Прошу прощения, у меня руки в машинном масле.

      Дни проходят быстро, сменяются один за другим, не выделяются особенными событиями. Но в один из дней Лафейсон заваливается в мастерскую к Паркеру, поразительно спокойный. На лице только дежурная улыбка, похожая на вежливую улыбку Пеппер. Питер слегка удивлен неожиданному визиту, Локи заходил к нему всего пару раз, и обычно, был повод.       А он подходит к столу, за которым стоял с блокнотом Питер, и кидает толстую пачку денег. — Сказал же, что верну, — спокойно заявляет парень. Питер распахивает глаза в удивлении, замирает в ступоре. — Боюсь спросить, где ты эти деньги достал? — Озадаченно спрашивает ученый, пораженно рассматривая деньги. — Обокрал кого-то?       От последней фразы Паркера Локи улыбается натянуто. Качает головой отрицательно, и уверяет: — Заработал. — Наркотой торговал? — Шуточно предполагает Питер, пряча улыбку. Лафейсон пропускает смешок, но и это отрицает. — Вовсе нет. — Неужели проституция? — Наигранно удивляется парень. Шутку студент, кажется, не оценил. Локи морщит нос, отводит взгляд. — Мое тело стоит явно дороже, — поджимает губы Лафейсон. Паркер кивает согласно. — Конечно. Особенно органы, — продолжает издеваться ученый. На этот раз удается студента рассмешить.       Принимать деньги Питер не собирается, просто из принципа. Но вопрос, где нищий студент достал сорок пять тысяч за краткий срок, самый интригующий. Это — загадка, которую Паркер обязательно разгадает, даже если Локи предпочтет умалчивать. Ученый отходит к другому столу, собирает кучу чертежей, унося к стеллажу. — А если серьезно? Откуда деньги? — Продолжает расспрос парень, спихивая чертежи на полку.       Мастерская у Питера все такая же — пыльная и захламленная. По помещению разбросанно около пяти столов, каждый из которых буквально завален различными вещами. Где-то гора деталей, полусобранных механизмов и инструментов, где-то разбросаны чертежи, на которых нередко что-то наставлено поверх. То ноутбук, то какая-то коробка с мусором. Лафейсон сдвигает все предметы со стола на его край, ловко садясь. Питер думает, что Локи уже не в первый раз садится на этот стол. — Ответ не такой интригующий, как ты думаешь, — спокойно отвечает студент, берет толстый блокнот. Он однажды этот блокнот уже рассматривал, и ничего понятного и интересного в нем нет, только неаккуратные расчеты. Но он все равно увлеченно листает страницы, изучая исчисления. — Учишься считать? — Тут же издевается Паркер, убирая тяжелую коробку с другого стола. Локи хмыкает. На одной из страниц он находит довольно красивый схематичный рисунок. — Красиво рисуешь, — бурчит впечатлено студент. — Дурак, это чертеж, — внезапно подходит ученый, забирает блокнот из чужих рук, и хмыкает от недовольства студента. — Так откуда деньги? — Азартные игры. Я играл в покер на деньги, — отвечает парень, озадачивая. Это он так шутит? Мне продолжать расспрашивать или подыграть? — Невозможно заработать столько, играя в покер, — смотрит презрительно на пачку денег парень, не отходя от Лафейсона. Тот расплывается в довольной улыбке. — Смотря с кем играешь, — поджимает губы стажер и говорит таким тоном, будто это очевидно и знают абсолютно все. — И с кем же ты играл? — Поднимает брови ученый, задавая наводящий вопрос. — Возможно, дяденьки, с которыми я играл, считают себя гангстерами, — замято отвечает парень, прикусывая губы. — Ты играл в карты на деньги с преступниками? Нет мыслей, что это, ну, не лучшая идея? — Заботливо возмущается Паркер, и Локи нежно улыбается с этого, невольно любуется. — Да брось, зануда, они неплохие ребята, веселые. И истории у них интересные. Только они почему-то злились, когда проигрывали, — довольно забавным тоном рассказывает Лафейсон, и Питер недовольно прикусывает губу, но все равно улыбается. — Наверное, это потому, что я жульничал. — Тебе жить надоело? — Еще сильнее поражается Паркер. — Да ладно тебе, там все жульничали, — тут же успокаивает его студент. Спокойнее не стало. — Но ты, судя по всему, жульничал особенно хорошо, — снова бросает взгляд на толстую пачку денег, а потом снова переводит взгляд на довольного Лафейсона. — Ловкость рук и никакого мошенничества. Денежки-то забери, — тянет деньги ученому парень. Питер смотрит тяжело, недовольно. — Не нужны мне твои деньги, — хмурится Паркер. — А что нужно? Хочешь, натурой расплачусь, — в шутку предлагает студент, только звучит это слишком серьезно, из-за чего хмурые брови ученого тут же поднимаются в высшей степени удивления. И выглядит Питер так смешно, что Локи едва сдерживает смешок, решая продолжать в том же духе.       