Лисий танец

День был дождливым и промозглым, а к ночи сильно похолодало. Вэй Ин сидел у жаровни, где тихо тлели угли, и рассматривал, как они то загораются алым, то потухают, будто дышат. Родители оставили его согреваться, а сами отправились на Ночную охоту — в селении, где они остановились, появились лютые мертвецы, и жители попросили о помощи пару странствующих заклинателей в обмен на возможность остаться в маленьком домике у самого леса. Вэй Ин не боялся нечисти, пусть ему и было так мало лет. Он не от страха не спал в ту ночь, а из любопытства, втайне желая хотя бы услышать, как проходит Ночная охота. В нём жила уверенность — мать и отец защитят его, что бы ни случилось. Когда кто-то в ночи постучал в дверь, Вэй Ин не затаился, не спрятался, а отправился открывать. Лисье чутьё подсказывало, что на крыльце ждёт не наполненное тёмной энергией существо, жаждущее растерзать его. Там был обычный человек, и потому Вэй Ин распахнул двери, совершенно не опасаясь его. Дождь всё ещё шёл, хоть стал мелким, едва ли не водяной пылью. Напротив Вэй Ина на крыльце застыл низенький мужчина средних лет. Его верхнее одеяние насквозь промокло. — Можно ли погреться с дороги? — спросил он, чуть улыбнувшись, как старшие улыбаются маленькому ребёнку. От мужчины слегка пахло мёдом, но больше сырыми камнями, и Вэй Ин не придал сладковатому призвуку аромата никакого значения. Мать учила его быть вежливым с людьми. Потому он впустил путника и усадил его у жаровни. Тот принялся рассказывать о тяжёлом пути. Он причитал, расспрашивал Вэй Ина о родителях и мирно прихлёбывал поданый чай. — Сын заклинателей, вот как, — хмыкнул он, глядя на Вэй Ина почти насмешливо, когда наконец его собственная история как будто бы подошла к концу. — Верно, и сам хочешь стать таким? — Хочу, — согласился Вэй Ин. Ему мечталось так же здорово управляться с мечом, он желал познать различные техники и без устали тренировался, надеясь, что вот-вот ощутит, как внутри потоки энергии ци превратятся в Золотое ядро. — А знаешь ли ты, — начал вдруг мужчина, — насколько это трудный путь?.. Вэй Ин знал, конечно, знал. Они так много скитались, как ему было не знать? Он тратил столько сил, чтобы стать похожим на мать и отца. К тому же путник наверняка не понимал, что говорит с лисом, а не с человеческим ребёнком. Ему неоткуда было узнать, что Вэй Ину пришлось научиться осторожности, которая не нужна обычным людям, едва ли не раньше, чем ходить. И всё же Вэй Ин всё ещё был мал и не до конца понимал, когда следует обращать на собственное чутьё больше внимания, когда нужно довериться ему во всём. Он не знал пока, что даже обычные, с виду такие мирные и улыбчивые люди умеют причинять боль и способны совершать злые поступки, не меняясь в лице. Мужчина похвалил его, а после снова взялся рассказывать о дорожных невзгодах, и слова его, струившиеся подобно лесному ручью, словно усыпляли. Вэй Ину, конечно, и на самом деле давно пора было уснуть, закутавшись в одеяла, что оставила мать, но он не мог позволить себе этого при госте. А тот будто бы нарочно хотел его убаюкать. Упрямо выпрямив спину, Вэй Ин смотрел на него, отмечая, как он покачивает головой во время рассказа, как плавно двигает ладонями, в которых осталась пустая уже чаша из-под чая… Он следил за ним, запрещая себе поддаться исподволь овладевающей истоме, обещавшей сладкие сны. Но в какой-то момент он почти покорился этому наваждению. Веки стали тяжёлыми, да и во всём теле точно разлился свинец. — Засыпай, — посоветовал мужчина, сразу же заметив это. — Я посторожу твой сон, пока твои родители не вернутся, — добавил он, и снова пахнуло мёдом. «Родители», — вспомнил вдруг Вэй Ин и широко