each time you fall in love

      ночью в придворном саду нет ни души. чересчур развязные сплетники-слуги давно разошлись по своим комнатам, так и не домыв оставшуюся после ужина посуду. старый страж дремлет прямо на рабочем месте, совершенно наплевав на установленные рыцарские правила. весь дворец накрыт чёрно-синим перистым одеялом мечтательных сновидений, ненарушаемых даже слепящим светом бесстрастной реальности.       юный принц, стоя средь роскошных кустарников жёлтых роз и кроваво-красных гвоздик, смотрит отчаянным взглядом куда-то за горизонт. там, за непроходимыми стенами десяти королевств нет строгих законов, печалей и слёз, нет ярлыков, навешенных с самого детства, – там только свобода и непоколебимые океанские волны, звонко плещущиеся под порывами проворного ветра. там не нужно скрывать настоящие эмоции под лживой маской безвольного счастья, – ведь все чувства, как-либо вырвавшиеся из груди, не станут осуждать и корить бесполезной руганью, лишь понимающе хлопнут по плечу и скажут, что всё плохое уходит так же быстро, как и хорошее, и нет в таком круговороте ничего поразительного.       — ваше высочество, — ты, как и прежде, появляешься из ниоткуда и в очередной раз заставляешь выкинуть из головы все безотрадные мысли, неумышленно переключая на себя потерянный взор будущего правителя, — вы желали меня видеть?       — оставим формальности, т/и, — кронпринц тоору ойкава впервые за этот день улыбается не лукаво, без ужимок, искренне. по правде говоря, эту улыбку могут увидеть далеко не все, стать её причиной – тем более. — мы же только вдвоём здесь.       тоору отчего-то всегда улыбается, когда находит проблемы на свою и без того забитую голову. в три года он упал с холма, испачкал праздничный мундир в пыли, разодрал локти в кровь, а после ещё долго выслушивал недовольства своих родителей, но всё равно успевал улыбаться – чистосердечно, ещё без притворства.       на свой десятый день рождения ойкава и его дорогой друг детства – иваизуми решили сделать торжество более ярким, запустив юбилейный фейерверк прямо в главном зале, над головами гостей. в тот длинный июльский вечер никто не пострадал, а два строптивых озорника были отруганы и наказаны. примечательно, что юный кронпринц смеялся даже в те весьма жуткие моменты, когда молодой рыцарь хаджиме был в ярости, грозясь вот-вот надавать другу знатных тумаков, невзирая даже на его высокий статус.       в день своего шестнадцатилетия тоору впервые увидел принцессу, которую ему в качестве спутницы жизни ещё в детстве выбрали родители. сказать, что она была безупречной, – не сказать ничего. длинные золотые волосы, элегантно рассыпавшиеся по узким плечам, так и приковывали к себе внимание абсолютно всех съехавшихся дворян, становились причиной зависти болтливых служанок. голубые кукольные глаза манили своей глубиной, затмевая чистым сиянием остальных прибывших на празднество принцесс. изумлённые взгляды гостей были очарованы лишь ею одной, но мнение молодого принца традиционно отличалось от мыслей подданных, – весь взор его был тогда околдован образом юной фрейлины, приехавшей во дворец вместе с той прекрасной принцессой, предполагаемой будущей королевой.       ойкава ведь всегда улыбается, когда находит проблемы на свою избитую душу, – вот и в тот жаркий летний день до безумия влюблённый и до глубины поражённый твоим неугомонным стремлением вступить в королевскую гвардию кронпринц совершенно внезапно посылает тебе свою чудесную улыбку, – из одного конца огромнейшего зала в другой.       с того момента прошло два года, но он всё также продолжает нахально ухмыляться, преднамеренно влезая в уже столь привычные неприятности: улыбается, когда легко целует в шею по утрам, нескрываемо усмехается, когда ты не успеваешь уйти из его покоев до подъёма говорливых служанок, и мысленно ехидничает, когда слышит, как ты мнёшься не в силах ответить милой принцессе на вопрос о своей ночной пропаже.       тоору улыбается и сейчас, когда, казалось бы, вся его жизнь полностью идёт под откос. с тобой ему всегда отчего-то становится необычайно легко, сердце бьётся в правильном ритме, а в голове вновь и вновь появляется желанная мысль о том, что, может быть, когда-нибудь вам и правда повезёт быть вместе, не опасаясь роковых последствий необдуманной подростковой любви.       — завтра произойдёт сразу три события, — неоновые звёзды отражаются в карих глазах ойкавы, когда он наконец решает нарушить затянувшуюся в цветочном садике тишину. — моё восемнадцатилетие, коронация и свадьба, ты ведь помнишь?       — ну конечно, — ты лишь незаметно усмехаешься в безуспешной попытке хоть немного скрыть нотки печали в дрожащем голосе. — как же это забыть.       — знаешь, — принц вдруг тяжко вздыхает и делает небольшую паузу, кажется, обдумывая свои следующие слова. — сколько себя помню, абсолютно все видели во мне короля, что должен мудро и правомерно править страной. в какой-то момент я и сам начал думать так, отсчитывая дни до коронации, — тоору внезапно отвлекается от созерцания ночного неба, встречаясь взглядом подёрнутым бесконечной нежностью с твоими меланхоличными омутами. — но с твоим появлением я действительно понял, что все, прожитые ранее года – не жизнь, а лишь существование под диктованные свыше условия. — кронпринц в один миг ломает уже поднадоевшую дистанцию между вами, ненавязчиво берёт твою маленькую ладонь в свою, ожидая от изумлённой тебя хоть какой-нибудь реакции. — я не хочу продолжать это подобие на жизнь, т/и.       твоё сердце ёкает от осознания всей ситуации. молчишь, поражённая столь решительными словами и только от них тебя в мгновение ока бросает в дрожь.       — тоору, не говори мне, что предлагаешь бежать, — проговариваешь почти шёпотом, надеясь на то, что сегодня принц просто решил сыграть над тобой злую шутку, но блистательная смелость, играющая в его карих глазах, не оставляет другим вариантам ни единого шанса. — ты ведь абсолютно всё потеряешь...       — мне это безразлично, т/и, – ведь я знаю, что с тобой точно буду в разы счастливее, чем здесь, — ладони ойкавы окольцовывают твою талию. едва дышишь, стоит его прекрасному лицу быть сокрушительно близко к твоему, настолько близко, что ты можешь почувствовать его горячее дыхание на своих дрожащих губах, — потому, что люблю только тебя.       поцелуй выходит нежным, длинным, как эта тёмная ночь. долгожданная ночь, когда массивные стены замка сменяет пёстрый городской пейзаж, после – тишь молчаливой гавани и плеск синих волн неутихающего моря, шум ветра в беспокойных парусах.       кронпринц, самостоятельно снявший с себя тяжёлую корону, улыбается вновь, но теперь не из-за того, что нашёл очередную проблему на голову. тоору ойкава улыбается чистосердечно, наконец обретая счастье вместе с поистине любимым для него человеком.