Так, это шутка, все хорошо, он шутит. Надо подъебать в ответ. Надо придумать что-то гениальное, чтобы все сдохли от смеха. Но ответить он ничего не может, только смотрит растерянно, отчего Лафейсон хищно улыбается. — Ну что же ты, как не родной, не стесняйся, — хватает и притягивает за руку Паркера. Тот теряется, но все же выдавливает смешок. Только смешок этот нервный, потому что Локи притягивает парня довольно близко. Лафейсон все еще сидит на столе, из-за чего ситуация еще менее похожа на шутки. — А как же слова о том, что твое тело стоит дороже, — пытается поиздеваться ученый, только из-за непонимания он звучит нервно, и его фраза уже не похожа на издевательскую. — Для тебя скидка, — улыбка Лафейсона выглядит иначе, и Питер проводит не самые приличные ассоциации, от чего карие глаза раскрываются в неясных и неожиданных эмоциях. Он хотел было что-то сказать, но Локи поразительно ловко расстегивает первые пуговицы рубашки ученого. — С ума сошел? — Перехватывает чужие руки ученый, отодвигает их. А студент улыбается довольно, радуется такой реакции. — Schatz, только не говори, что ты девственник, — продолжает издеваться Лафейсон. На шутки это уже совсем не походит, и Питер чувствует, как начинает нервничать. Ну все, закончились смехуёчки, недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. — Завязывай, шутка уже не смешная, — пытается закончить цирк Паркер. — Кто сказал, что я шучу? — Воодушевленно реагирует студент, улыбается еще шире. Глаза горят самыми разными и неясными эмоциями, смотрят как-то не так на Паркера, вызывая мурашки. Совершенно новые и незнакомые чувства закипают внутри ученого, из-за чего тот напрягается, волнуется. Поведение Лафейсона настолько неожиданное и непонятное, что Питер начинает злиться на него. — Прекрати! — Шипит возмущенно ученый, зажимая Лафейсону рот рукой. А тот облизывает его ладонь, из-за чего Питер руку отдергивает, и смотрит как-то даже обиженно. Вытирает ее об колено студента, а тот подло улыбается и колени эти приглашающе раздвигает. Ситуация уже кажется безнадежной, злит еще сильнее. Паркер, может, слишком сильно сжимает Локи за челюсть. — Хватит! — Хочешь быть со мной пожестче? — Все равно проговаривает Лафейсон, до безумия собой довольный. Кажется, в карих глазах проявляется ужас. Питер отдергивает руку, смотрит уже жалостливо.       А Локи, наконец, смеется. Хохочет так звонко, радуется, что довел ученого до такой степени. Он опирается лбом на крепкое плечо Паркера, продолжая смеяться. — Видел бы ты свое лицо!       Питер выдыхает облегченно, наконец, расслабляется. И даже позволяет себе улыбнуться. — Придурок, — бурчит ученый, мучаясь от сложных чувств. Он смущен, растерян, и даже обидно, что он повелся на такую дебильную провокацию.       Стажер невыносимый, его хаотичность и переменчивость сводит ученого с ума. Непредсказуемость студента вроде должна отталкивать, но иногда это даже весело. Лафейсон пытается всунуть Паркеру пачку денег, но тот руку перехватывает, удерживает. Неожиданно звучит голос искусственного интеллекта, из-за которого Локи вздрагивает испуганно, оборачивается. Женский голос звучит повсюду, спрашивает впускать ли Старка. Она спрашивает, потому что Питер велел никого не впускать, но не успевает он отклонить запрос Старка, двери открываются. И гений стоит в дверях неловко, сбитый с толку присутствием Лафейсона. Да и картина перед ним предстает странная: сидящий на столе спиной к нему студент, который обернулся и смотрит с презрением, за руку его держит очень близко стоящий Паркер. И оба смотрят на него недовольно. — Хотел забрать чертеж, — будничным тоном говорит миллиардер. Питер резким движением указывает на стеллаж, и сопровождает гения сердитым взглядом.       