Осеннее

Когда-то я сказал, что никогда не думал, что слепой может быть другом и что его можно бить. Тогда нам всем было по десять лет, мы мечтали побыстрее вырасти, научиться курить и не слушаться воспитателей. Говорят, первое впечатление самое верное, но это не так. Всё, что я подумал, увидев Слепого впервые, — это то, что он забитый мальчишка: худой, неопрятный, вечно босой и с губами в странном белом налете. Как оказалось, он любил есть штукатурку, отковыривая маленькие кусочки от стен. Не так уж странно, если подумать, в нашем-то мирке концентрированных недостатков, пожирание побелки вполне себе безобидная вещь. Но было то, что выделяло его среди всех остальных — глаза. Мутные, подернутые белёсой плёнкой, словно лужица корочкой льда, незрячие глаза, которые он постоянно прятал за длинными волосами, свисающими ему на лицо. Иногда я гадал, какого бы цвета могли быть глаза Слепого, будь он зрячий? Я примеривал ему цвета всех глаз, что были в Доме: ярко-синие, водянисто-голубые, пасмурно-серые и цвета осенних каштанов, пробовал болотную зелень и янтарь Большой Птицы, подставлял в слепые глазницы непроглядный мрак глаз Черного Ральфа или стальной блеск из-за стекол Крестной — всё мимо. Ничего не могло наполнить пустые глазницы Слепого. Они так и оставались недвижимой гладью, которую ничто не может поколебать или взволновать. Поначалу мне казалось, что он будет одним из тех, кого я возьму под свою защиту. За пару лет я понял, что он тот, от кого нужна защита всем нам. Знаете, что бесило меня больше всего? Вот это впечатление худосочной сиротки, которую можно перешибить соплей и то, что на самом деле жило в тщедушном тельце. Прошло каких-то лет шесть, и наши мечты, наконец, сбылись. Мы выросли, дымим, не переставая, воспитатели обходят нас стороной, а учителя крестятся прежде, чем войти в класс. Некоторые сменили несколько кличек, вылупившись из детских прозвищ, как крабы из старого панциря, и только мы двое всё те же. Я-Волк, Чумной рыцарь хозяин гипсовых доспехов, защитник слабых, ночной охотник с седой челкой и гитарой через плечо, трёхсолетний вампир, всё реже пьющий кровь невинных жертв. Он-Слепой, всё такой же худой, в рубашках на три размера больше, чем нужно, с трауром под ногтями и лягушачьим ртом в неистребимой корке белил. Он — Вожак, Шестилапый оборотень, Хозяин Дома, любимец Леса, и я его ненавижу.