each time you fall in love

      — ты серьёзно собираешься признаться ей прямо на задании?       — ну да! чем раньше, тем лучше. к тому же у меня шансов побольше будет, чем у тебя.       — чёртов придурок!       справа пылает красный цвет крови и жестокости, живой оттенок любви и ненасытной страсти. шоё дышит жаром прямо в лицо, даже и не стесняется нарушать какие-то формальные границы между вами. так удивительно осознавать то, что для врагов он может быть столь бездушным, не жалея ни одного предателя, и одновременно оставаться надёжным напарником и весьма рассеянным коллегой для тебя.       слева переливается колорит кристальных тёмно-синих омутов. если не нужно поспорить с хинатой насчёт какой-нибудь ерунды – тобио всегда крайне расслаблен и сидит в кресле, словно король, лениво наблюдая за окружающими. он спокоен и собран, но всё же держит руку на кобуре, мягко поглаживает натуральную кожу и постукивает пальцами по рукоятке не то ножа, не то пистолета. вся его сущность так и отдаёт безоговорочной уверенностью в своих действиях вперемешку с некой безопасностью по отношению к тебе.       делаешь пару неуверенных шагов и упираешься в стену, хватаясь за голову. резкий запах дешёвых сигарет, кажется, насквозь пропитал это помещение. тебе очень хочется бросить задание, уйти, скрыться, навсегда забыться, чтобы больше никогда в жизни не видеть лица своих напарников. ритм битов резонирует где-то в груди. глаза закрываются сами по себе, потому что уже просто не могут смотреть на этот хаотичный калейдоскоп света прожекторов.       почти оседаешь на пол, но четыре руки вовремя подхватывают, не давая окончательно потерять сознание. настойчиво тянут вверх, заставляют встать, опереться хоть на кого-то, но ты только протягиваешь ладонь и снова непреклонно подпираешь стену. самый опасный дуэт за всю историю мафии не собирается выпускать, лишь крепче сжимает, помогая устоять на ногах. кто-то успокаивающе проводит пальцами по щеке, другой отстранённо касается плеча. оба в перчатках – не определить кто где.       ты не желаешь, но всё же должна выполнить эту грязную, до жути скверную, тошнотворную работу – прикинуться девицей весьма лёгкого поведения и, наконец, заполучить нужную информацию. втереться в доверие каждого пьяницы в этом проклятом гадюшнике, где вам приходится быть крысами, крайне просто. главное, чтобы хината и кагеяма, как и всегда, были на подхвате. ты лишь на секундное мгновение теряешься в ощущениях, пока четыре руки крепко держат, и окончательно приходишь в себя. нужно выполнить свои обязанности, здесь нет места слабым.       открываешь глаза и глубоко вдыхаешь, глотаешь ртом воздух, пытаясь не задохнуться. тобио смотрит на тебя невозмутимо, даже холодно. он только оставляет на тумбочке таблетки от головной боли и, напоследок бросив пожелания о твоей скорой поправке, спешит выйти из больничной палаты.       шоё осторожно поворачивает твоё лицо за подбородок, целует в висок и что-то шепчет, пальцы несильно впиваются в кожу. и ты знаешь, что завтра, как и во все прошлые разы, проснёшься на его груди с шумом в голове и лёгкой болью в теле. никаких таблеток, только рваные поцелуи.       в дешёвом притоне слишком душно. часто дышишь в губы хинаты и сжимаешь в кулаке рубашку кагеямы. они переглядываются и, наконец, отпускают тебя на пол. свинцовые ноги не желают двигаться, а голова безвольно падает на чьё-то плечо.       — чёрт, ей становится всё хуже с каждой минутой.       — да? разве не ты, идиота кусок, настоял на том, чтобы она пошла с нами?       — закройся и помоги её поднять!