Локи собрался воспользоваться моментом, хочет всучить ученому деньги, поэтому оттягивает чужой ремень и брюки, пытается впихнуть пачку денег, но все равно терпит неудачу — его руки опять перехватили. Паркер смотрит на него строго, как на балующегося ребенка. Потом отвлекается на Старка, который, впрочем, уже уходил с чертежом. — ПЯТНИЦА, что за херня? Я не разрешал его впускать, — обращается к искусственному интеллекту возмущенно ученый. — Команды мистера Старка главнее ваших, — снова звучит женский голос, вызывая у Лафейсона непомерное любопытство. Только вот этот ответ Паркера даже злит, отчего он отпускает чужие запястья и отходит к другому столу.       Наблюдать за ученым интересно, он включает сразу несколько компьютеров, у него под рукой когда-то успел появиться голубой экран с мелькающими символами, и все такое очень научное, что студент вздыхает вяло. С одной стороны — скучно, ему ведь непонятно, что там Питер делает. Но Локи не может отвести взгляд, наблюдает впечатлено, потому что Паркер закатывает рукава рубашки. Он плавным и в то же время резким движением руки убирает мешающие кудри назад, и лицо у него остается недовольным, но уже увлеченным. — Над чем ты работаешь? — Старается отвлечься от тихого восхищения студент. — Редактирую протоколы ПЯТНИЦЫ, — Питер глянул на Лафейсона мимолетно, а потом чуть ли не приказывает: — подай тот блокнот.       И Локи соскакивает со стола, несет блокнот послушно, и интересуется, зачем, собственно, редактировать эти протоколы. — Чтобы мои команды имели ту же власть, что и Старка, — бурчит Паркер, открывая блокнот и записывая туда что-то. Локи почему-то думает, что руки у ученого удивительно красивые. — Сэр, я не рекомендую вам… — Заткнись, — грубо приказывает искусственному интеллекту Паркер, — В отличие от Старка мне ничего не стоит деактивировать тебя. Нет, серьезно? Ты предпочитаешь слушать человека, который ни за что тебя не отключит, но не того, кто может полностью стереть тебя?       Питер вроде ругается, а вроде угрожает, и Локи думает, что угрожающий Паркер — довольно занятное зрелище, которое очень-очень хочется увидеть. Только ученый не из тех, кто предпочитает угрожать, он обычно сразу действует. Он не будет «предупреждать», что ударит в случае чего, нет, он просто ударит. Поэтому студент хмыкает расстроенно, увидеть полноценные угрозы от Паркера хотелось довольно сильно, но если пытаться вывести его из себя можно остаться без лица. В какой-то степени это даже завораживающе.       За чужой работой увлекательно наблюдать. Питер работает ловко, наученный годами опыта. Лафейсон уже готов поверить, что ученый может взломать Пентагон. Уверенность самого Паркера только это подкрепляла. Потому что на вопрос, что еще он может сделать, Питер с толикой безумия отвечает, что может абсолютно всё. И студент смотрит на него издалека восхищенно, с замиранием сердца. Любуется уложенными кудрями, грубыми руками, и строго-недовольным взглядом карих глаз.       В какой-то момент Питер тихо чертыхается, и достает откуда-то очки. Локи, кажется, воздухом давится. В очках Паркер выглядит еще более потрясающе, взгляд стал строже. Оправа простая, тонкая и изящная, прямоугольная и темного цвета. — Ты раньше не носил очки, — неуверенно звучит голос студента. Питер поднимает на него незаинтересованный взгляд, кивает. — Зрение только недавно садиться начало, пока не сильно. Сказали носить только во время работы с компьютером, — заученно рассказывает ученый. И Старк, и Пеппер его об этом спрашивали, он устал объяснять. Носить очки ему не нравится, работать в них не так удобно, и выглядит он наверняка глупо. — Тебе идет, — тихо отзывается Лафейсон, продолжая любоваться. Ученый не отвечает, продолжает что-то печатать, то на ноутбуке, то на голубом экране, иногда расписывая что-то в блокноте.       Локи сидит за тем же столом, положив голову на сложенные руки, наблюдает за ученым вроде скучающе, но восхищенно. Но время длится довольно неясно, вроде медленно, но быстро тоже. Скука и усталость берут свое, и в какой-то момент Лафейсон ложится на свои руки удобнее, утыкаясь носом в локоть и засыпает.       