Сколько стоит твоя душа?

Новость о помолвке Хатидже Султан с сыном Пири Паши Мехметом Челеби не была неожиданной. Но Махидевран ей обрадовалась, ведь на момент подготовки о ней дружно все забыли. Сама же помолвка не особо отличалась от очередного праздника в гареме. Разве что появились новые лица в виде родственников паши, и сам Султан почтил своим присутствием рабынь. — Во дворце пожар! — этого крика Алиса ожидала весь вечер. Наконец-то конец натянутым улыбкам. — Мехмет, сынок! — Хюррем, сидевшая напротив, подорвалась с места и быстро побежала в детскую. Махидевран так же быстро последовала за всеми. Детей все равно вынесут невредимыми, а пожар означает, что Садыка уже в гареме. Вот и отлично, только появилась, а уже избавила от скуки. Все кричали, как не в себе, Хюррем вообще пришлось удерживать двум евнухам. Алиса решила поплакать. Просто стоять со спокойным лицом ей нельзя, но рваться в пламя она также не намерена. Как и ожидалось, Садыка выбежала с двумя Шехзаде. К огромному удивлению Махидевран, Мустафа даже не дрожал. Хотя подобная ситуация должна была сильно напугать мальчика. Мехмет же рыдал во весь голос, но оно и понятно, все-таки ребенку лишь четыре месяца. — Мой сильный мальчик, — прошептала Махидевран, сильнее прижимая к себе ребенка. — Ты невероятно храбр. Толпа вокруг них расступилась, пропуская Султана. Сулейман посмотрел на обоих сыновей и, удостоверившись, что с ними все в порядке, решил разобраться в ситуации. — Сюмбюль ага, что там произошло? — он подошел ближе к коридору, из которого валил дым, будто хотел что-то рассмотреть. — Не беспокойтесь, Повелитель, никто не пострадал, — не поднимая головы, ответил евнух. — Загорелось дерево — подарок невесты, к счастью, Виктория успела спасти Шехзаде. — Я видеть огонь… Я взять дети, — а девушка хорошо отыгрывала роль испуганной рабыни. — Почему огонь — я не знаю. — Я знаю! — громко воскликнула Хюррем. Все моментально посмотрели на рыжеволосую. — Твой сын это сделал, — с вызовом заявила Султанша, обращаясь к Махидевран. — Ну скажи, а! — она протянула руку к Мустафе, однако шатенка ее моментально отшвырнула. — Мать так велела? — в этот момент у Махидевран был такой взгляд, которым она ни разу не смотрела на Хюррем. Фаворитка аж запнулась. Там была не злость и не ярость, а смерть в чистом виде. — Как ты посмела сказать подобное про моего сына? — медленно спросила Махидевран. Её спокойный тон звучал так, будто она прикладывает все усилия для этого. — А что, ты на все способна! — Хюррем хатун, — после этих двух слов, сказанных Султаном, повисла гробовая тишина. — Сейчас же успокойся! Иди в свою комнату. Мустафа, — не обращая внимания на плачь Мехмета, он взял на руки старшего сына. — Сыночек, все хорошо? — Я не делал пожара, клянусь Аллахом! — серьезно заявил мальчик. — Я защищал Мехмета, братика. — Ты молодец, — погладила его по голове Валиде. — Хюррем, ступай к себе. Рыжеволосая поклонилась и, встретившись гневным взглядом с Махидевран, ушла к себе. — Всегда так поступай, братьев стоит защищать, — поцеловал сына в макушку Султан. А вот Махидевран с этим не согласна. Все дети Хюррем будут соперниками Мустафе. Любая дружба будет разрушена перед силой престола Падишаха. *** — Ты до сих пор расстроен из-за вчерашнего? — спросила Махидевран, пока они с Мустафой шли к конюшне. — Я этого не делал, — уверенно заявил мальчик. — Почему она так сказала? — Потому что жизнь несправедлива. Если ты настолько слаб, что не можешь доказать свою правоту, то любой может обвинить тебя в чем угодно. Мустафа, ты можешь стерпеть оскорбление только если это часть плана, чтобы потом заставить человека пожалеть. Во всех остальных случаях ты должен уметь постоять за себя. — Но вы ничего не сделали, — едва слышно сказал мальчик, сразу же опустив взгляд, будучи не в состоянии смотреть матери в глаза. Махидевран резко встала напротив него и за подбородок подняла голову сына. — Всегда смотри в глаза. Даже если не уверен, даже если боишься, если наперед знаешь, что не сможешь победить. Всегда смотри в глаза, — Махидевран убрала руку, однако Мустафа не опустил головы. — Молодец, — улыбнувшись, похвалила шатенка. — Но если ты думаешь, что я закрою глаза на оскорбление сына, то ты впервые в жизни меня разочаровал. — Простите, Валиде, — мальчик вновь хотел опустить голову, однако Махидевран ему это не позволила. — Слова мне не столь интересны, докажи делом. А по поводу Хюррем, то я возьмусь за неё позже, сейчас есть более важные проблемы. Пойдем, — в конюшне резвился черный жеребёнок. Мальчик сразу же с восхищением подбежал к ограде. — Нравится? — Он прекрасен. — Теперь твой. Вместе с ним ты будешь расти и становиться сильнее. — Прекрасный подарок, — прозвучал голос Султана за их спинами. — Повелитель, — повернувшись, поклонилась Махидевран. Краем глаза она заметила Ибрагима за спиной