***
Следующий день — Почему ты не взяла Нергисшах? — спросила Махидевран. Айбиге присоединилась к ней за завтраком в надежде, что так получит дополнительную возможность увидеть мужа. — Она поздно просыпается. Если пожелаете, я буду ее будить. — Нет необходимости, пусть спит сколько пожелает, но ложится раньше. Ты почти не уделяешь моей внучке время. Ребенка должна воспитывать мать, а не слуги. — Меня растили так же, и о жизни дома я не имею ни одного плохого воспоминания. — Многих убитых Шехзаде или Султанш, которые были лишь средством в чужих руках, воспитывали именно так. Ты стала помешанной на зачатии сына, — недовольно поджала губы Махидевран. — В свободное время ты имеешь право заниматься чем хочешь, но никогда не пренебрегай моей внучкой. — Нергисшах — любимая дочь Шехзаде. Не какая-то девочка, рождённая от рабыни. Я получила прекрасное образование и воспитание. Это намного лучше, чем быть помешанной на ребенке, как Румейса. — Румейса умеет выживать и побеждать. И своего сына научит тому же. Если у неё будет дочь, то думаю, и девочку она так же хорошо обучит. А чему научили тебя? Уроки с мечем помогли достичь желаемого? Твоя мать не потрудилась подготовить тебя к реальной жизни. Ты желаешь такого будущего для собственной дочери? Чтобы реальная жизнь её уничтожила? Собственную можешь разрушить, ты не моя дочь, чтобы я волновалась, но над будущим моей внучки тебе придется поработать, или я отправлю её к Танели. Она с радостью будет проводить время с Нергисшах. — Она моя дочь… — Тогда покажи это, — их разговор прервал стук в двери. — Войдите. Фидан быстро вошла в покои, она остановилась возле порога. — Михриниса хатун приехала и просит вас принять, — Алиса кивнула, и калфа поспешила открыть двери. Вошедшая девушка ассоциировалась со словом «пиратка». В мужской одежде, но видно, что из дорогих тканей. Она так отличалась от жителей дворца, что выглядела как диковинка. Михриниса была похожа на Айбиге до замужества. Но Султанша даже в крымской одежде выглядела более утонченной. Возможно, дело в том, что дочь Барбароссы была на голову выше крымчанки. Небрежные волосы, даже черты ее лица были грубыми. Смуглая кожа, квадратное лицо. Ее нельзя было назвать красивой или очаровательной, но бирюзовые глаза цвета моря выделялись и были подобны драгоценным камням. — Мы ожидали вас лишь утром, — едва улыбнулась Махидевран, встав с подушек. Айбиге поднялась за ней следом. — Я ехала на лошади, — девушка присела в поклоне, а после продолжила с широкой улыбкой: — Не хотела так долго времени проводить в пути. Морские путешествия я обожаю, но наземные явно не для меня. К тому же я мечтала познакомиться с вами. Отец и брат столько рассказывали о госпоже, что я не желала больше ждать. — Надеюсь, вам здесь понравится. Айбиге Султан, — Махидевран указала рукой на невестку. — Жена Шехзаде Мустафы. — Я очень рада познакомиться с крымской принцессой. Госпожа, — девушка вновь повернулась к Алисе. — Если позволите, я бы хотела преподнести вам подарки. — Я буду рада. Михриниса дала знак первой служанке, и та сняла тонкую ткань. Корона была выполнена из золота и серебра. Украшена изящными витиеватыми узорами, цветами и листьями, что придавало ей воздушную и легкую атмосферу. В центре короны был зеленый изумруд, словно олицетворял величие и роскошь, а алмазы, окружающие его, придавали всему изделию невероятное сияние. Все драгоценные камни были осторожно выбраны и вставлены в корону, чтобы создать невероятный мозаичный эффект. Маленькие рубины, как капли крови, мерцали среди алмазов, добавляя дополнительную глубину этому великолепному произведению искусства. Верхушка короны, вероятно, была украшена большим и изысканным корональным камнем, который был точно подобран по цвету и качеству, чтобы подчеркнуть величие этой короны. — Корона довольно лёгкая, несмотря на вид. Мне не нравятся украшения из-за того, что они тяжёлые, поэтому я лично следила за работой ювелиров, чтобы подарок не приносил неудобств. — Благодарю, — Махидевран подняла корону, и она действительно была очень лёгкой. — Понимаю, что она не так прекрасна, как вы, но я надеюсь, что Валиде Султан она понравится. — Я с удовольствием буду ее носить, — улыбка исчезла с лица Алисы. — Но титул Валиде Султан имеет лишь мать Падишаха. — Я приношу извинения. Моя мать была рабыней и мало что знала, а дяди ещё меньше соблюдали условности. — Вы рождены не в браке? — спросила Айбиге. Она лишь знала, что приедет дочь Хайреддина паши. И пока она мало походила на ребенка одного из могущественных людей Османской империи. — Да, паша