Лисий танец

Вэй Ин услышал собачий лай ещё до того, как они вошли в медленно расходящиеся врата. Он напрягся, а потом отступил, едва не вырвав ладонь из руки Цзян Фэнмяня. Тот коротко взглянул на него, а потом опустился перед ним на корточки и тихо спросил: — Не любишь собак, Вэй Ин?.. Вэй Ин ещё опасался говорить с ним так, как когда-то с родителями, потому только робко кивнул, настороженно вслушиваясь в заливистый лай. — Не беда, — мягко улыбнулся ему Цзян Фэнмянь и подхватил его на руки, словно Вэй Ин совсем ничего не весил. Он внёс его во двор и сразу же обратился к одному из поклонившихся ему адептов: — Уведите собак. — Слушаюсь, глава, — и адепт тут же скрылся. Вэй Ин, всё ещё встревоженный, был готов улыбнуться, вырваться и бежать, бежать со всех ног. Но собачий лай скоро затих, а Цзян Фэнмянь внёс его в главный зал. Не прогорела бы и палочка благовоний, как туда же вошла высокая женщина с холодным взглядом. — В чём провинился наш сын, что ты решил наказать его, отняв любимых щенков? — спросила она и только после этого увидела Вэй Ина. — Это?.. — Вэй Ин боится собак, — тихо ответил Цзян Фэнмянь, — а нашему сыну нужен друг, а не щенок. — Не щенок, говоришь? — странно прищурилась женщина. — Сын Цансэ?.. — Услышав имя матери, Вэй Ин робко улыбнулся женщине, впустив в свою улыбку совсем капельку чар. Но та словно заметила это, сразу нахмурилась, отвела глаза. — Не стану тебе перечить, муж мой. Но пусть растёт достойным клана Цзян, иначе ему несдобровать. Вэй Ин многого не понимал тогда, но первое время, едва почуяв в воздухе аромат грозы и магнолии, тут же прятался, чтобы госпожа Юй не заметила его, проходя мимо. Много позже он осознал, что она с самого первого дня понимала — он лис, понимала — и всё же приняла его. Пусть была холодной наставницей, а не старалась заменить мать, но всё же готова была защитить его в любой ситуации. *** — Не-сюн? — удивлённо произнёс Вэй Ин, медленно опуская меч. — Откуда ты здесь?.. — Долгая история, — отмахнулся тот, подошёл к столику и тут же налил себе чашу вина. — Мне пришлось воспользоваться талисманом перемещения, чтобы примчаться к вам. — Как ты понял, где нас искать? — насторожился Лань Чжань, пусть Вэй Ин и не чувствовал ни капли лжи в словах Не Хуайсана. Тот только опустил голову, сглотнул, вытащил веер и скрыл за ним лицо. — Не-сюн? — теперь уже и Вэй Ин не выдержал. — Может, я и плох в заклинательстве, — вздохнул тот, глядя в пол, как стыдливая красавица, — но умею пользоваться следящими чарами. После нашего разговора я оставил такие на нефритовой подвеске Ванцзи и так узнал, куда вы направились… — он пожал плечами. — Разве это плохо? Зато теперь я могу предупредить вас вовремя. Ничуть не успокоившись, Лань Чжань заговорил снова: — Предупредить нас? О чём?.. — Как вы и сказали, я решил… присмотреться к Мэн Яо, — Не Хуайсан сел к столику и снова потянулся к кувшину с вином. — Подарки подарками, но всё же брат мне ближе любого другого человека, и если Мэн Яо задумал дурное… — он оборвал себя и недолго помолчал, продолжив совсем другим тоном: — Что мне удаётся, так это подслушивать и узнавать информацию. Пусть свод правил Гусу Лань говорит, что делать так не следует, но такие бесталанные заклинатели, как я, должны уметь постоять за себя, не так ли?.. — он хитро улыбнулся. — Каким бы осторожным ни был Мэн Яо, я сумел проследить и за ним, услышать его разговоры с подручными. Так я узнал, что он собирается распустить слух. — Слух? — переспросил Вэй Ин. Они с Лань Чжанем встретились взглядами. — Слух о том, что ты, Вэй-сюн, лис, а значит, не имеешь права считаться