Султана. — Мне так приятно, что вы пришли. — Ты ведь позвала. — У меня теперь будет конь! — с нескрываемым восторгом Мустафа едва отвлекся на родителей. — Наш сын счастлив, хотела бы видеть таким и вас, — Махидевран взяла Сулеймана под руку и провела в конец конюшни. — Ибрагим, ты научишь меня кататься? — спросил мальчик, подбегая к хранителю покоев. — Разумеется, как только будет время, — с улыбкой ответил мужчина. — И ты ещё обещал поиграть со мной. — Может, сейчас? — Ура! Ибрагим был бы очень рад покинуть это место и не видеть, как Махидевран любезничает с Султаном. Если раньше он воспринимал это как должное, то сейчас собственнические чувства не желали покидать его. — Я попросила отца, чтобы он лично отобрал двух лошадей. Надеюсь, мой подарок придется вам по душе, — улыбнулась Махидевран, указывая на скакуна. На самом деле, Алиса хотела сделать подарок лишь Мустафе, но не стоит выделять Шехзаде. Лучше пусть пока греется в лучах любви Султана. Черная лошадь отличалась от остальных равномерным, насыщенным угольно-черным окрасом. Грива, шерсть, хвост и копыта окрашены в черно-синюю гамму. Волосяной покров на пару тонов темнее шерсти. Глаза — темно-карие с вишневым отливом. — Вороной скакун — это аристократ в мире лошадей. А мой Султан заслуживает исключительно лучшего. По Сулейману было видно, что конь ему понравился. Более того, это первый подарок, который он получил от наложницы. Никто и не думал что-то дарить Султану, он сам всех одаривал. — Благодарю, Махидевран, я очень доволен, — и он снова поцеловал её в макушку. «Надеюсь, этот конь тебя сбросит», — подумала Алиса. *** В своих покоях Хюррем смотрела на приготовление зеркала для Султана. Она допустила ошибку. Нельзя было при всех кричать на наследника трона. Но она так испугалась за Мехмета, что не осознавала, что говорит. Теперь вновь придется добиваться расположения Валиде. А ведь мать Султана молчит лишь из-за её положения. — Расти здоровым, сынок, — счастливо прошептала рыжеволосая, положив руку на живот. В дверь постучали, и Султанша позволила войти. В покоях появилась Гюльнихаль. Были видны лишь её глаза, остальная часть лица была скрыта. — Что тебе нужно? — сейчас Хюррем была не в настроении видеть предательницу. — Пришла поговорить, — спокойно объяснила хатун. — С такой, как ты, мне незачем о чём-то разговаривать! — С такой, как я? — Гюльнихаль сорвала с лица вуаль, демонстрируя свои шрамы. — Смотри, как уродливо мое лицо, вот так же уродлива и твоя душа. Но я пришла не за этим. Этот ребенок, — она положила руку на живот, — чудо и из-за моей нынешней внешности больше оно не повторится. Зная, на что ты способна, я предупреждаю заранее: не смей его тронуть. — Угрожаешь мне? Султанше? — Это я надела петлю на шею Хасибе по твоему приказу. Только попытайся тронуть меня — и весь гарем узнает, что ты сделала. *** — Я думал, что вы жена максимум бея, — не скрывал своей удивлённости наемник. — Работать конюхом это одно, а вот быть конюхом у самого Султана — это совершенно другой размах. — Я ведь обещала новую жизнь. Пока тренировки будут тайными. Незачем привлекать лишнее внимание. — Ещё раз спрошу. Уверены, что именно я должен обучать наследника империи? — спросил Мурад. — Да, он должен в разы быть лучше остальных. Выйдя с конюшни, Махидевран сразу же подошла к ожидающей её Гюльшах. — Госпожа, — расстроено начала калфа. — Султан снова позвал к себе ту рыжую ведьму. — Меня не будет какое-то время, — полностью проигнорировала сказанное Султанша. — Посмотри за Мустафой и, если кто спросит, я, как всегда, только вышла в сад. *** Алиса чуть не выбила дверь к знахарке, настолько она была злой. — Помнится, два месяца назад, — сразу же перешла к делу шатенка, — я попросила у тебя снадобье, чтобы не забеременеть. Я даже пила его чаще, чем стоило. Каковым же было моё удивление, когда я узнала, что во мне что-то развивается?! — Полагаю, таким же, как и у меня, — ответила женщина, отойдя от шока. — Я продолжила пить его дальше, — Алиса начала загибать пальцы. — Ела растения, что не рекомендуются беременным. Спала в холодной комнате, сидела в горячей воде. И угадай, что случилось? Ничего! Он все ещё спокойно растет во мне. Махидевран, чтобы потерять ребенка, было достаточно просто поныть на холодном полу; Алиса же сделала куда больше, а результата никакого. Она не уверена, что с Мустафой сможет справиться, куда ещё одна головная боль? Роды сами по себе в это время не внушают доверия. При самом высоком уровне медицины женщины все ещё умирают. А в это время есть тысячу и один вариант, как ты умрёшь во время или после родов из-за осложнения. А отправляться в ад раньше времени вообще не входит в планы Алисы. — Я, разумеется, могу избавить вас от этой проблемы, — немного погодя сказала лекарша. — Но вы уверены? — А ты думаешь, я пришла сюда душу изливать? Разумеется! Делай, что нужно.