***
Спустя полчаса они добрались до места сбора. Агеро к этому моменту успел сказать несколько раз про себя «спасибо» Бааму, который настоял на том, что надо взять такси. Если бы они добирались пешком, точно бы опоздали. Но сейчас они были на месте и здоровались со знакомыми, с которыми работали вместе уже не раз и не два. – Йоу! – поздоровался с ними мужчина в фиолетовом спортивном костюме. – Как жизнь? – Бывало и лучше, – недовольно бросил Кун. Его слегка вывело из себя то, что съёмки перенесли, из-за чего весь его план сегодняшнего дня полетел в тартарары. – Спасибо, господин Ли Су, что предупредили, – тем временем отозвался Баам. – Да всё в порядке. Всё-таки я в какой-то степени за вас отвечаю, – добродушно отозвался Шип, хлопнув каждого по плечу. И впрямь. Именно он и пригласил Баама начать сниматься, найдя его на фотографиях одного из журналов, для которых раньше снимался Кун. Позже Агеро присоединился к съёмкам из-за рекомендации Баама. Хотя он в любом случае пошёл бы за брюнетом. С этих пор Ли Су за ними присматривает, рассказывая полезные секреты и делясь опытом. Через несколько минут ко входу в павильон подъехала машина, из которой вышел мужчина невысокого роста с седыми волосами и круглыми небольшого размера очками на носу. – О, а вот и режиссёр, – сказал кто-то из актёров. – Здравствуйте, здравствуйте, – поздоровался мужчина, подходя к группе, опираясь на трость. – Как я погляжу, многие получили моё сообщение. Хорошо… Давай-те пройдёмся по плану. Сегодня будем снимать сцену первого испытания. Действующие лица: Баам, Кун, Рак, Анак, Хатсу, Шип. Готовьтесь. Если есть вопросы по сценарию, смело обращайтесь – вместе обсудим. – Господин режиссёр! – раздался звонкий голос Куна сбоку, а потом подошёл и сам юноша, держа за руку Баама. – У меня есть вопрос! – Слушаю вас. – Ему обязательно глотать травинку в этом моменте? – задал обеспокоенно вопрос Кун, показывая пальцем на листе бумаги нужную строчку, где была прописана роль Баама. – И мне обязательно стоять так далеко от него? – Да. Здесь ему нужно проглотить травинку. И да, вам следует стоять именно там. Вас это чем-то смутило? Агеро слегка побледнел и попробовал ещё раз. – Нет, господин режиссёр. Вы меня не так поняли. Я спросил: ему ОБЯЗАТЕЛЬНО глотать в этом моменте травинку? – юноша специально выделил слово «обязательно» интонацией. – Да, – прямо ответил мужчина. – Это лучший способ показать, какой ребёнок живёт в герое, насколько он юн душой и неопытен. – Режиссёр, я думаю, это очень плохая идея! – воскликнул юноша, чуть сильнее сжав руку Баама. Ему совершенно это не нравилось. – Господин Кун, не волнуйтесь, со мной всё будет хорошо, – подал голос брюнет. Кун посмотрел на друга, и ему вдруг живо представилось, как Баам проглатывает травинку, а она попадает не в то горло. Через мгновение брюнету становится сложно дышать, и он задыхается. Ещё немного времени, и на земле уже лежит посиневший юноша, держащийся за горло, с пустыми глазами. – Подождите немного, – произносит Агеро не своим голосом и отходит. Убедившись, что он отошёл на достаточное расстояние, синеволосый достаёт мобильный и набирает знакомый номер. Из динамика доносятся длинные гудки, а потом слышится голос. – Привет, Кун, – говорит он. – Опять что-то с Баамом случилось? – Нет. В смысле, да… Виоле, ты можешь его подменить в одном моменте на съёмках? – скороговоркой выпаливает Агеро. – Опять?! – слышит он удивлённый возглас собеседника. Синеволосый даже себе представил, как тот хватается за голову, понимая, что отвертеться ему не получится. – Прошу! – просит Кун, готовый прижать ухом телефон к плечу и сложить руки в молитвенном жесте. Всё, чтобы его добить в моральном плане. – Ладно, – сдаётся собеседник. – Скоро буду. Спустя десять минут на площадке появился юноша с длинными волосами, собранными в хвост и скрывающими лицо. Шёл он быстро, тщательно всматриваясь в каждого из присутствующих. – Виоле! – окликнул его Кун, стоящий у стены с изображением какого-то полуразрушенного замка. – Вот вы где, – отозвался длинноволосый, подбегая к синеволосому. За спиной он замечает знакомую взъерошенную макушку и спешно окликает: – Баам! Юноша вздрагивает и смотрит на новое лицо своими золотыми