заклинателем, — Не Хуайсан чуть наклонил голову. — Он собирается взбудоражить всю ярмарку. — Что ему это даст? — удивился Лань Чжань, и Вэй Ин ощутил, как сильно он взволнован. — Очень просто, — развёл руками Не Хуайсан. — Я услышал, что Мэн Яо хочет не только заполучить признание собственного отца, но и получить титул Верховного заклинателя. Он сошёлся с каким-то странным человеком… Кажется, с Сюэ Яном. И тот во всём ему помогает. Однако, как он сказал, Вэй-сюн представляет для него угрозу. Что-то знает о нём, отчего он не сумеет добиться собственной цели, стоит только Вэй-сюну заговорить. — Не Хуайсан с любопытством наклонился вперёд. — Что же это такое, Вэй-сюн? — И как же он… докажет перед всеми, что я лис? — голос Вэй Ина дрогнул, хоть он и старался не показать своего волнения. — Всем известно, что людей лисам обмануть легко, даже прославленные заклинатели попадают в силки лисьих чар. Даже талисманы и амулеты лиса может вывести из строя. Но зато собаки всегда знают точно, кто есть кто, — пояснил Не Хуайсан. — И потому он уже приказал привести лучших из них. В нужный момент он сам хочет разоблачить тебя. Вэй Ин побледнел. Ему вспомнилось, как собаки неслись сквозь ночь к их костру, как они бросились на мать… Как пришлось бежать, как охотники настигли и не стали разбираться, сколько перед ними лис и кто на самом деле человек. Как мать унесла его, поймав несколько стрел в спину, как она шептала: «Никогда не доверяй собакам, А-Сянь. Никогда не доверяй им, они откроют другим, кто ты есть. Сохрани тайну, убереги себя. Уходи, пока охотники не вернулись за тобой…» Лань Чжань обнял его за плечи, и глаза Не Хуайсана расширились от удивления. Только в этот миг он, похоже, осознал, что за ширмой никак не могут спрятаться две постели. — О… — прошептал он. — Что ж, — справился с собой — и с воспоминаниями Вэй Ин, — собак я, конечно, не люблю, но вряд ли… план Мэн Яо сработает. — Что же ты такого знаешь о нём? И отчего вы оказались здесь, в Юнь Пине? — Не Хуайсан пристально посмотрел на него. — Отчего не хочешь рассказать мне? Всё ещё не доверяешь? И снова Вэй Ин сначала посмотрел на Лань Чжаня и, только когда тот кивнул, ответил: — В Юнь Пине Мэн Яо впервые увидел свет. Здесь жила та бедная женщина, которую обманул Цзинь Гуаншань, его мать. — И кем же она была? — Не Хуайсан чуть сощурился. — Неужели грязные сплетни, что иной раз проскальзывают среди простых вояк Цинхэ, правда? Его мать — цветок из дыма? — Это верно, — кивнул Вэй Ин. — Да, такое ему не скоро забудут, — пожал плечами Не Хуайсан. — И ясно, отчего Цзинь Гуаншань спустил его с лестницы, а не принял в Башне Золотого карпа. В клане Цзинь всем давно известно, как он любит цветочные лужайки. И если бы он признал Мэн Яо, то долго бы ещё слышал смешки за спиной — после цветов вырастают и плоды. И всё же этого недостаточно, чтобы Мэн Яо решил уничтожить тебя, Вэй-сюн. Что ты знаешь ещё? Вэй Ин посомневался немного, но Не Хуайсан был искреннен с ними, все запахи говорили о его любопытстве, а ещё… о симпатии. К кому из них он испытывал эти мягкие эмоции, Вэй Ин не был уверен, но всё же решился открыть главную тайну Мэн Яо. — Мать Мэн Яо была не просто цветком из дыма, которому суждено было рассыпаться в прах, — сказал он очень тихо. — Она была лисицей, и он унаследовал от неё и чары, и прочие умения. Цзинь Гуаншань разбил её сердце, и она погибла, не получив от него ничего из того, что он обещал, потому у Мэн Яо есть все причины отомстить и клану Цзинь, и всему миру заклинателей, что допускают такое, прикрываясь правилами пути меча. — Лисицей?.. — повторил Не Хуайсан. — Так