и нигде звучал одновременно. Дышать стало в разы тяжелее, будто Клаус находился глубоко-глубоко под землей, где давление было выше. Пот градом лился с тела, а взгляд расфокусировался и бегал по предметам, не останавливаясь ни на одном из них. —Ты снова вспомнил это, да?—голос Бена заглушался биением сердца и шумом в ушах. Клаус только истерически шептал "Нет", смотря себе на колени, боясь поднять голову и увидеть брата. Брата, который стал одним из тех страшных призраков. Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, Клаус приподнял голову, ощущая, как сердце немного сбавило темп. Где-то на заднем плане послышался еще один голос — хриплый и визгливый, что-то причитающий. —Почему ты заглушаешь страх, а не борешься с ним?—как-то спросила Элизабет, когда им было по четырнадцать лет. Клаус неловко-вымученно улыбнулся. —Так легче.

***

В холле мотеля горел странный синий свет, сопровождающийся шумом от телевизора на фоне. За стойкой регистрации сидел мужчина, который увлеченно мешал что-то ложкой в тарелке и не обращал ни на что внимания. Юдора прокашлялась, привлекая внимание, которое проигнорировали. Закатив глаза, она заговорила: —Не известно, что в этом мотеле проживают два преступника в маске. —Всего два?—с удивлением ответил мужчина, оторвав глаза от тарелки. —Мне нужно осмотреться.—как маленькому ребенку стала объяснять детектив. —Эм, тут как бы почасовая оплата. Конечно, не четыре звезды, но клиентам обеспечена полная приватность от меня и других чуваков.—с набитым ртом ответил мужчина, со смехом смотря на девушку.—Так что, пардон, чувиха. —Чушь собачья.—огрызнулась Юдора, не имея никакого желания разговаривать с данным человеком. —Эй!—отозвался мужчина.—Это ваши правила — не мои. Думаешь, я не читал конституцию? —Разве ты умеешь читать?—со смешком спросила Юдора, покачав головой. Кажется, мужчину это обидела, потому что в следующий момент он встал и отправился в комнату для персонала, бросив на последок "Возвращайся с ордером". Подождав, когда дверь полностью закроется, Юдора заглянула за стойку и достала старый громоздкий телефон. Пальцы пробежали по цифрам, набирая выученный номер. Послышались напряженные гудки. —Это Эл.—послышался голос на том конце.—Слушаю вас. —Мне нужен Диего Харгривз. —Нет его.—отмахнулся старик. —Передайте ему, что звонила детектив Юдора Пейдж. Думаю, я нашла его брата. Пусть встретит меня... —Эй погодите, погодите!—пролепетал старик, доставая бумагу и ручку. —Мне может понадобиться помощь.—спустя пару секунд тишины произнесла Юдора. —Ладно, я передам ему, что вы звонили.—отозвался старик, а затем послышались протяжные гудки. Повесив телефонную трубку, Юдора вздохнула и убрала аппарат на место.