глазами. Вид у него такой, словно его только что выдернули из каких-то глубоких размышлений. Чуть позднее выяснилось, что это было недалеко от правды. – Кун, в чём дело? – решил не тянуть Виоле и сразу пойти в атаку. На это Агеро лишь косо посмотрел на снова провалившегося в мысли Баама и слегка кивнул головой, предлагая немного отойти. Только когда они скрылись за какой-то дверью, Кун достал сценарий и показал на нужный момент. – Ты должен это сыграть, Виоле, – прошептал Агеро. – Для этой сцены не нужен никакой актёрский талант. Но ты и сам понимаешь, чем это может в итоге обернуться для Баама. Юноша пробежался глазами по строкам и кивнул. – Хорошо. Я тебя понял. Всё-таки я, как и ты, не хочу снова этого допустить. Сыграем!***
– Фух, я так устал, – выдохнул Агеро, падая на кровать в своей комнате, не раздеваясь. Сегодня они снимали только первое испытание, на которое потратили чуть ли не шесть часов, а все из-за вечно ссорившихся Анак и Хатсу. Да и с Кроко пришлось нехило повозиться. – Господин Кун, я приготовлю на ужин спагетти! – услышал синеволосый голос брюнета из кухни. – Да, хорошо! – отозвался Агеро, найдя в себе силы расстегнуть пуговицы рубашки. Переодевшись во что-то более напоминающее домашнее, он вышел в коридор и краем глаза решил заглянуть на кухню. Увиденное ему более чем понравилось: Баам стоял у плиты, помешивая деревянной ложечкой соус и другой рукой придерживая волосы. – Может, тебе их подстричь? – хитро спросил Агеро, шепнув прямо в ухо брюнета, отчего у того побежали мурашки по шее и пряди покачнулись от его горячего дыхания. – Господин Кууун! – недовольно протянул Баам, пытаясь скрыть в голосе испуг от внезапного появления синеволосого в его личном пространстве. – Милый фартучек, – продолжил наслаждаться сложившейся ситуацией Кун. Ему нравилось то, как собеседник залился краской и всячески старался скрыть свое смущение. А фартук и впрямь был милым: голубой с разными символами, совсем как на платочке, которым иногда Агеро завязывал волосы. – Г-господин Кун, – услышал он тихий голос Баама. Агеро показалось это милым: смущенный Баам, который сейчас старался подобрать подходящие слова. – Спагетти скоро будут готовы. Потерпите немного. На это синеволосый лишь убрал руки с его плеч, скрестил их у себя на груди и недовольно надул губки. Он не такой ответ ожидал. Но делать было нечего. Иногда Баам поражал его тем, каким он бывает тормозом. – Господин Кун, можете мне, пожалуйста, помочь накрыть на стол? – услышал он просьбу брюнета, которую тут же поспешил исполнить. Он никому не позволит о чём-либо себя просить. Никому, кроме Баама. – Спасибо, господин Кун. С вашей помощью мы управились намного быстрее. Чай, спагетти и салат – вот их ужин. Ужин, которым синеволосый наслаждался. Хотя по большей части он наслаждался не самой едой, а компанией. Если бы напротив него не сидел Баам, но на столе стояла бы та же самая еда, он бы не смог с таким аппетитом её есть. – Господин Кун, нарезать вам хлеба? – спросил его Баам, но Агеро не успел ответить. Тот уже взялся за нож и начал нарезать ломтики хлеба. «И куда ты столько нарезаешь?» – хотел его спросить синеволосый, как его остановило удивлённое «Ой!» собеседника. Агеро посмотрел в сторону Баама и увидел, как юноша стоит, подняв вверх палец левой руки, по которому вниз стекала красная жидкость. – Чёрт, Баам! – невольно воскликнул Кун. – Быстро суй его под холодную воду и зажми! Сейчас за аптечкой схожу. Аптечку он нашёл быстро, так как они держали чуть ли не в каждой комнате по такому сундучку с бинтами, пластырями, йодом и зелёнкой. Через несколько минут перед Агеро сидел виноватый Баам, смотрящий на пластырь на пальце. – Простите меня, – услышал он тихое извинение. – Не волнуйся. Сегодня ты сам не свой, – Агеро взъерошил его волосы. – А теперь иди спать. Я уберу всё со стола. Юноша, решив не спорить, зная, каким упрямым бывает синеволосый, молча отправился к себе в комнату. Кун же никак не мог отделаться от странного ощущения, от которого по коже бежали мурашки. Перед глазами ещё стояла картинка с Баамом с порезанным пальцем, а потом она сменилась на другую, более ужасающую. – Черт! – произнёс сквозь зубы Кун. Сегодня ему будет сложно уснуть.