распахнул глаза. Одно слово сбросило сонливость как рукой. Мать ведь предупреждала — так сладко пахнет лишь ложь. Вэй Ин недоверчиво посмотрел на мужчину и тут же заметил, как тот сощурил глаза — совсем не по-доброму. Вэй Ин едва не подскочил на месте, но удержал себя, чтобы мужчина как можно дольше не заподозрил, что его раскусили. На счастье, почти в этот самый миг Вэй Ин почувствовал и услышал — к дому приближается мать. Она шагала устало, а это значило, что Ночная охота была изматывающей и отец остался, чтобы закончить дело. Вэй Ин поднялся и занялся приготовлением чая, не став объяснять, отчего у него возникло такое желание, мужчина же пристально наблюдал за ним, и пахло от него теперь едва сдерживаемым неудовольствием. — Что ты делаешь? — наконец проворчал он, когда Вэй Ин наполнил чашу горячим чаем. Тут дверь распахнулась. — Встречает меня, — раздалось от порога — мать как раз вошла в дом. — А кто ты такой?.. — Всего лишь бедный путник, которого этот прекрасный ребёнок спас от холода и дождя, — зачастил мужчина, кланяясь, а медовый запах стал густым и неприятным, к тому же к нему примешался ещё один аромат — и Вэй Ин бы мог поспорить, что так пахнет страх. — Замечательно воспитан ваш сын, давно не встречал такого чудесного мальчика. Но глаза матери не осветились радостью, как бывало, когда кто-то отмечал таланты Вэй Ина, в них была настороженность, в них чудилось недоверие. Вэй Ин смотрел на неё и понимал, что зря впустил мужчину в дом. И в то же время мать не злилась на него за это. Наконец она кивнула и приблизилась. — Поднимайся, вор, — сказала она строго. — Поднимайся и беги прочь, пока вся деревня не узнала, что ты готов забрать последнее у тех, кто даже собственного дома не имеет, а бродит из селенья в селенье, защищая людей от нечисти и почти не прося ничего взамен. Мужчина побледнел, поспешно встал, и тут Вэй Ин заметил в его руках кошелек с вышивкой. Тот самый, что мать брала с собой на рынок, когда хотела побаловать его ягодами в сахаре, нанизанными на палочку. Вору ничего не удалось забрать с собой, но Вэй Ин всё ещё чувствовал свою вину, пусть дверь за ним давно закрылась. Мать обняла его, приняла из его рук чай, а он всё никак не мог сам себя простить. — А-Сянь, — заговорила она, заметив и почуяв, что за чувства его обуревают. — Самое время научиться отводить людям глаза. Если бы он, заглянув за твою спину, увидел, что тут нет никаких вещей, то не вошёл бы к тебе, не попытался бы отвлечь беседой и совершить кражу. — Разве так можно сделать? Чтобы человек видел не то, что есть? — удивился Вэй Ин. — Мы — лисы, — потрепала она его по волосам. — И нам такое по силам. Слушай внимательно… *** В то утро Вэй Ин не ошибся ни разу, и госпожа Юй улыбнулась ему. — Что ж, теперь ты действительно сумеешь заморочить голову в Облачных глубинах, — хмыкнула она, подойдя очень близко и даже коснувшись щеки Вэй Ина. — Вот только с краской перестарался, попроси сестру объяснить тебе, как должна выглядеть скромная девушка, а не цветок из дыма. Вэй Ин фыркнул и смело подставил щёку под мягкое прикосновение. Он видел — госпожа Юй им довольна, и эти слова — лишь поддразнивание, игра, которая была известна ему с детских лет. Он ничего не ответил, госпожа Юй чуть отступила, словно хотела полюбоваться им со стороны. — Ты действительно хочешь этого? — спросила она вдруг и стала в одно мгновение невероятно серьёзной. — Действительно? Или ты лишь уступаешь ему?.. Я знаю тебя, А-Сянь, — она очень редко так звала его, и всякий раз Вэй Ин в удивлении широко раскрывал глаза, не в силах вымолвить ни слова. — Ты добр, — продолжала она. — У тебя чистое и благородное сердце. И ты готов жертвовать