***
– Полночь, дорогие слушатели. Полночь. Она наступила. Пришла, тихо подкравшись со спины, накинув на город своё тусклое одеяло. Если кто-то из вас или ваших близких оказался сейчас на улице – не сопротивляйтесь. Ветер опустился на наш город, друзья. Он пришёл. Ветер с гор. С улицы доносились отголоски воющих звуков. Холодный ветер пытался пробраться всюду, он лез сквозняком в форточки и щели, подсовывал жёлтые листья под порог, беспокоил воды Кельмицы и не давал морским волнам толком окатить берег. – Хорошо, что мы пиццу заранее заказали, – сказал Константин, пытаясь что–нибудь высмотреть в окно, но пейзаж снаружи никак не менялся. Фонари покачивались под порывами ветра, по асфальту метались сухие листья. – Сейчас бы курьер не доехал. Елизавета сосредоточенно рассматривала лежащий перед ней на пластиковой тарелке кусок пиццы. На коробке было подписано «Форель и нежный сыр», но на форель это точно похоже не было. Сыр относительно смахивал на сыр, правда, ощущения нежности как-то особо не было. Но запах был неплохим. – Знаешь, что я понял за последние месяцев несколько? – почти философски спросил Константин. Елизавета подняла на него взгляд: он держал в руке надкушенный кусок пиццы с форелью и нежным сыром. – Не рассматривай еду. Просто ешь. Достаточно, чтобы она была вкусной. И совсем не обязательно знать, из чего конкретно она сделана, если ты не аллергик. Елизавета была уверена, что эту здравую мысль она услышала по радио ещё в первые дни их пребывания в городе. К тому же, именно форельную пиццу посоветовала Марьяша, отрекомендовав её как «очень удачную». «Форельная и правда хороша. Никогда такой не пробовала.» «Я ж говорила)) ну у них все хорошие, просто некоторые фирменные всё–таки» «В следующий раз попробую ту, с четырьмя грибами.» «О! Эта классная, да. Я её домой обычно заказываю, а вот на работу не рискую))» Марьяша тоже ночевала сегодня на работе: её эфир заканчивался заполночь, и выходить под ветер с гор она вовсе не собиралась. Правда, по совсем иным причинам, нежели остальные горожане. Радио тихо напевало обещанные в конце эфира мелодии океанских глубин, отчего в воздухе иногда проплывали фантомные медузы и фантомные глубоководные рыбы, пытавшиеся подманить на свой огонёк ручки и карандаши со столов. Ветер за окном завывал и безумствовал, но страха не было. – А ты у неё не спросила, в чём прикол этого ветра? – Спросила. Она сказала, что лучше расскажет при встрече, лень печатать. – Ага, конечно. Печатать лень. Повод упускать не хочется, – съехидничал Константин, доедая последний кусок форельной пиццы. – Кстати о поводах... слушай, я вот что думаю. Надо бы с Научным Учреждением скооперироваться. Они как минимум могут знать об этом перечне, а как максимум – у них может быть что-нибудь на содержании... – не поднимая головы от книги, отозвалась Елизавета. – Сходить туда завтра, что ли... – Давай я! – с жутким энтузиазмом отреагировал помощник. – Завтра же и схожу! В лучшем виде, товарищ майор. – Ой ли. Ты что, успел уже и там кого-то подцепить? – ядовито осведомилась она. – Фи, как грубо, мадам. Скажем, у меня там появился контакт. – Постарайся всё-таки что-нибудь узнать. А не только увиваться вокруг своего контакта, договорились?***
Ветер становился всё сильнее. Он метался по городу, плотно прижимая входные двери к косякам, шелестел сухими ветками, качал провода и срывал плохо приклеенные объявления. Сходящий с гор, он нёс с собой ледяные объятия, и в какой-то момент примчался к радиостанции, прижав и её дверь, открывающуюся наружу. Именно в этот момент Марьяша поняла, что забыла зарядку от телефона в машине, а остаться на ночь без него казалось абсолютно невозможным. В темноте коридоров послышалось тревожное ворочанье. – Я на секундочку. Мне к машине, сейчас вернусь, – пообещала она, не оборачиваясь. Оборачиваться вообще было дурной привычкой, она не раз говорила об этом слушателям. Она легко открыла дверь и вышла. Ветер с гор тут же накинулся на неё, пробираясь под пушистый тёмно-синий свитер, попытался сбить с ног, потом попытался вырвать у неё из рук дверь автомобиля. – В самом деле? – скептически сказала ему Марьяша, взяв из бардачка зарядник и захлопнув дверь. Завывания ветра в дальних уголках не прекратились. – Ой всё. Она фыркнула и вернулась в здание радиостанции. Тревожное ворочанье в темноте коридоров успокоилось. – В любой ситуации – пей чай. Я сейчас на всех заварю. Отличного иван-чая, договорились? – Марьяша приветливо улыбнулась в темноту и отправилась ставить чайник. В конце концов, она считала коллектив радиостанции дружным и сплочённым. Пусть и не могла подсчитать точное количество сотрудников, и вовсе не из-за того, что она гуманитарий. В коридорах радиостанции воцарилась тишина. Коллектив пил чай с печеньками. Ветер с гор завистливо прижимался к тёмным окнам и тут же уносился прочь, понимая, что здание снаружи не соответствует зданию внутри. А Марьяша размышляла о том, как бы покрасочнее рассказать завтра об этом ветре прекрасной майору Андреевой. Они ведь приехали из-за вопросов безопасности? А ветер с гор – точно угроза безопасности милого приветливого городка.