вот почему… — он коротко вздохнул, затем вдруг потянулся к кисти, висящей на поясе. Он не расставался с ней никогда. — Брат подарил мне эту кисть очень давно, — пояснил он, нежно погладив её. — Взгляните, что за иероглифы здесь. Вэй Ин не успел рассмотреть, а Лань Чжань уже отстранился и сказал: — Чары Мэн Яо не действуют на тебя. — Потому-то мне всегда казалось странным, что он так заискивающе улыбается, — кивнул Не Хуайсан. — Но мне было несложно оказать ему услугу. Мой брат… бывает вспыльчив, а Мэн Яо умеет вовремя успокоить его. Он много раз отводил от меня его гнев. Брат всё считает, что если я стану тренироваться достаточно, то окажусь в первых рядах среди заклинателей. Только ничего такого я не хочу. В нашем роду все сильные заклинатели заканчивают одинаково — рано или поздно их настигает искажение ци. Мне бы хотелось прожить долгую жизнь, посвящать время литературе, искусству, живописи, а не бессмысленным сражениям и попыткам вразумить нечисть, — он усмехнулся. — Но брат, пусть и не принимает многих моих увлечений, никогда не оставлял меня без защиты… — Если он узнает, что Мэн Яо — лис, — остановил его Вэй Ин, — что произойдёт? Не Хуайсан сразу же помрачнел, нервно выхватил веер, раскрыл — и тут же сложил его. — Что произойдёт?.. — повторил он. — Бася в одно мгновение оборвёт жизнь Мэн Яо. Никакой жалости. Брат не терпит лис, а уж после всего, что у него было с Мэн Яо, он возненавидит его. — Так я и думал, — вздохнул Вэй Ин. — Мы должны вернуться, Лань Чжань. — Ты в опасности, — напомнил тот тихо. — Ну разве… — Вэй Ин покачал головой, хоть ему на самом деле было страшно. — Оставить торговцев я всё равно не могу. Мой долг — сопроводить их обратно в Пристань Лотоса. Мне придётся вернуться. — Мы могли бы отправиться в Цинхэ, — возразил Лань Чжань. — Рассказать о Мэн Яо… — Хочешь его смерти? — Вэй Ин сощурился. — Ты не такой, Лань Чжань. Пусть он и совершает… не самые праведные поступки, но разве это не боль говорит за него? Разве ему не досталось достаточно, что он теперь не может поверить другим? Наказывают ли за такое? Будет нечестно выдать его. — Но Вэй Ин… — однако Лань Чжань замолчал. Не Хуайсан же, переводивший взгляд с одного на другого, тут же воспользовался моментом и заговорил снова: — Вэй-сюн, так всё-таки… дай мне ответ. — Ответ? — посмотрел на него Вэй Ин. — Какой? — Ты — лис?.. — Не Хуайсан даже чуть закусил губу от любопытства. — Я умею хранить секреты. *** Не Хуайсан снова воспользовался талисманом, а Вэй Ин и Лань Чжань вернулись в Таньчжоу на мечах. К этому моменту ярмарка уже гудела, как растревоженный улей. Не успел Вэй Ин и шагу ступить, как услышал громкий голос: — Говорят, этот Вэй Усянь и ночами обращается в лисицу. — Сколько лет живу в Пристани Лотоса, — возражал ему другой, — а господин Вэй никогда никого не обидел. Кто распускает эти слухи?! А стоило Вэй Ину и Лань Чжаню пройти чуть дальше, и они столкнулись с целой толпой зевак. Вэй Ин сощурился и осмотрел их всех, заметил обескураженные лица знакомых торговцев. — Кто из вас видел, как Усянь обращается в лисицу? — спросил он громко. — Брат мой! — вызвался первый говоривший. — А ты кто такой будешь? — А я — и есть Вэй Усянь, — засмеялся Вэй Ин. — Что ж это твой брат не рассказал тебе, как я выгляжу? Распускавший слух смутьян покраснел и под хохот торговцев из Юньмэна скрылся в толпе. — Господин Вэй, — тут они подошли ближе. — Что за странные слухи? Кому взбрело в голову такое? Вэй Ин пожал плечами. — Люди любят поговорить, — уклончиво ответил он. И тут вдали залаяла собака. Вэй Ин напрягся, но постарался ничем себя не