взял брак лишь один раз. Я и Ахмед дети от наложницы, — Михриниса рассказывала с мягкой улыбкой. Казалось, что ничего из сказанного ее не смутило. — Но так как я единственная дочь среди всех братьев Барбароссы, боюсь, никого так не баловали и опекали как меня. Мои дяди даже не хотели отпускать меня так далеко от семьи. Айбиге Султан, я слышала, что вас растили, ни в чем не уступая мужчине. Я надеюсь, что смогла подобрать вещь под ваш вкус. Султанше преподнесли кинжал. Рукоять кинжала была изготовлена из слоновой кости, и была украшена инкрустацией из золота и жемчуга. Футляр кинжала, выполненный из кожи, был украшен живописными и изысканными рубинами, их красная яркость создавала контраст с цветом кожи футляра. Айбиге вынула кинжал. Его клинок был выкован мастерами из высококачественной стали, украшен изящными гравировками. Узоры и орнаменты, сложно сплетенные и гармонично переплетенные, украшали клинок, придавая ему уникальный характер. Но женщина обратила внимание не на его красоту, а на собственное отражение. Сколько лет она не брала в руки оружие, когда в последний раз принцесса занималась тем, что ранее делало ее счастливой? Раньше Айбиге любила смотреть на себя именно через лезвие мечей, и теперь там абсолютно чужой человек. Словно страх детства, кем она точно не хотела быть. — Спасибо, — выдавила из себя Султанша, отодвинув подарок. — Вам стоит отдохнуть, — не взглянув на невестку, продолжила Махидевран. — Комната уже готова, я лично подобрала для вас слуг. — Если позволите, — с робкой улыбкой Михриниса обернулась на рабынь. — Я привезла с собой служанок. Не хотела обременять вас ещё больше. Это уместно, чтобы мне прислуживали мои люди? — Конечно. Фидан, проведи нашу гостью в ее покои. Поклонившись госпожам, Михриниса последовала за калфой, но едва они отошли от покоев, резко остановилась. — Я бы хотела встретиться с Румейсой Султан. — Зачем? — Фидан с непониманием повернулась к дочери паши. — Она мать наследника, я хочу поприветствовать всех госпожей дворца. Не хочу быть невежливой. — А… — кивнув протянула калфа. — Хорошо, я вас к ней отведу. — Я ничего не смогла узнать о Султанше. Расскажите о ней, пожалуйста. Не хочу сказать что-то не то. — Госпожа всегда спокойна. После рождения сына она все время возле него. — А как же Шехзаде? Она больше не его любимица? — У Шехзаде появилась новая фаворитка, но Румейса Султан все ещё его главная любимица, да и как может быть иначе, если родила долгожданного наследника. — Я очень бы хотела увидеть Мехмеда, младенцы необычайно милые, — с улыбкой произнесла Михриниса, когда они остановились возле двери в покои Султанши. — Лучше не подходите к Шехзаде Мехмеду. Госпожа очень опекает сына, никто к нему лишний раз не приближается. — Это правильно, — задумавшись, ответила девушка. — У меня нет опыта с детьми. — Вы очень похожи на брата, — подметила Румейса, когда в ее покои вошла гостья. — Спасибо, — широко улыбнулась Михриниса, поклонившись. — Мы с Хасаном очень разные, — шатенка говорила тихо, она не видела и не слышала младенца, поэтому решила, что он спит. — Поэтому раньше мне не говорили, что я на него похожа. — Те же глаза. С приездом, Махидевран Султан и Шехзаде очень ожидали вас, — вежливо ответила Султанша без капли собственного интереса. Мехмед лишь недавно уснул. Полночи он провел у Авроры на руках, и теперь госпожа хотела бы вздремнуть, а не быть вежливой. — Я привезла вам подарок. Не знаю, что вам нравится, — Михриниса щёлкнула пальцами, и служанка подошла к госпоже. Девушка открыла деревянную шкатулку, внутри было золотое колье и серьги с аквамаринами. — Я долго подбирала достойное украшение. Надеюсь, я смогла угадать? Аврора провела кончиками пальцев по отшлифованному камню. — Безусловно. Оно очень дорогое, не стоило так тратиться, — Румейса слабо улыбнулась. — Но вы же родили первенца наследнику Османской империи. Я обязана поздравить… Девушка застыла на полуслове, когда двери открылись, и в покои вошёл Шехзаде Мустафа. — Михриниса хатун приехала раньше, чем мы ожидали, — пояснила Румейса. Черные глаза Мустафы сразу потеплели. — Рад вас здесь видеть. Отдохните, вечером в честь вашего приезда будет небольшой праздник, — Мустафа развернулся к Румейсе. Его день уже был распланирован, и утро он хотел провести с любимой женщиной и сыном. — Благодарю, Шехзаде, но изначально я бы хотела передать вам письмо. — Я приду к тебе после дивана, поедим вместе, — Мустафа поцеловал Султаншу в лоб, прежде чем повернуться к гостье. — Пойдёмте. Я рад с вами наконец познакомиться, — продолжил