Комната 68Б

В спину летели проклятия, но за дверями уже ничего не было слышно. Чон не оборачивался, но понимал, что этот парень вот-вот бросится за ним, когда отойдёт от шока, как это его безупречную брендовую рубашку испачкали его же латте на овсяном молоке с тройным ванильным сахаром. — А куда на заселение? — спросил новичок консьержку, сидящую на входе. Она молчаливо показала на длинный коридор впереди, и Чонгук поспешил вперёд. Вскоре к одиноким шаркающим шагам присоединились тяжёлые каблуки мужских туфель. Тех самых из натуральной кожи и отвратительно загнутыми чуть кверху носками. — Эй! Эй, ты! Чон замедлился и неторопливо развернулся навстречу урагану. — Знаешь, сколько стоит эта рубашка, мать твою?! Молись, чтобы ей помогла химчистка! — заистерил пижон и толкнул растяпу в плечо, уходя с высоко поднятой головой. Позади раздался хриплый смех. Сначала тихий, затем громче и громче. Эхо разносило надсаженный голос и било по ушам. — Тебе смешно?! — завопили с тем же надрывом. — Как тебя зовут? Отвечай! — Разливан Кофейчук, — сквозь смех выдавил Чон, покатившись затем еще больше с раскрасневшихся щёк истерички. Чонгук быстро просёк, что перед ним за кадр, и решил не упускать возможности вдоволь над ним поглумиться. Наглец вразвалочку прошёл вперёд и попутно хлопнул по плечу пиджачок, так что он выпал в окончательный осадок и чуть не взорвался на месте. — Здравствуйте, — войдя в кабинет, поприветствовал Чон коменданта и протянул документы, — я на заселение. — А, Чон Чонгук, да… Присаживайтесь, — проскрипел параллельно занятый стопкой каких-то бумаг старичок. Дряхлым он не выглядел и бодро орудовал ручкой, штампами и скоросшивателями. В углу маленькой каморки за вторым столом сидела, по-видимому, секретарша и загадочно улыбалась подоспевшему студенту. Но вдруг с её лица сползла улыбка, а дверь оглушительно хлопнула. — Чон Чонгук, значит? Ну, я запомнил, — пригрозил влетевший костюмчик. — Мой папаша тебе такое устроит, готовь свою… — ...а, господин Мин, мы вас ждали, — присняв очки, перебил его комендант. — Вижу, вы уже нашли друзей. Вот, ключик возьмите, — он с трудом привстал с места и передал связку парню. — Мин Ю-у-унги, — бормотал старик себе под нос, заполняя бумаги. Юнги победоносно покинул кабинет, уже смакуя сладкую, холодную месть. — Он, типа, важный какой-то? — кивнул Чон на дверь, забирая свои ключи. — Да много у нас таких важных учится, — по-доброму улыбнулся комендант, и его глаза исчезли за морщинистыми веками. — Вот таких мальчиков, как ты, очень мало. До выпуска не все доходят, но вы, — это "вы" подчеркнули особенно, — всегда добегаете до финиша первыми. Меня зови просто мистер Хан, если чего понадобится — расписание на двери. Кран с горячей водой в душе подзаедает, его надо прижать и повернуть отнизу, — старик неразборчиво изобразил руками хитрый приём. — На следующей неделе починят. Всего доброго! — Спасибо, и вам! Ну, вроде несложно. Спасибо-пожалуйста, всё такое. Сдалась этому Мину рубашка… по-любому он себе может купить ещё десять таких же, хоть залейся этим какачино. Чонгук вернулся в главный холл этажа и пошёл к лифту, предварительно уточнив у консьержки, как ему добраться до комнаты 67Б. Как выяснилось, одиночные комнаты в этом общежитии делились по восемь на одну кухню и санузел, а приставленная буква означала крыло здания. Чон едва успел заскочить в кабину, когда она уже почти закрылась. Мин презрительно поджал губы, нажал нужный четвёртый этаж и покосился на Разливана Кофейчука, мирно протирающего очки рукавом растянутого свитера. Но совместное путешествие продолжилось и после выхода в коридор, и тогда униженный и оскорблённый не выдержал: — Ты за мной теперь везде хвостиком таскаться будешь?! Чон почесал глаз средним пальцем и как бы ненавязчиво помахал перед носом биркой с номером комнаты. — Вот же ж пердячья жопа, выдал соседнюю! Ну не-е-ет, — Юнги замахал кулаком в воздухе, — нахрен таких соседей! Я… я тебя выселю! — А не проще другую попросить? — равнодушно подметил Чонгук, поворачивая ключ в замке. На самом деле, с этим обращением «господин Мин» лучше не шутить. Ещё выселит в самом деле. — Это я должен просить?! — Юнги вскинул брови. — Ну это тебе же все неймётся, — Чон захлопнул дверь и оставил уголёк догорать.