выдать. Лань Чжань замер с ним рядом, и в нём ощущалась готовность немедленно встать на его защиту. Лай приближался, и люди зашептались: — Собаки-то всегда способны почуять лису, — пробормотал кто-то достаточно громко. — Вот правда и выйдет наружу, — добавил ещё один голос. И тут собака показалась уже на площади. Следом за ней шёл Мэн Яо, и вид у него был очень довольный, но когда он заметил впереди Вэй Ина и Лань Чжаня, то нахмурился. Похоже, он не ожидал столкнуться с ними прямо сейчас. Люди замолкли и теперь не отрывали взгляда от пса. Тот гавкнул на зевак, стоявших слишком близко, покрутился на месте, приметил мясную лавку и устремился туда, даже не глянув в сторону Вэй Ина. — Да если бы тут была лиса, — сразу же нашёлся знаток среди горожан, — пёс бы кинулся, не размышляя. Так сильна в них ненависть к лисам, что никаким мясом не заманишь. Люди загомонили и принялись расходиться, а Мэн Яо стоял напротив Вэй Ина, и глаза его были темны от злости. — Что тут такое? — вдруг раздался голос, которого Вэй Ин услышать не ожидал. — Кто смеет распускать слухи про моего названого брата?! Цзян Чэн спрыгнул с меча прямо перед Мэн Яо и всмотрелся в него с подозрением. — Пустое, Цзян Чэн, — окликнул его Вэй Ин. — Люди болтают, всего-то. — Всего-то? — Цзян Чэн сверкнул глазами так, что было удивительно, как с небес не обрушились молнии. — Честь всего нашего клана под угрозой. Кто же затеял всё это, а? Мне рассказывали, что кое-кто даже решил устроить проверку с собакой! Вэй Ин втянул носом воздух и осознал — Цзян Чэн зол и испуган сразу, и чем больше он волнуется, тем больше в нём страха. — Господин Цзян, — всё же заговорил Мэн Яо. — Я только хотел доказать, что эти слухи — беспочвенны. Простым людям свойственно рассказывать о заклинателях небылицы. Слухи рождаются будто сами собой, источника не найти. Нужно было остановить волну, не так ли?.. Цзян Чэн отвернулся, в два шага достиг Вэй Ина, схватил его за верхнее ханьфу и потащил прочь. Вэй Ин заметил, что Лань Чжань дёрнулся в их сторону, но сделал знак, чтобы тот оставался на месте. Он должен был сам успокоить названого брата. Когда они оказались далеко от толпы, в укромном переулке, где никто не мог их подслушать, Цзян Чэн толкнул Вэй Ина в грудь. — Лисье отродье, — зашипел он, — репутация нашего клана под угрозой из-за тебя. Откуда здесь узнали, что ты есть?.. — Всё не так, — качнул головой Вэй Ин. — Совсем не так! — Совсем не так?! — Цзян Чэн сощурился на него, пальцы его нервно охватили рукоять меча. — Зря отец пожалел тебя и принёс в наш дом! Уходи, не появляйся больше в Пристани Лотоса, не позорь нас. Я сам буду оберегать торговцев, как должно наследнику. В твоей помощи нет нужды. Вэй Ин неверяще смотрел на него. Злые слова ранили сердце. — А-Чэн, — попытался он. — Ты изгоняешь меня? — Изгоняю, — отвернулся тот. — Уходи, чтобы твоё имя не бросало тени на Пристань Лотоса, — он сложил руки на груди. Вэй Ин в один прыжок оказался на крыше и помчался прочь. Боль ослепила его, и он не остановился бы, если бы вдруг не оказался в чьих-то сильных руках. Он попытался вырваться, но держали его крепко, и лишь когда он вдохнул запах, то успокоился. — Вэй Ин, Вэй Ин, — прошептал Лань Чжань. — Что случилось?.. Вэй Ин прежде сдерживал слёзы множество раз. Он прятал обиды, боль и тревоги за улыбкой. Он старался быть достойным, чтобы и строгая госпожа Юй могла сдержанно одобрить его успехи. Но теперь он не сумел сдержаться. Уткнувшись Лань Чжаню в плечо, он вздрогнул всем телом, и слёзы сами побежали по щекам, пропитывая лёгкую ткань чужого ханьфу. Он лишился семьи второй раз в жизни.