***

—Давай, Лютер, поднимай это тело.—покачала головой Элизабет. Номер Один кивнул и подошел с мирно спящему брату. Диего резко отодвинул его, осторожно забирая из цепких рук манекен. —И кто эта красавица?—с показушным интересом просил он, рассматривая макияж. —Долорес.—как-то на автомате ответила Элизабет, внимательно смотря на Лютера, который наклонился к Пятому. Диего бросил на сестру вопросительный взгляд.—Его надо укрыть. В таком состоянии легко заболеть.—задумчиво произнесла Восьмая. Номер Один кивнул под наставления сестры и снял с себя новой пальто и переда его Элизе. Та спокойно забрала вещицу, оценивая ее размеры. А когда брат повернулся к ней с Пятым в руках, она стала укутывать горе-пьяницу. Выходило сложнее, чем она думала. Пятый во сне хоть и был спокоен, но вбитые в мозг рефлексы отца давали о себе знать. Лютер немного помогал, что почти никак не влияло на ситуацию. Кое-как сложив длинные рукава пальто, Элизабет выдохнула, осматривая свою работу. —Можем идти?—приподнял бровь Диего. Восьмая кивнула, делая два шага к брату, как ее резко схватили за правое предплечье. —Эм, Диего?—удивленно спросила она.—Кажется, у нас проблема. Номер Два со вздохом подошел к ней. "У нас по-другому не бывает"—про себя усмехнулся он, но тут же посерьезнел, глядя на то, как Номер Пять сильно сжимал кисть Номер Восемь. Что-то пробормотав, Пятый на ощупал ладонь сестры и переплел их пальцы, а затем только спокойно улегся на ошарашенного Лютера. —Он не отпускает.—мрачно заметил Диего, буравя скрепленные пальцы тяжелым взглядом. Когда Элизабет ответила, как зовут манекен, что странно априори, в его голове проскользнуло еле видимое осознание. Почти ни для кого не было секретом, что Номер Пять и Номер Восемь что-то испытывают друг к другу. Наверное, все с самого начала думали, что так и будет. А поле исчезновения брата их сестра и вовсе стала тенью. По идее, она должна была радоваться возвращению Пятого больше всех, но она наоборот, будто желала оказаться подальше от него. И этот манекен...Если догадки Диего подтвердятся, то он клянется, что убьет Пятого после того, как они остановят апокалипсис. —Придется идти так?—переспросил Лютер, покрепче ухватив брата. Когда последовал кивок Элизы, все трое двинулись с места, стараясь не попадаться на глаза остальных людей, коих было не так уж и много. Черный выход оказался на другой стороне этажа, который скрывал длинную лестницу. Кое-как сгруппировавшись, они стали спускаться, стараясь самим не упасть, и друг друга не столкнуть. Диего шел сзади, пока впереди осторожно шел Лютер боком, а за ним плелась Элиза, никак не сводя взгляда с рук. Она хмурилась, что-то обдумывая и сжимая в кулак левую ладонь. На улице уже настал поздний вечер. Машины с шумом ехали по дорогам, фонари тускло освещали улицы, а легкий прохладный ветерок приятно дул в лицо. Выйдя из здания, Диего быстро осмотрелся: они оказались в подворотне и чтобы выйти к нормальной дороге, им нужно было пройти вдоль всего дома. Сзади послышалось кряхтение. Лютер покрепче сжал тело Пятого, пока тот почти вываливался из его рук. Немного помогала Элизабет, не давая Пятому окончательно свалиться на землю. —Куда мы идем?—спросила Элиза, левой рукой поправив сползающий с плеч пиджак. —Возвращаться в дом не безопасно.—ответил Лютер.—Те психопаты могут придти в любой момент. Восьмая кивнула, откашлявшись. Ее спина все еще болит после того удара в стену. Комиссия предпримет все варианты, чтобы их поймать. Апокалипсис должен был случиться. Если его остановить, прощай нормальный ход судьбы и времени. —Давайте лучше ко мне. Там его никто не будет искать.—отозвался Диего. Неожиданно послышалось икание. Пятый приподнялся на руках Лютера, чуть не скинув с себя его плащ. —Если тебя вырвет...—пригрозил Номер Один. —Знаете, что забавно?—веселый голос Пятого не только было странно слышать, так еще и речь была растянутой и сопровождающаяся иканием. —Поведай.—усмехнулась Элизабет, стараясь идти чуть быстрее, иначе Лютер отдавит ей все пятки. —У меня переходный возраст,—продолжил говорить Пятый,—опять.—он фыркнул.—Как все это смешно и странно. Вот, что выходит, когда любимый мир машет тебе ручкой.—он свободной рукой рассек воздух, чуть не задев Диего, который поравнялся с Элизой.—И нет его. Пятый невидящим взглядом на секунду уставился на Элизабет, будто только ее заметив, а потом перевел взгляд на руки, и нахмурился. Элиза, заметив его взгляд, приподняла бровь. Но Пять ничего не ответил, только сильнее сжал ее ладонь и откинул голову. —А вы о чем? —Двое в масках вчера ворвались в Академию.—чуть тише ответил Диего.—Они искали тебя и Элизабет.—громче добавил он.—Сосредоточься, Пятый. Что им нужно? —Хейзел и Ча-Ча...—ответил парень. —Да, нам уже сообщили.—съязвил Диего. —Лучшие из лучших. Элизабет фыркнула. —Не для меня, конечно.—усмехнулся Пятый. —Ага, Элиза одному из них три ножевых раны оставила.—кивнул Лютер.—Лучшие в чем? —Ого.—вскинул брови Пятый.—Знаете, она ужасно не любит, когда я пью. Говорит, я становлюсь угрюмым.—он свободной рукой попытался найти Долорес, но наткнулся только на плечо Лютера. Резко приподнявшись, да так, что чуть не упал, Пятый с растерянностью огляделся. —Да вон она.—раздраженно произнесла Элизабет, ткнув в манекен, который нес Диего, не особо заморачиваясь. —Будь с ней поласковей.—икнул Пять. Номер Два сильнее сжал пальцы вокруг шеи манекена, в любой момент готовый дать брату нехилого удара, желательно, по голове, может, мозги на место встанут. —Сосредоточься.—резко остановился Диего и развернулся, сверля Пятого взглядом.—Чего хотят эти Хейзел и Ча-Ча?—по слогам произнес он. —Я же говорила...—начала Элизабет, но остановилась, заметив, как губы Пятого расползлись в чеширской улыбке.—Убить нас.—закончила она. —Мы хотим защитить вас.—серьезно произнес Номер Два. —Защитить нас? Меня?—будто с издевательством переспросил Пять.—А зачем мне и ей ваша защита?—его речь стала понятнее, будто он в миг протрезвел.—Ты хоть представляешь, скольких я убил?—он вскинул бровь.—Не-а. Да я сам все четыре всадника апокалипсиса. —О Боже...—закатила глаза Элиза. —А она,—Пять кивнул в сторону сестры.—раз в сто больше меня убила. Лютер с напряжением взглянул на Восьмую, которая нахмурилась, сжав ладонь. —Грядет апокалипсис...—начал Пятый, но резко отвернулся в сторону. Послышалась рвота. Лютер и Диего только отвели глаза, уже не надеясь нормально поговорить с братом. —Никакого больше алкоголя.—тихо прошептал Номер Один, на что Второй согласно кивнул и повернул голову к сестре, которая резко затихла. Элизабет сверлила взглядом влажный асфальт, а когда Пятый закончил и повернулся, то хотела вырвать свою ладонь, но тот притянул ее к себе, отчего она врезалась в Лютера. —Не отпускай...—тихо пробормотал парень, укладываясь на брате.—Извини...—и отключился. Номер Восемь только глубоко вздохнула, сжав ладонь Номера Пять.