собой, если считаешь, что так защитишь кого-то… Так ты действительно хочешь этого? Надеть красные одежды ради Второго Нефрита? — Да, — откликнулся Вэй Ин и почувствовал, что краснеет под слоем краски. Госпожа Юй внимательно смотрела на него, а потом на её губах снова появилась усмешка. — Вы уже были близки, — поняла она. — Здесь никто не осудит вас, потерявших стыд от искренних чувств. Но в Облачных глубинах никто не должен об этом знать, А-Сянь. Лань Цижэнь способен безжалостно наказать и собственного племянника, если узнает о нарушении правил. Вэй Ин опустил голову, весь объятый жаром. Госпожа Юй говорила совсем не о поцелуях, она словно прочла его воспоминания, была совершенно точно уверена, что они уже перешли черту, разделили постель до брака. — Мы не… — попробовал он оправдаться. — Это было не… Госпожа Юй поймала выбившуюся из его причёски прядь и чуть потянула на себя — не для того, чтобы причинить боль, но чтобы заставить его поднять взгляд. — А-Сянь, — почти шёпотом сказала она. — Никто не осуждает вас. Вы — лисы, и то, как рождаются чувства в лисьем сердце, — не то, как это бывает с людьми. Люди способны загореться и погаснуть, а затем снова запылать внутри, а с лисами такое случается только однажды. Ни я, ни мой супруг не могли помочь тебе научиться удерживать в узде лисьи чувства. Это наша вина, не твоя, не твоей природы. И правила Облачных глубин не подходят лисам нисколько… Я только не хочу, чтобы желчный старик причинил вам боль. — Благодарю за заботу, — низко поклонился Вэй Ин. — Иди к нему, — снова видела его насквозь госпожа Юй. — И не волнуйся, твой брат сумеет разобраться в себе, в своих детских обидах. Дай ему немного времени, ему нужно остыть. *** Выскользнув из Главного зала, Вэй Ин действительно поспешил к Лань Чжаню. В последние несколько дней госпожа Юй занималась с ним едва ли не от рассвета до заката, и Лань Чжаню приходилось долгие дни проводить в одиночестве или в обществе Цзян Яньли. В ночной темноте Вэй Ин возвращался в свои покои, а не мчался к Лань Чжаню, как мечтал, потому что госпожа Юй провожала его до двери и собственноручно накладывала печать, чтобы он не мог улизнуть тайком. Только теперь он разобрался, почему она так поступала. По-хорошему, ему следовало сбросить женское платье, смыть краску, вытащить шпильки из волос. Но Вэй Ин слишком истосковался, потому промчался мимо лотосовых прудов, зданий и беседок, чтобы ворваться к Лань Чжаню в тот самый момент, когда гуцинь под его пальцами плакал от тоски. — Вэй Ин, — поднял голову от инструмента Лань Чжань. Вэй Ин чуть прикусил губу, заметив, как поспешно расширяются его зрачки. — Госпожа Юй считает, что я стану достойной служанкой для прекрасной невесты твоего брата, — хмыкнул он. — А ты как думаешь?.. — Такая служанка может затмить невесту красотой, — совсем тихо сказал Лань Чжань, и Вэй Ин с восторгом заметил, как у него покраснели кончики ушей. — Неужели? Может, это потому, что бедная служанка хочет очаровать неприступного Второго Нефрита? — он повёл плечом, потом скромно опустил глаза и прошёл несколько шагов вперёд, семеня, как самые примерные и миленькие служанки. — Господин… — Вэй Ин, перестань, — отвернулся от него Лань Чжань, голос его прозвучал неожиданно низко. С восторгом Вэй Ин ощутил запах, выдающий, в каком смятении чувств он находится — и не желает скрывать этого! — Прости, прости, — рассмеялся Вэй Ин тут же, а из глубин памяти вырвались картины той ночи, когда они прикасались друг к другу так откровенно и жадно. Вэй Ин сглотнул и отвернулся, выискивая взглядом, чем бы себя отвлечь. В углу он заметил воду для умывания и тут же подскочил ближе, обмакнул полотенце и принялся вытирать