Персиковое дерево

Кучики Бьякуя обычно редко удивлялся чему-то — в последний раз изумление на его непроницаемом лице удалось вызвать Куросаки Ичиго, но Куросаки Ичиго в принципе был исключением из всех столь любимых Бьякуей правил. Поэтому рыжий временный-не-то-шинигами-не-то-вайзард-а-на-самом-деле-квинси его так и бесил, и Кучики вознес благодарственные молитвы всем богам, когда Рукия решила выйти замуж за Ренджи. Ренджи Бьякуи хотя бы боялся. Но Бьякуя удивился снова, когда вечером к нему пожаловала рядовая из Пятого отряда, пролепетала что-то про «это от Хинамори-тайчо», странным образом подмигнула и исчезла, оставив Бьякую наедине с письмом. Он распечатал конверт. Внимательно прочел написанное. Еще раз прочел. А потом еще раз. И еще раз. Что случилось с более-менее благоразумной ранее Хинамори? Что она несет? Какое признание? Да, на днях он сказал, что она молодец, но это же было даже не дружески, а просто — нужно же оказать уважение коллеге? Так нет, девушки вечно себе что-то воображают. Решила, что он ей так в любви признался? И что ему делать с этой информацией? Резко отвергнуть как-то жалко, Момо — хороший человек, и без того ее предали не раз, а Бьякуя, несмотря ни на что, не такое чудовище, чтобы ранить сердце бедной влюбленной девушки. Но соглашаться на… На что, собственно, она согласилась? На брак? Вот уж этого точно не хватало. Бьякуя завязал с женщинами и вообще с отношениями после смерти Хисаны. Нужно найти слова, чтобы и Момо не обидеть, и самому выйти сухим из воды. Так как Бьякуя сам таких слов не знал, а почти весь Готей-13 бы непременно передал все Хинамори (угораздило же ее со всеми дружить), Кучики решил пойти к человеку, который был ему немного другом. Ну, в сравнении с остальными. Вот если бы Укитаке был жив, но, увы…

***

— Фонг-тайчо! Сой чуть не зарычала. Голос Омаэды резал уши. Будто за весь день ее не достал до живых печенок, еще вечером нужно! — Чего тебе? — рявкнула Сой, подняв голову. Омаэда уже смылся, в дверном проеме стоял Бьякуя. Час от часу не легче. — Могла бы быть повежливее, — невозмутимо заметил Кучики. — Чего тебе? — тем же тоном повторила Сой. Бьякуя вздохнул. С ней было бесполезно требовать к себе уважения. — Поговорить. — О работе? — Сой была готова послать Кучики куда подальше до завтра. — О личном, — у Бьякуи даже бровь не дрогнула. — Ты? О личном? Со мной? — Сой Фонг тоже крайне редко удивлялась, но Бьякуе удалось заставить ее глаза округлиться. — А что, у меня не может быть ничего личного? — обиделся Бьякуя. — В отличие от тебя, у меня была жена. — А у меня не было жены, какая потеря, — фыркнула Сой. — Вообще-то я ее потерял, — напомнил Бьякуя. — Где твое сочувствие? — Я потеряла пятерых братьев и родителей, где твое сочувствие? — парировала Сой. Бьякуя перевел дыхание. Бесполезно. Нельзя заставить Сой Фонг ни уважать кого-либо, помимо Йоруичи, ни сочувствовать кому-либо. Она и Йоруичи не сочувствовала. — Хорошо, — сказал Бьякуя. — К делу. Мне пришло любовное письмо. — Тебе?! — Сой аж подпрыгнула. — Это кто у нас такой камикадзе? — Кажется, Хинамори, — пожав плечами, Бьякуя протянул Сой конверт. Она буквально вырвала бумагу у него из рук и чуть ли не принюхалась. — Да, от Хинамори, ее реяцу, — растерянно признала Сой Фонг. — А почитать можно? — Для того и принес, — ответил Бьякуя. — Ну ты и гад, Кучики, — восхитилась Сой. — Тебе девушка от всего сердца пишет, а ты всем показываешь. И не стыдно? — Нет, — покачал головой Бьякуя. — Я показал только тебе, а ты же у нас лучше всех хранишь тайны, шпион всея Сейретея. Сой Фонг решила счесть это за комплимент и открыла письмо, читая так же внимательно, как до того Бьякуя. Один раз, и еще раз, и еще… — Не верю, — покачала головой Сой. — Если бы не ее реяцу — я бы сказала, что ее подставили. Или заставили. Слушай, может, она Рангику в карты проиграла? Из-за этого недавно у нас Кьёраку на крыше кукарекал… — А если нет? Я недавно ее похвалил. Из вежливости. Может, она что-то не то подумала? — спросил Бьякуя. — Фонг, вот ты же девушка? — Я тебе сейчас Хомонку поставлю прямо на… — взвилась Сой. — Тише, тише, не заводись! — угроза была весомой. С этой бешеной пчелы станется. — Я имел в виду, что ты, конечно, девушка, и поэтому понимаешь их лучше. И что бы ты сделала, если бы тебя похвалил красивый мужчина, который тебе нравится? — Ты? Красивый? — ехидно засмеялась Сой. — Ну не как Омаэда же, — ответил Бьякуя. — Слушай, ты, красавчик, я тебе Хомонку сейчас на лоб поставлю! — снова взвилась Сой. — Да успокойся, я пошутил! — закатил глаза Бьякуя. — Ладно, а если бы тебя похвалила Йоруичи? — Она меня и так хвалила, — гордо сказала Сой. — А ты носом в пыли валялся, малыш Бьякуя. Кучики сжал челюсти. Драться с Сой было бы неразумно — во-первых, потому, что они уже не дети, во-вторых, потому, что и так недавно после войны бараки отстроили и рушить жалко, в-третьих… Не факт, что Бьякуя опять не окажется носом в пыли. Проверять не хотелось. — Хорошо, ты вне сравнений, — сдался Бьякуя. — А что мне делать с Хинамори? Как отказать ей, чтобы она не обиделась? — Что?! — рявкнула Сой Фонг. — Отказать?! Бьякуя очень зря решил пойти за советом именно к ней. Как он мог забыть, что у Сой тоже хорошие отношения с Хинамори?..