writober2020

Воспоминания иногда обманывают, но, скорее всего, у их старого дома был чердак. Данте всегда любопытничал, где живут уличные Хэллоуинские украшения или старые игрушки. Из коробок, аккуратно подписанных летящим маминым почерком, выглядывают пластиковые колеса мотоциклов, кубики для стен замка или даже мечи, которые не подходят больше по росту. Приют здесь нашли и вазы, и связки газет, и канделябры, и искусственные тыквы с выгоревшими боками. Данте храбро пихает в разинутую пасть руку, трогая свечу внутри. Мама всегда двояко относилась к этому празднику: помогала с костюмами, но когда никто не видел — поджимала губы и становилась бледнее савана при виде перламутровых узоров. Дети ко всему этому относятся беспечно: гротескные маски, рваные рукава, игривые рожки на макушке, а самое главное — сласти. Ева предпочитала наряжать своих детей в человечью шкуру (как хорошо, что их демонические половины никак пока себя не проявляли). Они точно Гензель и Гретель, а остальной мир — пряничный домик, и однажды ведьма, которая захочет полакомиться ими, разбудит защитный механизм, мощную темную энергию. Это благословение Евы и проклятие — она благодарна Спарде за то, что дети смогут за себя постоять в сложной ситуации, но что если... Тьма поглотит кого-то из них? Вергилий любит задерживаться в библиотеке, читая все, что попадется под пытливый взгляд: от оккультных фолиантов до стихов человеческого авторства, и временами он становится очень задумчивым и похожим на отца. Данте, наоборот, не сидит на месте — ему нравится город, он бурлит, точно маленький вулкан, а еще пытается добиться внимания брата через поединки. Мечи хоть и деревянные, но темные пятна синяков остаются на руках или ногах. Братья не понимают, что они — две стороны отца, половинки его души, это может подмечать лишь Ева. И ей начинает казаться, что Хэллоуин — нравится обоим детям. Данте за конфеты, конечно, а Вергилию — за то, что вокруг внезапно появляются монстры. И как-то однажды, в преддверии дня всех святых, Данте снова забирается на чердак. Вергилий давно облюбовал себе местечко среди башен из коробок в одном антикварном кресле, когда ему хотелось побыть одному. У Данте были разные безумные идеи относительно костюмов: начиная вишнями на одном черенке и заканчивая банками арахисового масла и виноградного джема. Вергилий не разделял подобных взглядов, предпочитая что-то более пугающее: призрак, вампир, на худой конец зомби. Ни в коем случае не претензия на адское отродье — демоны в представлении людей оказались слишком далеки от истины. Поэтому лучше пугающий рисунок на лице и страх, который отразиться на открывшем дверь. Угощение или пакость? Грань между мирами истончается, еще немного и нечисть вот-вот покажется: чьи-то лапы упираются в невидимый барьер с той стороны, но пока — рано, не происходит ровным счетом ничего. Однако, чужое присутствие ощущается напряженной спиной Вергилия. Он пытается уловить ту самую нить, что связывала с отцом, пока получалось плохо. Сегодня Данте находит коробку со старыми вещами, это как никогда лучше подходит для костюма. Может, пираты? Или живые мертвецы? Вергилий почти соглашается, как совершенно неожиданно Данте обнаруживает коробку без подписи. Она немного больше, чем другие, и детское любопытство немедленно требует узнать, что же прячется внутри. А за толстыми картонными стенками — выцветшая от времени ткань, блестящий камень на туфлях, перчатки, монокль в бархатном мешочке. Это вещи какого-то важного джентльмена, жившего, судя по стилю, не меньше ста лет назад. Кто станет одеваться подобным образом теперь? Кроме увесистого плаща, в коробке есть и одежды попроще: темных тонов, но не менее замысловатого кроя. Братья даже поначалу обескуражены этим древним кладом, но затем Данте пытается примерить монокль, даже покушается на тяжелый плащ. Вергилию остается лишь наблюдать и размышлять: стоит ли маме знать о том, что они нашли? Ни фотографий, ни хотя бы записок, или чего-то, дающего подсказку, на дне коробки нет. — Как думаешь, чье это? — спрашивает Данте, стоя перед зеркалом, а на плечах лежит бордовый плащ. Мальчик слишком мал, чтобы не утонуть в нем. Вергилий хмурится, ответ ему словно известен, но недоступен. Он знает, кому принадлежат эти дорогие ткани, которые будто сняли с плеча аристократичного вампира. Вергилий осознает, что брату идут эти цвета, однако, вслух не произносит. Братья прячут коробку и, вернув все на свои места, спускаются вниз. Стоит им сойти с лестницы, как мальчики натыкаются на фигуру Евы. Они начинают говорить, что искали старые вещи для нарядов на Хэллоуин и больше ничего не находили, совсем нет. Ева улыбается и треплет близнецов по серебристым волосам. Кажется, амулеты им дарить пока рано. Может, через год-другой. Вместо этого она предлагает поесть шоколад.