краску со щёк. — Не хотел дразнить тебя, — продолжал он. — Уже завтра утром мы отправляемся в Облачные глубины, но с этим обучением я совсем не следил за новостями. Всё ли в порядке? — Брат присылал бабочку. Они в безопасности, — откликнулся Лань Чжань. Он приблизился, отобрал у Вэй Ина полотенце и начал сам осторожно вытирать его лицо. — Клан Цзинь и клан Не сбились с ног, разыскивая Мэн Яо. Дядя беспокоится, но брат нашёл причину, которая позволяет нам отсутствовать ещё немного. — Замечательно, — Вэй Ин прикрыл глаза от удовольствия и продолжил: — Как ты думаешь, в Облачных глубинах нам позволят делить покои?.. — это волновало его куда больше, чем причина, выдуманная Сичэнем. — Нет, — отозвался на это Лань Чжань, даже не задумавшись. На миг его руки замерли, но потом он опять обмакнул полотенце в воду и осторожно вытер Вэй Ину лоб. — Дядя отправит нас в пещеру Ханьтань. — Что?.. — опешил Вэй Ин, моргнув от удивления. — То есть как это? Отправит в пещеру Ханьтань? В ледяную пещеру?.. Там ведь отбывают затвор и всевозможные наказания, разве нет?.. — И нам назначат наказание, — подтвердил Лань Чжань. — Испытание, — поправился через мгновение. — Мы должны остаться там, пока будут решаться вопросы о свадьбе. — Сколько это может продолжаться? — Вэй Ин отобрал у него полотенце и уронил на пол, тут же сложив руки на груди. — И почему мне чудится, что в таком уединении вдвоём нет ничего хорошего? Что ты недоговариваешь? — Спорить о свадьбе дядя может несколько недель, — пожал плечами Лань Чжань, и на миг лицо его стало печальным. Он чуть виновато посмотрел на Вэй Ина и пояснил: — Когда в Ханьтань отправляются будущие супруги, на пещеру накладывается особая печать. Она запрещает коснуться друг друга, пребывая внутри. Это испытание — сумеют ли они вынести друг друга, не отвлекаясь ни на что другое и в то же время не давая волю чувствам. — Госпожа Юй правильно сказала — твой дядя желчный старик, которому только и нужно, что назначать наказания, — заворчал Вэй Ин. — Но я не могу оставаться в Ханьтань, Лань Чжань, мне нужно добраться до Сичэня и сопроводить его и Мэн Яо в Облачные глубины… Иначе как же я стану единственной доброй служанкой, что защитит невесту от разоблачения. — Потому я выпущу тебя и останусь там один, — пояснил Лань Чжань и внезапно поймал его в объятия. — Соскучился по тебе за эти дни. — И я, Лань Чжань, — вздохнул Вэй Ин, на миг прижавшись к нему всем телом. Однако он не позволил себя отвлечь, потому довольно скоро отстранился. — Так, постой, если ты останешься в Ханьтань один, а твой дядя придёт проверить нас? Он будет в гневе, и мы точно не сумеем никого спасти. Да и наша собственная свадьба точно окажется под вопросом. — Что-нибудь придумаю, — в голосе Лань Чжаня не было уверенности, и Вэй Ин осознал, что прежде тот даже не задумался, что Цижэнь может прийти к ним. Возможно, любую другую пару старик не стал бы беспокоить. Но трудно было представить, что он не пожелает удостовериться — Вэй Ин, к которому он относится с таким подозрением, смиренно принял свою участь и не нарушает запретов. — Ты отведёшь ему глаза, — заявил Вэй Ин, опуская ладони на плечи Лань Чжаня. — Кому угодно отведёшь. Я научу. Это единственное решение. — Правила запрещают лгать, — напомнил Лань Чжань, но голос его превратился в шёпот и растворился в обнимавшей их тишине. — Это не ложь, — горячо возразил Вэй Ин. — Подумай сам. Если человек чего-то не заметил, разве в том виновата не его собственная невнимательность? В чём ты солгал ему?.. — Вэй Ин… — но было видно, что Лань Чжань не собирается упорствовать. Вэй Ин улыбнулся и продолжил: — Это просто, почти как прятать хвосты, слушай внимательно!..