От вида заснувшего вот так студента Паркера опять одолевает ощущение, будто это было, в точности так же было. Дурацкое дежавю, ненавижу. Кажется, он спал так же уже несколько раз? Ему нормально спать вот так?       Возиться с протоколами искусственного интеллекта он уже почти закончил. Старк его за это по голове не погладит, вообще-то ему запрещено что-то менять в системе. Можно только если сам Старк это одобрит, но его никто не спрашивал. В планах у Паркера сделать так, чтобы тот вообще не узнал.       Примерно через час он закончил. Удивительно, что Лафейсон особо не просыпался за это время. Неужели так устал? Отчего? Паркер закрывает крышку ноутбука, убирает все схемы и экраны. Наконец, снимает надоевшие очки и жмурит глаза, а потом трет устало веки пальцами, отчего глаза слезятся. Он подходит к спящему стажеру, кладет руку на костлявое плечо, и удивляется, когда Лафейсон дергается в испуге от прикосновения. Локи поднимает голову, щурит глаза от света, потому что волосы закрывали лицо, и он привык к темноте. — Чего пугаешь? — Сонно и в какой-то степени обиженно звучит студент, что на самом деле выглядит довольно мило. Было бы особенно мило, если бы не испуг от прикосновения. — Ты же не пугался, когда я будил тебя раньше? — Подмечает ученый. — Ты никогда ко мне не прикасался, когда будил, — подтверждает напряженные догадки студент.       Смерти Одина недостаточно, чтобы лишить тебя страха. Твое тело никогда не забудет, будет реагировать рефлекторно. Всё, что могло напугать тебя раньше, всё еще будет тебя пугать. Виновник твоих страхов уже мертв, но ты уже не сможешь прекратить бояться. Ты засыпал в комнате со мной, доверяя мне, но все равно не смог среагировать на прикосновение иначе. Иногда тебе удается сделать вид, что все хорошо, и я даже верил этому, я даже забыл на какое-то время о твоих страхах. Хочется помочь, хочется по щелчку пальцев избавить Лафейсона от всего этого. Но это невозможно изменить, исправить. — Ты уже закончил? — на вопрос стажера Питер лишь кивает. Устал.       Питер опирается на стол недалеко от сидящего Лафейсона. Он трет устало лицо, вздыхает глубоко. Смотрит пустым взглядом куда-то в стену, а потом выдает странный вопрос: — Слушай, а ты не заебался тут работать? — У меня не так уж и много выбора, — невесело хмыкает студент, и Питеру кажется, будто он уже это слышал. — А если бы он был? Ты бы ушел из СИ? — Расспрашивает зачем-то ученый. Ему будет сложно понять, что в СИ Лафейсона держит уже не только зарплата.       Локи ужасается со своей привязанности, думает, насколько плохо вот так зависеть от другого человека. Даже будь у него выбор, он бы не ушел из Старк Индастриз, если Паркер останется тут. Пока в этой проклятой компании работает один потрясающий ученый с очаровательными кудрями, карими глазами и блеклыми веснушками — он никуда не уйдет. — Может быть, — увиливает от прямого ответа стажер. Не может же он напрямую сказать, что единственный плюс у этой работы — присутствие Паркера. — А ты? — У меня хорошее образование, достаточно опыта, да и в принципе я мог бы быть довольно востребованным сотрудником, поэтому у меня много выбора, куда идти работать. Я просто не до конца уверен, что любая другая работа будет лучше этой. Хотя на самом деле, я хотел бы уйти из СИ. Я даже нашел более-менее подходящую вакансию, хочу сходить на собеседование. — В моем договоре был пункт, запрещающий искать работу параллельно этой работе, — замято делится студент, смутно вспоминая. — Да, в моем тоже. Нельзя искать работу, до увольнения из СИ. Идиотизм, — пожимает плечами ученый. — А что будет, если начальство узнает? — Не знаю, но будет смешно, если увольнение. Это как приговорить к смертной казни за попытку суицида, — мрачно хмыкает парень. Локи тоже невесело дергает уголками губ.       Возможно, ему не хочется, чтобы Питер уходил. Может быть, ему от этой мысли грустно. Это эгоистично в полной мере, но Локи не стесняется этого признавать.