мужчина, когда они вышли в коридор. — Хайреддин паша несколько раз упоминал о дочери, но нам так и не удавалось встретиться. — Но это не так, Шехзаде, — заявила Михриниса. Она смотрела вперёд, а не на Мустафу, продолжая идти. Впереди все ещё была Фидан. Ее же служанки заметно отошли назад, чтобы не слышать разговора. — Я часто вас видела, почти всегда, когда была в столице. Но думаю, наследник престола не очень обращает внимание на женщин в окружении Барбаро́ссы. — Мне стоит быть внимательнее. Паша рассказал, что письма — это ваша идея. — Я всегда рада помочь моей семье, — Михриниса протянула Шехзаде письмо. — Лишь это будет не зашифровано, потому что я доставила его лично. Все остальные я буду переводить и приносить вам. Паша детально расписал расстановку войска и планы Султана на данный момент.***
Маниса Фатьма впервые за множество лет просыпалась и засыпала счастливой. Новый муж превзошел все ожидания. Редкая удача — быть счастливой в браке, и госпожа искренне наслаждалась этим. Единственное, что омрачало ее брак, было недостаточно высокое положение мужа. Он был пашой и входил в совет дивана, но на фоне остальных зятей династии был значительно ниже. Поход всегда являлся прекрасной возможностью получить больше заслуг. И так как Хюсрев и Рустем отправлялись с Султаном, Фатьма побеспокоилась, чтобы ее муж остался в столице. Ведь тот, кто успешно управляет империей во время похода, всегда получает вознаграждение. — Не понимаю, как брат мог поставить наместником Юнуса пашу, когда есть ты! В итоге все переигралось хуже, чем предполагала госпожа. Ахмед остался в столице, но лишь вторым по важности. — Не стоит волноваться, — Кара поцеловал руку жены. — Поход планируется долгим, многое может случиться. — Да, — задумавшись, согласилась женщина. — Например, уже не молодой Юнус может умереть. — Это сложно будет сделать, не вызывая подозрений. — А мы не будем спешить, — сладко прошептала Фатьма, сев возле мужа. — Как ты и сказал: поход будет долгим. Сначала паше станет плохо, он несколько месяцев поболеет, и ты займешь его место. А далее мы устраним Рустема. На Михримах без жалости не взглянешь, брак ее состарил. — Беременность иногда протекает тяжело. — Нет, я беременела, — улыбка медленно начала сходить с лица госпожи. — И не раз, но Аллах не пожелал, чтобы я родила от Мустафы. Но, поверь, ничто не загубило больше женщин, чем несчастливый брак. Теперь, пожив с Рустемом, Михримах несчастнее, чем когда-либо. И если на фоне появится вариант быть счастливой, она за него схватится. — Вариант, госпожа? — Я расспросила у служанок. Некоторые сказали, что до брака не раз видели с Хасаном агой. Как мне рассказали, это красавец-мужчина. Если он вновь, все ещё свободный, вернётся в столицу, кто знает, что будет. — Моя прекрасная, умная госпожа, — Ахмед поцеловал жену, потянув за собой на кровать.***
Три недели спустя — Валиде, — Мустафа быстро пришел в покои к матери, когда ему доложили, что та желает встречи. — Что-то случилось? — Нет, — с улыбкой покачала головой Алиса, протягивая руку сыну. — Просто Танели скучно одной. Она прислала письмо, просит, чтобы я у нее погостила. — Пусть сестра приедет к нам. Мне тоже ее не хватает. — Приедет на рождение ребенка от Нурбану. А до того времени она должна оставаться в столице. Я поеду на две недели. Танели написала, что уже приготовила для меня много подарков, поэтому возьму мало вещей. И куплю несколько рабов в столице. Я уже отправила ей письмо, что завтра выезжаю. Хотела, чтобы ты знал. — Не слишком ли это поспешно? — Я оставлю Фидан здесь, чтобы следила за порядком. Все дела в норме, но в случае чего я немедленно вернусь. Всего-то два дня пути. — Можете остаться на дольше, не оставляйте сестру одну. Следующий день. Стамбул — Она точно беременна? — уточнила Танели у лекарши. — Да. Уже где-то два месяца, — довольная ответом, госпожа вручила женщине мешок золота. — Поздравляю, хатун, — Султанша повернулась к Назенин. — Когда пройдут первые месяцы, мы отправимся в Топкапы. Ребенок должен быть рожден там, — ранее счастливая рабыня теперь погрустнела. — Что такое? — Я много слышала о Хюррем султан. Я боюсь ее, она может убить меня и ребенка. — Именно поэтому я перееду с тобой. — Султанша, — в комнату рабыни вошёл Али. — От Махидевран Султан вам письмо. — От Валиде, — Танели сразу засияла, мать не так часто пишет ей письма. Она быстро раскрыла бумагу, но с каждой строчкой ее улыбка исчезала. — Я не отправляла в Манису писем, — тихо прошептала Султанша. — Али, пусть немедленно собираются, я сегодня же отправляюсь в Сарухан.